Повесть "Крайний коп", скромный подарок форумчанам на НГ :)

[Мурза]

дык да! потому и, как говорится, "основано на реальных событиях" .
хотя... "все совпадения случайны и являются плодом воображения автора" .

Только из сплава реального и вымышленного порой и получается достойная, как в данном случае работа!
Интересно, увлекательно и со знанием дела ...А главное -Азартно написано!

[Мишка Квакин]

Ломка уже начинается.... Нельзя так издеваться над людьми

[DigIt]

камрады, я не издеваюсь, честное слово. болеем всей семьей уже. эпидемия у нас. так что температурю, башка ватная, не пишется ни хрена .

[Кэрмит]

камрады, я не издеваюсь, честное слово. болеем всей семьей уже. эпидемия у нас. так что температурю, башка ватная, не пишется ни хрена .

Вы сначала выздоравливайте, семью на ноги поставте! Мы понимаем и обязательно подождём!!! Здоровья Вам и Вашим близким!

[AndreyMSK]

Выздоравливайте!!!

[DigIt]

спасибо за понимание, друзья. неприятная штука этот ротавирус .
если к ночи чуток отпустит, постраюсь что-нибудь выложить.

[Мишка Квакин]

спасибо за понимание, друзья. неприятная штука этот ротавирус .
если к ночи чуток отпустит, постраюсь что-нибудь выложить.

Нет, нет.... не подумайте ничего эдакого! Выздоравливайте пожалуйста, читатели подождут. Здоровье оно одно, а насильничать над организмом не нужно, ибо совсем разболеетесь, и кто тогда будет нас радовать...

[DigIt]

Глава 67.

Содержимое подсумков пришлось перекладывать в пакеты из-под продуктов, которые предусмотрительно взял с собой Ванька, другой подходящей тары в багажнике попросту не нашлось. Выложили съестное прямо на траву и уселись в тени деревьев возле машины. Уминали бутерброды, разложенные перед ними в две аккуратные стопки, запивали чаем из термоса и то и дело обменивались счастливыми улыбками, поглядывая то друг на друга, то на пакеты, в которых виднелись гурты многочисленных медяков.

- Интересно, откуда здесь столько монет? – не прекращая увлеченно двигать челюстями, пробубнил Ванька. – Это ж, ё-моё, реальное Эльдорадо! Такие места попадаются раз, ну может, два в жизни. Мечта любого копаря!
- Ну, если подумать, это легко объяснимо, - задумчиво сказал Миша, покончив со своим бутербродом и потянувшись за пачкой сигарет. – Вот смотри: - обвел рукой лощину. – Место тут узкое, холмы довольно крутые, потому и свободного пространства не много. Даже двум повозкам разъехаться довольно проблематично. А если их больше? Представь, что и с той стороны едут, и с этой. Значит, кому-то неминуемо приходилось ждать своей очереди. А в очереди людям надо время как-то скоротать – посидеть, поваляться на травке, в картишки сыграть, винца выпить. Сам знаешь, под это дело всякое бывает: кто-то кому-то не уступил, нагрубил, вот и подрались, например. Или, допустим, телеги не разъехались, сцепились, лошади понесли, пока их утихомиришь, не только монеты из кармана выронишь, а и пуговицы с одежды поотлетают.

Ванька слушал, кивая и шумно отхлебывая чай, а Миша, оглядывая окрестности, рисовал в своем воображении сцены, свидетелями которых много лет назад были эти холмы и тогда еще совсем юные ивы. Видел деревенских мужичков, рассевшихся на склонах холмов в ожидании своей очереди к переправе, видел и саму очередь из людей и многочисленных повозок, запряженных лошадьми. Лошади прядали ушами, шумно выдували ноздрями воздух, беспокойно поводили глазами, волнуясь от присутствия большого количества людей, обилия человеческих запахов и аромата холодной речной воды. Особо ретивые молодые жеребцы, для которых переправа через брод была внове, пугались и пританцовывали, норовили встать на дыбы, а мужички осаживали их – хватали под уздцы, повисали всем телом, успокаивали, гладя и похлопывая по лоснящимся бокам. Вспенивая воду, с противоположного берега двигалась очередная подвода. Шумела речная вода, рассекаемая ногами животных, пенясь и окатывая тела сильных животных. Беззлобно покрикивали со своих мест возницы, расступался народ, подступивший в этой толчее слишком близко к воде и загородивший проход телегам. Повозки одна за другой входили в воду и выходили из неё, вынося на своих колесах на берег потоки воды. Вот какой-то мужичонка невеликого роста в залатанном зипуне поскользнулся в осклизлой раскисшей грязи возле воды и, смешно взмахнув руками, звучно шлепнулся в коричневую жижу у берега, чем вызвал взрыв веселья – ожидающие своей очереди скучающие люди разом загоготали, засвистели. Кто-то сердобольный подозвал пригорюнившегося мужичка, усадил рядом на нагретую солнцем траву, принялся отряхивать намокший и пропитавшийся грязью зипун, поднес чарку. А тем временем внимание людей уже привлекло другое событие на переправе: лихач, подгоняемый спешным делом, решил проскочить без очереди и, воспользовавшись заминкой на другом берегу, погнал свою повозку в воду, внося сумятицу в установленный порядок. Та с разгону влетела в реку, подняв в воздух тысячи брызг, пронеслась, сверкая каплями, по переправе и почти уже выскочила на другой берег, как вдруг одна из колесных осей подломилась, заваливая телегу вместе с грузом и возницей на бок, сваливая и его, и весь скарб во взбаламученную воду. Под насмешливое улюлюканье лихач, стоя по колено в воде, вылавливал тюки и остервенело выбрасывал их на берег. Воистину: поспешишь – людей насмешишь.

Год за годом шумел здесь народ, переходя с одного берега на другой. Тысячи пар колес, множество ног людей и животных топтали эту землю. И неминуемо оставляли после себя след из потерянных монеток, частей упряжи, оторванных пуговиц, сорванных с гайтанов крестиков, соскользнувших с мокрых от речной воды пальцев перстеньков и колечек. Потерянные и втоптанные в грязь, они копились здесь веками.

После перекура друзья вновь разошлись по разным сторонам, продолжая искать сигналы. Теперь, когда первая горячечность прошла, Миша копал медленнее, вдумчиво оценивая каждый сигнал, понимая, что рано или поздно находки иссякнут, и потому желая растянуть удовольствие. Вслушивался в чистые и мелодичные монетные звуки, определял центр цели и, сдерживая себя, заставляя не спешить, копал. Находил цель в выкопанной ямке, счищал грязь, рассматривал теперь каждую находку и бережно убирал в подсумок. За минувшие часы следами от ямок покрылась площадь в радиусе всего десятка метров от импровизированного лагеря, и Миша с радостным воодушевлением полагал, что и склоны холмов, и верх лощины, и вершины холмов принесут новые находки. А затем можно было перебраться на другой берег - вероятнее всего, там тоже должны быть находки.

Начало припекать – солнце уже вскарабкалось в зенит, утренняя прохлада бесследно рассеялась вместе с туманом. Друзья копали, более не перебрасываясь фразами, сосредоточенно извлекая многочисленные монетки из толщи земли. На одном из новых сигналов, протяжном и чистом, Миша выкопал очень уж крупную и тяжелую монету. До сего момента ему не приходилось не то что находить, а даже видеть таких медяков: на одной его стороне красовался строгий вензель Екатерины Второй, а на другой два хвостатых зверя, стоя на задних лапах, держали надпись «десять копеек». По краям тяжелой монеты шла надпись «монета сибирская».

- Вань! – Миша поспешил подозвать более сведущего в вопросах нумизматики напарника. – Иди глянь, я тут монету странную нашёл! Не видел еще таких.

Ванька поспешно засеменил на зов. Подошел, вытирая пот перчаткой и оставляя на лбу грязный след. Взял с Мишиной ладони протянутый здоровенный кругляш и присвистнул:
- Фига се! Десятчик сибирский. Зачёт, Мишань. Поздравляю! Нечастая монета. В наших краях «сибирь» вообще редкий гость, а такой крупняк и подавно. Считай, половину стоимости своего прибора ты одной этой монеткой отбил.
- Шутишь?
- Не-а. Я, правда, по годам цены тебе не скажу, но по-любому тыщ пять-шесть она стоит. А то и больше, состояние-то у нее… - Ванька поскреб поверхность монеты пальцем, - сказочное! Чтобы точнее цену сказать, в каталоге смотреть надо, а он у меня дома.
- Круто, блин. Какая красивая, правда? – Миша рассматривал «сибирку», подбрасывая ее на ладони. Монета была больше, тяжелее и красивее чем даже тот самый екатериниский пятак, благодаря которому Миша оказался вовлечен в это хобби.
- Конечно, красивая. Факт. Я ж говорю: фартовый ты, Михан.

Сообщение отредактировано DigIt: Mar 13 2014, 16:58

[Оренбург]

Ух, понравилось!

[Кэрмит]

Как мне кажеться, скоро "коллеги", Башкир и другие "помогут" копать в дальнейшем.....
А Михаил, похоже, действительно удачливый! Пусть и в дальнейшем ему везёт!

[Fedia]

Оторвали на день от работы. Спасибо!

[DigIt]

Глава 68.

Ванька одобрительно хлопнул Мишу по плечу и вернулся к своему прибору. Миша полюбовался монетой еще немного, после чего бережно спрятал её и продолжил поиски. Дальнейшее прочесывание принесло еще несколько десятков монет разного достоинства и времени: чаще всего попадались денги Анны Иоанновны и двушки Александра Первого, было штук пять медяков Павла Первого, несколько «копеек серебромъ», один пятак Екатерины Второй. Кроме монет, Миша нашел около десятка крестиков, половина из которых были мужскими, строгой формы, а половина – женскими, в форме листиков. Среди них несколько штук имели остатки бело-синей эмали.

Все-таки практика – великое дело! Благодаря обилию сигналов и возможности сопоставлять тональность звука с выкапываемым объектом, Миша с немалой степенью точности мог уже на слух распознать, что именно находится под катушкой. Крестик звучал чуть с переливом, простенькое крестьянское медное колечко - почти монетным сигналом, но чуть звонче, конина отликалась своим особенным глуховатым звуком. Всякий раз, слыша сигнал, Миша предполагал, что лежит там, под слоем дерна. И радовался, когда предположение оказывалось верным.

Один из очередных сигналов заставил помедлить, прокручивая в голове возможные варианты. Звук был чистым, но не монетным. Миша послушал его еще несколько раз, склонив голову и водя катушкой над землей – вроде бы, что-то знакомое… но нет, на ум ничего не приходило. Одно было ясно: предмет под землей своими размерами явно превосходит монету – даже сибирские десять копеек звучали более коротко. Миша аккуратно и глубоко обкопал сигнал по периметру, отступая от центра цели с запасом – чтобы не зацепить предмет лопатой, как уже случилось в случае с табличкой. Откинул тяжелый ком земли, прозвонил ямку, осторожно снял еще несколько сантиметров грунта и разгреб землю на дне рукой. Пальцы наконец нашарили твердый острый край. С трепетным предвкушением Миша провел пальцами по границам предмета и догадался за мгновение до того, как увидел его глазами – иконка! Её выдавал знакомый штырек в верхней части.

Присел на траву возле ямы и, отряхнув от остатков земли, внимательно осмотрел. Вместо изображения Богородицы на этой иконке был изображен какой-то мужик, одетый в подобие развевающегося плаща. Широко расставив ноги, левой рукой он ухватил за длинные уши низкорослое зайцеподобное существо, а правую руку с зажатым в ней предметом, похожим на палку, вознёс над своей головой, явно намереваясь от души отоварить этого самого «зайца». Поза человека на иконке выдавала решимость и превосходство над пойманным зверем. Под остатками пыли и грязи матово поблескивала черная эмаль, обрамляющая сюжет в центре.

Миша просидел у ямки с десяток минут, куря, отдыхая и разглядывая иконку, впечатывая в память каждую деталь рисунка и прислушиваясь к ощущениям, рождающимися внутри: если иконка с изображением Богоматери с младенцем оставила в душе ощущение теплой радости и умиротворения, то от этой исходила мощь, сила и решимость.

Иконку Миша отнес в машину – не рискнул класть к монетам, побоявшись, что при тряске тяжелые медяки повредят хрупкую эмаль. Не стал класть и в багажник, а вместо этого убрал в тень бардачка. Заодно вновь опустошил подсумок, пересыпав очередную партию находок в пакет. Пакет радовал глаз и руку видом и весом: монет в нем было много – Мише даже пришлось поддерживать дно рукой, иначе полиэтилен грозил лопнуть под их тяжестью. А сколько еще всяких интересностей сокрыто здесь, под ногами! Какие еще монеты, иконки, пуговицы, да Бог знает что еще лежит под слоем дерна, укрытое от солнечного света и взглядов! Сопоставляя количество находок с уже проверенной детектором площадью, можно было сделать вывод, что работы тут не на один, а еще на несколько полноценных выездов.

Остаток дня до заката мало чем отличался от предыдущих часов. Сигналы не заканчивались, друзья копали. По мере приближения вечера начала сказываться усталость, ранее не замечаемая благодаря азарту первооткрывателей, который захлестнул обоих. Ничего особо выдающегося под катушку Мише больше не попадалось: выкапывались все те же монетки тех же царей и императриц, отличавшиеся друг от друга разве что состоянием и годами чекана.

Продолжая слушать сигналы и копать, Миша ходил по лощине, закрашивая взмахами катушки поверхность земли, и рассуждал.
Как и всякий мальчишка, коими мужчины, как известно, остаются в душе до гробовой доски, в детстве и юности он тоже испытывал тягу к собирательству. Учась в школе, коллекционировал вкладыши от жевательной резинки с изображениями гоночных автомобилей, затем, в старших классах, увлекся филателией – скупал в киосках города марки, обменивался ими с приятелями. Даже собрал несколько полных альбомов, каждый из которых был посвящен собственной тематике. Затем к маркам вдруг как-то разом охладел, и альбомы отправились на антресоли, где затерялись во времени среди пыли, рулонов старых обоев и связок ветхих газет. На короткое время предметом коллекционирования стали видеокассеты с наиболее, по мнению Миши, шедевральными голливудскими фильмами, но и это хобби очень скоро почило в бозе, поскольку громоздкие кассеты занимали много места, были недолговечны в плане хранения записей, а сами фильмы по мере Мишиного взросления вдруг оказывались далеки от претендентов на попадание в анналы истории кинематографа. И Миша не мог припомнить, что в последующие годы затронуло бы душу, вновь пробудив в нём страсть к коллекционированию. Казалось бы, новое время принесло с собой бесчисленное множество разнообразнейших гаджетов, телефонов, компьютерных игр, новых фильмов, вроде бы открывая перед ним широчайшие возможности в плане удовлетворения страсти к собирательству. Однако ничего из перечисленного не трогало тех глубинных струн, прикосновение к которым доставляет истинному коллекционеру ощущение счастья. Случались, конечно, кратковременные проблески интереса, вызванные выходом новой модели смартфона или долгожданной компьютерной игрушкой, но всё это было не то. Не дотягивало это всё до знакомого с детства чувства, когда ты, окрыленный, несешься от киоска «Союзпечати» домой с новой маркой, трепетно завернутой в целлофановый пакетик и спрятанной в нагрудный карман рубашки, поближе к сердцу. Потом, уже дома, не дыша от волнения, вставляешь её в альбом на самое видное место и подолгу сидишь, склонившись над раскрытой страницей и рассматривая маленький бумажный квадратик, замирая от восторга. А теперь, похоже, Миша вновь испытывал позабытые ощущения и, что странно, рождались они не от прикосновения к монетам. Монеты – это, безусловно, здорово, Мише нравилось их находить, и он признавал, что есть в них собственная притягательность, да и коллекционируют их многие. Но вот ощущения от прикосновения к иконкам и крестикам были совсем другими – мощнее, сильнее, радостнее. Похожими на те, что он испытывал в далеком детстве. К ним примешивалось еще что-то, сложное многослойное чувство, сотканное из непонятной тонкой материи, происходящей из глубины души, которое Миша не мог пока описать словами даже в собственной голове. Но при этом самый простой типовой крестьянский крестик радовал Мишу куда больше, чем монета. А с радостью нахождения иконки не могло сравниться, пожалуй, и вовсе ничто. А вот у Ваньки всё наоборот: к этим предметам он явно равнодушен, зато над монетками трясется: готов рассматривать их часами. Кстати, о Ваньке! Что-то не слышно ни его самого, ни переливов его прибора.

Миша обернулся, поискал взглядом напарника и обнаружил того сидящим на травке под ивой. Прибор и лопата лежали рядышком, а Ванька вытянул ноги и прислонился спиной к стволу дерева, всем своим видом демонстрируя смесь усталости и блаженства. Причина блаженства была очевидна: зажав между острыми коленями полиэтиленовый пакет, Ванька перебирал свои находки, запуская туда пальцы и наугад выуживая монеты. Рассматривал, крутил, подносил к глазам, подбрасывал на ладони, поплевывал на пальцы, стирая с монет грязь, любовно ощупывал гурты – одним словом, откровенно упивался процессом. Прервался лишь на секунду, явив подошедшему Мише отрешенную улыбку, исполненную наслаждением.
- Всё, Михан, я выдохся. Если хочешь, ты покопай еще, а я тут посижу.
- Не-е, я тоже пас. Иначе завтра опять не разогнусь. Да и вечереет уже. Поехали домой?
- Ага. И успеем находки замочить! – Ваньке явно не терпелось приступить к стадии мытья монеток, которая, похоже, воодушевляла его не меньше процесса самого поиска.

Пока Миша разбирал приборы и укладывал их в машину, Ванька пересчитал монеты в обоих пакетах и выдал вердикт – на двоих получилось триста восемьдесят штук.
- Мишаня, ты прикинь! Почти четыреста! Чтоб я так жил! – с придыханием приговаривал он, похлопывая по бокам тугонабитых пакетов. – Вот это результатище! И это мы только, дай Бог, четвертую часть окучили!

Вскоре машина миновала овраг, проскочила мимо рощицы, за которой показался знакомый сруб у родника.
- Заскочим умыться? – предложил Миша.

Ванька кивнул, не переставая любоваться добычей. Миша крутнул руль, сворачивая с колеи из примятой полевой травы по направлению к роднику. А через мгновение в салоне автомобиля раздалась многосложная тирада, по большей части состоящая из тех слов, которые в радио- и теле-передачах принято безжалостно запикивать. Ванька испуганно встрепенулся, наконец оторвавшись от ненаглядных монет и, проследив за направлением Мишиного взгляда, добавил к его тираде несколько не менее вычурных выражений. И было из-за чего: всю площадь вокруг родника, еще утром покрытую ковром изумрудной травы, усеивали десятками черных оспин незакопанные ямы разного диаметра и глубины, выкопанные с одинаковой небрежностью. Исчезла и табличка со сруба: гвозди были грубо выворочены из древесины, отчего бревна в нескольких местах топорщились колотой щепой, а бумажная иконка валялась на земле, одним углом втоптанная во влажную грязь.

[Kolidg]

Руки б поотрубать козлам!
Автор, спасибо! Здоровья и вдохновения!

[монетник]

На каждом урочище такая картина!Даже дорогу перекопают!

[UFORNAXT]

Спасибо автору, что не забываете нас. Глава просто улёт.

[Кудесникъ]

Большое спасибо автору! Две крайние главы просто супер, читаются на одном дыхании!

[DigIt]

благодарю за добрые слова, камрады. приятно слышать .
читайте на здоровье.

[Оренбург]

Полюбому "Свинокоп" у родника устроили Башкир и Ко!

[DigIt]

Полюбому "Свинокоп" у родника устроили Башкир и Ко!

ну... в следующей главе и выяснится

[тигр]

Полюбому "Свинокоп" у родника устроили Башкир и Ко!

Я тоже так думаю.