Вниманию лиц неравнодушных к матерным частушкам, «гаремнику», «ЛитРПГ» и сопливым мелодрамам, убедительная просьба отвалить в сторону.
Итак, эйн, цвей, дрей, начали!
И ЭТО ВСЁ О НИХ…….
Глава первая. (Она же последняя)
Выборы, выборы, все депутаты……………. (Сергей Шнуров)
«Воскресным днём, продрав слипшиеся, будто залитые воском веки, одним из нескончаемой вереницы подобных дней, бесконечной чередой мелькавших вот уже последний десяток лет, некто Расхлебякин досадливо накрыл подушкой звенящие виски. Как и ожидалось, легче не стало. Противный звон в трещавшей голове не умолкал, угрожая перерасти со временем в полноценный набат. Суровые последствия вчерашней пьянки, давали о себе знать, тошнотворной волной раскатываясь по отравленному алкоголем организму. Перебравший с вечера, трудовик производства, крепко зажмурив глаза, попытался прикинуться спящем, надеясь обмануть не умолкавший треск, в собственной тыкве. Не помогло. Вдобавок, кто-то, из сердобольных соседей проникшись чувством сострадания, саданул в потолок кувалдой.
- О, ёхты-бар-а-а-ах! – Застонал товарищ Расхлебякин, стаскивая с головы взопревшую думку. – Опять соседушка сволочь, с гирями испражняется. – Поводив опухшей рожей по сторонам, «больной» вынужден был сделать вывод, что с гирями он не ошибся, чего не скажешь о треске в голове. Телефонный звон, вот что, последние пять минут терзало его истерзанную алкоголем душу, безжалостно выдрав из сонма спасительного сна.
- У аппарата!! – Рявкнул бедолага в трубку.
- Расхлебякин подлец! – Послышался в ухе визгливый голос. – Ты почему до сих пор не на участке?!
- К-каком участке? – Озадачился Расхлебякин, усиленно ворочая оплавленными мозгами.
- Избирательном. За тебя что, мошенник, дирекция завода голосовать должна?!
- О, ёхть! – Озадачился ответчик, припомнив что-то о намеченных выборах в государственную думу. Не все, правда, складывалось в пустой голове. Толи он выбирает, толи его, да какая разница? В стране Победившего Маразма, как Расхлебякин с некоторых пор считал трудовые достижения пришедшей к власти демократии, явка была обязательной, и строго контролировалась избранным активом предприятий. На одном из которых, имел честь, проходить трудовую повинность народный волеизъявитель. – Щас буду! – Буркнул он, раздражённо бросив трубку на аппарат.
Сунувшись в ванную комнату, товарищ Расхлебякин к немалому огорчению осознал, что воды на сегодня не предвидится.
- Проклятье! – Озверился он. – Отключили. Видать, депутаты паршивцы подсуетились, с выборами что-то мутят. Ишь чё удумали!
А морду ополоснуть не мешало. Да что морду? Нутро так крутило, будто там чертяки кишки дёргают, не продохнуть, не выдохнуть! Да и тошнит, словно на десятом месяце. Ну что за жизнь такая, сплошная засада. Как дальше прикажете жить честному слесарю четвёртого разряда, а? Э-э-эх, зря ночной горшок пропил, сейчас бы точно сгодился, вот для таких экстремальных случаев. Потом, если что, плеснул с балкона тайком, никто бы и не приметил. Наверное…..
Сунувшись в холодильник, Расхлебякин свиснув носом, словно тот паровоз, вынужден был спешно захлопнуть его вновь. Там вместо мнившейся бутылки, доходили прошлогодние макароны, обдавая внутренности морозильного агрегата, ароматами непередаваемой атмосферы.
Опять звонок.
- Д-а-а-а-а!!
- Расхлебякин, сволочь! Ты где? Не явишься через десять минут, лишу прогрессивки! – Надрывался истеричный женский голос. А вот это уже было опасно. Орала начальник участка, а она может, Аполлинария, мать Прокоповна…..
Явившись уже ближе к полудню в расположении дворца культуры имени орденоносца Корзухина, слесарь мгновенно был оккупирован стайкой взбудораженного актива. Пуще всех конечно надрывалась Апполинария.
- Где ты шлялся бестолочь?! – Сверкала грозными очами мастер. – Вся бригада уже проголосовала, ты один, остался. Нам чё тебя до следующего пришествия ожидать?! А запах, о Вседержитель! Морду хоть ополоснул бы, поганец, на выборы никак идёшь. Государственные!!
- Так воды нет!
- А лужи на что? Тебе всё одно хуже не будет!
- Да уж, куда хуже-то. – Буркнул Расхлебякин, с некоторой тревогой прислушиваясь к вновь забуксовавшему организму.
- Чего ты там вякаешь?! – Апполинария смерила подчинённого подозрительным взглядом.
- Это, мне бы в уборную наведаться. О –ч-ч-ень надо….
- Чего-о-о-о? Тут выборы, понимаешь ты бестолочь, выборы! А он всё о низменном! Ладно, как проголосуешь за нужного кандидата, я потом тебя лично сопровожу.
- А кого выбираем-то, не меня случаем?
- Шутник! – Смерила мастер Расхлебякина ненавидящим взглядом. – Хрюкова. Запомни, Хр-ю-к-о-в-а! – Повторила она по слогам. – Не перепутай, там еще восемь ры…., лиц, кроме него фигурирует, не считая Хрюкозадова. Проголосуешь не за того, прибью! Всё, иди, давай! Хотя, постой. – Апполинария выудив из дамской сумочки духи «Родная столица» обильно окутала ими небритую рожу слесаря. Все потуги Расхлебякина заглотить хоть самую малость внутрь, пропали втуне. – Всё, готово. Проваливай!
Натужно взобравшись по крутым ступеням, слесарь четвертого разряда, пройдя длинный вестибюль, оказался в приёмных покоях. Тут было людно, деловито сновали голосующие, то и дело, бросая бюллетени в специальные корзины. Пристально взирала строгая комиссия, стараясь не допустить беспорядков. Назвавшись, Расхлебякин прихватив со стола собственный бюллетень, устремился в специальную кабинку, огороженную тяжёлыми шторами. Голосование, как не крути, всё ж таки, тайное! Взяв перо в руки, он задумчиво почесал голову. – Как его там? - Тыква трещала, не давая сосредоточиться. – Кажись, Дрющев. – Расхлебякин задумчиво провёл пальцем по бюллетеню. – Да нет, такого тут нет. Только Задрющихин. Не, не то. Чё там дальше? Та-а-ак, Живопёр, Брехляев, Вырвихвост, Дымдарасс, Хрюков. Хрюков, Хрюков, кажется этот! Точно. Проклятье, что вообще, за фамилии такие?! А рожи-то, рожи, у-у-у-у!! Будто и не люди вовсе, а сборище имбицилов. О-о-о-ох!!.....
Слесаря опять неслабо скрутило. Желудок казалось, выворачивался наизнанку, желая лишь одного, извергнуть из себя всё лишнее, что благополучно накопилось прошлой ночью. Бедолага вынужденно присел, не в силах разогнуться, цепкой рукой ухватившись за край стола.
- О-о-о-о-о, сдохнуть, не встать! – Чудовищная резь, в животе не проходила, всё больше набирая обороты. Легче явно не становилось. Внезапно до него дошла простая истина, что без потерь уже не подняться. – А катись всё к лешему! – Поморщившись, только и смог простонать наш герой, приняв доселе беспрецедентное решение.
Спешно скинув портки, и пихнув под собственную «корму» набивший оскомину избирательный лист, он, не делая исключений, плюхнул «жирную подпись» под каждой из фамилий народных избранников. Тем самым совершив, в собственном лице, волеизъявление трудящихся масс. Закончив начатое, товарищ Расхлебякин, провёл тщательную рекогносцировку местности, педантично отследив, что б ни одна особа не осталось без «должного» внимания. Всё срасталось.
- Гут! – Аккуратно перешагивая через «погашенный» бюллетень, товарищ Расхлебякин на крыльях бесконечного счастья и вселенской любви, переступил порог избирательной будки. Там уже перетаптывалась с ноги на ногу небольшая очередь, с явственным неодобрением поглядывая на замешкавшегося избирателя.
- Проголосовал что ли? – В раздражении буркнула бабка, грубо отпихивая слесаря четвёртого разряда. – Другим дай!
- Изволь бабка, не оскользнись токмо! – Ласково улыбнулся слесарь, спешно покидая место голосования….
Возмущённые вопли народных избирателей, расплескались елеем по его измученному алкоголем сердцу.
- Знать не пришёлся мой выбор по душе. – Сделал неутешительный для себя вывод Расхлебякин. – За других голосовать намерились. Оппортунисты! – И не медля более не секунды, мягко выпорхнул за двери избирательного участка»……
КОНЕЦ. (Крупными буквицами)
P.S: И ещё одна прелюбопытная деталь, для тех, кто уважает статистику.
Пока ваял свой предыдущий опус (Старателей) ласковым словом одарили аж цельных четыре читателя! А когда выкладывать бросил, пожурили тьфу, всего-то шесть. Ирония как говориться, в подобных случаях неуместна.
Это к вопросу о том, - а что же собственно проще, - морально поддержать писателя, или же всё-таки строго погрозить пальчиком?
Всех с Наступающим!
