"Слава. Звёздный Посланник", Фантастический роман.

[браун]

А я решил,что миссией на Земле всё и закончится.Вашей фантазии нет предела.Спасибо.

[Mart]

Глава 7
- Вот такой у нас расклад. Фактически наш бизнес умер – Слава откинулся в кресле и отхлебнул пива из высокого стакана.
Он никак не мог приспособиться к разным пузырящимся и хихикающим напиткам ядовитых цветов радуги, что были в ходу на Алусии. А вот девушки с удовольствием пробовали всё то, что приготовила цивилизация зелёных. Надо отдать зелёным должное – они были очень изощрены в приготовлении всяческих наркотических и полунаркотических напитков, вызывающих чувство эйфории, сексуальное возбуждение или картинки, которые трудно было даже представить – трёхмерные, яркие, вызывающие полное ощущение реальности.
Слава как-то попробовал напитка, сделанного из гершанки, которой сам же и торговал, так потом не мог оторваться от Леры несколько часов – сексуальное возбуждение превзошло все мыслимые пределы. Иногда он начинал думать, что если зелёным не давать этот афродизиак, они вообще перестанут размножаться. И подобных штук в том мире было изобретено невероятное количество.
В рубке собрались все, кто был в его небольшой команде – Лера, Наташа, Сильмара, Семён и Пётр – эти - в виде голографических фигуры и тела, сделанного системой обеспечения. Не хватало только Олега, оставшегося на вахте вокруг Земли, вместе с отрядом керкаров.
Сильмара в очередной раз выслушала рассказ Славы, и спокойно сказала:
- Итак – если я правильно понимаю – мы должны убить Борана, но мы не должны убивать Борана. Две взаимоисключающие себя вещи. То есть – убить его явно мы не можем – на нас обрушится Совет всей своей мощью. Но и не убивать его мы не можем – потому что он угрожает нам, Земле, нашему бизнесу.
- Всё верно поняла – кивнул головой Слава и постучал пальцами руки по голой коленке Леры, сидящей рядом и обнявшей его за талию – мы должны убрать Борана – вариантов нет. Давайте взвесим всё на весах: если мы не убираем Борана, то рано или поздно нам всё равно придётся с ним столкнуться. Он будет слать корабли на Землю, с целью её поработить, кстати – скоро он пожелает узнать – куда делся его так называемый сын. Нам предстоит с ним встретиться в любом случае – нападём ли мы сами, или же он сам начнёт боевые действия – первым. Да, на нас обрушится Совет. Но тут есть нюанс – надо, во-первых, сделать так, чтобы совет обрушился на определённое лицо – например – на меня. То есть – вы все должны остаться вне подозрений. Пусть они гоняются за мной лично. То, о чём я договорился с Эндраном, выглядит так: мы убираем Борана, а Эндран сразу же организует дело так, что тридцать процентов от торговли редкоземельными пойдёт в Совет. Он собирается в ближайшее время занять там место Советника, вместо погибшего Хармана, а Боран проталкивает своего сына-клона. То есть – мешает Эндрану. Убирая Борана мы убиваем двух зайцев – проталкиваем в Совет своего человека и уберегаем свой бизнес, и те более свою родину от нападения врагов. Да, Совет сразу встанет на дыбы – убивать Советника нельзя. Это чревато большой местью и наказанием, и первое время - год, да, три – меня будут активно разыскивать, пытаться поймать, убить, наказать за преступление. Но со временем преступление уйдёт в тину, затянется ряской болота повседневных проблем, и обо мне забудут. Всё это время вы будете работать – получать редкоземельные и гершанку, покупать и передавать на Землю и керкарам нужные им товары. В общем – будете олигархами.
- А сколько получит Эндран лично? – усмехнулась Наташа
- Пятнадцать процентов от дохода редкоземельными и гершанкой – пожал плечами Слава – а куда деваться? Зато мы получим возможность вести свой бизнес.
- А кто мешает ему сделать так же, как Борану? Захватить весь бизнес, и послать нас по адресу? – пожала плечами девушка
- Слава, резонно ведь Наташа говорит – зачем ему мы? Стоит организовать добычу, как Боран, и всё.
- Хорошо – давайте рассудим. Во-первых особой добычи-то и нет. Я постоянно на связи с Учителем и Великой Матерью Роя. Во время последней вылазки они уничтожили половину землеройных машин врага и сбили два флайера. У наших керкаров погибло несколько десятков воинов, но они остановили работы на карьере полностью. Нет никакой добычи. Боран тупит – надо посмотреть старые хроники – всё это уже было, всё повторяется – за исключением того, что теперь врагам помогают мятежные керкары. Но они ничего не могут сделать – мы успели хорошо вооружить наш Рой. А воинов у них хватает, и Мать производит их снова, постоянно, каждый день. Растут они быстро, и кроме того – в войне участвуют дружественные Рои, признавшие главенство Роя Шиннун. То есть ресурсы солдат у них практически бесконечны. Итак, что происходит: добыча ведётся вяло, мало, опасно. Погибло много зелёных и рабов, используемых на этих работах. Рабов жаль, но что теперь поделать… Уничтоженное оборудование стоит столько же, сколько получилось выгоды с карьерных разработок.
- Так может подождать, когда тому же Борану надоест, и он бросит это дело? – осторожно осведомился Семён – чего зря подставляться?
- Ну а Земля как же? Во-первых скоро Боран примется за Землю, тем более что будет желание мстить за захваченного клона. И потом – рынок торговли редкоземельными он всё-таки держит! Мы не сможем торговать полученными с Земли металлами – по крайней мере легально. Всегда будет опасность потерять бизнес. Всегда можно остановить нелегальную торговлю – если правительство захочет. Частенько все препоны ставятся лишь для того, чтобы получать незаконную прибыль от тех, кто будет обходить закон. Как говорил наш юморист – чего охраняешь, того и имеешь. Чем больше запретов – тем больше людей, старающихся их обойти. Это закон. Значит, контролирующие органы будут больше иметь. Итак – всё упирается в Борана. Теперь – давайте-ка рассмотрим варианты – как его убить?
- Проникнуть в его резиденцию невозможно – вспомни, как мы заходили к Эндрану – все – слуги, гости, секретари и персонал – голые. Ничего скрыть и пронести нельзя. Никакого оружия на теле и внутри тел. Полный тотальный контроль. Движения гостей контролируются специальными службами – это я точно знаю. Кроме того – в отличие от Эндрана Боран не допускает к себе незнакомцев. Впрочем – и Эндран не допускает – поправилась Сильмара – мы ведь были у него в гостях после того, как с ним договорился его подчинённый, его доверенное лицо, человек, который был ранее моим любовником. Мы несколько лет были настолько близки, что он не опасался моих действий, зная меня. Но Боран ещё более предусмотрителен и осторожен. Итак – проникновение в его поместье исключено. С боем мы тоже его не возьмём – так, как ты взял Агарлока – тот всё-таки был классом пониже. Нападение на Советника вызовет такой шум, что туда соберутся половина вооружённых сил Алусии. И всех мы не убьём. Нас просто размажут, несмотря на наши исключительные боевые способности. Попробуй-ка голыми руками справиться с боевым роботом! Борана надо куда-то выманивать, чем-то завлечь. То, что ты хочешь вызвать огонь на себя – дело твоё. Но прежде нужно организовать бизнес, а потом исчезать. Ведь мы сильно зависим от тебя – все финансовые потоки идут через тебя. Как мы будем, к примеру, закупать товары для обмена, когда тебя не будет?
- Я сделал карточку и документы Наташе – она останется контролировать бизнес. Ты займёшься охраной, обеспечением безопасности, перевозками – всем, чем нужно для дела. Её задачи – контролировать поступление средств, переводить деньги и вместе с тобой решать все вопросы. Вам придётся нанять людей – и для охраны, и для бизнеса. Я переговорю с Колей – нам нужно представительство на Земле, и нужно представительство на Алусии. Снимете или купите офис. Конечно, всё это нудно, но нужно. Наташа – твоя карточка оформлена на меня, но управлять ей ты сможешь. Очень надеюсь на тебя. Впрочем – и на всех вас. Что касается того, как нам выманить Борана и его уничтожить – есть у меня одна мыслишка...в общем, слушайте.

- Вы советник Боран? – Слава стоял перед трёхмерным изображением высокого человека с зелёной кожей и внимательно его рассматривал.
Человек этот не вызывал никаких отрицательных эмоций – ну человек и человек, только кожа зеленоватая. А так – обычный чиновник, или предприниматель, лет тридцати – все богатые люди этой цивилизации выглядели на тридцать лет – если имеешь деньги, никто не запрещает тебе поддерживать своё тело в том тонусе, как ты хочешь иметь и менять тела по мере изнашивания внутренних органов. Боран был каким-то безликим – ни истеричных криков, как у Хармана, ни некой харизматичности и чёрного юмора, как у Эндрана.
Боран тоже рассматривал Славу, бесстрастно и молча. Потом без обиняков спросил:
- Что вы хотите мне предложить? Советник Зарг сообщил мне, что вы желаете что-то продать, то, чего нет ни у кого в этом мире. Так что именно вы предлагаете? У меня мало времени, давайте к делу.
- Моё имя Вольф – невозмутимо сказал Слава – я хочу предложить вам купить живой корабль.
Глаза Борана расширились, и он с удивлением воззрился на собеседника:
- Это что, тот корабль, что висит на орбите Алусии? Вы его хозяин?
- Да, я его хозяин.
- Цена?
- Сто миллиардов.
- А не слишком ли велики ваши аппетиты? – Боран серьёзно посмотрел в глаза Славе – сто миллиардов такие деньги, что и не все планеты имеют такой денежный запас. С чего это вы решили, что он столько стоит?
- Этому кораблю миллионы лет. Он будет служить тому, на кого я ему покажу. В нём хранятся сведения о цивилизации Предтеч, об их базах, о хранилищах древних машин и механизмов. Он стоит гораздо больше.
- А почему вы сами не воспользовались этой информацией? Почему хотите продать за такую…маленькую сумму, когда можете иметь гораздо больше? Триллионы кредитов! Мне это непонятно! – глаза Борана сверлили Славу подозрительно и внимательно, как будто владелец их старался залезть в мозг собеседнику – и вообще – где вы взяли этот корабль?
- Я не смогу освоить эту информацию – уровень не тот. Узнают конкуренты – отнимут всё. Лучше я буду иметь гарантированную сумму и жить в своё удовольствие, на проценты. Вам легче совладать с врагами, вы влиятельный человек. Кроме того – мне нужны деньги. Вы уничтожили мой бизнес на Алусии – я торговал с керкарами, теперь бизнеса нет. Что касается того, где я взял корабль – вам-то какая разница? Купите – узнаете. Там есть ещё много чего интересного, в том месте, где был этот корабль. Он живой и разумный, на уровне умного животного. Вы ему приказываете – он делает то, что вам нужно. Сам себя восстанавливает, например. Он не боевой корабль, это база для боевых кораблей и десантников. Зачем он мне, когда я человек мирный и не хочу никаких конфликтов. И базы эти древние с их машинами тоже не нужны – ну зачем мне их древние генераторы, боевые роботы и живые флайеры? Вот и возник вопрос – как и кому это продать. Я рассмотрел многие варианты, и кроме как обратиться к вам – другого варианта не нашёл. Мне сказали, что такие деньги легко можете выложить только вы. Впрочем – можно предложить корабль какой-нибудь из воюющих планет, но это хлопотно и можно при продаже попасть в неприятности. Предпочитаю иметь дело с одним человеком, и ещё - таким уважаемым и влиятельным, как вы. Мне кажется, что председатель Совета не может быть негодяем и обмануть меня.
- А вы откуда родом? – с лёгким интересом спросил Боран.
- С одной из заштатных планет. Вам её название ни о чём не скажет. Я с детства бредил рассказом о космосе, о древних, затерянных в пространстве и времени цивилизациях, и вот – по случаю купил списанный грузовик и начал путешествовать. В одной старой библиотеке у себя на планете я нашёл упоминание о какой-то заброшенной базе, на сателлите второй планеты нашей системы. И там мне повезло. Я нашёл корабль. Он оказался вполне исправен, и я прилетел продавать его на Алусии. Через случайных знакомых сумел выйти на советника Зарга, и он свёл меня с вами. Это стоило мне приличных денег. Но я надеюсь, не зря.
- Хммм…да, вы не зря обратились ко мне – скучно сказал советник – я могу вам помочь. Конечно, не сто миллиардов….но миллиардов сорок я бы дал. Если корабль действительно исправен и в нём есть нужна информация. Что касается вашего бизнеса – да, я слышал, что вы налаживали бизнес с керкарами – я уже навёл о вас справки. И дела у вас шли недурно. Только это теперь мой бизнес. Впрочем - если мы заключим сделку, я, возможно, позволю вам торговать с керкарами, но только на моих условиях – весь товар будете продавать через меня.
«Вот сучонок!» - подумал Слава – «Что, обломались твои карьеры? Вот хитрозадый гад! Я буду ему доставать металлы, а он будет скупать у меня их по дешёвке! Впрочем – это тоже слова – замануха? Посулы, чтобы согласился на снижение цены? Посмотрим, что дальше скажет. Сейчас он видит перед собой лоха – конкретного, розового, пускающего слюни. Сейчас он предложит, чтобы я прибыл на переговоры к нему, я откажусь – вдруг чего со мной там у него случиться, тогда он с неохотой предложит, чтобы переговоры продолжились у меня на корабле, прибудет с отрядом десантников, поставив рядом «Храсс» - так, на всякий случай – ну и потом…»
- Итак, предлагаю вам прибыть ко мне в поместье, и мы там обсудим условия сделки – безлично предложил Боран – когда вы готовы ко мне приехать?
- Я бы не хотел приезжать к вам, тем более, что вам же необходимо побывать в корабле, раз вы собираетесь совершить покупку – как же вы совершите сделку, не посмотрев на объект? Разве вам не интересно, что вы покупаете? Мне это странно…зачем тогда вам я? (Чтобы вставить в башку хорошую штучку, называемую контроллер, и потом делать то, что ты хочешь! Зачем же ещё-то? Не прокатило. Значит – вариант второй)
- Хорошо. Как я вижу – вы опасаетесь неприятного подвоха. Напрасно, но я могу вас понять. Я сам прибуду к вам. Только предупреждаю – со мной будет охрана. Вы тоже меня поймите – мало ли что ожидает меня у вас на корабле! Мне докладывали, что корабль не оборудован, как военный – по крайней мере внешне это не видно, но всякое бывает – я прибуду на линкоре. Он постоит рядом с нами во время наших переговоров. Вы знаете, что такое линкор, так что шутить со мной не советую. Я буду у вас завтра, в тринадцать часов по времени Алусии.
Изображение Борана пропало – он отключил коммуникатор. Слава вздохнул и расслабился – первый этап операции прошёл так, как и задумывалось.
Вытащить Борана из-под защиты орудий Алурина было непросто. Слава долго думал – как и чем того заинтересовать, чтобы Боран осмелился вылезти из своей раковины? Достать его в городе без разрушения всего города целиком было невозможно. А какой смысл в разрушении, если не уверен, что советник находится именно там? Честно говоря Слава не испытывал никакой печали при мысли, что ему придётся уничтожить целый город – эта цивилизация не вызывала у него никакой жалости. Но где гарантия, что он пробьёт защиту города? Что за время уничтожения защиты Боран никуда не денется, не улетит? И что он там вообще находится в момент атаки? А как только Слава начнёт штурм главного города Алусии, тут же на него набросятся все вооружённые силы планеты! Нет, действовать надо было тоньше и коварнее.
И он придумал – надо предложить Борану такое, от чего у него просто челюсть отвиснет – живой корабль - легенду, миф и быль. А уж если это всё приправить россказнями о древних базах… Само собой – Слава не строил иллюзий – Боран не собирался платить ему никаких денег. Оглушить, вставить контроллер – и работай с кораблём, как хочешь. Это же очевидно – есть лох с дорогой вещью – надо дать ему по башке, забрать вещь – и пусть он на тебя работает – например – поставляет металлы. «Два в одном – шампунь и кондиционер!» - вспомнился ему дурацкий слоган рекламщиков.
Боран категорически не мог оставить живой корабль в покое – каждый, кто получает такую вещь, сразу становится выше статусом, чем остальные. То есть – получает какое-то преимущество – а если кто-то из советников проделает то же самое? Эдак можно и власти лишиться. Значит – надо или купить корабль, или его отобрать, или…уничтожить. Это ясно, как дважды два. Потому Боран довольно легко повёлся на выдумку. То ли он не знал, что корабль подчиняется только псионику, то ли сделал вид, что не знает, то ли, скорее всего, решил, что псионик будет делать то, что ему скажут. А могло это быть только в одном случае – если этот псионик был рабом. То есть Боран готовился к захвату – это однозначно.
- Как ты говорил, так и получилось – усмехнулась Сильмара – ну что же, мы готовы – с керкарами я провела инструктаж. Всех попрячем в бывших рабских загонах – по команде сразу выскочат. Если будет надо. Интересно, на чём он прилетит?
- Что-то вроде «Хеонга» будет – усмехнулась Наташа – ты как там, хорошо попрощалась с Олегом?
- Нормально попрощалась! – усмехнулась женщина – а что тебя интересует – сколько раз и в каких позах? Так вот – восемь раз, и во всех мыслимых позах.
- А можно описать более красочно? – невозмутимо осведомилась Наташа – всё веселее будет коротать время до коварного убийства высокопоставленного чиновника!
- Иди ты…! – усмехнулась Сильмара – и я пойду. Спать. Завтра будет тяжёлый день, как я чувствую. И ты бы попрощалась…
- И я… - грустно улыбнулась Наташа и взглянула на Славу – и как ты можешь меня оставить? Как я буду без тебя?
- Наташ, это необходимо, прости – развёл руками Слава – будешь пока с симулятором…только не ходи в город, ладно? Не дай бог с тобой что-то случится…не подумай, что уберегаю тебя от случайных связей – хотя и это тоже – подцепишь какую-нибудь инопланетную заразу. Потом тебе новое тело заказывай – сгниёшь вся изнутри.
- Да не собираюсь я таскаться по мужикам! – нахмурилась Наташа – бабы таскаются, когда у них нет рядом настоящего мужика. А если симулятор есть – зачем эту грязь собирать?! Не волнуйся, не буду я мужиков водить. И к ним таскаться тоже не буду. Грустно просто – вы улетаете, а я остаюсь. Плакать хочется… - Наташа и правда захлюпала носом, Лера всполошилась, побежала к ней, и через минуту они обе рыдали, обнявшись и закрыв глаза.
Слава смотрел на них и думал о том, что и видавшие виды, прошедшие огонь и воду женщины бывают настолько сентиментальны, что диву даёшься. Впрочем, у него самого защипало в глазах и встал комок в горле. Самое страшное оружие женщин – слёзы. Ничто так не выводит мужика из равновесия – ни сковорода, ни скалка. Слёзы - оружие разрушительное и всегда точно попадающее в цель.
Слава подошёл к рыдающим подругам, постоял перед ними, не зная, что сказать, потом легко, как детей, поднял их на руки и понёс в каюту. После таких переживаний секс обычно очень сладок.
И он был сладок – как никогда. Только вот Наташа настояла, чтобы они все надели шлемы симуляторов, и включила на запись. Слава не протестовал – пусть лучше его виртуальная копия останется у неё в симуляторе, чем она и правда начнёт бегать по мужикам – от скуки и безысходности – кто знает, сколько времени ему придётся быть в бегах…может даже годы.
Уже глубокой ночью, удовлетворённый и удовлетворивший, слушая ровное сопение своих жён, Слава связался с Учителем. Обрисовав ему ситуацию, он получил смешливое одобрение и «благословление» на дальнейшие действия. У керкаров всё было нормально, работы на карьере практически остановились, и не практически – а просто остановились последние землеройные роботы были добиты, а флайеры теперь не рисковали торчать над вентиляционными шахтами – ракеты земля-воздух и полевые мушки-бластеры, вместе с боевыми роботами сделали своё дело.

Боран прибыл на Шаргион в здоровенном корабле, напоминающем «Соргам». Только «Соргам» был как-то постройнее, а этот дредноут своим пузом походил на кита. Орудийных портов у него не было, потому Слава решил, что это что-то вроде десантного бота (как потом и оказалось). И нёс этот бот около тысячи десантников звёздной пехоты, в полном боевом вооружении.
Бот медленно вплыл в пустой трюм Шаргиона, в котором могли разместиться десятки кораблей, и замер возле коридора, ведущего вглубь корабля. Некоторое время корабль стоял молча и тихо, потом его шлюз раскрылся и оттуда организованно и быстро выскочили лучемётчики в броне, прикрывающие проход своего хозяина – они выстроились колоннами вдоль прохода. Слава наблюдал за ними через видеодатчики. Затем они рассыпались по территории, проникая вовнутрь корабля, как микробы в здоровое тело. Боран вышел через несколько минут после того, как его «охранники» рассыпались вокруг и проверили всю территорию. Он остался доволен увиденным – всё было тихо, пусто – лох был на месте один и значит, операция по изъятию корабля не будет сложной.
Слава вышел из рубки и направился встречать «гостей». Он был один – Кроме Леры в каюте и керкаров в дальнем загоне в корабле никого больше не было. Он всех отправил прочь на «Соргаме» и «Урале», не желая светить их перед Бораном – негоже, если эти корабли свяжут с его именем. Им тут оставаться, а после конфликта будет слишком горячо.
Боран встретил его возле корабля, скучный и кислый, как на экране. Вокруг стояли, прикрывая его телами в броне, несколько десятков десантников. Слава подошёл поближе, сопровождаемый взглядами стволов лучемётов, и улыбнувшись, сказал:
- Как видите, господин Боран – вы в живом корабле. Никакого обмана. Предлагаю пойти за мной, я продемонстрирую вам святая святых корабля – рубку для связи с Шаргионом. Так звать корабль. Мы можем присесть на гравиплатформу, она доставит нас к рубке.
- Охрана пойдёт со мной! – подозрительно и холодно ответил Боран, осматриваясь вокруг.
Слава никак не мог поймать его мысли – то ли тот был далеко от него, то ли…то ли у него была какая-то защита от псионической атаки. Охранники так и не отступали от советника и он не подходил к Славе ближе, чем на пять метров.
- Хорошо. Грузитесь на вторую платформу – пожал плечами Слава.
Тут же выскочила вторая гравиплатформа, которая могла взять сразу человек пятьдесят. Боран загрузился на неё, так же окружённый ощетинившимися лучемётами десантниками, Слава и человек десять солдат сели на другую платформу и весь этот «поезд» начал движение, проносясь по галереям корабля.
Слава нарочно попросил Шаргиона слегка покружить их по галереям вокруг, чтобы впечатлить и слегка утомить его «гостей», так что, когда они через минут двадцать прибыли на место, внимание охранников слегка ослабело, а когда они увидели огромную рубку Шаргиона, с архаичными экранами во всю стену, их внимание вообще было разделено пополам – и на хозяина, и на странное помещение. Кресло управления так и стояло на месте, мерцая углублениями для рук.
Слава указал на кресло, обернувшись к Борану, с интересом разглядывающего корабль:
- Вот рубка, в которой устанавливается контакт с кораблём. Потом он уже поддерживается на псионическом уровне. Если вы не обладаете псионическими способностями – кораблём управлять невозможно. А вот, посмотрите, картины того, что помнит Шаргион – экраны корабля замерцали, и на них появились странные сооружения, подземелья, территории каких-то баз, странные механизмы и роботы, непохожие ни на что современное. Слава попросил Шаргиона найти что-то в уголках своей памяти и тот вытащил обрывки воспоминаний, пришедшиеся как раз в кон.
Боран внимательно смотрел на происходящее, так и не приближаясь к Славе, досадующему, что не может влезть к тому в мозг, и медленно, с расстановкой сказал:
- Значит ли это, что я не могу управлять кораблём без псионика?
- Ну я же вам чётко сказал – не сможете. Ищете пилота-псионика и работаете с кораблём. Чего сложного-то? Летите на базы Предтеч и забираете их сокровища. Всё легко просто.
- Да, если есть пилот-псионик. Вы считаете, что они валяются на всех тротуарах городов Алусии? Нет. Не валяются. Большая редкость. А значит – придётся обходиться тем, что есть. В общем так, парень – у тебя два варианта – сдаться самому и принять моё господство, или же это будет сделано насильно. Этого требуют государственные интересы, ничего личного. Мы не можем позволить, чтобы такая здоровенная подозрительная штука болталась на орбите нашей планеты.
- Подождите – а как же оплата за корабль? Как же наши договорённости? – скривил ухмылку Слава
- А у нас не было никаких договорённостей. Я прибыл для того, чтобы переговорить. Увидел, то, что увидел, и решаю – этот корабль подлежит конфискации, вместе с его хозяином. Не противься – рабы не так уж и плохо живут – если ведут себя правильно. Возьмите его!
На Славу обрушились удары нескольких станнеров, обездвиживших его на долю секунды. Система регенерации тут же заблокировала действия излучателей, но Слава не стал демонстрировать этого Борану. Он замер, как статуя, ожидая, что тот подойдёт поближе, но советник, как будто чуя подвох, так и не подошёл на расстояние, достаточное, чтобы его достать, а охранники так и не ослабили бдительности, направляя лучемёты в голову захваченного.
Слава вздохнул, и перешёл к плану «В».
Охранники рванулись к нему и попытались схватить за руки, собираясь набросить магнитные наручники, но не успели это сделать, отброшенные короткими, точными ударами землянина. Не спасала и броня – он просто поднимал нападавшего и швырял его в толпу так, что те сбивали своих товарищей, как шар сбивает кегли в боулинге. Его облепила целая толпа – они били его нейрокнутами, пытались схватить за руки и за ноги, но он ворочался как медведь, не давая себя повалить.
Внезапно, послышались крики с разных сторон и нападение десантников ослабло и сошло на нет – откуда ни возьмись, на них набросились толпы пауков – они вылезали откуда-то из стен, выпрыгивали из тоннелей и затопили толпу десантников , как морской прилив затапливает береговые камни.
Десантники стреляли в гущу «пауков», те падали, сбитые выстрелами, но всё равно ползли и вцеплялись в противника своими жвалами.
Самое интересное, что броня не была для них преградой – после того, как граны – а это были именно они – вцеплялись в противника, тут же начинала работать плазменная дуга и скафандры превращались в клочки изрезанного как бумага металла.
Металл плавился, стекал каплями, вгрызаясь раскалёнными жалами в мягкие человеческие тела, и люди терпели страшные муки – до тех пор, пока челюсти-жвала гранов не добирались до их жизненно важных органов. Тогда крик прерывался, и был слышен только треск костей, хлюпанье вытекающей крови и чавкание раздираемой плоти.
Через несколько минут всё было закончено – на тех местах, где лежали трупы убитых десантников, не осталось ни кусочка плоти или клочка брони. Нетронутым осталось лишь оружие – оно валялось повсюду, как будто люди бросили его нарочно, убегая по неотложным делам.
Боран, как и десантники, исчез, съеденный «фагоцитами» корабля. Теперь он стал его частью.
Слава сел в кресло, положил руки на подлокотники и расслабился. Тело болело от ударов нейрокнутов, система регенерации срочно восстанавливала тело после побоев и хотя болевой порог у Славы был повышен, он всё равно ощущал, как ноют и болят все клетки тела, принявшего на себя десятки ударов болевиков.
Неожиданно завибрировал коммуникатор, Слава достал его из кармана и посмотрел на пульсирующий сигнал. Его брови поднялись вверх – он с удивлением увидел, что ему звонит Боран! Помедлив пару секунд, Слава включил аппарат и перед ним возникло изображение советника.
- Ты что, на самом деле думал, что я потащусь к тебе, в ловушку, не предприняв мер безопасности? Идиот! Я бы не занял кресло Председателя, и не дожил бы до своих лет, если бы не умел думать! Ну что же – пора с тобой разобраться как следует. Сейчас ты или сдаёшься – вылетаешь ко мне на флайере, или будешь уничтожен. Советую сдаться – будешь жить, управлять своим кораблём – моим кораблём. Теперь это мой корабль. Или погибнешь вместе с ним. На раздумья тебе десять минут. И не пробуй бежать – ты окружён минами с антиматерией, кроме того – «Храсс» на прямой выстрел от тебя. И ещё три линкора совета – если не заметил! Плюс флот Алусии. Так что без фокусов – садись во флайер и вылетай ко мне на «Храсс»!
- Интересно, а как ты смог выжить? – небрежно сказал Слава, лихорадочно обдумывая, что делать. Он сканировал органами чувств Шаргиона пространство вокруг, и действительно обнаружил в пределах видимости ещё три линкора, одного класса с «Храссом». Они сумели незаметно подобраться с стороны Алусии, прикрываясь полями невидимости. Кроме того - вокруг сновали десятки беспилотников, крейсеров, каких-то непонятных торпед и ракет.
Если бы тут была Сильмара, она бы пояснила, что из себя представляют эти военные машины, но её не было. Впрочем – Слава особенно и не заморачивался с определением машин убийства и их моделей. Ему было совершенно не до того. Четыре линкора – это был перебор. Если даже они просто зажмут Шаргиона в «коробочку», он и двинуться не сможет. Если он нападёт на один из линкоров, три остальных начнут долбать его со всех орудий, и ещё неизвестно, чем это закончится – успеет ли корабль отвести из себя поглощённую энергию? Не взорвутся ли его накопители?
Включить маршевые двигатели? Шаргион дал ему понять, что в этом случае его может выбросить неизвестно куда – влияние масс находящихся рядом объектов было слишком велико. Нельзя было определить направление прыжка. Он мог закончиться и внутри какой-нибудь звезды…
- Это был мой клон, деревенщина! – презрительно усмехнулся Боран, пока всё, что подумал Слава проносилось в голове, как скоростной экспресс – я им управлял и видел всё его глазами. Конечно, задумано было неплохо, но ты не учёл моего ума – так что – не теряй времени, садись во флайер и вперёд – на «Храсс»!
Слава выключил коммуникатор и сосредоточился на пространственной картинке, видимой Шаригоном. Он вытянул руки и положил их в углубления, сделанные Предтечами с тем, чтобы сидящий в кресле полнее сливался с своим кораблём. Теперь Слава будто стал Шаргионом, ощущая его полностью, до последнего страдающего от боли в оторванной лапе грана.
Вокруг, как шахматные фигурки на поле выстраивались корабли – четыре громадных шара линкоров, тяжёлые крейсера, уступающие им по мощи – их было десять штук и множество лёгких и средних звездолётов, перекрывающих всё пространство для отступления.
Сильмара пояснила ещё раньше, что Председатель Совета был ещё чем-то вроде главнокомандующего, и в экстренных случаях мог задействовать армию Алусии. Вот только странно – неужели Боран счёл проблему с живым кораблём такой важной и животрепещущей, что решился пойти на такой шаг? Ведь задействование таких сил, способных уничтожить несколько вражеских экскадр, не останется незамеченным!
«Представляю, каков мандраж сейчас у наших на «Соргаме» и «Урале»! Такого месива тут,у планеты, видат, давно не было. Хорошо, что я успел сделать так, что все деньги пойдут на карту Наташи – мою они точно заблокируют…если я останусь жив. Итак – бежать не грохнув Борана нельзя. Значит что? Значит драться и убить Борана! Выбор-то не велик…по крайней мере теперь я знаю, где эта скотина сидит – в «Храссе»» - Слава усмехнулся под нос и сверился со временем – до конца отпущенного ему времени осталось пять минут – «Итак – если я даже и погибну – Боран будет убит. А значит – девчонки сделают то, что нужно для дела. Земля будет прикрыта. Леру зря оставил в корабле…» У Славы заныло сердце – если погибнет он, значит погибнет и Лера. И поделать было ничего нельзя…
Он ещё раз определился в пространстве – «Храсс» висел за густой цепью мин. Три остальных линкора тихонько двигались с разных сторон, как будто загоняя живой корабль на минное поле. А может и действительно загоняли…
«Бить корабли Алусии мне нельзя!» - рассуждал Слава – «А может как раз на то и расчёт? После того, как я уничтожу сколько-нибудь кораблей федерации, обратного пути мне не будет – я буду враг на всю жизнь. Одно дело убить частное лицо, пусть даже и такое высокопоставленное, а другое – открыть боевые действия против государственного флота. Первое можно списать на личные неприязненные отношения, на дела бизнеса, но вот второе… Итак – цель – «Храсс». Не обращать внимания на выстрелы с государственных кораблей»
Слава тихонько двинул корабль вперёд, подводя к границе минного поля.
Шары, диаметром с хороший флайер, висели в космосе как ёлочные игрушки, блестя в лучах звезды серебряными боками. Из корабля они не казались опасными, однако каждый из них был мощнее, чем несколько ядерных бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки – это Слава знал точно. Орудийные порты Шаргиона были скрыты за толстыми мембранами, так, что снаружи не было видно и следа от тоннелей, в которых ждали своего момента три чудовищных мегабластера последнего поколения.
Слава уже определил для себя тактику боя и выполнял намеченное. Пока что всё шло как и задумано.
Подведя Шаргиона к краю минного поля, Слава как будто задумался, что ему делать, и вдруг резко стартанул в сторону «Храсса» - первые мины, которых коснулся корабль, взорвались с ярчайшей белой вспышкой, высвободив чудовищную энергию, частично поглощённую, а частично отражённую покрытием корабля. Тут же открыли огонь те линкоры и крейсера, которые стояли настороже у него за кормой, и в Шаргиона воткнулась целая река белого огня.
Мгновенно температура корабля превысила критические значения, отчего в некоторых местах его обшивки начался процесс разрушения – если сравнивать с человеком – кожа начала слегка облезать, как у человека, обожжённого солнцем на пляже. Это было ещё не опасно, если бы только вовремя уйти из-под тяжелейшего удара бластеров. Но корабли цепко держали своего живого собрата в «перекрестии прицелов» и Славе становилось ясно, что ещё несколько минут такого обстрела, и Шаргиону придёт конец. Это можно было сравнить с перееданием, как если бы кто-то заталкивал в глотку и утрамбовывал рукой кучи сытнейших бифштексов. «Желудок» когда-нибудь всё равно бы не выдержал и лопнул.
Шаргион сделал несколько «плевков», но это не помогало – нагрузка от взрывов мин и ударов бластеров была слишком велика.
Когда корабль выбрался из минного поля, проутюжив его своим перламутровым телом, вид его был плачевен – обшивка почернела и висела лохмотьями, от перламутра не осталось и следа, местами зияли глубокие раны, открывающие багровую плоть корабля.
Корабль испытывал сильнейшую боль, такую, что её с трудом переносил даже Слава. Но землянин упорно двигал корабль в сторону «Храсса», так и не открыв мембраны орудийных портов. В тот момент, когда взорвалась последняя мина с антиматерией, навольно освободив дорогу орудиям «Храсса», тот ударил по Шаргиону сразу из трёх орудий, добавляя повреждений подбитому кораблю.
Накопители Шаргиона не справлялись с таким потоком энергии, не успевали сбросить лишнее в космос – кроме четырёх линкоров в битве участвовали ещё и тяжёлые крейсера, каждый из которых по мощности был равен по крайней мере половине линкора.
«Желудок» Шаргиона «раздулся» от такого количества пищи. Слава отчётливо ощущал боль, и то, что переполненные накопителю в любую секунду могут взорваться и убить корабль. Но он уже был в прямой досягаемости до вражеского линкора, и собрав все силы, все резервы, так «плюнул» в «Храсс», что тот тут же замер в космосе, как бесполезный кусок металла, мёртвый метеорит или планетоид. У него выключились все приборы, отрубились генераторы защитных полей и питание мегабласетров.
И тут пришло время пустить в ход мегабластеры Шаргиона.
Мембраны, сдирая с себя куски обгоревшей плоти раскрылись, засветились, разгораясь, огромные «глаза», направленные прямо на врага.
Удар по незащищённому полями линкору был такой силы, что потоки энергии, выпущенные из бластеров, пробили «Храсса» навылет, проделав в нём тоннели, сквозь которые стали видны звёзды Млечного пути. Слава, скрюченный от боли Шаргиона, слегка сдвинул угол удара бластеров, перемещая их чаши следом за убитым линкором, и длинные белые «мечи» рассекли линкор на части, светившиеся красным расплавом. Впечатление было такое, будто кто-то взял огромный резак и располосовал металлический шар на несколько частей.
Эти части медленно разошлись друг от друга, и потом в космосе ударил такой взрыв, который затмил всё, что Слава видел до сих пор – казалось, что взорвалась небольшая звезда. Видимо каким-то образом сдетонировали боеприпасы линкора, а может взорвались двигатели. В любом случае – волна энергии была такой силы, что Шаргион уже не мог справиться и один из накопителей рванул, проделав в корабле громадную рану, как будто кто-то откусил от него двадцать процентов тела. Уже теряя сознание, Слава скомандовал кораблю прыгнуть в подпространство – куда угодно, лишь бы уйти из под ударов остальных кораблей.
Включились маршевые двигатели – они были глубоко в корабле и не пострадали при ударе, а энергии второго накопителя с лихвой хватало для активирования всех механизмов и приборов. Корабль, вздрагивая от боли, корчась в судорогах, нырнул в чёрную тьму и через секунду вынырнул в непонятном месте, где не было видно ни одной звезды. Ещё нырок – снова вынырнул – какие –то звёздные скопления, звёзды – Слава, почти потерявший сознание от страшной боли приказал выбрать звезду с жёлтым светом – наиболее приближенную к Солнцу по спектру, и двигаться туда. Ещё два нырка, и корабль, обожжённый, полуразрушенный, завис над большой планетой, превосходившей Землю раза в полтора.
Теперь Слава позволил себе потерять сознание.
Очнулся он это рывков, толчков и тряски. Посмотрел вокруг – стены тоннеля почему-то качались, а прямо перед глазами была чья-то голая спина. Он не сразу сообразил, что его куда-то тащат на плече, а когда сообразил, понял, что это Лера несёт его прочь из рубки Шаргиона. Слав пошевелился и попросил:
- Всё, всё…опусти меня на пол!
Лера молча повиновалась, и Слава встал вертикально, опираясь на одну из стенок галереи. Его тут же вырвало и несколько минут он не мог успокоиться, пытаясь выкинуть свои внутренности через рот. Потом утёрся, и спросил:
- С тобой всё в порядке?
- Со мной-то всё – грустно ответила Лера – я уже думала тебе кранты. Не могла тебя поднять. Ты весь в жёлто-зелёных кровоподтёках, от шорт-то одни остатки висят. Считай голышом сейчас стоишь. Похоже досталось тебе крепко. Система обеспечения отключилась, мозг Базы молчит, и чувствуешь – воздух стал нехорошим? Затхлым каким-то стал. Пахнет падалью, или как в комнате у больного человека. Что там случилось снаружи? Можешь мне вкратце сказать?
- Лер, сейчас не до того, но вкратце – я уничтожил «Храсс» вместе с Бораном. По крайней мере на это надеюсь. Но ни нас крепко приняли – четыре линкора, десять тяжёлых крейсеров по типу «Хеонга», и с сотню лёгких и средних. Я не верю даже, что Шаргион выдюжил. Такого даже для него оказалось слишком. Пошли на базу, только помолчи пока – мне надо пообщаться с кораблём.
Слава, пошатываясь, побрёл к рубке Базы, до которой идти было не менее двух километров. Он попробовал вызвать гравиплатформу, но никто не появился – мехаизмы, похоже, не работали. Под ногами вяло копошились граны, и как он заметил – многие были неподвижны или вообще лежали вверх брюхом. Его охватило отчаяние – неужели всё? Неужели этот великолепный корабль погиб – по воле людей, по его воле? Он не хотел в это верить. Такого просто не могло быть. И вставала другая проблема – если корабль погиб, то он не может очищать воздух, не может поддерживать целостность мембран – так что скоро космический холод ворвётся вовнутрь, и они погибнут. Или же задохнутся в продуктах разложения тела корабля.
Он попытался, уже в который раз, связаться с кораблём – и в очередной раз не получил отклика – корабль или умер, или находился в таком глубоком болевом шоке, что не мог нормально функционировать.
Слава выдохнул воздух, который держал в груди, не дыша, во время попытки связи, и снова задумался – у них было одно спасение – флайер в порту, и десантный корабль Борана.
- Лер, нам надо в порт – боюсь, что Шаргион умер. Там ведь два корабля стоят – в крайнем случае в них отдышимся. Можно будет спуститься на планету, и попробовать там выжить. Здесь точно гибель.
- Нет порта. Вернее есть – но кораблей нет. Груды металла. Когда рвануло, видать достало и до порта – часть обшивки, часть базы, всё прахом. Погибли и часть керкаров – осталось примерно половина, около семидесяти. Гарны успели заблокировать дыры, прежде чем весь воздух вылетел в пространство, но ни мозг Базы не работает, ни система обеспечения – ничего. Но я это тебе уже говорила. Не знаю, что делать.
- Плохие новости – Слава кашлянул и сплюнул сгусток крови из разбитого рта – корабль не отвечает, флайеров нет. Похоже последний парад наступает, а, подруга моя боевая?
Он усмехнулся и подмигнул Лере, у которой из глаз покатили слёзы.
Она обняла Славу, и всхлипывая, сказала:
- Зато мы вместе. Всё равно вместе. Только страшно как-то…ни детей не нажила, ни дома. Как там девчонки без нас, как мама, папа, Коля…жалко, что не увидим племянника, Славку!
Она ещё горше заплакала, а Слава обнял её за плечи и снова попытался связаться с кораблём. И на этот раз ему показалось, что Шаргион шевельнулся в ментальном пространстве, как будто выходя из тяжёлого сна или обморока.
- Тихо! – неожиданно резко приказал он, и Лера вздрогнула, остановившись на полувсхлипе – вроде как корабль жив! Он откликается,только очень слабо. Ему больно, ему плохо,и ему требуется материал для постройки! Вода, вода для генераторов! И химические элементы для восстановления корпуса! Я попробую посадить его на планету. Гравигенераторы пока работают, это точно. Иначе мы сейчас летали бы по всему коридору, как мыльные пузыри. Сядь на пол – сейчас начнём спуск! Боюсь, что приземление будет жестковатым.
Приземление было не просто жестковатым – Шаргион, как громадный болид, пронёсся через небо чужой планеты, и пробороздив джунгли, свалив несколько сотен гигантских деревьев, похожих на секвойи, плюхнулся краем диска в большое озеро, подняв волну и перемешав чистые голубые воды с грязью. Последним усилием своих разряженных, пробитых батарей он открыл выход для Посланника и затих, впав в кому.
Он был жив, но для его восстановления требовались многие месяцы, а то и годы. Он медленно всасывал в себя воду озера, а граны, едва шевелящиеся и полумёртвые, начали заглатывать землю, камни и волочить их вовнутрь корабля. «Пауков» осталось тоже немного – для их воспроизводства было нужно, чтобы восстановились накопители, чтобы в них попала энергия, чтобы в организме Шаргиона оказалась вода, необходимая ему для процессов и улетучившаяся при взрыве в открытый космос. Процесс шёл, но так медленно, что при таких темпах дело могло затянуться на сотню лет.
Корабль глубоко погрузился в планету, уйдя туда на две трети, так что открытая им шлюз-мембрана оказалась невысоко над поверхностью планеты, на высоте, достаточной, чтобы экипаж мог спрыгнуть вниз.
Вот только спрыгивать пока что из людей было некому – при этом тяжком приземлении Слава и Лера получили такие ушибы, что потеряли сознание минимум на пару часов. Керкары, с их многоножием, пострадали от удара меньше, хотя и среди них были ушибленные и побитые.
Они взяли своих командиров на руки, и вытащили через небольшое отверстие в мембране – то ли у Шаргиона не хватило энергии, чтобы открыть мембрану на полную, то ли он специально не стал открывать широко, чтобы не подвергать своего Посланника и экипаж излишней опасности – мало ли что там на планете делается. В любом случае – в проход могли пройти только один человек или керкар, двое сразу уже бы не протиснулись.
Во время приземления отключились генераторы гравитационного поля, и разумные многоножки сразу почувствовали затруднения при передвижении – сила тяжести была минимум на четверть больше, чем земная. К земной они уже привыкли, но сила тяжести на этой планете слегка придавила их, как будто на каждого воина взгромоздили по мешку с землёй. Впрочем – это не сильно повлияло на скорость их движения – в телах многоножек таился огромный запас сил, и тела командиров были споро вынесены из Шаргиона, а затем уложены под высокое дерево, на сухую площадку. Возле них выставили пост с лучемётами и копьями, похожими на мечи с длинной рукоятью – любимым оружием керкаров, без которого они не появлялись «на людях».
Представить себе воина керкаров без этого копья было невозможно, всё равно как мужчину без мужских причиндалов. Никакие лучемёты, никакие приспособления цивилизации зелёных не смогли заставить их отказаться от этого оружия. И теперь, они застыли с этими копьями возле людей, как изваяния из белого мрамора.

Слава открыл глаза от того, что ему что-то лилось на голову. Он отмахнулся и попал по чему-то ойкнувшему, окончательно очнулся и увидел перед собой лицо Леры с зажатым глазом.
- Вот ты звезданул! Ни фига себе! Теперь фингал будет! Аж искры из глаз посыпались!
- Прости… - Слава хрипло откашлялся и осмотрелся – он лежал под огромным деревом, крона которого виднелась где-то на высоте девятого этажа, а ствол был таким толстым, что землянин никак не мог определить его толщину. Рядом стояли керкары, радостно трещавшие и щёлкающие жвалами. Один из них на языке зелёных сказал:
- Ты жив, командир! Мы рады! Это хорошая планета – тут много дичи. Хочешь поесть? – керкар протянул Славе кусок окровавленного мяса на большом зелёном листе. Слава начал раздумывать – в какие слова облечь свой отказ грызть кровавое мясо, чтобы не обидеть дарящего, когда неподалёку послышался яростный стрёкот, и землянин увидел, как керкары волокут человека, сдавленно стонущего и вращающего вытаращенными от ужаса глазами.
Слава отстранил лапу керкара с мясом, поблагодарив его и сказав, что пока некогда есть – надо заняться воинским делом. Керкар согласно стрекотнул в ответ – само собой – воинское дело прежде всего, особенно для командира!
Человека подтащили к Славе, с криками:
- Двуногий! Убить двуногого! Смерть двуногим!
Слава вскочил – если можно так сказать – вернее – с трудом поднялся, пошатываясь и опираясь на ствол дерева и приказал на языке керкаров:
- Оставьте его! Не трогайте! Никого из разумных не убивать без моего приказа – ни двуногих, ни многоногих! Повторите приказ!
Керкар-сотник повторил приказ и отсалютовал копьём. Затем керкары отошли в сторону и занялись трапезой – переключались они с дела на дело мгновенно, как будто наглухо забывая о происшедшем минуты назад. Эта способность всегда была присуща керкарам и Слава иногда ей поражался – вот только что какой-нибудь керкар в ярости махал копьём – а через несколько секунд он уже тих и спокоен, как камень.
Слава посмотрел на того, кого они приволокли, и присвистнул – это был мужчина, лет двадцати – двадцати пяти, практически обнажённый, не имеющий на теле ничего, кроме яркого цветного пояса. Он был холёным, ухоженным, на руках и ногах ногти обработаны. На теле практически не было волос – такое впечатление что их выщипали специально, или их не было от природы. Глаза его были затемнены, как у представителя сексуальных меньшинств – тени,румянец на щеках, местами стёртый. Он с ужасом смотрел на захватчиков и молчал. Молчали и Слава с Лерой, не зная, как с ним говорить. Местного языка, само собой, они не знали.
Слава задумался, потом подозвал сотника:
- Мне нужен мкар и медицинский робот. Сможешь попасть в корабль и принести? В рубке базы, рядом с креслом командира. Там, в нише.
Керкар окинул взглядом вход в корабль, расположенный на высоте полутора человеческих ростов и коротко прострекотал команду. Два керкара метнулись к поросли деревьев и стали вырубать что-то вроде длинных шестов.
Слава присел к дереву, опреревшись на ствол и стал дожидаться, когда многоножки выполнят команду. Его голова кружилась, но он не позволял себе расслабиться. Скоро медицинский слизняк его подлечит, через мкара они выяснят язык аборигена и узнают, наконец, куда они попали…

[няшка]

Прочитано на одном дыхании!великолепно!!!!

[сто-ЛЕТОВ]

Неожиданный поворот, но интересный. Будем ждать продолжения, спасибо и с наступающим НГ.

[liprikon]

Ух,захватывает дух!
Как будто сам побывал на шаргионе.Спасибо Вам Еагений за ваше творчество.С нетерпением ждём продолжения ещё в этом году.

[Mart]

Глава 8
Голова кружилась, из чего Слава сделал вывод, что досталось ему совсем уж крепко – вначале трёпка с охранниками лже-Борана, потом он принял на себя все муки Шаргиона, сжигаемого заживо боевыми кораблями, а потом – он врезался головой в стену при посадке корабля на планету. Так что без медицинского слизняка никак не обойтись – если он хочет быстрее восстановиться. Лера выглядела получше – если не считать здоровенного фингала, расплывающегося под левым глазом – его рук дело!
Слава поморщился, глядя на жену, и негромко сказал:
- Лер, прости, что я тебя стукнул. Я же ничего не понимал, был всё ещё в бою – чего-то мерещилось, от кого-то отбивался. Простишь?
- Нет тебе прощения – улыбнулась она – мстя моя будет страшна. Вот поздоровеешь и будешь отрабатывать в постели по-полной! И не отлынивать!
- Да я, в общем-то, и не возражаю…только вот поздороветь надо. У меня такая гематома слева – дотронуться больно. Как бы трещины в черепе не было.
- Ты не пугай! – нахмурилась девушка – мне не хотелось бы остаться одной тут, и где-либо ещё – без тебя! Будешь отлёживаться, пока не выздоровеешь! Ни шагу отсюда! Я сейчас скажу, чтобы керкары сделали какой-нибудь шалаш, навес. Не дай боже дождь пойдёт – где будем прятаться? Лежи, я сейчас! - Лера наклонилась к Славе и поцеловала его в губы, погладив по плечу. Он похлопал её по голому бедру, и перевёл взгляд на пленника, так и сидевшего на пригорке в пяти шагах от них.
Пленник внимательно смотрел на Леру и Славу, переводя взгляд с одного своего объекта на другой, и на его лице было явное удивление. Слава тоже начал рассматривать пленника. Он отметил для себя неплохое сложение парня – довольно пропорциональный, стройный, крепкий, хоть и невысокий. Строение тела ничем не отличается от человеческого – руки, ноги, глаза. Волосы завязаны сзади в хвостик средней длины – сантиметров двадцать, а накрашенные глаза слегка потекли, видимо краска была не очень стойкой.
Он почему-то напомнил Славе актёра из фильма «Пираты Карибского моря» - капитан Джек Воробей. Вначале Слава не мог понять, почему тот ему напоминает этого персонажа, потом понял – глаза накрашены как у Джека. Он хохотнул про себя, тут же скривился от головной боли и его снова чуть не вытошнило. Успокоившись – снова продолжил осмотр «языка».
Руки парня были довольно нежные - как женские, хотя и мускулистые. Если руки Славы напоминали больше лопаты – здоровенные ладони, запястья, перевитые венами, предплечья, как из перевитых канатов, то этот парнишка напоминал больше офисного работника, регулярно посещающего спортзал и поддерживающего себя в хорошей форме. Пояс на его талии был сделан из витых нитей – часть из них была золотыми, часть красными. Возможно, это что-то обозначало.
Больше на парне ничего не было – никакой одежды, ничего. Самое интересное, что он не чувствовал себя от того ущемлённым – казалось, что он привык к своей «обнажёнке», и не испытывает ни малейшего неудобства от того, что его разглядывают посторонние. Слава знал некоторые народности на Земле, в которых если с мужчины прилюдно содрали штаны и все увидели его зад – мужчина повесился бы от стыда. А этот спокойно сидел, выложив свои гениталии и даже время от времени их поправлял и почёсывал, как так и положено.
Слава опять осторожненько хмыкнул и улыбнулся про себя. Пленник заметил его улыбку и тоже несмело улыбнулся – похоже, что он уже освоился в плену и лишь с опаской поглядывал на керкаров, молчаливыми статуями стоящих рядом, да как ни странно – на Леру, показывающую керкарам, как надо сооружать пионерский шалаш.
Слава удовлетворился осмотром, но не пришёл ни как какому выводу. Больше всего этот парень напоминал ему дорогостоящего раба, сбежавшего от хозяев, и притом – совсем недавно. Недавно – потому что с него ещё не сошёл лоск после содержания в богатом доме – даже краска вокруг глаз осталась прежней, только слегка размылась.
Керкар с мкаром и медицинским слизняком появился через минут сорок – попасть в высоко расположенную дырку мембраны было не так просто. Он положил мкара и робота рядом со Славой, и тот, нажав красную кнопочку слизняка, активировал его и посадил себе на головную гематому. Слизняк тут же начал ползать и запустил в больное место пучок нитей.
Пленник с ужасом смотрел за манипуляциями землянина, и когда тот поманил его к себе, замахал руками и попятился. Тогда Слава кивнул керкарам на пленника и приказал притащить его под свои светлые очи. Потом сел, взял мкара, и когда парня подтащили – посадил «паучка» к нему на затылок. Парень вздрогнул, и подвывая, завис в лапах керкаров, как сломанная кукла.
Через минут десять мкар отпал, сложив лапки, как дохлый жук, и Слава обратился к пленнику на языке зелёных:
- Хватит верещать! Никто тебя не тронет – нам нужна информация, а не твои драгоценные гениталии! Заткнись, тебе говорю! Ну что ты как баба воешь!
- Бабы не воют! – удивлённо сказал пленник, как-то сразу перестав ныть – у них вообще воинским каноном запрещено выражать свои чувство – это считается неприличным. Если только в постели частенько не сдерживаются – ну тут уже другое дело. А так – совсем даже не воют! Вы кто такие, откуда? Что это за чудовища? И вообще – на каком языке я говорю? Как вы меня ему научили?
- Сам ты чудовище, придурок! – граммофонным голосом сказал керкар, стоящий рядом – я тебе ползадницы сейчас отхвачу, тогда узнаешь, как воина называть чудовищем! Двуногая дрянь!
- Тише ты! – на языке керкаров остановил его второй охранник – командир-то тоже двуногий, ты оскорбляешь его честь! Он вообще может приказать тебе совершить самоубийство за такие слова! Проси прощения у командира!
- Извини, командир Слава – виновато сказал первый керкар – я не хотел обидеть всех двуногих. Ты же знаешь, какими двуногие бывают – вот я и сорвался.
- Прощаю. Служи и дальше – усмехнулся Слава – прошу вас обоих не вмешиваться в разговор. Я буду вести допрос пленника, так что нас не прерывайте.
- Конечно, командир! – оба керкара отдали воинский салют, маша своими копьями так, что те просвистели над головой, как лопасти вертолёта. Пленник вжал голову в плечи, поглядывая на своих конвоиров и снова уставился на Славу, ожидая ответа на свои вопросы.
Слава начал думать, как лучше сформулировать свои вопросы, и пока думал, подошла Лера и уселась рядом с мужем. Пленник тут же опустился на колени, и упёршись головой в землю так, что его голая задница поднялась к небесам, как ствол экзотического орудия, и скороговоркой сказал:
- Простите, госпожа, что я без вашего ведома обратился к вашему мужчине! Надеюсь вы меня не будете сильно наказывать!
- Хммм…а чего я должна тебя наказывать? – удивилась Лера – ну обратился, и обратился. Он тут главный, так что и правильно, что к нему обратился. А я его жена. Его женщина.
- Он - главный?! Как так может быть? Как это вы Его женщина?! Он – ваш мужчина! Вы надо мной шутите? – пленник был растерян и потрясён до глубины души, совершенно неподдельно, и Слава с Лерой недоумённо переглянулись – что-то было не так…
- Начнём заново – пожал плечами Слава – Лер, может ты допросишь? Что-то он странно на меня реагирует. Кстати - и на тебя тоже. Но тебя он боится, а меня ни в хрен не ставит. Даже досадно! – Слава хохотнул и лёг на травку, наслаждаясь покоем и отсутствием боли – слизняк купировал болевые ощущения и подстегнул регенерацию. Теперь лечение было делом немногих часов, а не дней.
- Как тебя звать? Кто ты такой и откуда взялся в лесу? – строго спросила Лера, входя в образ строгого следователя.
- Моё имя Орланд, я принадлежу клану Зерехт. В лесу я уже двое суток, после того, как сбежал от порки. Моя госпожа погибла в ритуальном поединке, после того, как её вызвала Повелительница Клана. Госпожа любила меня и отдавала мне предпочтение, не желая, чтобы другие женщины мной пользовались. Глава узнала об этом и у них произошёл крупный разговор, после которого Глава и вызвала мою госпожу на поединок. Формально это был поединок за главенство в Клане, и Госпожа не могла отказаться. Та её и убила, в битве на мечах. Я же должен был понести наказание – скорее всего была бы порка, а я боюсь боли, потому и сбежал в лес. Теперь боюсь возвращаться, так как меня накажут ещё сильнее. А я так любил свою госпожу…она всегда говорила, что мы с ней убежим далеко-далеко, где женщины могут брать в пару мужчину и не делиться им с другими женщинами. Что вроде есть такая страна где-то на севере. Только мне кажется – она заблуждалась. Хотя…если судить по вам – может вы как раз оттуда, с севера?
- Может быть – сухо усмехнулась Лера – сейчас мы представим, я я ничего не знаю об этом мире. Типа – игра такая. А ты расскажешь нам всё, что знаешь об этой планете. Хорошо?
- Хорошо..нерешительно сказал парень – только скажите мне госпожа, а что такое планета?
Лера коротко взглянула на Славу и подняла глаза к небесам – рухнуть из сверхразвитой цивилизации прямо в раннее средневековье, да без денег, да с голыми задницами, не зная ни обычаев, ни языка – что может быть гаже? Только задохнуться в мёртвом корабле…
Допрос «языка» затянулся на долгих два часа. Впрочем – пролетевших совершенно незаметно.
Итак: в наличии имелся мир, под названием…Мир! Но если произносить на местном языке – звучало так: Геранг. Как и все землеподобные планеты, она была покрыта различными природными поясами. Отличие от Земли было в том, что здесь не существовало ледяных областей – видимо планета находилась ещё в таком периоде, когда она не успела остыть, как Земля.
Большую её часть покрывали леса, часть – прерии, часть была под океаном – какого размера – земляне не смогли понять. Как не смогли понять – сколько населения на планете.
О переписи населения тут, ясно дело, никто не задумывался, и точных карт городов и весей тоже не было. Вся территория, пригодная для проживания и не очень, была поделена на владения кланов, имевших социальное устройство где-то между японскими самурайскими кланами, и средневековыми европейскими родами.
Но самое главное, и что поразило Славу с Лерой – тут царил жёсткий, непререкаемый и абсолютный матриархат. Без вариантов – женщины были главными в этой цивилизации, а мужчины находились на ролях неких производителей.
Более того – мальчики рождались примерно один на сотню-две женщин, а то и реже – никто не мог сказать точно. Это был или какой-то генетический сбой, или же…специально выведенная особенность здешней расы. Как только рождался мальчик – его уносили в специальный лагерь для мужчин, где опытные наставники из числа стариков начинали выкармливать и воспитывать мальчика, подращивая будущего производителя Клана.
В каждом клане было несколько десятков тысяч женщин – примерно тысяч пятьдесят, а может сто. А может и больше – для тёмного парня, такого, как Орланд, всё было едино – пятьдесят, или сто тысяч, и триста. Он особо и не интересовался тем, что творится в мире. Его задачей было как следует ублажить женщину, к которой его привели в гостевой домик, а что получилось от встречи, был ли ребёнок, кто родился – ему было неведомо.
Такой поступок, как бегство в лес, был для Орланда чем-то потрясающим, невероятным – это всё равно как институтке дореволюционного Смольного убежать в тайгу, а может даже более странно. Самостоятельно прожить он не мог, это точно – будучи совершенно не приспособлен к жизни в лесу.
В общем – мужчины в этом мире были на положении рабов. Бесправные осеменители, не годные ни на что, кроме как удовлетворять своих женщин и производить детей. Тех мужчин, которые не могли сделать ребёнка – отделяли от остальных и использовали для утех. Но они ценились гораздо меньше, как поняли земляне – социальный статус этих мужчин был не выше спам, прошу удалитьи. Конечно, их не убивали – мужчина слишком редкостная животина, чтобы его так просто убить, но отношение было препоганым.
Мужчин могли продать на рынке, во время встречи между кланами – покупать их мог только клан, частному лицу держать мужчину в собственности воспрещалось. Мужчин могли обменять – чтобы не было близкородственных скрещиваний в одном Клане. В конце концов – мужчин могли отнять, когда один клан шёл войной на другой клан. За гибель мужчины от руки неосторожной женщины полагался очень крупный штраф, или смерть.
Жизнь мужчины была неприкосновенна. Однако его могли в любой момент подвергнуть телесным наказаниям – что практиковалось очень часто, и даже без причины – для профилактики, «чтобы мужчины знали своё место».
Структура в самом Клане была строго иерархической, что-то вроде Спарты – почти с младенческих лет, как только девочка начинала держать в руке палку, её учили воинским искусствам. К пятнадцати годам, когда женщина входила в зрелость и ей позволялось иметь детей, из этих девочек вырастали безжалостные, сильные, жёсткие вояки, по сравнению с которыми Сильмара, бывший капрал звёздной пехоты, казалась розовым и нежным цветком. У них считалось постыдным проявление любых чувств – слёз, плача, смеха и крика боли – женщина должна сносить все тяготы жизни молча, презрительно улыбаясь и изводя свою будущую смерть ядовитыми шутками. Вот как выглядел образ идеальной женщины-воителя.
Фактически это был мир амазонок, и Слава припомнил, что нечто подобное, якобы, было в древние времена на Земле, в Бронзовом веке. Впрочем – достоверных сведений не было, поэтому сказать точнее, как там у них, этих амазонок, было – сказать никто не мог.
Слава вспоминал, что в книгах древних историков говорилось об убийстве мальчиков при рождении – оставлялись лишь лучшие экземпляры для осеменения воительниц. Здесь ситуация была другой – мальчики просто не рождались, и всё тут. В общем-то на развитие общества это особо не влияло – так же добывались металлы и выращивались сельскохозяйственные культуры, так же ткали и обрабатывали кожи – вот только на месте мужчин везде были женщины – сильные, коренастые, узловатые, как старый вяз.
Главными в этом мире были воины – впрочем, Славу это никак не удивило. Так было во всех мирах. И ещё – была некая каста женщин, не подчиняющаяся никому – их звали «мудрыми», и что они делали – Слава так и не понял – объяснения Орланда были слишком сбивчивыми. Вроде как они были жрицами, или же колдуньями – он не мог объяснить по причине отсутствия знаний.
Статус воительниц определялся просто: как только она чувствовала, что готова перейти на следующий уровень – коих было десять – подавала заявку в руководство Клана, и ей назначали испытание. Ей предстояло выиграть бой тупыми мечами у трёх представителей того уровня, который она собиралась занять, вернее так – два боя из трёх. Выигрыш определяли судьи. Кроме того, она должна была знать законы, уметь считать, читать, писать – это проверялось во время экзамена. Ей задавались вопросы, на которые она должна была дать ответы. От статуса зависело то, сколько раз она могла посещать мужчин, могла ли занять какие-то должности в руководстве Клана, какое жалование она будет получать – оно зависело от ранга.
Впрочем – женщина могла и не заниматься воинскими искусствами, если не хотела быть воином – могла пахать, сеять, выделывать кожи и работать на рудниках – всё, что угодно. Но тогда ей не светило стать элитой общества, она не могла стать главой Клана, или занять должность в его руководстве.
Воины не платили налогов, не пахали, не сеяли – они занимались воинским искусством, овевали, да интриговали, на предмет занятия лучших должностей.
Налоги платила, как и всегда, чернь – крестьянки и работницы, согласно положенным им повинностям. У работных женщин имелись свои мужчины, выделяемые из общей «сокровищницы». Само собой – это были мужчины уже выходящие в тираж – потасканные, пожилые, некрасивые и неумные.
Для женщин-воинов служили мужчины наподобие Орланда – сытые и холёные. Пояс же на его талии был чем-то вроде ошейника, показывающего, какому клану он принадлежит – красный и золотой были цветами Клана Зерехт.
Орланд упоминал о дуэли, которую устроили его госпожа и Глава Клана. Так вот – как выяснилось, Главой Клана теоретически могла стать любая женщина, владеющая клинком и имеющая десятый уровень. Глава могла бросить вызов любой воительнице из Клана, тупым оружием или острым, и та не имела права отказаться, хотя до смерти бой шёл редко.
В данном случае бой был насмерть, так как бывшая госпожа Орланда фактически похитила его из Дома Мужчин и держала у себя, для личного пользования, что было категорически запрещено всеми законами.
Так как госпожа Орланда была десятого ранга, то казнить её было бы политически неверно, потому Глава Клана приняла решение и вызвала ту на бой.
Тут был нюанс – то ли госпожа эта самая была ослаблена, то ли её как-то там подпоили или сделали ещё что-то странное, но Глава Клана была совершенно уверена в том, что победит соперницу – иначе какая бы это была казнь? Уровень бойцов равный, тут уже дело случая -подскользнись на собачьем дерьме – вот тебе и меч в брюхо.
Здесь тоже было много странных нюансов, которые Слава и Лера не смогли выяснить из допроса Орланда – ну хорошо, вот Глава Клана постарела и не так уверенно держит меч, что, теперь любая тупая тёлка, достигшая десятого ранга может выпустить ей кишки? Но этого не происходило, и часто Главы Кланов доживали до совсем уж седых волос, уходя на покой вполне обеспеченными и довольными жизнью пожилыми матронами. Ну да, они до самой смерти не оставляли воинских занятий, и что? Чтобы ты не делал, всё равно к старости руки твои хуже держат меч, зрение слабеет, а реакции замедляются. Поэтому вот эта сохранность престарелых Глав вызывала недоумение, разрешить которое с помощью Орланда было невозможно.
В общем-то, конечно, претендентке на должность Главы могли не дать пройти на следующий уровень, срезав на экзамене по чтению, письму, и законам. Наверное так и было.
Низкоранговая не могла вызвать высокоранговую на бой на Главу Клана – статус не позволял. Если бы всё-таки вызвала – могло последовать телесное наказание и даже изгнание. Только воительница десятого ранга.
Слава заинтересовался этим вопросом и попытался выяснить – а что будет, если высокоранговая вызовет на бой низкоранговую, и вдруг проиграет? Например – та же Глава Клана. И что в этом случае? Но Орланд ничего не смог пояснить – он просто этого не знал.
Срок жизни воительниц был не больше и не меньше чем у землян – пятьдесят – сто лет. Если только его не укорачивали дуэли и войны с соседними кланами из-за мужчин и территорий.
Ранг каждой из воительниц отмечался знаками на краю уха – пять на левом, пять на правом. И начинали ставить знаки – а это были крестики, с левого уха.
При присвоении ранга воина, той, что перешла в следующий ранг передавалось секретное приветствие, как пароль, которым они должны были ответить при проверке их статуса – если они их не знали, являлись самозванками – следовала смерть. Так что – только поступательное движение с ранга на ранг, подъём по социальной лестнице, только так можно было добиться богатства и процветания в этом мире.
У них были и деньги – золотые, серебряные, и медные – штамповались каждым кланом, кустарным способом и была сложная система пересчётов из денег одного клана в деньги другого. Как всё подсчитывалось – Орланд не знал.
В остальном этот мир мало отличался от земного средневековья – торговые дороги, купцы и разбойники, таверны и забегаловки, даже публичные дома – но только вместо мужчин – женщины.
Сам собой, что в обществе женщин, при катастрофической нехватке мужчин лесбийские связи были не просто часты – они существовали в ранге положенности. Женщины объединялись парами, регистрировали браки у Глав Кланов и жили семьями. Часто семья состояла из двух женщин и одной или нескольких девочек. Мальчиков, как уже было сказано выше – сразу забирали в Мужские Дома.
Что касается внешнего вида женщин – как пояснил Орланд, беспрерывно извиняясь и кланяясь – госпожа Лера была больше похожа на мужчину, чем на женщину. Здешние женщины были более коренасты, более мускулисты и плечисты, чем госпожа Лера. Мужчины – мягче, глаже и ухоженнее, чем женщины – вот как госпожа Лера, да простит она за такую дерзость! А ростом они с неё, иногда даже пониже. Но гораздо, гораздо коренастее.
Слава и Лера сидели минут десять, переваривая услышанное, потом Лера занялась приготовлением обеда – у них уже давно бурчало в животах, потому кусок жареного мяса пришёлся бы очень даже в тему. Обсуждать и переваривать услышанное лучше всего параллельно с перевариванием мяса голодным желудком.
Орланд во все глаза смотрел на приготовления Леры, а когда она подала ему его порцию жареного мяса на листе чего-то зелёного, вроде лопуха, он серьёзно и благодарно сказал, что готов в любой момент удовлетворить госпожу Леру любым желаемым ей способом, и потом с удивлением смотрел на девушку, истерично смеющуюся на травке. У неё даже слёзы потекли из глаз от смеха.
Парень так и не смог понять – чего же такого смешного он сказал?
Они пообедали, попили воды из ручья, втекающего в озеро, взбаламученного гигантской тушей Шаргиона. Настал черёд обсудить насущные проблемы. Орланда отогнали подальше, чтобы он не слушал разговоры – ни к чему информировать местных жителей о своих планах.
- Лер, я не пойду в это кубло! – холодно заявил Слава – надеюсь, ты не желаешь, чтобы я обслуживал толпу квадратных, как шифоньеры, баб с саблями?
- И не квадратных – тоже. Только вот что будем делать? Сколько Шаргиону нужно для восстановления, чтобы он мог летать, и не просто летать, а перемещаться в подпространстве?
- Не знаю, Лер… - Слава грустно покачал головой – он отключился, ушёл в кому. Я чувствую, что он жив, что процессы восстановления в нём пошли, но сколько он будет в таком состоянии – я не знаю. Кстати – не было ли чего-то подобного сотни тысяч, или даже - миллионы лет назад? Когда исчез его последний Посланник. Вот и я так – исчезну, и снова кто-то будет пытаться оживить корабль. Пройдут сотни тысяч лет, найдётся какой-то Слава – из местных дам – тогда какая-то Слава. Сядет в кресло и полетит, куда ей надо.
- Эй, ты чего? – нахмурилась девушка – чего такое упадническое настроение? Нам надо всего лишь подождать – год, два, ну даже десять лет! И мы снова выйдем в космос, полетим искать путь к Земле, путь к Алусии.
- А ты уверена, что мы его найдём? – Слава ковырнул пальцем мох на стволе дерева и щелчком сбил сидевшего под ней паучка, поднявшего передние лапы в угрозе атаки – нас выбросило неизвестно куда. Обезумевший от боли корабль скакнул куда подальше от этого ужаса, может – в другую галактику, а может даже в другую вселенную. Он не сможет сказать, где мы находимся. И в момент перехода не работали ни позитронные мозги, ни какие-то следящие устройства. Мы чёрт-те-где, и возможно – никогда не вернёмся назад. Это надо чётко понимать. И у нас ответственность за этих керкаров, которые нам доверились. Но вообще-то, больше всего меня гложет то, что Шаргион так пострадал. Он доверился мне, а я послал его в настоящую мясорубку. И ничего не значит то, что я сам мог погибнуть, что делал я это ради миллиардов людей на Земле – я сделал это, и всё тут. Как будто счёл его жизнь гораздо менее ценной, чем жизни этих людей. Фактически я отдал его на заклание, ради будущего людей. Честно говоря – мне выть хочется – так мне плохо. Одна надежда – что убить его очень, очень трудно, и пусть через много лет, но он восстановится. Сейчас он впитывает из воды нужные ему микроэлементы, берёт их из почвы – граны таскают. Но нужных элементов тут мало, очень мало. Он бы мог плюхнуться в океан – вот где суп из микроэлементов! Там бы он быстро поправился. Но он спасал нас, потому и припланетился в это озеро. Процесс заживления затянется, и скорее всего – на годы. Ладно – давай теперь подумаем о том, как выжить в эти годы. То, что я услышал от парня – мне категорически не понравилось. Кстати – как и то, что ты всё время косилась на его гениталии!
- А чего – вполне приличные гениталии! – хихикнула Лера – только у тебя покрупнее будут и пожеланнее! А так – вполне ничего мужчинка!
- Наташи нет, она бы сейчас выдала фантасмагорию на тему съёма местного парня – усмехнулся Слава – теперь ты за неё, что ли?
- Да, Наташи нет, жаль – грустно кивнула Лера, сразу посерьёзнев – как они там без нас? Что там делается, пока мы тут расслабляемся на травке?
- Ни фига себе расслабляемся! – в сердцах сплюнул Слава – у меня только сейчас башка перестала болеть! А мысль о том, что я попал в страну, где мужчины содержатся на роли фаллоимитаторов и шприцов для осеменения, приводит меня просто в исступление! Давай-ка думать, как нам прокормить себя несколько лет подряд! И суметь сохранить наших керкаров – если местные узнают о присутствии тут разумных многоножек, которые копают тоннели, сразу возникнет толпа желающих уничтожить эдакую пакость! Человеческая неприязнь к насекомообразным неистребима, а тем более у женщин. Они жизнь положат, но постараются прихлопнуть этих многоножек. Прольётся много крови – местных, а потом и крови керкаров – когда кончатся заряды в батареях лучемётов.
- Ну – зарядов хватит надолго. Наши лучемёты, и лучемёты охранников лже-Борана, а у керкаров не кровь, а ихор, но, в общем-то ты прав. Как обычно. Нам нужно подумать о том, как выжить в этом мире. Есть, пить, и не сдать тебя в пользование толпе квадратных баб.
- Вот так. Значит – мне идти в их поселения нельзя. Как я понял – эти места сильно удалены от их «столицы», кланового главного поселения. Впрочем – насколько удалены – непонятно. Для этого изнеженного альфонса все расстояния далеки. А план таков: я остаюсь здесь, с керкарами, мы организуем наше проживание в этих местах. Керкары копают норы, обустраивают пещеры, создают поселение. Я с ними. А ты – идёшь в город, если можно так его назвать, пытаешься заработать денег, потом, как устроишься, пытаешься помогать нам. И все мы ждём, когда Шаргион придёт в себя и восстановится до полётной формы. Ты должна долезть до максимальной социальной высоты, до какой сможешь. Если для этого придётся убивать – убивай. Но не нарушай закон. Иначе нам придётся, выручая тебя, перебить массу народа. Действуй по их правилам, по их законам. Ты хитрая, умная, сильная – ты должна их всех обскакать. И вот ещё что – тебе не кажется, что от ситуации с мужчинами пованивает? Нет, не надо улыбаться – каким образом сделано так, что рождается один мужчина на несколько сотен женщин? Что за такие «мудрые женщины»? Тухлецом попахивает в этом мире. Попробуй разузнать, как обстоят дела. Может быть, мы сможем что-то изменить? Что-то мне не нравится их отношение к мужикам…нет, она опять хихикает! Ну - представь, что тебя держат в загоне и к тебе водят толпу мужиков совокупляться! Тобой награждают за какие-то трудовые свершения и тебя продают в знак доброжелательных отношений! А чего нечестно-то?! Представила? Вот и помалкивай! Зови сюда этого инсургента! Сейчас будем потрошить его мозг…
Орланд с опаской посмотрел на Леру, снова поклонился заднично-пушечным поклоном, отчего Слава покосился на данное безобразие и поморщился, затем Орланд спросил:
- Госпожа, вы надумали воспользоваться моими услугами? Я очень рад!
- Я сейчас воспользуюсь твоими услугами! – рявкнул Слава – заткнись, и слушай меня, иначе я сейчас оторву твои причиндалы, и ты не будешь ни мужиком, ни бабой! Сядь прямо и не шевелись – я сейчас приделаю к тебе этого паука. Дёрнешься – я тебе прямо между ног засвечу вот этим! - и Слава показал парню здоровенный дынеобразный кулак – точно отшибу всё!
- Слав, ну чего ты его запугал-то – мягко вмешалась Лера – он весь трясётся, сейчас расплачется. Давай я с ним займусь.
- Занимайся – тем более что он обещал тебя удовлетворить, кому как не тебе с ним заниматься?! – съязвил Слава
- Эй, муж мой, да ты не ревнуешь ли? – усмешливо протянула Лера – успокойся, мне кроме тебя никто не нужен, и твоей чести ничего не угрожает! Я не буду тебе изменять, тем более что в этом мире и не с кем. Ну не с этим же фаллоимитатором? – она указала на трясущегося от страха Орланда.
- Занимайся, занимайся давай! - досадливо отмахнулся Слава – я пойду с керкарами поговорю. Есть у меня одна мыслишка…
Слава, не обращая внимания на Леру с её подопечным, пошёл к сотнику керкаров.

Керкары стрекотали по-своему, обсуждая происшедшее, природу и жизнь вообще, затихнув по мере приближения командира.
Слава не стал отгонять «лишние уши» - это было бы смешно. С точки зрения Роя, все керкары суть одно целое, как органы одного организма, и потеря некоторых членов Роя никак не влияет на весь организм – Мать Роя сделает столько солдат и рабочих, сколько надо. И каждый из них способен к воспроизводству – оплодотворению самки, Матери Роя.
К оплодотворению допускаются только самые сильные и здоровые особи, какие именно – Мать решает сама.
Иногда Славе казался забавным этот способ воспроизводства – фактически Мать занималась сексом сама с собой. Ведь каждая особь была частью её самой.Она могла слышать мысли всех членов Роя и чувствовать их эмоции…
Конечно, к насекомым мерки людей не подходили, но всё это было настолько чуждым, что даже Слава, пробывший в Рое около шести лет иногда терялся, думая об организме Роя во главе с Великой Матерью – это было слишком странно.
Слава подошёл к сотнику, и спросил:
- Тебя как звать? Сотник? Или у тебя есть отдельное имя?
- Зови меня Сотник, командир Слава. Ты хочешь что-то сказать мне/нам?
- Да. У меня есть к тебе/вам важное поручение.
- Какое, командир Слава? – голос керкара был граммофонным и безличным, но Слава чувствовал его живой интерес. И все керкары вокруг притихли, как будто ожидая его слов.
- Ты должен организовать тут свой Рой.
- Ты уверен, командир Слава? Тогда я не смогу командовать своим отрядом.
- Уверен. Передашь свои обязанности кому-то из своих бойцов. Ты можешь сделать здесь свой Рой?
- Могу. После подготовки. Мне надо несколько дней на трансформацию. Не менее недели.
- Это место подходит для Роя? Здесь можно копать тоннели? Устроить пещеру с ихором?
- Нет. Нужно более сухое место. На возвышенности. Я сейчас же отправлю бойцов на поиски подходящего места. Вероятно, ты захочешь, что бы я произвёл тебе новых бойцов, вместо тех, что останутся со мной?
- Конечно. Мы задержимся тут на несколько лет, нам будут необходимы множество бойцов и рабочих особей. Наш корабль сильно повреждён и сможет восстановиться только через несколько лет. Может и раньше – но мы не можем рисковать. Этот мир населяют двуногие, и довольно опасные. Мне нужна мощная охрана корабля. Теперь эта планета будет вашим домом. Но сразу вам скажу: первые годы ни в коем случае нельзя выдавать своё присутствие здешним обитателям. Убивать их можно только для самообороны, или обороны тех, кто входит в наш Рой – меня, Леры, и тех, на кого я укажу. В дальнейшем – нужно наладить отношения с местным населением, чтобы не получилось так, как на Алусии – противостояния, как с зелёными двуногими, быть не должно.
- Я понял, командир Слава. Как мы назовём наш Рой? Я предлагаю – Рой Слава.
- Я не возражаю – усмехнулся землянин и скомандовал – начинай. Да, забыл сказать – я буду жить с вами в тоннелях. Лера уйдёт к двуногим на разведку, будет жить там.
- Хорошо, я понял. Когда я стану Матерью, у меня проявятся псионические способности в большей мере чем сейчас, и я смогу связывать с тобой и с Лерой.
Керкар повернулся и помчался, как беговая лошадь к ожидавших его керкарам. Те сгрудились кучей, и начали тереться об него телами.
В воздухе поплыл какой-то терпкий запах, как от клопа-вонючки. Слава чихнул, и отошёл подальше от этого действа, к Лере, прервавшей выкачивание информации из головы Орланда и с изумлением наблюдавшей за происходящим.
- Слав, ты чего им сказал? Чего они делают? Чем это пахнет?
- А ты как думаешь? – довольно усмехнулся Слава – твой муж гений, ты не считаешь? Не считаешь. А зря. Ты присутствуешь при рождении Роя Слава.
- Чтоооо?! Роя? Ты чего говоришь…ой, ты гений! Славка, ты правда гений! Нет – это просто великолепно! Я вспомнила! Они же могут менять пол в случае экстренной необходимости! Под воздействием специальным феромонов! И теперь сотник – Мать Роя! Не могу поверить! Имя Рою сам выбрал?
- Нет, Мать предложила. А мне всё равно – Слава весело подмигнул жене и та восхищённо покрутила головой.
- Нет - ну надо же! Рой Слава! Я даже немного завидую тебе. Теперь ты останешься на тысячи лет в памяти Роя. Ты родоначальник новой цивилизации в этом мире! Только как бы они не прибили всех этих придурков и дур – она показала на непонимающего разговора Орланда надо их предупредить, чтобы налаживали контакты. Хоть здешние и придурки, но всё-таки это их мир…как-то нехорошо запускать сюда расу разумных насекомых, которые сильнее, и возможно умнее их.
- Я предупредил – коротко ответил Слава – как у вас успехи с языком? Получается что-то?
- Получается. Но тяжко. Умственное развитие этого парня ниже, чем нужно. А может много несоответствий между нашими языками. Но так-то нормально продвигается. Дня за два я уже буду знать язык – мкара наполним до конца. И ты тоже выучишь язык – мало ли что…
Два дня пролетели как один день. Лера так и «пытала» Орланда, вытягивая из него все возможные слова и произношение фраз, букв, выражений, диалектов и сленговых словечек – мкар всё запоминал, сидя на голове парня.
На ночь к пленнику приставляли охрану – керкара или двух - они зорко следили за тем, чтобы двуногий не сбежал и время от времени страшно клацали на него жвалами, отчего он чуть не описывался со страху. Слава и Лера занимались любовью в каждую свободную минуту, ночи напролёт, как будто старались насладиться друг другом впрок – кто знает, когда придётся свидеться. Это не на флайере прилететь за десять минут и броситься в объятья партнёру. В средние века расстояния в жалкие тысячу- две, да что там тысячу – сотню километров – частенько были огромными, непреодолимыми и страшными.
Как поняли земляне – между тем местом, где они находились и главным селением Клана было около восьмидесяти-ста километров. Удивительно, что такое изнеженное существо, как Орланд проделал его пешком и всего за два или три дня! Для него это был настоящий подвиг – ведь кроме пояса, завязки на волосяном хвосте и кожаных сандалий на нём ничего не было! Его не съели дикие животные, в изобилии водившиеся в джунглях и служившие прекрасным источникам питания керкарам и их земных партнёрам, он не утоп в болоте, когда прятался в тине. Слава вначале не мог понять, почему за беглым мужчиной не послали погоню – он же был очень ценным товаром! Но поговорив с Орландом, выяснил, что тот был совсем не так прост, как казался. Парень сразу вычислил, что искать его будут где-то поближе к цивилизации – с точки зрения этих амазонок мужчины не обладают развитым умом, находясь по уровню развития между охотничьей кошкой и ездовым животным. Так что если он куда-то и побежит, то это будут тихие селения, где можно затеряться среди местных мужчин в мужском доме. А чтобы такое изнеженное существо убежало в прерии и джунгли – этого вообще не может быть! Так что амазонок подвело их самомнение и спесь.
Керкары начали постройку подземного города. Их Мать пока лежала в коконе, образованном из слюны остальных особей и превращалась, выглядя как длинное твёрдое яйцо, с небольшой дырочкой для дыхания посредине. От «яйца» шёл знакомый запах ихора, напоминающий Славе о годах, проведённых в Купели.
Земля, которую керкары вынимали из своих тоннелей, оттаскивалась далеко в стороны и развеивалась по ветру, или же выпускалась в озеро, вызывая облако мути. Слава с интересом наблюдал, как многоножки аккуратно выгрызали ходы в песчанистой почве – место для постройки они нашли недалеко, километрах в трёх от того места, где изначально был лагерь беглецов из своего мира.
Это было плато, возвышавшееся над низменностью метров на сто, не меньше. Озеро, лес, болота, находились именно в этой низменности, покрытой густой растительностью.
Впрочем – и прерия не отличалась пустынным пейзажем – на ней хорошо росли пышные травы, иногда скрывающие человека с головой. В траве водилось множество, просто бесчисленное множество животных – от невинных существ, похожих на помесь свиньи и кролика - с длинными ушами и пятачком, до опасных – леопардоподобные звери, пятнистые, и чем-то напоминающие Леру, когда она была ещё в своём первозданном виде мутанта.
В почве прерии керкары легко выкопали тоннели, и уйдя на глубину пятидесяти метров, разветвляли их, рыли пещеры для жилья, боковые ходы и переходы. Сильно затрудняло дело то, что Слава требовал полной конфиденциальности – ничего не должно было привлекать внимания к тоннелям многоножек, и все выходы из них старались маскировать как следует.
Стены тоннелей укреплялись специальным раствором из слюны многоножек и специальных желёз на их заду, выделявших что-то вроде клейкой, застывающей на воздухе массы. Именно из неё они сделали кокон для своей будущей Матери.
Стены тоннеля становились твёрдыми, как бетон, разрушить теперь их можно было только огнём из лучемётов.
К концу второго дня, Лера выдохлась и решила, что полностью выцедила информацию из своего местного информатора. Она оставила его на попечение охранникам и нашла Славу, разделывающего тушку кроликосвиньи. Он терпеть не мог эти охотничьи дела, но заставлял себя сдирать шкуры, резать мясо – чтобы убить время, и кроме того, приспособиться к жизни в прерии. Ему предстояло провести тут долгие, очень долгие годы, о которых он думал с тоской и печалью.
- Всё готово. Я уже засадила себе знания языка, теперь твоя очередь – она подала Славе мкара, но тот сморщился и кивком показал на окровавленные руки – мол – куда я возьму?
Лера кивнула и посадила робота ему на голову. Тот укоренился, выпустил тонкие щупальца-нити в голову своего перципиента, и через секунду Слава почувствовал что-то вроде ментального давления – робот перекачивал в него свою базу данных. Слава продолжал разделывать зверька, и когда мкар, снова «умерший», освободил его от своего присутствия и упал рядом, он уже знал о языке Геранга всё, что нёс мозг Орланда.
Через час, поедая куски сочного мяса, пожаренные на деревянных шампурах, они с Лерой обсуждали её уход.
Уходить она собиралась на следующий день, утром, с рассветом, чтобы пройти за день как можно большее расстояние. Земляне вяло обсуждали повседневные проблемы, готовясь к расставанию и долгой разлуке. За эти годы они очень редко долгое время были друг без друга, и мысль о том, что они не увидятся много месяцев приводила их в очень печальное расположение духа.
Лера, так и вообще была «на мокром месте», похоже она где-то втихомолку поплакала, потому что её глаза были красны, а нос слегка распух, как будто она его часто вытирала.
Слава покосился на жену, и деловито спросил, желая отвлечь её от мыслей о расставании:
- Скажи, что ты выяснила – в чём ходят здесь женщины?
- Орланд говорит, что они не утруждают себя особой формой одежды. Крестьянки часто работают голыми – чтобы не портить одежду. Если, конечно, позволяет погода – нет дождя или палящего солнца. Воительницы ходят в чём-то вроде коротких юбок-килтов и топиков, в холод одевают плащи. Впрочем – холодом у них называется температура в двадцать градусов. Против нынешних двадцати пяти-тридцати это прямо-таки ужасающий холод. А так – юбки, перевязи для мечей, ножей, метательного и пихательного оружия, какового у них необычайное множество. Щитов они не применяют – считается, что это противоречит доблести. Как и доспехи. Есть и луки со стрелами, и что-то вроде самострелов, но точнее не знаю. Про одежду? Ну да – часто ходят с обнажённой грудью, но если она слишком большая и мотается, мешая бою или стрельбе – перетягивают чем-то вроде кушака, особым образом перевязывая его через плечи. Получается этакий топик. Я не видела, но представляю, что это такое. Нижнего белья нет. В женские дни они просто перевязываются какой-то тряпкой и затыкаются мхом. Вот и вся гигиена. С крылышками. Брррр…хорошо, что для меня этот этап уже пройден – сказала Лера, грустно глядя в пространство. Слава посмотрел в её грустные глаза, и промолчал.
- Причёски носят очень короткие – так что я со своим «бобриком» не буду выделяться. Мужчины здесь носят длинные волосы, как земные неформалы, а женщины короткие. Ну что ещё…обувь! Ну я вроде сказала уже – кожаные сандалии, сапоги, притягиваемые ремнями к ногам.
- И как же ты пойдёшь в этих остатках шорт? – усмехнулся Слава – с голой грудью, в драных кроссовках – как тебя воспримут местные?
- Плохо воспримут – невозмутимо пояснила Лера – как крестьянку, наглючую и хамоватую. И не напрасно – будет им наглючая и хамоватая.
- Не забудь – Орланда ведёшь прямо на двор Главе Клана – мол, поймала мужчину, передаёшь по месту назначения. Главное, чтобы он не сдал нас…впрочем – я попробую кое-что сделать, как только поедим.
- Хочешь промыть ему мозги? – понимающе кивнула Лера – а получится?
- Нет. Промыть мозги означает ввести новую информацию, не похожую на прежнюю. Я постараюсь поставить блок – как только он захочет рассказать что-то о нашем прилёте, о керкарах, произнести это вслух – он получит такой приступ боли, что обделается. А он боли действительно боится.
Уже ближе к сумеркам Слава позвал Орланда к себе. Он усадил его напротив, внимательно вглядываясь в его лицо – тот, как обычно, был напуган, но не очень. Как и всегда он почему-то боялся Леру больше, чем Славу, хотя Слава и был в два раза массивнее её.
Всё-таки у него мужчины ассоциировались с слабостью, мягкостью, добротой. А вот если он так реагировал на миленькую и аккуратную Леру – что же должны там творить женщины – думал иногда Слава.
Землянин вошёл в транс для большего эффекта и коснулся ментальным щупом мозга своего пленника.
Первое, что он нащупал – мысли этого парнишки о том, чтобы сдать своих пленителей при первой же возможности и выторговать себе отсутствие наказания. Он собирался как только с прибудет с Лерой в селение - или скорее небольшой город – именуемый Груст – сдать свою спутницу Главе Клана, выложив ей животрепещущую информацию.
В общем-то Слава иного и не ожидал – у него свои интересы, у них свои – кто они такие для него? Странные существа повелевающие ещё более странными существами. Почему бы их и не сдать? Нормальная коммерческая сделка. « Я вам этих демонов с их страшными насекомыми - а вы меня не бьёте!»
Слава осторожно стал внедрять в голову парня мысли о том, что сдавать своих благодетелей нехорошо, что вообще они его кормили-поили, заботились о нём, а если бы не они – он бы помер в лесу, съеденный дикими зверями.
Это была база, фундамент, на который должны были лечь последующие мыслеприказы.
После, он стал внушать, что перципиента охватит сильная, страшная, невыносимая боль, если он попробует рассказать о том, что он увидел в лагере пришельцев.
Заключительным этапом пробной ментальной атаки, был посыл следующего порядка – Слава не знал, сможет ли он это сделать, но решил попробовать. Суть была в том, что он внедрил в голову Орланда мысль о том, что ему всё, что он увидел в лагере – приснилось. Что этого на самом деле не было. А девушка, идущая из отдалённого на двести километров отсюда маленького хутора, просто увидела его в лесу, когда шла в город, захватила, и решила сдать Главе Клана за вознаграждение.
То есть – Слава постарался внедрить в парня три посыла – чувство благодарности к Лере, базирующееся на спасении его из леса, боли, если он попробует рассказать кому-либо свои бредовые сны, и легенде, выдумано Славой и Лерой.
По ней она собралась из деревни в город для того, чтобы попытаться приобрести статус воина. Она занималась самостоятельно, но не прошла испытаний из-за своей удалённости от оживлённых селений. Кроме того – её мать была против того, чтобы она поступала в воительницы, так как профессия эта опасная и Лера могла погибнуть. Мать умерла, убитая ядовитой змеёй, и Лера осталась одна, решив попытать счастья в Клане. Их семья занималась разведением существ, похожих на коз, которых они доили и продавали молоко в ближайших деревнях. На коз напал мор, все передохли – в общем сплошная печаль и девица, желающая пробиться из низов за счёт силы и ловкости. Нищая - даже на клочок ткани нет денег.
Кстати – Орланд сказал, что за его поимку скорее всего назначена большая награда, так он славился искусством возбуждать женщин и доставлять им удовольствие, и если госпожа пожелает….
Госпожа не желала. Но известием о награде очень заинтересовалась. Главное тут было то, что надо сделать так, чтобы её не кинули с наградой. Хоть какой-то стартовый капитал будет в загашнике…
Последнюю ночь они снова провели с жарких объятьях, вжимаясь друг в друга со всей силой страсти. Их бурные ласки и телодвижения чуть не развалили шалаш, выстроенный хлопотливыми керкарами.
Без шалаша жить было не очень-то приятно – ровно, как по расписанию, около полуночи шёл дождь, тёплый, но довольно-таки мокрый - как с неудовольствием обнаружили земляне в первую свою ночёвку. Не зря в прерии всё росло и процветало…
Рассвет застал их тесно прижавшимися друг к другу. Они не спали - лежали молча, обнявшись, глядя в лица так, как будто запоминали любимые черты.
И Слава, и Лера понимали, что они могут никогда больше не увидеться. Что ждёт впереди Леру? Не мог предположить никто.

[АрЁ]

Mart, ещё раз спасибо! Успеете до Нового Года? На всякий случай - С НАСТУПАЮЩИМ!!!

[АрЁ]

Спасибо, Mart!!! Дальше не успею - на "зимние каникулы" уезжаю где нет ноутбуков! Успехов Вам в Вашем творчестве! С НАСТУПАЮЩЕМ!!!

[Mart]

Глава 9
Лера оглянулась назад – с высокого обрыва была видна глыба Шаргиона. Отсюда он был похож на скалу, или утёс, каким-то волшебным образом оказавшимся на берегу озера. Вот только недавно его не было – и вдруг появился. Она надеялась, что в эти места нечасто забредали охотницу, а потому посещение места приземления местными жительницами было не очень вероятным. Впрочем – а что бы они увидели? Следы пребывания каких-то людей? Шалаш? Костровища? Ну да. И ещё – огромный утёс, неизвестно откуда взявшийся в этом месте – происки богов, не иначе. Кто же ещё может перемещать такие массы камня? А Шаргион и выглядел как камень – чёрный, обугленный, холодный. От его жемчужной оболочки не осталось и следа. Глыба глыбой.
Лера грустно вздохнула и пошла дальше, звонко хлопнув по голой заднице своего «провожатого», медленно и со стенаниями тащившегося впереди. Он с трудом залез на высокий берег, и теперь стоял, наклонившись, и уперев руки в колени. Орланд тяжело дышал и по его лицу текли крупные капли пота.
- Ну чего ты встал-то? – с досадой сказала Лера – тут высоты-то метров сто, а ты изображаешь, будто влез на величайшую вершину мира!
- Госпоже хорошо, госпожа с детства тренируется! А я всю жизнь безвылазно в мужском доме! Попробуйте посидеть на одном месте много лет! Тоже будете задыхаться. Простите, госпожа – я лишнего сказал! – парень испуганно взглянул на сердитое лицо Леры и та досадливо отмахнулась:
- Ладно, ладно, пошли!
Они вышли сегодня утром, на рассвете, когда светило только что показало свой жёлтый бок из-за горизонта, окрасив воду озера в розово-желтый цвет. Слава и Лера попрощались, обнявшись и поцеловавшись, и теперь всё время казалось, что на её груди и руках витал тонкий запах мужа, и она до сих пор ощущала его могучие руки, репко обнимавшие за плечи.
Лера вздохнула, и продолжила путь, отбрасывая лишние мысли и пытаясь сосредоточиться на главном.
Дорога шла через прерию и идти было далеко – около ста километров. Лера шла с голыми руками, как была – в одних шортах, кроссовках, без оружия и каких-то либо приспособлений для выживания. Слава настаивал, чтобы она взяла с собой меч-копьё одного из погибших керкаров, но Лера не согласилась – эта штука точно привлекла бы внимание, так как выглядела совсем нездешней – даже металл был другим. Он не походил на то, что делали местные умельцы – это они выяснили у Орланда. Парень достаточно насмотрелся на орудия убийства, навешанные на женщинах, что приходили к нему в комнату. Лера улыбалась на беспокойство Славы, когда он пытался вооружить её по-полной, и сказала, что если она и выглядит, как Мальвина - только лысая - внутри у неё сидит Карабас-Барабас, и те, кто попробует её обидеть в этом скоро убедятся. Так что нечего волноваться – её оружие всегда при ней – и она потянулась, а потом вытянула вперёд руки, из пальцев которых вылезли острейшие, как бритва, когти. После этого Слава досадливо махнул рукой и отказался от мысли вооружить её как следует.
Идти было довольно легко – надо лишь придерживаться троп, ведущих в южном направлении, и всё. Вся прерия была изрезана звериными тропами, истоптана и покрыта следами жизнедеятельности разнообразных тварей, некоторые из которых волей-неволей должны были вызывать уважение хотя бы своим размером – Лера, выйдя из-за поворота тропы чуть не «подорвалась» на громадной лепёшке, достигающей её колена высотой. Она постояла у этого реликта, парящего под лучами светила и собирающего тучи мух, потаращила глаза, и решила, что надо быть ещё осторожнее. Если такая тварь наступит – как минимум останешься калекой, а скорее все – просто щёлкнешь под ногой. Орланд, увидев это «сооружение» благоговейно сказал:
- Это ругара! Они выше деревьев! Их нельзя убить никаким оружием, только поймать можно, если выкопать большую яму. Много мяса, много! Но они уже редко встречаются – так мне говорили. Только на севере ещё есть, в глухих местах. Похоже, что один из них зашёл сюда! Уходить надо скорее – они вроде как стадами ходят, и вокруг них всегда хищники бегают! Можно сильно пострадать!
Лера не стала спорить, и прибавила шаг, поторапливаясь за бегущим вприпрыжку спутником.
Орланд шёл шустро, даже притом, что на его спине болталась котомка с кусками жареного мяса, взятыми в дорогу. Несмотря на протесты парня, эта котомка была торжественно надета на его спину, сопровождаемая словами о том, что теперь он хоть чем-то будет полезен в этой жизни.
Около полудня начались первые неприятности: в очередной раз свернув на тропу, тоннелем проходящую в высокой траве, путники натолкнулись на существо, похожее на помесь леопарда и волка – угловатый, пятнистый, с торчащими из пасти клыками, зверь предупредительно зашипел два раза и прижавшись к земле стал подкрадываться к Орланду, стоявшему впереди и застывшему как столб от ужаса.
Лера автоматически рванулась вперёд и успела к тому моменту, когда зверь, распрямившись, как пружина прыгнул на человека, целясь ему прямо в горло. Хотя он по размеру не превышал крупной собаки, исход этого прыжка был бы однозначным – стоило только лишь посмотреть на его белые клыки, торчавшие из под верхней губы.
Нога в кроссовке встретилась с раскрытой челюстью зверя на половине пути, и в воздухе прозвучал явственный хруст – челюсть сломалась, как картонная, настолько силён был удар девушки. Зверь захрипел, катаясь по траве и заливая её кровавой пеной, но не потерял сознания, и Лера, метнувшись к его загривку как молотом ударила сверху с такой силой, что перебила позвонки. Зверь сразу обмяк, пару раз дёрнулся и застыл, глядя в мир остекленевшими жёлтыми глазами.
Орланд шумно выдохнул – с момента нападения до гибели зверя прошло максимум две или три секунды – он даже не успел сообразить, что сейчас умрёт. Эта истина только сейчас дошла до его разума, и парень опустился в траву, мелко дрожа и шмыгая носом.
Лера пожала плечами, потом подошла к зверю и потыкала его кроссовкой.
- Орланд, что это за зверь?
- Это шасс! Очень опасный зверь! Чтобы его убить нужно быть великой воительницей! Они абсолютно бесстрашны, дерутся, пока не умрут. А из их шкуры делают браслеты и пояса – стоят хороших денег. Они в неволе не размножаются, а в прерии найти его и убить очень трудно – он прячется и когда видит, что его обнаружили, нападает на охотника – это мне рассказала одна охотница, когда приходила ко мне год назад. Показывала браслеты из шкуры шасса и перевязь. А ещё – у неё была юбка из шасса – все завидовали. Это признак великой охотницы и воительницы! А ты смогла голыми руками, без оружия убить такого зверя! Воистину, ты великая госпожа!
- Ценится, говоришь? – задумчиво сказала Лера – нельзя такое сокровище бросать на потраву стервятникам…ну-ка, посиди тут, я сейчас!
Она оттащила шасса в сторону, заслонила от Орланда то, что делает и выпустив один из когтей, легко, как стальным ножом, вспорола шкуру зверя от паха, до горла. Затем, поддевая шкуру и раздвигая её в сторону стала освобождать агрессора от того, что так прельщало воительниц.
Через двадцать минут окровавленный сверток лежал у неё на руках, и был вручен Орланду, закатывающему глаза от отвращения и нежелания тащить увесистую неприятную штуку.
Он успокоился только после резонного убеждения Леры о том, что во-первых он должен угождать своей госпоже, а во-вторых, если её руки будут заняты, она не сможет защитить его драгоценное тело.
Дальнейший путь до вечера прошёл без приключений, вот только Лера постоянно слышала в траве вокруг шуршание, повизгивание и попискивание – как будто за ними кто-то крался. Вначале она была очень насторожена, а потом перестала обращать на это внимание – скорее всего за ними крался кто-то из падальщиков, привлечённых запахом крови.
Остановились они на ночлег возле большого прозрачного ручья – вокруг него на берегах было довольно чисто и сухо. Лера выбрала себе углубление – что-то вроде небольшой ямы возле куста, растущего на берегу, выстлала его свежей травой, нарванной на лугу.
Наскоро поужинав остатками мяса, путники разошлись по своим местам – Орланд, глядя на Леру тоже выстроил себе гнездо, закидав его листьями и травой. Расположились на ночлег они уже в сумерках. Лере-то было всё равно – она прекрасно видела ночью, да и не уставала так, как парень, но он уже начал спотыкаться и канючить, что скоро помрёт от усталости. Пришлось остановиться.
На удивление в этом мире было мало, или практически не было кровососущих летающих пакостей вроде москитов или комаров, потому спать было приятно. Тело обдувал ночной ветерок, отогнавший дневную тридцатиградусную жару, и даже заставивший слегка замёрзнуть уже привыкшую к жаре девушку.
Посреди ночи Орланд попытался подкрасться под бочок к Лере, мотивируя это тем, что он должен обогреть и обслужить такую крутую госпожу, оставшуюся без мужского внимания.
Плакал он недолго – Лера не стала бить его сильно. Так, слегка наподдала для профилактики. Потом его нытьё сменилось слабым храпом, следом уснула и Лера, которой не снилось ничего – она провалилась в сон, как в колодец. Часть её мозга не спала, постоянно оценивая ситуацию вокруг, впитывая звуки и запахи. Но всё было тихо - кричали ночные птицы, стрекотали насекомые, шуршали в кустах падальщики и грызуны, подгрызающие корни трав и деревьев. Шла обычная ночная жизнь, но к спящим людям никто не рисковал подходить – от них пахло кровью, а ещё – шассом, запах которого знали и боялись большинство обитателей прерии.
Утром Лера искупалась в ручейке, с наслаждением плескаясь в небольшом затончике, простирнула шорты, а потом загнала в воду Орланда, решительно не желавшего лезть в воду, и с криками утверждавшего, что та совершенно ледяная, и настолько, что у него отпадут все его прелести. Прелести не отпали, и скоро они тащились по тропе дальше на юг.
Пейзаж вокруг слегка поменялся – травы стали короче и можно было легко увидеть горизонт, теряющийся вдали. Эта планета была раза в полтора больше Земли, так что горизонт был очень далеко, а отсутствие в этом месте гор позволяло видеть всё на большое расстояние.
Ручьёв и речек стало меньше, земля суше, а солнце пекло всё сильнее. Лера, и раньше бывшая довольно смуглой, загорелой ещё с планеты Нитуль – под бьющими как копья лучами светила, именуемого тут Жарс, или Солнце мгновенно потемнела. В ускоренном обмене веществ есть свои преимущества – солнечных ожогов она могла не опасаться.
К торной дороге они вышли уже к вечеру, когда солнце зависло низко над линией горизонта.
Это было что-то вроде тракта, соединяющего север и юг – так сказал ей Орланд. На дороге было довольно пустынно, и только вдалеке виднелась группка всадников, разглядеть которых как следует на таком расстоянии было невозможно. Лера попыталась увидеть, что это за всадники, но бросила эту затею, добившись лишь рези в глаза от усилия разглядеть фигурки поподробнее.
Вздохнув, она зашагала дальше по пыльной дороге, уверяемая парнем, что эта дорога совершенно точно ведёт к главному городу Клана Зерехт Грусту, и если они поднажмут, то к ночи окажутся на месте – так ему думается.
Лере было всё равно, чего там ему думается, она молча подтолкнула его вперёд, заставляя прибавить шаг – ночевать в поле ей не хотелось, тем более что есть у них было нечего. Сырое мясо есть она могла без отвращения, но хотелось как-то и супу похл######. В кочевой дикой жизни есть, конечно, романтические моменты, но только тогда, когда ты в любой момент можешь вернуться в цивилизацию, принять горячий душ, посидеть в тёплом туалете и поесть нормальной еды. И кроме того – ей не нравилось, когда посреди ночи небеса поливают её хоть тёплым, но довольно противным дождиком.
Примерно через час интенсивной ходьбы, ей показалось, что фигурки всадников, ехавших впереди как-то увеличились в размерах. Она вначале не поверила своим глазам, а потом убедилась, что те и действительно стали побольше в размерах.
Поразмыслив, Лера решила, что или они с Орландом идут очень быстро, так быстро, что догоняют людей на лошадях, или же..или они стоят на месте и чего-то ждут. А чего ждать, когда ты едешь по своим делам? Да мало ли чего – например – спутник в кустики побежал. Или захотелось полюбоваться пейзажем и обсудить политические вопросы. Или дождаться путников, шкандыбающих далеко позади - посмотреть, что это за чучела таскаются по дороге пешком.
Все эти варианты развития событий могли существовать, так что Лера насторожилась и остановила болтовню Орланда, рассказывающего о своей очередной клиентке, подарившей ему книгу о любви женщины и её мужчины, убежавших на далёкий север и нашедших там своё счастье – пока их не отловили воительницы Клана и не выпустили ей кишки. Рассказ, конечно, был очень интересным и животрепещущим, особенно в плане выпуска кишок за обладание общественным мужчиной без законных на то оснований. Но надо был заняться кое-чем, что Лера откладывала до последнего и что собиралась сделать перед тем, как они вступят в контакт с местными жителями.
- Абаракадабра! – громко произнесла Лера, и Орланд пошатнулся, схватившись за голову. Он посмотрел на спутницу мутным взглядом, потом его глаза прояснились и парень зашагал дальше, забыв, о чём говорил до того.
Лера облегчённо вздохнула, но в душе её оставались сомнения – сработало ли?
Это странное для здешних мест слово было спусковым крючком для запуска процесса «промывания мозгов». Как только Лера его произнесла, она сразу стала для Орланда не странной пришелицей, обладающей толпой многоножек, а крестьянкой, идущей на поиски лучшей жизни и случайно нашедшей его в лесу.
Все события последних дней выветрились из головы парня, оставшись дурным сном. Он лишь знал, что госпожа Лера, бывшая хуторянка, ведёт сдавать его Главе Клана за вознаграждение. И ничего более. Вот только шкура шасса выпадала из общей картины, и Орланд время от времени поглядывал на этот вонючий свёрток на своём плече, мучительно пытаясь понять – откуда эта штука взялась.

Глядя на всадниц, стоявших на дороге и ожидавших путников, Лера слегка пожалела, что настояла на том, чтобы не брать ничего из достижений цивилизации – ну, за исключением шорт и кроссовок. Она посчитала, что любой предмет, который не мог быть сделан в этом мире мог навести на подозрения и вызвать агрессию со стороны аборигенов.
Слава долго пытался настоять на том, чтобы у неё были какие-то особые штуки – например игольный лазер, но она со смехом отказалась – от толпы он её всё равно не спасёт, от выстрела из лука – тоже. А так она выглядит абсолютно безопасной, беззащитной и неагрессивной. Что же касается способности защитить себя – Слава, вероятно, забыл, кто она такая! И слишком уж опекает её, кудахтая, как заботливая мамаша над несмышлёным ребёнком. После такого наезда Слава сдался, махнув рукой и сказав, что она подвергает опасности эту цивилизацию, потому что если они её убьют, ему придётся огнём и мечом пройти через эту планету и вырезать всех, кто предположительно участвовал в её гибели.
Конечно, он слегка шутил – но только слегка. Лера знала, что случись с ней что-то подобное, он и действительно может пойти на такие страшные меры, что потом сам ужаснётся. Потому решила не рисковать – если получится.
Не получилось. Всадники увеличились в размерах, и стало видно, что они сидят на животных, очень похожих на лошадей, только с длинными ушами, как у кроликов и короткими хвостами. Лера немного удивилась – как они такими короткими хвостами будут отгонять насекомых? Потом вспомнила, что в этом мире летающих кровососущих насекомых не было, так что и отгонять их не требовалось. А зачем тогда лишние метёлки? Только репьи собирать.
- Это воительницы Клана Зерехт! – с испугом сказал Орланд – вон, на них пояса цвета клана! Я был с ними со всеми! Главная у них Герса – вон та, со шрамом на щеке. Ой-ёй…и Зукра тут…такая злая женщина! Она всегда любила меня щипать, причинять боль! Ей даже на какое-то время запрещали ходить ко мне – после того, как я весь покрылся синяками после встречи с ней! А Герса так-то неплохая, справедливая женщина. Хорошо, что она здесь…боюсь, как бы проблем не было с Зукрой!
Лера внутренне подобралась, как пантера – внешне ничего не изменилось – миленькая девушка, худенькая, стройная, с круглыми крепкими бёдрами и красивыми обнажёнными плечами, маленькая крепкая грудь и полные, сочные губы. Одно лишь привлекало внимание – цвет волос – платиновый. Как будто она раньше времени поседела. Но и это не было чем-то экстраординарным – воительницы тоже отличались короткой причёской и разнообразной раскраской волос – от ярко рыжего до седого.
Седой была женщина, восседающая на чёрном скакуне. Он привлекала внимание умными серыми глазами, внимательно оглядывающими мир как будто сквозь прицел снайперской винтовки. На её лице, с левого уха до самой шеи змеился шрам, зигзагом заходящий на скулу и слегка искривляющий её лицо так, будто она кривилась на несовершенство и гадостность этого мира. Женщина, как и все остальные, вся была увешана оружием – от перевязи с семью небольшими стальными ножами, до меча в поцарапанных ножнах, удобно расположившегося на седле перед ней. Её грудь прикрывало подобие топика – тонкий шарф, стягивающий грудь. Оно и понятно – в таком возрасте отвисающая грудь, мешающая двигаться и наносить удары была только в тягость. На вид ей было лет по пятьдесят, не меньше.
Лера не удивилась бы, если б женщины этого мира отрезали себе грудьд ля того, чтобы лучше нести воинскую службу. По крайней мере на Земле нечто подобное было описано историками – амазонки отрезали себе одну грудь, чтобы ловчее было стрелять из лука. Было это или нет – на совести историков вроде Геродота.
Воительниц семеро, и они своими лошадьми полностью перегородили дорогу путникам. Лера и Орланд подошли к «заградотряду» и остановились.
Все молчали – и всадницы, и путники. Никто не говорил ни слова, а Герса внимательно рассматривала Леру, осмотрев её с ног до головы и задержавшись взглядом на её странном наряде – видимо шорт в этом мире не носили. Все воительницы были одеты в юбки разной длины, прикрывающие их мускулистые ноги до середины бедра. Лера тоже рассматривала своих «собеседниц», с интересом отметив, что они не были похожи на «шифоньеры» - они были плотненькими, очень мускулистыми – видимо от упражнений и повышенной силы тяжести. Но, в общем-то, женщины оставляли ощущение, что перед ней были акробатки, цирковые спортсменки, ухоженные, породистые и сильные, как дорогие кобылы. Их тела покрывали множество амулетов, фигурок, украшений из кости и драгоценных камней, и усмехнувшись про себя Лера подумала о том, что женщины во всём мире одинаковы, даже если это мир амазонок. Все любят украшения, все хотят сделать себя красивее других.
- И что бы это значило? – хрипловатым приятным голосом сказала Герса – почему наш мужчина идёт с незнакомой девчонкой пятнадцати лет?
Лера подняла брови – какие пятнадцать лет? Неужели она выглядит так молодо? Впрочем – запросто. С точки зрения этих женщин она только что перешагнула порог зрелости – пятнадцать лет. Её фигура, довольно хрупкая на фоне их мускулистых коренастых тел оставляет ощущение детскости, как и небольшая грудь, похожая на грудь тинейджерки. У неё нет ничего, указывающего на её взрослость – украшений, вещей, шрамов - так кто она для этих воительниц? Девчонка, подросток!
- Моё имя Лера. Я иду в город найти свою судьбу. Когда проходила мимо леса, увидела вот этого мужчину, который рассказал мне, что убежал из мужского дома и боится вернуться назад. Я приказала ему идти за мной и теперь веду к Главе Клана. Вот и всё.
- И всё! – надменно усмехнулась одна из воительниц, молодая девушка лет двадцати с резкими, жёсткими чертами и надменным выражением лица – эта глупая крестьянка, говорит – и всё! Небось попользовалась нашим мужчиной, а теперь – и всё?! Орланд, скот ты эдакий, сколько раз в день её удовлетворял, вместо того, чтобы исполнять свои обязанности в Клане? Эй, ты, сучка, пошла вон отсюда! Мы сами отведём её в Клан, а ты пошла вон! Иди убирать козье дерьмо! Много вас таких прётся в Груст – скоро из-за навозниц шагнуть некуда будет! Одни крестьянские рожи вокруг! Орланд, быстро ко мне, тварь неблагодарная! Я с удовольствием отхлещу тебя плёткой!
- Стой, Орланд! – резко и холодно приказала Лера – никуда он не пойдёт. Я сама доставлю его к Главе Клана. Спасибо за ваше предложение сопроводить меня, но мы и сами доберёмся.
- Чтооо? Ты посмотри, какая наглая маленькая тварь! Ты как смеешь так разговаривать со мной, воительницей восьмого ранга?! – Зукра тронула лошадь голыми загорелыми коленями и через секунду оказалась рядом с Лерой. Подняв плеть, она сверху вниз ударила наглую девку, желая оставить кровавую черту на её излишне безупречной гладкой спине.
Вернее – попыталась ударить – неведомым образом она вылетела из седла и со всего маху грохнулась о дорогу, подняв клуб пыли и хакнув от удара так, что было слышно метров за пятьдесят.
Зукра потеряла сознание, а Лера стала задумчиво наматывать плеть на свой кулак, как будто это был ремешок дамской сумочки. Всадницы оторопели, а Герса спокойно спросила с лёгкой улыбкой на суровом лице:
- А что за свёрток на плече у Орланда? Если судить, по тому, что я вижу, это шкура шасса? Где ты её взяла, девочка?
- Добыла. Он хотел нами позавтракать – пришлось его убить.
- И чем же ты его убила? – недоверчиво прищурилась женщина – где твой меч, лук?
- Я убила его ножом. Нож был старым, не выдержал и сломался, я его бросила. Шасс бросился на меня и наткнулся на нож. Повезло. Мне. А ему – нет.
- И ей – тоже – усмехнулась Герса, кивая головой на бездыханную Зукру – эй, проверьте – она там живая? Брякнулась очень даже крепко. Случайно наткнулась на…Лера, говоришь тебя звать? И где же ты Лера научилась так быстро двигаться? На вид ты совершеннейший бутончик цветка, и не подумаешь, что ты можешь так легко расправиться с опытной воительницей – и какого – восьмого ранга! Что-то подозрительна ты мне, одуванчик…шагай-ка с нами, а вернее – запрыгивай позади меня на круп лошади, так будет быстрее. Доставлю тебя к Главе, пусть она решает, что с тобой делать. Орланд – забирайся на коня позади Шеки. Что, Зукра, неужто ТЕПЕРЬ ты научилась не распускать руки без нужды? Я тебе сколько раз говорила – прежде чем что-то делать – подумай, стоит ли? Вот тебя этот бутончик и научила уму-разуму.
- Я эту тварь научу! – злобно пообещала Зукра – я ей башку снесу!
- Снесёшь. Когда я тебе позволю. А пока затаскивай свой зад на лошадь и быстро к Главе. Хотела получить награду за Орланда? Вот тебя жадность и подвела. Боги тебя наказали. А девочка не проста, ох как не проста. Гляньте – она даже бровью не двинула, как будто валять в пыли воительницу вовсьмого ранга для ней обычное дело, не стоящее внимания. А шкуру положи вон туда, к Дерге. Дерга, прицепи покрепче – эта штука стоит немало, жалко было бы потерять. Поехали!
Лера легко вскочила на коня позади воительницы и зажала ногами круп лошади. Ощущение было странным – под ней ходили мощные мышцы великолепного животного – она раньше никогда не ездила на коне и спасало от падения только её чувство равновесия.
Герса как будто почувствовала напряжение пассажирки, и спокойно сказала:
- Что, никогда не ездила на лошади? Держись за мою поясницу, а то свалишься на дорогу. Сейчас побыстрее поедем – нам нужно успеть до вечерней поверки. Держись!
Лера только что успела вцепиться в её поясницу, как Герса гикнула, и пустила коня крупной рысью. Лошадь шла иноходью, вытрясая из девушки все внутренности. Она не могла отыгрывать движения лошади, привставая на стременах, и потому её внутренности норовили выскочить через рот, а зад терпел неисчислимые страдания, ежесекундно соприкасаясь с жёстким крупом лошади.
Пытка продолжалась около получаса – через такое время кони влетели в город через высокие деревянные ворота и пронесясь по широким улицам, усыпанным снующим, как муравьи, народом, оказались на площади, где уже строились, переговариваясь и посмеиваясь сотни женщин в воинских нарядах.
Когда зад Леры расстался с пыточным местом и она оказалась на своих ногах, девушка смогла как следует рассмотреть контингент, построившийся на плацу.
Здесь было великое разнообразие фигур и мастей – рыжие, седые, чёрноволосые и русые, коренастые и худые, плотные и субтильные – сотни женщин, увешанных оружием разнообразного вида и расцветки.
Лера заметила, что преобладали длинные тонкие мечи, называемые на Алусии «ганцел», только ганцел имел бОльший изгиб, а эти совсем прямые. Рукоять мечей не имела гарды – длинная, шероховатая на вид, с возможностью работы двумя руками одновременно.
Бормочущая толпа затихла и сотни глаз повернулись в сторону прибывших. Воительницы стали пихать друг друга в бок, показывая на Орланда и Леру, стоящих рядом, после чего наступило полное и даже гнетущее молчание.
Орланд под взглядом множества глаз съёжился, опустив руки и прикрыв мужское достоинство скрещенными руками, как будто боялся что женщины сейчас его кастрируют своими взглядами. Молчание продолжалось с минуту, потом насмешливый голос из толпы звонко крикнул:
- Ну что, попался?! Теперь тебе придётся попотеть вдвойне! Мы тут тебя заждались! Теперь держись, Орлик!
- Тихооо! – зычно крикнула Герса – выровнять ряды! Глава идёт!
На пороге деревянного здания, у которого построились воительницы показалась довольно высокая для этого мира женщина лет тридцати пяти, с очень развитыми мускулистыми ногами и руками, на которых перекатывались могучие мышцы. Она напоминала какую-то бодибилдершу, употреблявшую гормональные средства. Только вот в этом мире не было гормональных средств - как она могла накачать такую мускулатуру? И это притом, что излишняя мускулатура мешает работе на мечах – мышцы должны быть длинными, эластичными, развивающими огромную скорость. Здоровенные бугаи в мечном бое не процветают. Какой-нибудь малыш, субтильный, но быстрый, может разделать здоровяка под орех. Но, похоже, эта женщина была исключением из правил. Её движения были скупы, отточены, совершенны. Она не двигалась, а перетекала из позы в позу. Теперь ясно – как она смогла добиться такого высокого положения и почему никто не осмеливался бросить ей вызов. Никаким колдовством и отравлениями здесь и не пахло. Это был зверь – дикий, сильный, могучий, как торнадо, сносящее всё на своём пути.
Глава осмотрела притихшее общество, сразу вытянувшееся «во фрунт» при её появлении, мельком окинула взглядом странную фигуру Леры рядом с её спутником, сгорбившемся в позе смирения, сотницу, салютующую ей обнажённым мечом и неожиданно красивым, грудным контральто, сказала:
- Сотники, сдать данные о численном составе гарнизона для выдачи жалования. Отсутствующие на поверке без уважительной причины лишаются недельного жалования. Объявляю переаттестацию рангов через неделю – не сдавшие зачёт и не подтвердившие свой ранг будут оштрафованы на месячное жалование. У вас есть неделя, чтобы подтянуть владение мечом до необходимого уровня. Сотница Герса! Доложи о поимке беглого Орланда - кто его привёл, кому выдать награду в пять золотых.
Сотница сделала два шага, молниеносным движением отправив меч на его место в ножнах, и отсалютовав рукой, делая что-то вроде пионерского салюта, начала:
- Согласно твоему приказу, Глава, мы отправились на поиски беглеца на север. Как ты и предполагала, беглец оказался в указанном направлении. Однако, нашли его первыми не мы, а вот это девчонка, назвавшаяся Лерой. С её слов, она крестьянка, отправившаяся в город на поиски лучшей доли. По дороге она случайно увидела беглого мужчину и захватила его, с целью доставить в город и передать тебе. Так же, по дороге, случайно (Герса нарочито выделила – «случайно!») она встретила шасса, убила его и сняла шкуру. Потом, когда мы встретили её и беглого мужчину, она случайно (!!!) вышибла из седла воительницу восьмого ранга Зукру и лишила её сознания. Я доставила и мужчину, и эту самую Леру для твоего решения. Доклад окончен!
- Я вызываю Леру на бой до смерти! – вдруг послышался звонкий голос, полный сдерживаемой ярости. Из строя выскочила Зукра, и указала обнажённым мечом на землянку, стоящую чуть в стороне. Глава удивлённо замолчала, глядя на нарушительницу устава, потом медленно ответила:
- Да, ты имеешь право вызвать эту девушку на смертельный бой. Но много ли чести убить необученную крестьянку? И ещё меньше чести погибнуть от руки крестьянки! Бой всегда подчинён богам, и никто не знает, чем он закончится! Ты хорошо подумала? Я могу пропустить мимо ушей твой вызов. И кстати – вне зависимости от того, состоится ли бой, или нет – ты получишь пять ударов плетью у столба наказаний. За нарушение строя и невоздержанность.
- Я отвечу! – презрительно сплюнула Зукра – но этой твари башку снесу! Поганая крестьянка, смеющая поднимать руку на воительницу! Жалкая тварь должна ответить!
- Хорошо. После окончания боя, если ты выживешь, десять ударов плетью – дополнительно пять за плевок на священный плац. Ты не в крестьянском хлеву, научись сдерживать свои эмоции – у тебя уже восьмой ранг, а ты ведёшь себя как несмышлёная девчонка! Посмотри на крестьянку – она невозмутима, как будто ей сообщили о предстоящем дожде! Учитесь все – как надо встречать смерть! Но прежде чем состоится бой, я должна выдать награду за поимку мужчины. Девочка, подойди ко мне!
Лера сошла с места и встала перед Главой, внимательно посмотревшей в глаза непонятной крестьянке с белыми волосами. Женщина достала из пояса небольшой мешочек с завязками и передала его девушке:
- Здесь пять золотых. Закон гласит – каждый должен получить вознаграждение за свои поступки, какими бы они ни были. Каждому боги воздадут по заслугам. Тебе принадлежит шкура шасса – после твоей смерти и шкура, и всё, что принадлежит тебе, перейдёт твоему противнику – таков закон!
- Таков закон! – глухо повторила толпа, как один голос.
- Таков закон! – торжествующе усмехнулась Зукра.
- А её имущество перейдёт ко мне после её смерти? – холодно спросила Лера?
- Да – Глава удивлённо подняла брови – её имущество достанется тебе, если ты победишь её в смертельном поединке после вызова.
- Тогда вопрос – как я узнаю – сколько имущества принадлежит ей, и не будут ли преследовать меня после её смерти?
В строю послышались смешки, а Глава легонько, укоризненно, качнула головой из стороны в сторону и улыбка окрасила её губы. Ей нравилась дерзкая девчонка, даже перед смертью не теряющая стойкости духа.
- Теперь я вижу, что ты точно крестьянка, не знающая воинского устава – если ты сумеешь победить воительницу восьмого ранга, ты получишь всё, что ей принадлежит, вплоть до её юбки. Что касается преследования – тебя может вызвать любая, если пожелает. Таков закон!
- Таков закон! – нестройно повторили женщины в строю.
- Только у тебя нет никаких шансов – Зукра одна из лучших фехтовальщиц гарнизона и давно уже достойна перевода на следующий ранг. Если бы не её отвратительный нрав и нежелание запоминать воинские уставы…в общем – жаль, жаль. Ну что же – ты будешь похоронена с почестями – мне нравится твоя стойкость!
- Рано хороните – тонкая презрительная улыбка тронула губы Леры – а меч для боя мне дадут? Или мне придётся убивать её сандалией?
В строю воительниц послышался хохот и чей-то звонкий голос, похоже что тот же, что радовался прибытию Орланда, крикнул:
- Так её, Одуванчик! Сандалией этого таракана!
- Хагра, прекрати представление! – строго прикрикнула Глава, но глаза её смеялись, а губы прыгали, грозя сложиться в широкую усмешку – дадим мы тебе меч, обязательно дадим. Даже два меча. А можем и три – только ЧЕМ ты будешь держать третий?
Воительницы в строю откровенно покатывались со смеху, а одна из старых воительниц в первом ряду, усмехаясь, сказала соседке:
- Похоже, что этот бой запомнят надолго! Девка-то какая характерная! Жаль, что Зукра её разделает, как свинью. Кстати – а девчонка-то соблазнительная…ох, хороша! Я бы с ней покувыркалась…
- Пойдём, выберешь себе меч – предложила Глава – заодно положишь там свои золотые. За мной!
Женщина повернулась пошла в дом, и снова Лера поразилась – Глава напоминала огромную, сильную львицу, лениво прохаживающуюся возле своего прайда. Она казалась слегка сонной, но было видно, что в долю секунды эта сонная заторможенность может слететь, обернувшись яростным взрывом неудержимой мощи.
Они прошли через длинный широкий коридор, увешанный по стенам разнообразным оружием, играющим скорее декоративную роль, чем боевую. В конце коридора была дверь с засовом, за которой обнаружилось тёмное помещение, где рядами стояли мечи, луки, лежали топорики и кинжалы, ножи и копья. Похоже, что это был настоящий арсенал гарнизона города, а может даже и всего Клана. Судя по тому, как тщательно заботились о своём оружии воительницы, оружие здесь ценилось и такой арсенал стоил огромных денег.
- Выбирай! – кивнула Глава – сейчас я посвечу тебе факелом, погоди минуту…
Она вышла, и Лера осталась одна в большом помещении, пахнущем маслом и железом. В свете Лера не испытывала никакой необходимости, отлично видя в темноте, но сообщать об этом Главе не собиралась.
Лера выбрала пару мечей, похожих на ганцелу, прикинула их на руке – не понравились. Слишком коротки. Всё-таки большинство здешних женщин были низковаты и мечи делались по их руке. Она перебрала ещё несколько мечей, под внимательным взглядом стоящей рядом Главы. Та удивлённо подняла брови, глядя, как Лера выбирает мечи. Девушка подобрала три клинка, взяла один, уткнула его в пол и согнула дугой. Потом отпустила, и меч вернулся в своё положение, жалобно взвизгнув. Лере этот меч не понравился. В его звуке было что-то дребезжащее, тоскующее – видимо закалка была не очень качественной.
Нужный меч нашёлся пятым по счёту – достаточно длинный, чтобы достать противника на максимальном расстоянии, и упругий настолько, чтобы не сломаться при жёстком ударе в плоскость. Он мягко подпрыгивал, когда его отпускали, и звенел упруго, сочно, как хорошая скрипка, сделанная великим мастером.
Глава хмыкнула, взяв в руки этот меч:
- Ты умудрилась выбрать меч мастера Аннун! У тебя верный глаз…забавно. Забавно. Крестьянка? Ну-ну… Пойдём. Монеты можешь передать мне – не украду. Всё будет передано в целости твоей сопернице после похорон.
- А я-то как расстроилась! Вдруг потеряются, и бедная Зукра не получит мои монеты! – усмехнулась Лера.
- Хммм…ты забавная. Может хочешь что-то попросить перед боем? Кому-то передать весточку? (Забавно было бы попросить её передать весточку Славе – «Это вот там, возле космического корабля, здоровенному мужику!» - усмехнулась про себя Лера)
- Нет, благодарю. У меня тут нет родных. Все умерли – отравились какими-то грибами. Так что я одна.
- Ну, тем легче. Пора! – Глава задвинула засов и пошагала вперёд, не оглядываясь, чтобы убедиться - идёт за ней девушка, или нет. Её спина просто излучала власть и силу, так что явно было - никакого сомнения, что ей подчинятся все, на кого она покажет пальцем, у женщины не было.
Строй воительниц на улице стал слегка расслабленным – женщины бурно обсуждали происходящее, смеялись, изображали в лицах что-то забавное – видимо падение Зукры на пыльную дорогу. Виновница же торжества стояла злющая и красная, искоса поглядывая на смеющихся соратниц. Лера немного удивиласт – со слов Орланды здешние женщины представляли собой что-то монументальное, твёрдое, как памятник Петру Первому. Однако, как оказалось, и им были доступны человеческие чувства – смех, радость, например. И чувство неприязни – похоже, что Зукра, с ей поганым характером и задирчивым нравом не пользовалась особой любовью. Но судя по словам Главы, Зукра была ещё и хорошей фехтовальщицей, так что вызывать её никто не решался. Или почти никто.
Все притихли при виде выходящей Главы и снова построились в виде плотного квадрата. В первых рядам стояли высокоранговые, позади – мелкие девчонки первого и второго ранга, совсем молоденькие и действительно очень похожие на Леру своей статью и отсутствием множества дорогих украшений. Впрочем – и тут были исключения из правил – похоже, что часть девочек была «из хороших семей» и их обеспеченные матери украшали дочерей как следует. Их килты выглядели дорого, а на груди висели поделки из золота, серебра и драгоценных камней, поблёскивающих в лучах солнца.
- Объявляется поединок до смерти, между Зукрой, воительницей восьмого ранга, и Лерой…хммм…крестьянкой. Оставшаяся в живых получает всё имущество, принадлежащее противнику лично. Таков закон!
- Таков закон! – глухо повторила толпа.
Лера оглянулась через плечо на ряды стоящих в строю женщин и попыталась поймать взгляды – ей было интересно, как они относятся к происходящему? Ведь на самом деле это хладнокровное и бесчеловечное убийство – ну что могла какая-то крестьянка противопоставить живой машине убийства по имени Зукра? Воительница с детства, с младенчества занимается единоборствами, и в первую очередь – мечевому бою! Но таков закон – никто не мог отклонить вызов, если…если…
- И закон гласит – если та, кого вызвали, снимет с себя одежду и проползёт через плац под плевками и ударами тех, кто захочет её наказать за трусость – вызов отменяется, победа присуждается вызвавшей, а имущество побеждённой присуждается победительнице! В этом случае вызванная остаётся в живых! Таков закон! Я в последний раз спрашиваю – крестьянка Лера, ты согласно подвергнуться ритуалу унижения, или же примешь вызов?
- Пусть эта сучка дерьмо жрёт! – презрительно кинула Лера и положила меч на плечо – я не собираюсь ползать в грязи, как свинья. Ей это привычнее, так что пусть она это проделает! (Она сделал прозрачный намёк на то, как заставила Зукру поваляться на дороге)
Зукра зашипела от ярости и чуть не бросилась на обидчицу с мечом в руках.
- Стоять! – негромко сказала Глава и одобрительно посмотрела на Леру – значит, так тому и быть. Бой состоится! Образовать квадрат! Покинет его только тот, кто останется жив! Таков закон!
- Таков закон!
Воительницы организованно разбежались в стороны и образовали вокруг Зукры и Леры квадрат, с длиной стороны около десяти метров. Зукра стянула с себя перевязь и осталась в одном коротком килте, с мечом в руках. Она была того же роста, что и Лера, но массивнее и шире раза в полтора. На её руках перекатывались узловатые мышцы и она чем-то напоминала Главу своим мускулистым телом и длинными руками.
- Бой начнётся тогда, когда я ударю вот в этот гонг – Глава показала мечом на висящий у входа медный диск – тот, кто начнёт бой раньше времени, признаётся проигравшим. И умерщвляется, с последующей конфискацией имущества. Это я объясняю для тебя, Лера – крестьяне не знают тонкостей поединка. Итак, вышли в середину, встали на расстояние пяти шагов друг от друга! Приготовились…начали! – Глава ударила в гонг плоской стороной меча и над головами присутствующих пронёсся густой медный звон.
Зукра пересекла расстояние, отдаляющее противников, за три быстрых шага и на Леру обрушились невероятно сильные и точные удары длинного меча
Клаш-клаш-клаш! – Зукра отскочила назад и с недоумением посмотрела на стоящую в расслабленной позе и как будто задумавшуюся о чём-то землянку.
Воительница хотела срубить наглую девку в первой же атаке и недоумевала, глядя, как по её груди и животу стекают тонкие струйки крови.
Разрез, нанесённый мечом, начинался от ключицы и пересекал левую грудь, деля её на две неровные части. В разрезе были видна желтоватая плоть, наполняющаяся кровью. Края разреза раскрывались при дыхании воительницы и сосуды выбрасывали струйки крови, тут же покрывшей весь бок и бедро Зукры. Рана была неопасной для жизни, но очень неприятной, и самое главное, она ослабляла противника – кровотечение было довольно интенсивным.
Глава подняла брови в удивлении и задумчиво поцокала языком – секунды назад она ждала увидеть тело красивой мужеподобной нежной девицы на земле, подёргивающееся в последних судорогах. Наблюдатели из воительниц тоже замерли, с открытыми ртами и вытаращенными глазами, и лишь Зукра непонимающе, яростно смотрела то на свою рану, то на беспечно стоящую перед ней нахалку, опирающуюся на свой меч в позе «и не больно-то и надо!»
Зукра приняла какую-то стойку из арсенала боевых искусств, усвоенных ей за годы изнурительных тренировок и упражнений с мечом. Выглядело это настолько угрожающе и немного смешно, что Лера фыркнула, и улыбнулась своей противнице, вытаращившей глаза так, как будто желала спалить соперницу взглядом.
Зукра приставными шажками подошла к беспечно стоящей перед ней девушке и обрушила на ту вихрь ударов, каждый из которых, если бы попал в цель, мог бы рассечь Леру на две части – удары обладали такой невероятной силой, какая может быть лишь у тех людей, которые выросли при повышенной силе тяжести, а ещё – посвятили свою жизнь физическим упражнениям.
Увы для Зукры – ей противостояла не простая девчонка с дальнего хутора, не лохушка с гладким мужеподобным нежным телом, мечта любительниц постельных утех, нет, против неё встала пантера, Зверь! Скорость Леры даже в повышенном тяготении превышала скорость соперницы в несколько раз, а сила её была такова, что обычный человек не мог даже предположить, что эта хрупкая на вид девушка может поднять автомобиль или завязать узлом огромный гвозь.
Её кости и связки были укреплены направленной мутацией, иначе они бы не выдержали сверхскорости и нагрузки, передаваемой на них стальными мышцами. Лера давно могла бы убить Зукру, разделать её в доли секунды, но она играла с ней, не желая, во-первых, сразу же раскрыть свои способности, и во-вторых, желая устроить нечто вроде спектакля из уничтожения этой девки. Ей было совсем не жаль склочную девицу, которая развлекалась тем, что мучила и истязала своего партнёра в постели. Люди, получающие удовольствие от боли, страданий других – склочные, злобные - не имеют право на существование – по крайней мере так считала Лера.
Эта атака Зукры закончилась совсем плохо – гибкая девчонка, как будто увязшая в вихре смертельных ударов, вынырнула из него как из омута и встала перед противницей грустно скривив лицо и подняв брови, как бы удивляясь неразумности соперницы. Ведь сказано: «Тот кто напал на мастера, проиграл не потому, что напал слишком быстро или слишком медленно. Просто потому, что напал».
За Лерой стоял опыт тех, кто тысячами лет умирал на гладиаторской арене, кто передал свои знания последующим поколениям рабов, тоже обречённых умереть перед глазами разгорячённых кровавым зрелищем инопланетян. Её матрица бойца была составлена из умений лучших из лучших бойцов, а если добавить к ней сверхсилу и сверхскорость, да помноженные на длительные кровавые тренировки под страхом смерти – получится то, что стояло сейчас на плацу, как нежный одуванчик перед полем чертополоха. И этот «одуванчик» был смертельно опасен.
Рука Зукры вместе с зажатым мечом отлетела в сторону, и воительница с отчаянием в глазах зажала обрубок пальцами, останавливая брызжущую из него кровь, залившую лицо и прекрасную грудь Леру.
Зукра побелела и посмотрела на Главу, нахмурившуюся и замершую у крыльца дома. Глава молчала секунд пять, глядя на раненую, безуспешно пытающуюся заткнуть кровавый фонтан, и глухо сказала:
- В квадрат вошли двое – выйти должна одна! Таков закон!
- Таков закон! – разрозненно повторили воительницы вокруг, и среди них раздался стон, больше похожий на рычание. Видимо кто-то очень переживал за судьбу Зукры.
- Добей её! – резко потребовала Глава – добей! Ну, чего вытаращилась? Она должна умереть от меча, а не истекая кровью! Ты должна её добить – тогда она возродится в чертогах Алусы! Иначе отправится в Ущелье Гратас! Она заслужила воинский рай!
- Ну, если заслужила… - Лера пожала плечами и меч свистнул, отделяя голову противницы от плеч. Тело постояло полсекунды и рухнуло на землю. Рассечённое горло забулькало, выбросило фонтан крови из перерезанных сосудов и затихло на плацу, обильно улив утоптанную землю пахнущим железом солёным напитком.
- Победила Лера! Всё имущество Зукры переходит в её распоряжение! – устало объявила Глава и шепнула – ну ты и умеешь приносить проблемы…
И как будто услышал её слова, из строя вокруг послышался голос, тут же перекрытым другим голосом, более звонким
- Я вызываю Леру! И я вызываю Леру И я тоже вызываю Леру!
Глава выругалась под нос и покосилась на стоящую рядом Леру:
- Это мать Зукры и её сёстры. Ну, теперь держись… - потом добавила громко и чётко – каждый может вызвать кого он пожелает – по очереди. Если между первым боем и следующим вызовом прошло менее одного дня, вызываемая имеет право перенести бой на удобное ей время, выйдя на бой после отдыха или излечения полученных ей ран. Выбор за вызываемой! Лера, отвечай, согласна ты на бой сейчас, или желаешь перенести его на другое время?
Глаза Главы как будто говорили – переноси! Лера чувствовала, что та почему-то отнеслась к ней с симпатией и озвучила пункты закона только для того, чтобы девушка смогла уцепиться за шанс и наилучшим образом подготовиться. Но Лера упорно кивнула головой в отрицании:
- Я готова к бою. Я совсем не устала, убивая эту идиотку! Кто там ещё желает смерти? Какая дура?
Толпа вокруг загудела, женщины зашумели – кто смеялся, кто осуждающе мотал головой, глядя на наглую девку, а кто загадочно усмехался, поглядывая на стройную тонкую фигурку с окровавленным мечом.
Из строя вышли три женщины – очень похожие друг на друга – старшая, лет сорока пяти, напоминала Главу – жилистая, перекаченная, как культуристка, две остальные были очень похожи на Зукру и отличались лишь цветом волос – одна рыжая, другая русая. Видимо отцы у них были разные.
Лера посмотрела на их уши – две воительницы были восьмого уровня, как и Зукра, а их мать –десятого. Это была старая волчица, покрытая шрамами, с горящими от ненависти глазами и плотно сжатыми тонкими губами.
- Я буду первой, кто снесёт башку этой суке. Девочки – вы за мной в очереди.
- А чего мы после? Я первой хочу! – сварливо сказал одна из них, но мать так глянула на неё, что та будто проглотила свой язык. Лера усмехнулась – со стороны было похоже, будто три дамы обсуждают, кто первый съест мороженое.
Глава внимательно посмотрела на сварливую семейку, вздохнула, и невозмутимо объявила:
- Сделан смертельный вызов. Шита вызвала Леру. Харса вызвала Леру. Эста вызвала Леру. Первой будет Шита, по старшинству. Если она погибнет – следующие по очереди Харса и Эста. Условия поединка те же. Имущество проигравшего переходит к победителю. Лера, ты принимаешь вызов?
- Принимаю. Бои состоятся сейчас же. Если есть ещё кто-то, у кого есть хорошее имущество и он желает умереть – становитесь в очередь – сегодня день закалывания свиней!
Толпа загомонила и Лера обратила внимание на то, что вокруг уже собрался, похоже, весь город. Слухи разносятся быстро, и вокруг них стояли тысячи людей, с замиранием сердца ожидающих вожделенного зрелища. В этом мире не так много развлечений, поглядеть на то, как лишают жизни именитых жителей города – дело святое! Будет потом что рассказать людям из других селений при встрече! Нечасто проходят поединки до смерти, и такой поединок потом обсасывается годами и обрастает такими подробностями, что диву можно даться – вдруг возникают чёрные кони, уносящие погибшую в тартарары, белые кони, уносящие доблестную участницу боя в чертоги Алусы. И все в это верят – даже рассказчик, придумавший красивые подробности.
Две сестры Зукры отошли в сторону и Лера осталась наедине со своей противницей, сбросившей «портупею» и оставшейся только лишь в одной перевязке, стягивающей её грудь. Юбку-килт она тоже сбросила, оставшись голой, как в момент рождения. Её фигура невольно притягивала взор – если бы ей приделать мужские гениталии, это был бы настоящий мужчина, атлет, с жилистыми ногами, с животом, разделённым на квадратики – Геракл, в женском обличии.
Шита отставила меч в сторону и стала медленно сближаться с Лерой, поднявшей меч на уровень груди.

[П.В.]

Спасибо. Как всегда с нетерпением жду продолжения. Вообще тема интересная, звездные войны отдыхают. С наступающим новым годом, желаю творческого вдохновения.

[Mart]

Глава 10
Скорость этой почтенной дамы было феноменальна, и это при великолепном знании мечевого боя. Она перетекала из стойки в стойку и упорно пыталась достать Леру разнообразными уловками, финтами и переходами, изученными ей во время долгой, очень долгой службы в качестве воительницы.
Лера легко отбивала её удары, но дама упорно пыталась получить комиссарское тело, и при всём при том держалась настороже, чтобы не допустить ни малейшей царапины на своей покрытой шрамами коже. Лера продержалась пять минут, ежесекундно отбивая по два-три удара, каждый из которых мог стоить ей жизни, выругала себя – Слава бы не похвалил за такую беспечность, надо было покончить с ней сразу, не играя – и убила Шиту ударом во внутреннюю часть бедра, во время одного из сложных финтов и переворотов воительницы.
Та вначале не поняла, что уже мертва – она лишь почувствовала слабость, и во время очередного прыжка её ноги подкосились, в ушах зазвенело и Шита потеряла сознание, упав на плац. В считанные мгновения вся её кровь, толкаемая могучим тренированным сердцем, вылетела наружу, сделав и так залитый кровью плац чем-то вроде бойни.
Шита упала навзничь, и её голова со стуком ударилась о плац. Не успел ещё затихнуть звук удара и прежде чем кто-то сказал хоть слово – дочери Шиты вырвали из перевязи метательные ножи и с огромной скоростью и точностью метнули их в Леру.
Клаш-дзынь – дзынь –клаш – дзынь! – ножи летели как дождь и Лера с трудом успевала отбить все – их было больше десятка, потом женщины бросились на неё с мечами, сразу обе, одновременно.
Лера, как какой-нибудь пушечный фрегат, оказалась между ними, проскочила, осыпав их пушечными ударами и когда она снова обернулась к противницам, воительницы уже падали на колени – одна пыталась затолкать в живот вывалившиеся внутренности, другая упала на колени, с закатившимися глазами. Ей меч разрубил бок до самого позвоночника.
Глава презрительно помотала головой, с шелестом выхватила меч и одним красивым движением, похожим на восьмёрку, отсекла им головы. Потом вытерла меч о юбку Эсты, и громко провозгласила:
- Эти воительницы, презрев все правила и законы, напали на противницу, участвующую в Вызове! Без объявления намерений, бесчестно применив метательные орудия! Они признаются проигравшими, а их имущество передаётся той, на кого они напали! Их тела будут брошены в лесу на съедение диким зверям и не удостоятся огненного погребения! Лера признаётся победительницей поединков и если никто более не хочет бросить ей вызов - ритуал Вызова завершён! Есть желающие бросить ей вызов?
- Ага, вызови её! А она башку отрубит – чем потом Орланда целовать? – послышался звонкий голос из толпы и из неё вытолкнули смеющуюся девчонку лет пятнадцати на вид. Та сопротивлялась и отбивалась руками и ногами.
- Это опять Хагра баламутит? – строго сказала Глава, глядя на хихикающую красную со стыда девушку – три удара плетью за разговоры в строю и реплики не по делу! Хагра, ты когда повзрослеешь?
- Когда помру! – дерзко заявила девчонка и сбросила с себя всю одежду. Её тут же подвели к столбу неподалёку, вкопанному в столб, она упёрлась в него руками, а Гарса вынула из-за пояса плётку, пробуя её крепость на руке. Хагра обернулась, высунула язык и закрутила из стороны в сторону голым задом, отчего вся толпа грохнула со смеху. Гарса тоже улыбнулась, но её улыбка не повлияла на жестокость наказания - через несколько секунд крепкий зад Хагры пересекали три красных рубца с выступившими по краям маленькими капельками крови. Хагра отошла от столба закусив губу, и Лера с интересом смотрела, как та сдерживает слёзы боли. А она должна была быть нешуточной. Но Хагра не плакала, а даже сделала какой-то жест толпе, видимо неприличный, потому что толпа зашумела и засмеялась. Тогда Хагра наклонилась и звонко похлопала себя по заду, обратившись к зрителем. Те вообще заржали и засвистели, после чего удовлетворённая эффектом девчонка натянула на себя килт и перевязь, встав в строй.
Глава стоически восприняла выходку девушки, слегка улыбаясь уголками губ – видимо подобное происходило не один раз, и не два. Потом она стукнула вынутым из ножен мечом у гонг, и объявила:
Вызов завершён! Поверка закончена! Разойтись! Герса, Фарна, Тичен – ко мне! Убрать эту падаль и приготовить к захоронению Зукру и Шиту. Плац очистить. Потом, как закончите – зайти ко мне для дальнейших инструкций.
- А что с этим делать? – Геса показала через плечо, а переминающегося с ноги на ногу Орланда, про которого, честно говоря, все и забыли.
- В мужской дом его. Не до него… - Глава досадливо отмахнулась рукой.
- Может выпороть его? – предложила одна из сотниц.
- Да в Гратас бы его! Пусть лучше членом работает как следует! А выпорешь его – потом стоять у него не будет неделю! Пользуется, что в мужчинах у нас дефицит! Кстати – это надо будет обсудить, как зайдёте. Гоните его в мужской дом, пусть отмывается – там очередь уже из желающих оплодотвориться, а он тут зад чешет! Лера, пошла за мной.
Глава повернулась и пошла в дом, Лера за ней, не зная, что делать с мечом. Потом подумала и понесла его с собой – женщина что-то говорила про его ценность – попрут ещё – проблем не оберёшься. Вначале Лера хотела оставить его у крыльца – зачем он ей – чужой?
Они прошли через длинный коридор к лестнице на второй этаж, Глава легко взошла по крутым ступеням, Лера за ней. Перейдя через большой холл, вошли в комнату, увешанную оружием, где посредине стоял стол, заваленный стопами бумаги.
Лера сразу отметила для себя – бумага у них есть. Впрочем – частично это были и кожаные свитки, испещрённые знаками вроде клинописи. Глава прошла за стол, села в кресло и предложила:
- Поставь меч вот сюда, в угол – если, конечно, не собираешься на меня напасть.
- А чего это я на тебя нападать должна-то? – Лера недоумённо скривила губы – если бы ты обидела меня – тогда конечно. А так – никаких причин нет!
- Вот ты маленькая наглюшка! – усмехнулась Глава – так и хочется содрать с тебя эту набедренную повязку, и дать плёткой по наглому заду! Ты сегодня лишила меня четырёх воительниц, и одна из них - десятого ранга! Ты вообще понимаешь, что ты делаешь? Нет, вижу – не понимаешь! То, что сегодня было сделано – такого НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Ты кто такая? Признавайся! Богиня? Ты сошла с небес? (Лера про себя испуганно охнула, потом успокоилась – Глава имела в виду их верования, само собой, а не то, что они прилетели из космоса)
- Как ты могла победить подряд четырёх воительниц, с детства занимающихся боевыми искусствами?! Садись вот сюда, на табуретку. Будем с тобой выяснять – кто ты, и что ты. Сиди здесь, и жди! – Глава порывисто поднялась с места и вышла из комнаты. Её не было минуты три, потом она снова взлетела по лестнице и легко опустилась в кресло.
- Значит ты – крестьянка? Ну-ка, расскажи мне о крестьянской жизни…
Лера начала рассказывать, как они пасли коз, как мать чего-то там поела и умерла, вместе с её сестрой, а она поела грибов и не умерла, только долго болела, потом она встала, и стала охотиться на зверей, которые разогнали её коз. Потом решила пойти в город, встретила… - в общем всю эту бла-бла-бла, что она придумала раньше, с поправками на сегодняшние события.
Глава задумчиво кивала ей, кивала, потом вздохнула, и сказала:
- А когда козы приносят козлят – через сколько месяцев? Девять? Ага…а по сколько козлят за раз бывает? Ага… Да, да… А как сыр сделать из молока? Угу…вот как…ага. Молодец. Замечательно. А вот и Унария…сейчас с ней поговоришь. Мудрая, вот эта самая девушка, о которой тебе сказали. Сидит, врёт внаглую – она рядом с козами и не бывала. Может и бывала – да за сиськи их и не трогала. Убила сегодня четырёх воительниц высшего ранга. И это притом, что по её версии, она простая крестьянка! На вид она девчонка лет пятнадцати, а двигается как воительница десятого ранга и без труда убила Шиту!
- Шиту?! – женщина изменилась в лице – это как может быть? Да она убила воительниц больше, чем …хммм…мда. Продолжай.
- Так вот – её стиль боя ни на что не похож. Скорость такова, что даже я с трудом успевала уследить глазами за её движениями. Если бы она взялась со мной биться – сомневаюсь, что смогла бы ей противостоять. Так кто она? Богиня, спустившаяся с неба? Это по твоей части. Занимайся.
Глава откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди, а пришедшая откинула капюшон длинного плаща из тонкой белой ткани и внимательно посмотрела на Леру. Та сидела внешне спокойно, расслабленно, но готова была в любой момент взорваться, как бомба – девушка была готова к любому сценарию. Не получится – значит всё можно будет начать заново. В другом месте.
Неожиданно Лера почувствовала какое-то давление на мозг, как будто кто-то пытался в него проникнуть. Она инстинктивно закрылась, выстроив мощные барьеры – как когда-то со Славой их научил Учитель. Она посмотрела на Унарию – женщина смотрела на неё во все глаза и даже со стороны было видно, что та очень напряжена – на её высоком бледном лбу выступили капельки пота, а щёки покраснели от напряжения. Потом Унария резко выдохнула, тяжело задышала и хрипло, откашливаясь, проговорила:
- Не могу! Не хватает силы! Она закрыта намертво, как будто стена передо мной! Или она великая Мудрая, или… В общем – я не знаю! Девочка, кто ты?
Лера посмотрела в её лицо, бледное, с большими карими глазами лицо тридцатилетней женщины, и моргнув пару раз с расстановкой сказала:
- Я – крестьянская девушка. Моё имя Лера. Я не умею ни читать, ни писать. Откуда я знаю, что я Лера – я не знаю. Я очнулась в лесу, зная, что я крестьянская девушка Лера и должна идти в город. Зачем – не знаю. Наверное – жить. Если вы мне это позволите. Я не испытываю никакой неприязни ни к Главе, ни к Мудрым, ни к кому-либо из тех, кто живёт в этом городе и не собираюсь причинить им вреда – если они относятся ко мне достойно и не хотят мне причинить вред. Я просто хочу жить – зарабатывать деньги, иметь свой дом, свою крышу над головой. Если мне тут не позволят жить – я уйду в другое место и буду искать своё место в жизни там.
- Большего бреда я не слышала! – удивлённо сказала Глава – кто тебе теперь позволит отсюда уйти? Ты убила четверых воительниц, и теперь ты говоришь, что пойдёшь в другой клан и будешь служить им? Скорее мы убьём тебя, чем позволим уйти! Тихо, тихо, сиди! Ты сейчас под прицелом и в любой момент можешь получить стрелу в глаз! Или затылок. Одно резкое движение – и ты будешь как клубок для иголок. Так, так… - протянула Глава, постукивая пальцами мускулистой руки по полированной крышке стола – значит, ты обещаешь, что не будешь причинять нам вреда? Унария – ты что чувствовала?
- Она не врёт! – женщина открыто посмотрела в глаза девушке и улыбнулась Лере – в том, что она не собирается причинять вреда тем, кто к ней по-доброму относится! А то, что где-то она там очнулась и ничего не помнит – полная ерунда. Враньё от первого до последнего слова. Я бы рекомендовала оставить её в Клане и присмотреть за её поведением. Союз Мудрых займётся её личностью, будет присматривать. У нас есть свои способы узнать то, что нам нужно.
- По моему - вы слишком много знаете и того, что вам не нужно! – скривилась, как будто съела что-то кислое Глава – а вот то, что нужно – вы не можете выяснить!
- И что, например? – холодно осведомилась Унария.
- Например – почему мужчин рождается один на две-три сотни женщин! Я не могу обеспечить всех женщин мужчинами! Если их эксплуатировать слишком интенсивно – они истаскиваются и перестают работать как надо. А вы запрещаете идти войной на соседний Клан – где нам взять мужчин? Ты знаешь, что у нас уже один мужчина на четыреста женщин?! Как ты думаешь – может Клан развиваться при таком соотношении?
- Я сообщила в Союз о вашем бедственном положении. Пока ответа не было. Ждём. Если ответа не будет в течение месяца – я пошлю запрос снова. А пока – пользуйтесь теми, что есть. Что тебе ещё сказать? Кстати – не зря ли мы рассуждаем при этом существе? Впрочем – не знак ли это? Может, она послана небесами, чтобы изменить нашу жизнь?
- Пока что она изменила количество наших лучших воительниц на четыре штуки. Но кстати – они сами виноваты. Эта Шита была настоящей занозой в заднице – в конце концов я сама снесла бы ей башку за раздоры и интриги. И дочери были такие же твари. Всё было сделано по закону – никто не придерётся. Ладно, об этом потом поговорим. Пока надо решить – что делать с этой нежной мужчинкой! – Глава усмехнулась, и подмигнув Лере, спросила – ты какой традиции придерживаешься? Воинской? Или крестьянской?
- То есть? – не поняла Лера
- Ну с кем предпочитаешь кувыркаться в постели? С женщинами или мужчинами?
- Хммм….вообще-то – с мужчинами! – усмехнулась Лера.
- Ещё одна! – вздохнула Глава – где на вас мужчин-то набрать? Вот какая проблема-то… Ладно. В общем, так: живи. Пока что мы за тобой будем присматривать. Ранг воительницы ты не можешь получить – для этого нужно сдать экзамен по письму, чтению, счёту. Ты же не умеешь писать и читать, так? Кроме того – надо знать Закон. Все его положения. Если ты не знаешь закон – ты не имеешь права вступить в ряды воительниц, а значит - не можешь носить меч. И не можешь занимать должности в управлении кланом. Я верю Унарии, что ты не хочешь причинить нам вреда. А значит – верю тебе. Но если я узнаю, что ты пришла сюда с недобрыми для Клана намерениями, собираешься навредить Клану – ты погибнешь. И тебя не спасёт ни мужская нежная наружность, ни твои невинные глазки, хлопающие, как лепестки цветка. Одуванчик, понимаешь…мда. Крыша над головой-то у тебя теперь есть – это дом Шиты, где жила вся их семейка. Сегодня мы сделаем запись в канцелярии, что её дом переходит к тебе. Ты заплатишь пошлину – один золотой, и получишь свидетельство владения этим домом за моей подписью и печатью. Деньги у тебя на пошлину есть, а кроме того – ты получишь жалование Шиты и её дочерей. Так что теперь можешь безбедно жить довольно длительное время - эта семейка не была бедной. В очередь к мужчинам я тебя не поставлю – ты не имеешь ранга. Впрочем – могу поставить в очередь к мужчинам простолюдинов – без проблем. Написать тебе записку к начальнику мужского дома для простолюдинов? Будешь посещать его согласно очереди. Или вне очереди – за отдельную плату, как и все. Там что-то около пяти серебряников, если хочешь овладеть мужчиной вне очереди, вполне недорого. Правда и мужчины не высший сорт. Но есть вполне так аппетитные крошки. Ну что, написать?
- Нет, пока что не нужно – усмехнулась Лера, внутренне содрогнувшись, и подумав, что не хватало ещё нанимать плюгавенького старичка, чтобы её трахнул! Вот, дожила!
- Как знаешь. Захочешь мужчину – придёшь, скажешь. Впрочем – можешь воспользоваться услугами борделя из женщин – у нас их два. Тот, что с вывеской цветка – он так и называется – «Цветок» - этот подороже, один серебряник за сеанс. А «Добрый дом» - всего полсеребряника – там обычно ошиваются простолюдины и воительницы, пропившиеся вдрызг. В «Цветке» есть приличные девчонки, только смотри, чтобы перед сеансом полоскали рот вином – мало ли кого они лизали перед этим! Потом будешь вонять как тухлая рыба… Ну вроде всё тебе рассказала…а! Во ещё что – где находится дом Шиты тебе покажут сотницы - спускайся вниз, в канцелярию – скажи, что я приказала подготовить передачу дома в твою собственность и выдать всё жалование убитых тебе. И потом Герса пусть тебя проводит к дому. Всё, вали отсюда, мне надо поговорить с Унарией. Дверь в канцелярии вторая от лестницы на первом этаже. Брысь!
Лера поднялась с места и пошла из комнаты, чувствую, как её спину сопровождают взгляды женщин.
Уже спустившись вниз, она глубоко вздохнула, оперлась на лестничные перила у стены и закрыв глаза расслабилась. Напряжение, державшее её в узде последние часы слегка ушло, и в висках застучала кровь. Она сильно захотела поесть – при её ускоренном обмене веществ есть ей надо было часто и помногу, а она не ела уже очень давно – по меркам обыкновенного человека, можно сказать – неделю. Так что теперь умирала с голоду.
Хотя она и вела себя вызывающе и гордо, даже сидя в кабинете у Главы – ей на самом деле было страшно. Она действительно видела в кабинете Главы тёмные отдушины в стенах и чувствовала, что за ними кто-то стоял, у неё даже ломило затылок - так она ждала что вот-вот в него вонзится стрела. События пошли как-то вскачь – к добру ли, или к злу, но в общем-то пока всё шло неплохо, хотя и не так, как она планировала. Ведь она хотела остаться незаметной, этакой серой мышкой, и разведать, как жить дальше, не привлекая к себе внимания. Но теперь – какая к чёрту незаметность?! Только совсем глупый после этих событий мог её не узнать! Слишком запоминающаяся была у неё внешность .
Лера оторвалась от стены и пошла искать канцелярию. Она легко нашлась – за тёмной деревянной дверь стояли столы, как в каком-нибудь собесе, и за ними сидели женщины – только не в боевом раскрасе земных женщин, а в портупеях и перевязях. Они безмолвно воззрились на вошедшую девушку и одна из них сказала равнодушно и презрительно, как все присутственные дамы во всех мирах:
- Что хотела?
- Я много что хотела, и в первую очередь – чтобы со мной разговаривали повежливее! Лера подошла к спросившей и нависла над ней, внимательно глядя в глаза и упёршись в стол обеими руками. Женщина покраснела, её глаза забегали и она уже более вежливо сказала:
- Изложи суть проблемы, чтобы мы могли тебе помочь.
- Вот теперь другое дело – усмехнулась Лера – Глава прислала меня с приказом вам – сделать свидетельство на передачу мне дома и имущества Шиты, а также всего жалования убитых воительниц. Сколько времени займёт всё это дело?
- Хммм…около часа. Будешь ждать здесь? – женщина неодобрительно покосилась на Леру и пододвинула к себе чернильницу и стопу пергамента.
- Нет. Через час я зайду и заберу. Где тут можно поесть? Какая харчевня тут поприличнее?
- «Розовая Свинья» - вмешалась женщина, сидящая в дальнем углу. Лера узнала в ней Герсу.
- Глава сказала передать тебе кошелёк с наградой за Орланда. Пойдём, я покажу тебе, где находится харчевня. Как всё будет готово – я пришлю к тебе девчонку-посыльную. Пошли.
Герса поднялась и прошла мимо Леры, раскрыла дверь и приглашающе мотнула головой – пошли! Лера вышла следом и сделала пару шагов за порог, когда сзади послышался крик женщины из канцелярии:
- Эй, какое имя поставить в свидетельстве?
- Лера.
- А второе имя?
Лера задумалась. Подняв брови, потом усмехнулась и сказала:
- Лера Славина.
Женщина в канцелярии что-то промычала, и Лера, поняв, что вопрос исчерпан, пошла дальше. Герса уже вышла наружу, так что девушке стоило поторапливаться, чтобы её догнать.
Догнала она её метров через двадцать, и пошла рядом, молча шагая в такт движениям сотницы. Та не нарушала молчания, потом, вдруг, усмехнулась и ехидно сказала, скривив и без того несимметричное лицо:
- А забавно ты Ирту на место поставила! Я даже под стол заглянула – нет ли там лужи! Ей-ей она обмочилась со страху! После сегодняшнего представления теперь многие при виде тебя будут переходить на другую сторону улицы.
- Да я не прочь была бы, чтобы про меня забыли, и я тихонько сидела в своём уголке и никого не трогала – клянусь!
- Хммм… - Гарса внимательно посмотрела в лицо Леры и удивлённо констатировала – а ведь не врёшь! Девяносто процентов воительниц отдали бы всё, за то, чтобы добиться того успеха, который пал сегодня на тебя. А ты переживаешь за то, что тебе на дали пожить спокойно! Ты интересная девчонка. А то, как ты сегодня расправилась с Шитой – это достойно описания в песнях! Давно надо было… - Герса задумчиво потёрла старый шрам – да как-то никто не осмеливался.
- Ты пробовала? – покосилась на шрам Лера.
- Пробовала, как видишь – усмехнулся Герса – но бой был не до смерти. До первой крови. Я потеряла сто золотых. И красоту. Впрочем – зачем тут красота, у нас? Мужчина сделает своё дело и с красивой, и с некрасивой – особенно, если ему приплатишь. Дырки-то они все одинаковые…только меньше или больше.
- А неужели действительно тут так мало мужчин? Я слышала разговор Главы с Унарией – что, по мужчине на триста женщин? Как так может быть? Почему так мало?
- Не знаем. Всё хуже и хуже с каждым годом! – нахмурилась Герса – я помню, когда мне было десять лет, мужчин было больше, и рождалось больше. Теперь рождается совсем мало – только девочки, девочки и девочки. Если так продолжится и дальше – нам не от кого будет рожать. Ты думаешь, почему так гонялись за Орландом? Он один из главных мужчин-производителей! Он может минимум пять раз в день выдать порцию семени, и вполне продуктивного. Мы собираем его семя, храним в ледяном погребе и им осеменяем желающих. А эта сучка, которую прибила Глава, хотела пользоваться им сама, да ещё и прихватить его с собой в другой Клан! Оставив наших женщин без детей! Глава ещё очень мягко с ней поступила, отрубив голову – я бы ей кожу живьём содрала! – лицо Герсы исказилось, и стало страшным, как у горгульи – Клан – превыше всего! А нет мужчины – можно и деревянным членом воспользоваться! Или сходить к девкам в бордель – закрыла глаза, и представляй, что это мужчина, а она пусть работает! То, что эта гадина сделала, настолько преступно, что не укладывается ни в какие рамки! Я вообще удивляюсь, как её согласился принять другой Клан – любой клан признает это чудовищным преступлением! Думаешь, это только у нас такие проблемы? Нет. Все кланы такие. Разве тебе мать не рассказывала об этом? Нет? Ну да, вы там, в глуши, по-своему всё принимаете, не как мы, спокойнее. А нам видно, как мир катится в Гратас. Ладно, вот пришли – Герса указала на двухэтажное здание с изображение розовой, весёлой свиньи, почему-то радующейся, что у неё из бока торчал нож и вилка. По этому поводу Лера подумала, что представление об удовольствии у местного люда какие-то другие, чем у неё. Вонзив сегодня в бок противнице меч она не почувствовала радости, а потерпевшая не захихикала, почувствовал у позвоночника холодную сталь.
Они прошли вовнутрь, и Леру окутало пряное облако, поднимающееся от жарящихся на кухне кусках мяса, от бесчисленных котлов и горшков, где что-то булькало, кипело, скворчало. Поварихи бегали среди горящих печей совершенно голые, ни на голове, ни на теле у них не было ни одного волоса. Лера усмехнулась про себя – местные жители явно не приветствуют волос в супе, особенно, если он курчавый.
У Леры так громко забурчало в животе при виде этих сокровищ, что Гарса оглянулась на неё и улыбнулась широко и открыто:
- Да, вижу, что ты на самом деле проголодалась! Если не против – я посоветую тебе чего взять – тут делают неплохие козлиные бока со специями на вертеле, очень хорош суп из гурсанок с овощами и мукузом, а ещё – сладкие пироги – ммм! – обожаю их есть с молоком! Правда потом приходится два часа прыгать с мечом, чтобы не зажиреть, так что не могу себе их позволить есть часто. Ты что будешь пить? Я пива возьму себе пару кружек – нет ничего лучше холодного пива под вечерок! Сегодня был жаркий день, не правда ли?
- Это уж точно, очень жаркий – усмехнулась Лера – а где сядем? Жарковато тут что-то…
- Наверх пойдём. Разве можно сидеть в этом пекле? Там ветерок обдувает, жара уже спала. Подымайся по лестнице, ищи место, а я сейчас сделаю заказ. Кстати – вот твоё вознаграждение за Орланда – мне Глава передала.
- Ты возьми оттуда – сколько нужно отдать за мою порцию. И возьми на меня побольше, ладно? Я что-то сильно проголодалась…а сок тут есть какой-нибудь? Не приторный, а кисленький?
- Есть, конечно. А чего это тебя на кисленькое потянуло? Может ещё и на солёненькое? Взять тебе чего-нибудь солёненького? – усмехнулась Герса – всё-таки ты два или три дня с Орландом шла, неужели так и не покувыркались с ним? А от него залететь запросто, если не предохраняться. Ладно, ладно, молчу! Иди, я сейчас приду.
Лера пошла к лестнице, ведущей наверх, поднялась по крутым ступенькам, вытертым тысячами ног посетительниц и оказалась на плоской крыше, где по всему периметру были расставлены столы. Над этим «летним кафе» был натянут полотняный навес, который вяло теребил вечерний ветерок.
Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и двое служительниц – пожилых женщин с отвислой морщинистой грудью и лысыми головами, развешивали над столами зажжённые масляные светильники, распространяющие в воздухе запах сгоревшего масла и тонкие чёрные струйки копоти, отчего навес уже приобрёл цвет ночного неба.
Лера подозрительно покосилась на закопчённое полотно – вдруг оттуда сорвётся пласт копоти и плюхнется прямо в чашку! – выбрала место возле высоких, зарешечённых перил, ограждающих край крыши. Усевшись на стул, она стала с интересом разглядывать территорию городка, хорошо просматриваемую через крупные скрещённые палки ограждения.
По земным меркам это был крохотный городок, больше похожий на иллюстрацию из книги о нравах средневековой жизни – утоптанная пыльная площадь между домами, длинные улицы, по краям которых были сделаны дощатые тротуары – Лера видела такие в сёлах и городках северного Урала. Улицы были оживлены – женщины куда-то бежали, спешили, тащили свёртки, просто прогуливались. Бегали маленькие девочки и важно проезжали воительницы на конях, роняющих наземь парящие зелёные колбаски. Если не обращать внимания, что на улицах ходили одни женщины, практически обнажённые, и носящие очень короткие причёски, можно было бы подумать, что находишься где-то в средневековом городе Земли. Япония, или Корея – что-то такое. Очень пряные и чесночные запахи из кухни поддерживали эти ощущения. Лера задумалась о будущем, и стала рассчитывать свои шаги на ближайшее время, но только она углубилась в размышления, как её мысли прервал знакомый звонкий голос:
- Ух ты! Это же наша великая убийца! Видали? Видали – она сегодня грохнула Шиту и трёх её дебильных дочерей!
Лера с неудовольствием подняла глаза и увидела за соседним столиком Хагру, подмигивающую ей и строящую рожицы. Она пила что-то из высокого глиняного стакана, заедая это сладким пирогом. Недолго думая, Хагра сгребла всё со своего столика и уселась к Лере:
- Конечно, ты не будешь возражать, если с тобой посидит такая славная девушка, как я! – её хитрое лицо улыбалось, и Лера тяжко вздохнула – ужин обещал быть не очень простым.
- Итак, начинаем разговор! – сказал Хагра, и Лера чуть не вздрогнула – так это было похоже на начало разговора между Карлсоном и Малышом – ты откуда пришла? Долго ли шла? В каких позах ты трахала Ольгарда и сколько раз при этом кончила? Где так научилась драться? Что теперь будешь делать, получив богатства Шиты? Намерена ли ты занять пост Главы, как все тут говорят? Говори, ничего не таи – крикнула Хагра грозным голосом и откусила здоровенный кусок пирога.
Лера несколько остолбенела, размышляя, чего делать с нахалкой – то ли треснуть по лбу, то ли кинуть в угол, то ли просто промолчать – авось отстанет, гадина! Пока она размышляла, позади раздался хрипловатый резкий голос:
- Ну-ка, пошла вон отсюда! Лера, если ты свернёшь ей башку – я не буду возражать, а многие в этом несчастном, страдающем под её пятой городе будут тебе благодарны! - Гарса бухнула на стол кружку с пивом и кувшин со стаканом – Хагра, тебе уже семнадцать лет, а ты всё как дурочка! Только и думаешь о развлечениях, о хулиганстве и пакостничестве! Если бы ты не умела фехтовать, тебя давно бы уже палками выгнали из города, скажи спасибо, что тебя Глава прикрывает, не знаю уж, чем ты нравишься ей!
- А у меня зад красивый и язык горячий – Хагра высунула красный язык и сладострастно поболтала им в воздухе.
Лера удивлённо посмотрела в её курносое лицо, и вдруг заметила на её ушах восемь крестиков. Восьмой ранг!
- Да – эта курица - фехтовальщица высшего уровня – с неудовольствием признала Гарса, садясь на стул и проследя за взглядом Леры – ведь дали же боги талант такой дуре! Она в семнадцать лет уже восьмой ранг взяла, а если бы занималась как следует, да не отлынивала – может уже десятый получила бы!
- Если бы, да кабы! – передразнила Хагра – дадите вы ранг пройти! «Тебе ещё рано, поучись!»
- Правильно она говорит – поучись! Вот когда научишься сдерживать свои эмоции, когда научишься соблюдать дисциплину – тогда и пожалуйста! Ведёшь себя как малолетняя девка!
- Ну пусть попробуют поучить! – ехидно усмехнулась Хагра – что, духу не хватает? Как там Фисна, уже вылечила свой зад? Тоже меня хотела уму разуму научить!
- Представляешь – эта гадина вызвала Фисну на поединок, официально, перед строем, до второй крови. И вырезала ей мечом на половинке задницы крест! Чуть зад на четвертинки не разрубила! Её только Глава и может держать в узде – она её боится! А остальных посылает между ног!
- Ну, тебя-то я не посылала! – усмехнулась Хагра – значит не всех остальных!
- Ещё бы ты наставницу посылала – я бы тебя к себе тогда на сто шагов не подпустила! Сколько ты мне неприятностей принесла! А сколько раз ты проползла от гонга до ворот на пузе, под плевками, чтобы избежать смерти, а?
- Восемь. Восемь раз – невозмутимо ответила девушка, глядя затуманившимися глазами в пространство – зато теперь я могу минимум половину этих старых козлищ заставить ползти на брюхе. И они знают об этом. Глава тоже хороша – нарочно тебя заставила меня лично выпороть!
- Само собой – нарочно! – устало усмехнулась Герса – она знает дело. Это было наказание и мне. За то, что я тебя плохо воспитала. Это она не тебя, она меня выпорола, твою тётку и наставницу.
- Тётку? – удивлённо подняла брови Лера.
- Да, Хагра племянница моя. Когда её мать погибла от меча Шиты, я её воспитывала, и учила. Её было тогда пять лет. И видишь, во что это выросло? Ты не смотри на её ужимки – эта наглая девка по владению мечом не менее девятого, или десятого ранга. Она каждый день втихую тренируется – нанимает партнёрш, или со мной. Но боги ей дали ещё завидные способности. Так, наконец-то! – Гарса поняла глаза на подходящих к столу подавальщиц с огромными подносами, уставленными снедью – Хагра, ты чего-то будешь есть?
- Ох, нет, я так налопалась пирогов – пузо трещит! –и девушка демонстративно похлопала по твёрдому загорелому животу крепкой мозолистой ладонью – если я сейчас съем ещё хоть кусочек – меня вырвет!
- Тьфу на тебя! Чего за столом болтаешь такие гадости! – рассердилась Герса – ешь, Лера, не обращай внимания. А ты не мешай девчонке подкрепляться – у неё сегодня был тяжёлый день.
- Это точно – усмехнулась Хагра – только за тобой должок, Лера!
- Это за что же? – удивилась девушка, с жадностью вгрызаясь в пряное рёбрышко, истекающее горячим соком. Её голод был таков, что она чуть не перекусила его пополам, тем более что кости были тонкими и нежными.
- За то, что Шиту убила. Я её хотела сама убить. Всю свою жизнь готовилась к этому! А теперь…теперь цели в жизни нет. Осталось только шутить и хулиганить.
- Во, во! Ээээхх..посмотрела бы на тебя покойная мать! – покачала головой Герса
- А кто был твоим отцом? – поинтересовалась Лера, наконец-то расправившись с куском и потянувшись за следующим.
- А я знаю? – удивлённо сказала Хагра – ну - трахнула мать какого- то мужчину, и что? Я никогда не спрашивала её, кто это был. Мужчина, он есть мужчина – член, нежное тело…ну и всё остальное. Какая разница?
- Ну-ну – неопределённо хмыкнула Лера – неужто неинтересно было, кто твой отец?
- Нет, неинтересно… Герса, ты не в курсе, с кем мать меня зачала?
- Вроде как привозили мужчин из Клана Гролан, чтобы улучшить породу, чтобы скрещения близкого не было. Вот она и поучаствовала. Сразу и понесла. А кто там был – я не знаю.
- Понятно – Лера погрузилась в поедание ужина и раздумывая о своём, потеряла нить беседы. Очнулась она только тогда, когда живот был полон, а кислый вяжущий сок из стакана заливал утрамбованные в желудок куски мяса.
- Ну ты и здорова лопать! – удивлённо протянула Хагра – а я-то думала – я одна такая обжора! Так жрала, что даже нас не слыхала! Я спрашиваю – ты где так научилась владеть мечом? Стиль у тебя не такой, как у нас в Клане! И рангов у тебя нет – как так получилось?
- Я не умею читать и писать – уклончиво ответила Лера - и Закона не знаю. Потому и нет ранга.
- Читать и писать не умеешь? Как это так? – удивилась Хагра – тебе лет ненамного меньше, чем мне (Лера улыбнулась про себя) –и ты неграмотная? У нас и кухарок с мусорщицами учат грамоте – как можно быть неграмотной?
- Вот так и можно – улыбнулась Лера – возьми, и поучи меня. А между делом – мы с тобой пофехтуем. Не надо будет нанимать партнёрш. Я буду твоей партнёршей.
- И в постели тоже? – с надеждой осведомилась Хагра – ты девушек любишь? Я всех люблю – и мужчин, и женщин!
- Нет. Только обучение меня грамоте и письму, и фехтование – сухо ответила Лера, уйдя от ответа. Она не видела ничего предосудительного в женских ласках, но и не собиралась устраивать постельные упражнения с первой встречной. Ещё когда она слушала Главу, то решила для себя – Славе изменять не будет. Не хватало, чтобы в неё совали члены какие-то то там осеменители, обслуживающие всех подряд, десятками за день. Лучше уж тогда обслужить себя самой, или же…воспользоваться услугами девушек – это же не мужчины? Значит она Славе и не изменила! А то, что ей придётся устраивать эту сторону своей жизни, и как можно скорее – Лера знала точно. «Вирус спам, прошу удалитьи» изменил её основательно, без получения оргазма ежедневно, и желательно не один раз в день она не могла. Просто физически не могла – иначе могла бы сойти с ума.
- Ладно, ладно! Потом это обсудим! – коварно усмехнулась Хагра – тётя, как ты смотришь на её предложение? Мне было бы интересно с ней попрыгать, и не только в постели!
- А если я тебе запрещу, ты не будешь с ней прыгать? Делай чего хочешь! – Герса махнула рукой и принялась с наслаждением пить пенистое пиво, крякая от удовольствия – тогда ты и проводишь Леру до дома Шиты! Теперь она его владелица. Кстати, Лера, у покойной Шиты должна быть хорошая сумма денег в доме – ты там поищи, где она её заныкала – они получали хорошее жалование, а скупы были до умопомрачения! У Шиты одна и та же юбка была два года – вся в пятнах от соуса, позорище! Правда оружие у неё было самое лучшее, это да – Герса опять потёрла шрам на щеке – вот только носить его ты пока не можешь, запрещено это внеранговым. Но ничего - Хагра тебя быстро научит – и тому чего надо, и чего не надо. Она мастерица на всякие штучки…ох, как бы не испортила она тебя, девка! Будешь, как она, таскаться по борделям, да по харчевням! Ну, да ладно – если ты правильная девка – тебя это не испортит, а если раздолбайка, как эта – ничего не изменит. Занимайся с ней. Я скажу Главе, что ты с ней учишь грамоту, готовишься к экзамену. Он через месяц будет – как раз сезонные плановые ранговые испытания, подтверждение классности. Попробуй до них успеть выучить Закон, и научиться грамоте. Ты хоть какое-то представление о грамоте имеешь?
- Имею - некоторое – расслабленно улыбнулась Лера, переваривая проглоченное, как сытый удав.
- Ну и замечательно. Посидите тут, я схожу в канцелярию, дам им разнос, узнаю, какого грунга они не зовут тебя за свидетельством – уже стемнело! А! – вот Шарта идёт, посыльная. Похоже, что за тобой.
Женщины посидели в ожидании, прихлёбывая из стаканов, пока на лестнице не затопали лёгкие девичьи ноги и перед ними не появилась двенадцатилетняя девчонка, усыпанная веснушками по недетским мускулистым плечам. Она была рыжая, как огонь и обладала ярчайшими синими глазами, какие только могут быть. Девчушка весело подмигнула Хагре и положила на стол свиток.
- Ирта передала Свидетельство на право собственности. Сказала, чтобы за деньгами Лера Славина зашла завтра, к полудню – дело непростое, надо всё рассчитать и приготовить. Сегодня она видеть тебя не хочет. Чем ты так ей насолила, что она аж шипит, как тебя вспоминает? Давно я не видела её такой злобной! Да! – вот ещё что – сбрую, что на убитых была, и их мечи, Глава пока что положила в оружейную. Говорит – как получишь ранг – вернёт.
- И правда, чего ты там такое сделала Ирте?! Так она реагирует только на меня! Последний раз я сунула ей в стол паука – а она так их не любит, что чуть не обделалась со страху! - Хагра хохотнула и одним глотком допила остатки содержимого стакана.
- Пугнула она её – усмехнулась Герса и вздохнув, отодвинула пустой поднос и встала – у твоей Леры теперь репутация безжалостной убийцы, хуже, чем была у Шиты. А ещё – к ней приклеилось прозвище – «Одуванчик». Лера-Одуванчик. Теперь её все так называют. Спасибо Главе.
- А что, ей идёт! – прищурила глаза Хагра – пошли, нежный цветок прерий! Отведу тебя в твой дом! Только не споткнись там о кучи дерьма – небось они гадили прямо возле постели!

Как ни странно – в доме было чисто, пахло какими-то травами и благовониями. На стенах висели мечи, кинжалы, ножи, луки и колчаны со стрелами. Они были расположены в неком беспорядке, но вместе составляли что-то вроде панно. Их было множество, и любому вошедшему сюда сразу становилось ясно, что здесь живут люди, посвятившие себя одному и единственному ремеслу – убийству людей.
В доме было шесть комнат – четыре внизу, и две наверху, на втором этаже. И как везде в здешних домах – Лера это успела заметить – имелась плоская крыша. Они были накрыты тентами, или свободны. Она ранее читала в земных книгах, что плоские крыши в средневековых городах использовались обороняющимися для того, чтобы метать стрелы и болты в супостатов, желающих нарушить покой честных граждан города. И нечестных – тоже. Здешнаяя крыша, скорее всего, использовалась хозяйками для тренировок в мечевом бое и физических упражнений, а кроме того, там стояли мишени, в которых торчали метательные ножи.
Четыре комнаты были спальнями, одна гостиной, и одна – видимо, для гостей. Большая кухня, сверкающая чистотой и туалет, в котором стоял вполне приличный унитаз – рядом стоял сосуд с ручкой, что-то вроде здешнего варианта кумгана. Благодарно воспользовавшись приспособлением (весь вечер терпела!), Лера пошла в душевую.
Ванны, конечно, не было, но душевая была великолепна – отделанная деревом, с лавками по бокам, на которых лежали чистые полотенца. Из потолка выходили три соска с узорчатыми, похожими на самоварные краны ручками.
Лера подошла к одному из них, повернула красивую медную ручку и из трубы, увенчанной медным же, слегка позеленевшим распылителем, потекла вода. Лера потрогала её рукой – она была тёплой, почти горячей. Видимо, где-то наверху находились ёмкости, нагреваемые солнцем.
Лера сбросила с себя кроссовки, шорты и встала под струю воды, застонав от наслаждения – уххх…хорошо!
Пошарив глазами, она нашла что-то вроде скребка – мочалки не было – повертела его в руках, поняв его предназначение, начала скрести своё гладкое тело, сдирая пот, пыль, с такой яростью, как будто хотела содрать с себя вместе с телесной грязью и грязь душевную – всё-таки она сегодня совершила убийство четырёх человек, четырёх женщин – пусть даже и не очень хороших, но всё-таки людей.
Закончив омовение, она прошла по деревянным доскам к скамьям и вытерлась насухо большим полотенцем, расписанным узорами в виде невиданных зверей и птиц. Узоры были вышиты золотыми нитями, и это полотно, вероятно, стоило больших денег. Скорее всего, эти воительницы не были бедными.
Лера усмехнулась, вспоминая, как вытолкнула за дверь Шагру, всё время пытавшуюся, якобы ненароком, погладить её грудь или попку. Та потом ещё с минуту стучала в запертую на засов дверь, сообщая в щёлку, что всё равно до неё, Одуванчика, доберётся! Потом стук прекратился и Шагра издалека сообщила, что придёт завтра через два часа после рассвета, и они начнёт учиться. И горе ей, если она будет учиться плохо, потому что та тогда накажет её сексуальными домогательствами – если, конечно, одолеет.
Лера прошла в одну из спален, выбрав ту, что на втором этаже. Постель была застелена чистыми простынями, как будто тут никто и никогда не спал – может так оно и было. Клмната явно была гостевая.
Девушка распахнула окно, пустив свежий ветерок и вытянулась на постели, с наслаждением чувствуя прикосновения прохладных простыней к гладкой коже. Закрыв глаза, она расслабилась и стала вспоминать события сегодняшнего дня. Потом ей привиделся Слава – ей мучительно захотелось прижаться к нему, поговорить, ощутить его огромные, жёсткие ладони на своих бёдрах, ощутить его в себе, почувствовать, как он раздвигает её плоть…
У неё заныл низ живота, и она, сунув руку между бёдер стала ласкать себя, представляя всё, что они делали со Славой. Через некоторое время её тело изогнул судорожный, бурный оргазм, она глухо застонала, задёргалась, и опала на постель, тяжело дыша, раскинув руки и ноги, как морская звезда.
Через десять минут она уже крепко спала и улыбалась во сне – ей снилось, что они с Наташкой шутливо борются со Славой пытаясь скрутить его в бараний рог, а потом засыпают у него на плече.

Сквозь сон она услышала дикий грохот и решила наплевать на это, и никуда не ходить – заслужила она, в конце концов отдых, или нет? Но грохот не прекращался, и Лера, всё–таки продрала глаза, обнаружив, что лежит на смятых простынях в незнакомом доме. Несколько мгновений она не могла понять, как тут оказалась, потом всё вспомнила – разом – и спустив ноги с постели встала, побрела по лестнице вниз.
- Привет, Одуванчик! Ох, какая у тебя попка! Я так и представлял её такой! Какая ты гладкая…как повариха, ни одного волоска! А тебе идёт – всё такое аккуратное, сочное…
- Заткнись, Харга! – угрюмо сказала Лера и побрела к душевую, сопровождаемая сомнительными комплиментами строению интимных частей её тела и форме ягодиц.
Она мылась, слушая какой-то бред девушки, потом прервала её вопросом:
- Слушай, а откуда здесь вода-то берётся? И куда стекает использованная?
- Хммм…деревенщина! Воду возит бочка-водовозка, каждое утро. Платишь вознице денег, и она накачивает тебе ёмкости. А вода и дерьмо стекает в яму позади дома, потом её чистят, яму эту. Тоже стоит денег. Власть строго следит, чтобы ямы вовремя откачивали – в нашем климате стоит дерьму разлиться по улицам – жди беды. Был случай, когда один город, из чужого Клана, плохо заботившийся о чистоте, полностью выкосил мор. Потом это место сожгли, а рядом никто не селится.
- Понятно. Чего будем делать? Учиться писать и читать?
- Нуууу…и это – тоже! – усмехнулась Шагра – вот, я принесла книгу с алфавитом, перья, чернила – она показала на большой свёрток – пойдём, попрыгаем с мечами, разгоним дрёму, чтобы голова работала активнее, а потом и возьмёмся изучать эту мерзость. Нелегко тебе придётся, коли ты раньше не изучала грамоту!
- Прорвёмся! – бодро заявила Лера и повесила мокрое полотенце на специальные растяжки у стены – а чем будем тренироваться – боевыми мечами, что ли?
- Нет уж – видала я, как ты боевым машешь! У них должны быть тренировочные, обязательно. Пошли поищем. И натяни на себя килт – ты меня отвлекаешь своей задницей! Мне всё время хочется тебя завалить на постель, больше ни о чём думать не могу!
- Маньячка! – хмыкнула Лера, вздохнула, и пошла рыться в чужих вещах. Одевать чужие юбки ей совсем даже не хотелось, но не ходить же целыми днями в одних и тех же шортах, пока не купишь что-то новое. Да и в килте удобнее тренироваться – всё продувает, ничего не стесняет.
Скоро девушки стояли друг напротив друга, в полосатых килтах, держа в руках тупые мечи, очень похожие на боевые.
Хагра встала в одну стойку, перетекла в другую, и неожиданно нанесла серию резких, очень быстрых ударов, норовя врезать по груди и плечам Леры, потом перешла к сложным финтам – что-то подобное Лера видела у Шиты.
Все хагровские удары были отбиты, и вполне легко - она досадливо закусила губу и похоже перешла на сверхскорость – удары сделались такими быстрыми и молниеносными, что обычный человек заметил бы вместо них только что-то вроде мерцания и теней. Но Лера легко их видела, автоматически встречала теми ударами, которые навсегда засели у неё в голове после нанесения матрицы бойца и сотен тренировок. Для неё девушка с мечом была гораздо безопаснее, чем пять кентавров, вооружённых мечами на длинной рукояти в одной руке и коротким мечом в другой. Если бы Хагра видела, где иногда Лере приходилось сражаться, и с кем, она бы и не сделала попытки её одолеть.
Но Хагра ничего не ведала и пустив в ход весь арсенал уловок, всё своё умение и природные способности, изо всех сил пыталась одолеть вёрткую и сильную девушку, как будто лениво и нехотя отбивающую её самые сложные и сильные удары. Так продолжалось минут десять, пока Хагра, совсем обессилев на сверхскорости, отбросила меч и бросилась со смехом и ругательствами на Леру, пытаясь схватить её и повалить на пол. Лера, совершенно автоматически поймала её приёмом, похожим на приём айкидо и швырнула на пол, усевшись верхом и прижав её руки своими сильными, как стальными ладонями.
Хагра лежала, задыхаясь и хихикая, извиваясь под Лерой, как угорь, девушка непроизвольно возбудилась и неожиданно для самой себя наклонилась и поцеловала Хагру в полные, красные губы. Та затихла, и когда Лера выпустила её губы, хрипловатым голосом сказала:
- Давно бы так…а то – иди отсюда… Пойдём в душ, что ли? Хватит на сегодня прыгать. Вымоемся, потом начнём заниматься. Видела, конечно, как ты танцевала с мечом вчера, но такого я не ожидала! Ты Мастер! Ты богиня! Пошли, моя богиня, я тебе спинку поскребу…и ещё кое-чего, если позволишь.
Лера встала, подала руку Хагре, та легко вскочила и пошла впереди, вниз по лестнице.
В душе они впились друг в друга, как старые любовники, еле дождавшиеся встречи, сбросили с себя килты и под струями воды начали ласкать друг друга, перемежая движения с жаркими стонами.
Это продолжалось минут двадцать, пока каждая из них не кончила раза по два. После этого они, опустошённые, но довольные, вытерли друг друга полотенцами и пошли грызть гранит науки.
По дороге в гостиную они договорились о двух вещах: во-первых заниматься любовью только после занятий грамотой – иначе после этих сексуальных упражнений ничего уже не охота, кроме как валяться рядом в постели, а во вторых - поучиться часок, а потом пойти в харчевню и как следует поесть. И ещё – взять с собой побольше вкусненького, чтобы не отрываться от учёбы, тренировок на мечах и секса.
Занимались они часа полтора – алфавит этого мира не представлял для Леры никакой сложности.
У неё вообще с детства были способности к изучению языков, а после того, как в её голову рабовладельцами были внедрены несколько языков – язык Алусии, и ещё несколько непонятных языков – штук тридцать, не меньше – любой другой язык казался для неё простым, как велосипед.
Лера иногда думала – зачем столько языков, когда они всё время общались на языке зелёных, а внедрённые языки она могла услышать только случайно, из толпы туристов? Она спросила об этом Сильмару, и та ей пояснила, что знание базовых языков галактики входит в набор знаний телохранителя, а этот самый набор и был им внедрён. Через час она знала все буквы алфавита и уже безошибочно строила из них слова, по слогам читала из книги.
С письмом было гораздо сложнее – тут требовался опыт, тренировка руки, чтобы запоминала, как выводить те или иные буквы. Но и это не проблема – Лера была уверена, что скоро будет худо-бедно писать на языке Геранга. Ну, а свободно читать начнёт через неделю.
Хагра была потрясена её успехами и отказывалась верить, что её ученица ранее никогда не изучала грамоты. Она потрясала кулаком и кричала, что грех врать своей любовнице и боги накажут Злого Одуванчика за такой обман!
Затем они засобирались в харчевню – есть хотелось неимоверно. Но перед тем, как вышли, Хагра неожиданно спросила:
- Ты искала тайник Шиты?
- Вообще-то нет – пожав плечами призналась Лера – мне как-то было не до этого.
- Да ты чего?! - восхитилась та – пожрём, обязательно поищем! Это же так весело! Узнаем, где эта тварь заныкала кубышку, обязательно найдём, или я не Хагра!
Пересмеиваясь, они вышли из дома – Лера оглянулась на дверь, и Хагра поняла:
- Прижми дверь вон той палкой – никто не войдёт. Побоятся. Тут всё на виду, раньше Шиты боялись, как огня, а теперь тут Смертельный Одуванчик живёт – ну кто сюда залезет? А днём замок купим, повесим. Старый жаль – пришлось сломать. Ключа не нашли…
Девушки зашагали по улице, и их можно было бы принять за двух студенток, направляющих на занятия в университет – если бы не их обнажённые, торчащие вперёд груди и не перевязь с мечом на Хагре.

[МВН]

Евгений, с наступающим новым годом. Желаю Вам того, что Вы сами себе желаете Спасибо огромное за книги, читаю их уже третий год, спасибо ещё раз!!!

[CHL]

аплодирую, нет слов, Вы Ас!

[Mart]

Глава 11
Первый день без Леры прошёл незаметно – в суете, в беготне. Слава что-то мастерил, что-то делал, обустраивал свою пещерку. Нужно было сделать какой-то деревянный настил – не на земле же спать? Он сплёл его из гибких стеблей, кое-как. Он когда-то видел рисунок, как плели корзинки, читал об этом, вот и эти, казалось бы, ненужные знания вылезли в нужный момент. Потом надо было собрать травы, устелить ложе, и когда он в конце концов оказался на лежанке, вытянув ноги и заложив руки за голову, тогда и охватило его отвратительное, гадкое чувство одиночества. Леры не было, и что с ней сейчас, что впереди – было неизвестно.
Слава закрыл глаза и на секунду ему показалось, что она рядом, дышит ему в плечо и стоит только повернуться, чтобы прижать к себе, поцеловать в пухлые, сладкие губы…но нет. Он был один во тьме прохладной пещеры.
Следующая неделя была мучительна. Ну да, вокруг были керкары, так-то он не был один в чужом мире, но всё-таки это были чуждые гуманоидам существа, со своими понятиями о том, что хорошо, и что плохо. Впрочем – к Славе они относились великолепно, и он иногда сам удивлялся – с одной стороны у них была ненависть к двуногим, а с другой – они легко принимали того же двуногого в свои ряды, забывая, что он двуногий, и не задумываясь на этим фактом. Люди были не способны на такие поступки и такое поведение.
Мать нового Роя уже оформилась, выклюнулась из кокона и теперь на глубине нескольких сотен метров, в большой крепкой пещере, выгрызенной керкарами под Купель, усиленно производила ихор, наполняя им ёмкость в полу. Керкары беспрерывно таскали ей еду – убитых зверей и птиц, фрукты, червяков, лягушек и змей – всё, что было съедобно, всё, что содержало вещества, необходимые для питания и размножения. Благо, что это было легко сделать – местность кишела дичью.
Слава свободно вздохнул, когда переселился в пещеру – каждую ночь существовала опасность того, что под бок заползёт здоровенная змея или на шалаш наступит чудовище высотой с пятиэтажный дом. Он видел стадо таких, тихо (с их точки зрения!) прогуливавшихся по прерии. Что это были за существа – он сказать не мог – если судить по картинкам, виденным им в книгах, иллюстрациям к Курсу палеонтологии, это было что-то из зауроподов, если определение применимо к инопланетным существам. Удивительно было то, что на самом деле такие гиганты вряд ли должны были выжить на планете с повышенной, относительно Земли, силой тяжести. Но факт есть факт, и от него никуда не отвертеться. Впрочем – эволюция не раз выкидывала шутки, которых не мог понять человек. Возможно, человек вообще существовал, чтобы чего-нибудь да не понимать.
Слава жил сытно, питаясь мясом и фруктами, но тоскливо – без Леры, и вообще без женщин жизнь была в высшей степени неприглядной. Иногда ему в голову закрадывалась мысль – не зря ли он отказался от похода в мир женщин – может не так всё и плохо в жизни быка-производителя? Но потом он со смехом и негодованием отбрасывал эти дурацкие мысли и углублялся в повседневные проблемы.
Каждый день он ходил к Шаргиону. Подолгу сидел рядом, пытаясь коснуться его сознания, и всякий раз натыкался на пустоту, на отсутствие отклика. Но корабль был жив. Слава чувствовал его жизнь, он ощущал процессы, протекающие в организме корабля, чувствовал тупую боль в тех местах, где его повредили удары бластеров и взрывы. Славу хватало на несколько минут контакта, потом он выходил из соприкосновения, ощущая, что сейчас упадёт в обморок от боли – не зря Шаргион ушёл в кому. Это была такая защита от страшной боли, которую передавали поврежденные органы. Не раз Слава забирался и вовнутрь корабля, прохаживаясь по тёмным, пахнущим тленом и гарью тоннелям. Но ничего не шевелилось, ничего не двигалось в полуразрушенных тоннелях. Шаргион как будто бы был мёртв.
Слава снова возвращался в свою пещеру, ел, спал, и думал, думал, думал…как там Лера? Что она делала все эти долгие недели? Может её и в живых-то уже нет? – думал он с болью. Решил для себя – если через пару месяцев она не объявится – пойдёт на поиски. Как он что-то узнает о Лере – ему было неясно. Но и сидеть просто так он не собирался.

- Сюда бросай мешки, и давай заниматься поисками! – глаза Хагры блестели, а вся фигура выражала решимость обязательно найти искомое – нет, погоди – надо продукты сложить в погреб! Пропадут – жалко. Пошли!
Девушки подняли тяжёлые мешки с копчёностями, вяленым мясом, пирогами, лепёшками и побрели в кухню. Здесь была небольшая дверь, ведущая вниз и Хагра утверждала, что это дверь в ледник. Лера посомневалась, что такой уж и ледник – откуда они тут, в жаре, притащат лёд? Но где-то хранить-то купленные продукты надо, холодильника нет, так что…
Через минуту они спускались вниз по длинной лестнице, выбитой в земле и укреплённой досками. Эта лестница привела их в большую пещеру, относительно большую – метров десяти длиной и пяти шириной. Тут стояли какие-то бочки, ящики, в стены, заделанные толстыми досками, были вбиты крюки, на которых висели связки окороков, колбас и вяленого мяса. Хагра выругалась несколько раз, жалуясь на то, что тут темно, как в заднице, потом присмотрелась и рассмеялась:
- Ну я и дура же, подруга! Надо было подумать о том, что у этой Шиты обязательно будут запасы! А мы тащили, надсаживались! Пупы рвали!
- Ну не так уж и рвали – усмехнулась Лера – а лишние продукты не помешают. Холодно тут как! По сравнению с улицей просто ой-ёй!
- Ага! – поёжилась Хагра. Кладём жратву, и начинаем искать сокровища – пока не околели от холода! Глянь – у меня дыхание видно! - Хагра выпустила изо рта клуб пара – в подвале и действительно было очень холодно, температура приближалась к одному-двум градусам тепла.
- А с чего тут так холодно, не понимаю! – удивилась Лера - ты не в курсе?
- Да я откуда знаю! – хмыкнула Хагра, обхватив себя руками крест накрест так, что её крепкие груди сплющились и торчали из-под рук – всегда так было. Особенность такая этого места. Говорят – подземные воды какие-то рядом проходят, что ли. Тепло отбирают у земли. А может брехня всё. Наплюй на это! Пошли, поглядим чего в бочках!
В бочках оказались сухофрукты, орехи, солёное мясо, масло, мука и соль – всё, что нужно для питания на недели и месяцы вперёд.
- Ого! А эти бабы хорошо подготовились в осаде! –восхищённо присвистнула Хагра – случись что, они могли бы тут сидеть и жрать месяцами! Конечно, осады редко затягиваются на долгое время, но всё-таки. Запасливые.
- А что, часто бывают осады? – поинтересовалась Лера, внимательно осматривая подвал и стараясь не пропустить ни сантиметра его поверхности – кто с кем воюет-то?
- Ну как то...кланы с кланами – из-за мужчин, из-за территорий с лучшими угодьями. Бывает, что в войну вовлекается по несколько кланов сразу. Приходится Союзу Мудрых женщин вмешиваться и останавливать войну. Но ты ищи, ищи, у меня задница уже заледенела, и не только она! Я уже как жаба холодная! И сейчас описаюсь от холода! Потом расскажу тебе войнах кланов! Как думаешь, где она могла заныкать сокровища?
Лера ещё раз окинула глазом подвал, и уверенно сказала:
- Где-то здесь, это точно. Наверху если и будет – то совсем небольшое количество денег, на мелкие расходы. А если у них и правда были приличные деньги, как ты говоришь, то спрятать их было нужно далеко и крепко. Они где-то здесь, это точно. Если дом даже сгорит, то деньги останутся целы – в подвале. Значит - ищем их тут. Смотри – где, может быть, планка в стене неплотно прибита, или доска в полу непрочно держится.
- Хммм…логично рассуждаешь. Ну что же – давай искать. И наверх – пока у меня сиськи не отмёрзли! – Хагра передёрнула плечами и её белые зубы клацнули, как будто что-то перекусывая. Лера глянула на подругу и предложила:
- А может наверх пойдёшь? Я сама поищу. Окоченеешь, простынешь – чего потом делать?
- Да чего – к Мудрым меня потащишь, лечить. Чего же ещё. Кто кроме них вылечит? Давай искать, хватит болтовни!
Девушки разбежались по подвалу и начали проверять стены и потолок. После двадцати минут безуспешных поисков, клацая зубами от холода, они ретировались наверх, ругаясь и подвывая, как волчицы. Успокоились они только стоя под струями горячей воды из душа, растирая друг друга и хихикая, как сумасшедшие.
- Нет, надо по другому думать – сказала Лера, развалившись на кровати в своей комнате, приподняв левую ногу, согнутую в колене и задумчиво поглаживая голову Хагры, лежащую у неё на бедре – давай рассуждать так: нам надо спрятать что-то, но так, чтобы никто, вошедший в дом не мог это найти, но чтобы мы могли это взять в любой момент. И чтобы грабителей и воров эта вещь не заинтересовала. И чтобы, если дом сгорит, она осталась на месте! И где эту вещь можно положить? Что меньше всего заинтересует воров, грабителей и останется целым, даже после того, как дом сгорит?
- Ой, нет… - грустно сказала Хагра – я туда не полезу, ни за какие сокровища! И так всю жизнь ползаю в этом самом…
- Кстати, расскажешь, как так получилось, что ты ползала до ворот? Кто тебя заставил?
- Шита, конечно. Я тогда назвала её грязной, воняющей тухлой рыбой сукой. Она и вызвала меня на смертельный поединок. А куда я против неё? У меня третий ранг, а у Шиты девятый. Это гарантированное убийство. А мне ещё за мать мстить надо – вот я и ползала, пока она и её дочки пинали меня, харкали на меня и мочились. Если бы не цель – убить эту тварь, я бы, наверное, с собой бы покончила после такого унижения. Но ничего – пережила вот, как видишь. Только я собралась заняться ими как следует, и тут ты... Давай не будет это вспоминать, а? – Хагра повернула голову и поцеловала Леру в плоский живот – у тебя, подружка, тоже, вероятно есть такое, что ты не хотела бы вспоминать, правда же?
Лера посмотрела в глаза любовнице и ей вспомнилась бесконечная, рвущая боль во внутренностях, улыбающееся лицо негра, насилующего её сзади и очередь из мутантов, ожидающих, когда воспользуются её телом. Она встряхнула головой, отгоняя картину и тяжело вздохнула:
- Да, есть. Ладно. Не будем. Пошли смотреть это самое место, не увиливай. Потом отмоемся. Твоя же идея поискать сокровища? Так давай не строй из себя чистюлю!
Хагра со стоном встала и не одевая килта побрела к лестнице:
- Не одевайся – потом не отстираем одежду! С себя-то легче смыть!
Девушки вышли из дома и побрели на задний двор.
Все дома, которые стояли в городе, выходили фасадами на улицу, а позади них находилась пустая часть, под которой выкопаны большие выгребные ямы, перекрытые досками, с люками, сделанными для того, чтобы золотарь могла вычерпывать содержимое и переливать его в бочку.
Лера и Хагра подошли к яме лериного дома Хагра зажала нос:
- Я не могу! Меня сейчас вырвет! Эта Шита с мерзкими дочками были такими вонючими, это что-то! Ты можешь открыть люк?
- Ты что думаешь, они на дно что-то бросили? Нет. Как оттуда достать потом? Ищи секретную крышку, не этот дурацкий люк.
- Знаешь, а я чего-то погорячилась, наверное, с выгребной ямой! – с вымученной улыбкой сказала Хагра – неужели они…
- Вот оно! – перебила её Лера – гляди сюда – вот тут, в углу, зачем-то вырезан квадрат. Если не присматриваться - не видно. Неси сюда чего-нибудь острое – поддеть лючок!
Хагра ушла в дом и минут через пять вернулась с боевым топориком.
- На. Только сама открывай! Я не буду! Меня и так сейчас вырвет! Ффууу…гадость какая! – Лера поддела отличающийся о цвету квадрат настила, отбросила в сторону лезвием топора и он упал, перевернувшись и обнаружив с обратной стороны толстое медное кольцо, позеленевшее от испарений. К нему была привязана верёвка – жёсткая, толстая, из каких-то волокон, похрустывающих на воздухе. Лера, превозмогая отвращение потянула за эту верёвку…она натянулась…потяжелела…Лера заглянула в яму и увидела небольшой, сантиметров сорока в диаметре и длинной сантиметров шестьдесят – бочонок. Он был опутан сеткой и верёвкой, вымазанной в дерьме.
Лера посмотрела вокруг, вздохнула, с тоской подумав: «А так ли нужны мне эти деньги?!» и решительно потянула верёвку вверх, выволакивая бочонок на край ямы.
- Тащи вёдра с водой – процедила она сквозь зубы, борясь с головокружением – побольше давай! И нож какой-нибудь, какой не жалко! Надо срезать с бочонка всю гадость!
Хагра, зажав рот, стремглав убежала, сверкнув крепкими голыми ягодицами, и скоро появилась, таща два ведра с водой. Она сходу облила бочонок, смывая с него всю пакость, облила верёвку, потом полоснула ножом по сетке, кое-как отчистившейся от канализационных стоков.
Освободившуюся верёвку Лера сбросила в яму, как и сетку, а бочонок сосредоточенно отмыла принесённым Хагрой мылом, постоянно меняя воду. Потом схватила его на руки – а он был довольно увесистым и весил килограмм двадцать – и бросив прощальный взор на снова закрытый лючок, поволокла его в дом.
Случайные прохожие, которые видели, как девушки заходили в дом с бочонком, не придали этому никакого значения – ну таскают чего-то девки – ну голые, да! И чего? Небось чтобы не пачкать одежду при хозяйственных работах. И правильно. Одежда денег стоит, а помыться всегда можно.
Лера пронесла бочонок в душевую и там снова принялась его отмывать. Через полчаса он почти не пах, Лера была отмыта, и обе девушки сидели в кухне, на стульях, созерцая бочонок, стоящий перед ними на полу.
- Ну что – приступим? – бодро просила Хагра – тяжёлый, гад! А что – Шита сколько уже жалования получила? А в скольких набегах участвовала на соседние кланы – должна была чего-то накопить!
- Честно – знала бы, что это будет так противно – и доставать бы не стала – чтобы там не лежало! – созналась Лера – кому расскажи – ржать будут до упаду!
- А чего ржачного-то? – пожала плечами Хагра – если тебе так противно туда лазить, если меня чуть не выдрало от отвращения – представь, что будет с грабителями! Верное место для хранения. И очень даже подходящее для Шиты – она была таким дерьмом…
- И что, все так вот хранят ценности? Тогда что в этом тайного? Подойди и достань!
- Ну, это надо ещё через дом пройти, где четыре злобные бабы живут, но и не все так хранят, уверена. Непонятно как ты-то догадалась – это же ты меня навела на мысль. Я бы скорее всего по дому искала, полы бы вскрывала.
- Да я сама не была уверена – уж больно гадко! Ну, хватит болтать – давай посмотрим, из-за чего мы такие муки приняли? Выбивай дно!
Хагра резко ударила обухом топорика по дну бочонка – крепкий бочонок, разбухший от влаги загудел, она ещё ударила, ещё, образовались вмятины, днище треснуло, бочонок упал и из него посыпались мелкие серебряные монеты
- Фу ты…я то думала тут всё золото! – разочаровано сказала Хагра – может и золото есть? Ага – вот мешочек! Увесистый! Тысячу золотых, не меньше! А это чего? Ага! Вот оно! Украшения! Смотри – с камнями! Паучок какой прикольный – глянь-ка! Странный такой! Чего с тобой такое? Чего ты так вытаращилась!
Лера молчала и не могла ничего выговорить, тупо глядя на мкара, лежащего на ладони подруги.
- Нет, ничего…это я так, задумалась. Странный паучок. А ты не знаешь, откуда его взяли?
- С севера откуда-то везут такие штуки. Паучки, какие-то странные вещи – это лучше у Мудрых спросить, откуда что взялось. Давай-ка мы распихаем деньги куда-нибудь, да займёмся делом – ты не забыла, что тебе ещё в канцелярию идти за жалованием Шиты и её девок? И кстати – чего ты думаешь со шкурой шасса делать? Забыла, что её у Главы оставила?
- А чего с ней делать? – беспомощно пожала плечами Лера – продать куда-нибудь? За неё хоть пару серебряников дадут?
- Ты чего, правда не знаешь, или придуриваешься? – вытаращила глаза Хагра – она не менее двадцати золотых стоит! Можно сделать из неё килт и таскать его по праздничным дням – все с зависти помрут!
- Нет уж… - поморщилась землянка – не надо мне, чтобы померли. Продать её и забыть. Я попроще похожу, в обычном килте. Кстати – где они тут у вас продаются? Не хочу ходить в килте Шиты или её дочерей. Да они и великоваты мне, болтаются, как на вешалке!
- Сходим в канцелярию – зайдём к портнихам. Посмотрим, чего тебе купить. Пошли, пошли! На вот килт, натягивай. Сандалии тебе тоже, как я посмотрю, великоваты. Ты же у нас Нежный Одуванчик, тебе всё надо других размеров!
Девушки быстро распихали деньги где только могли – складывали в мешочки, распихивали под кровати, прятали под столами и в душевой – вспотели, запыхались, и в конце концов Хагра задумчиво сказала, что если они потом найдут все деньги, что попрятали – это будет чудом.
Они заперли дом на здоровенный замок со сложным узорчатым ключом, который Лера утром купила в лавке скобяных товаров, ключ упокоился на верёвочке, пристёгнутой к поясу девушки, и подруги быстрым шагом зашагали в сторону дома Главы.
Через час, нагруженные мешочками, они шагали из канцелярии, при этом Лера была хмурой, а Хагра злой, как шасс.
- Я не знаю, почему они запрещают тебе выходить из города, но это полное свинство! – ругалась Хагра – я уже хотела высказать Главе всё, что думаю по этому поводу – чего ты меня остановила?
- Хочешь опять получить по заднице? У тебя ещё прошлые следы порки не зажили! Чего ты дразнишь власть? Изменить всё равно ничего не изменишь, а зачем тогда эти выходки? Бунт?
- Наверное – да. Изменить не могу, но я хотя бы пытаюсь что-то делать!
- Но это же самообман – на самом деле ты ничего не можешь сделать, и только ведёшь себя как ребёнок, которого порют за плохое поведение. Мне кажется это глупым и нелогичным.
- А мне – нет! – нахмурилась Хагра – оставим этот разговор. Давай-ка мы сейчас пойдём домой, разгрузимся, и займёмся учёбой. Не забывай – тебе меньше чем через месяц держать экзамен, а ты едва читаешь по слогам! Может, когда сдашь экзамен они позволят тебе выходить из города? Я бы тебе показала интересные местечки! Можно было бы искупаться в водопаде – обожаю купаться в водопаде! Да мало ли что можно сделать на воле! Свиньи они, что тебя заперли в городе!
«Не свиньи, а умные люди. Кто я и что я они не знают, не хотят меня и убивать – вдруг пригожусь. Но и выпускать на волю не хотят – мало ли что будет…» - подумала Лера.

Остаток дня прошёл в учёбе. Лера упорно набивала руку в написании букв и слов, читала вслух – Хагра принесла ей какую-то книжку, отпечатанную в кустарной типографии – по типу первых книг Земли. Там говорилось что-то о безответной любви одной воительницы к другой, об их несчастной судьбе, разлучившей их на годы.
Лера читала эту любовную историю и усмехалась – ничего в мире не меняется. И даже вот такое странное положение вещей с мужчинами не отменяет любовных переживаний и страстей – только вместо влюблённых мужчин и женщин одни женщины. Мужчины в этом сочинении вообще не воспринимались как что-то одушевлённое – как будто речь шла о домашнем животном.
Леру это слегка забавляло, но и корёжило - а если бы сюда попал Слава? Скорее всего, он перебил бы половину этих баб, когда они попытались бы низвести его до положения скота, а вторая половина утыкала бы его…и её стрелами. Она конечно бы не осталась в стороне и сражалась бы с ним рядом. И кстати сказать – ещё не факт, что они бы его взяли – со способностью предвидения, с его силой и скоростью. Вот только убивать этих женщин-то не хотелось. Разве они заслужили смерть? Просто у них такие вот обычаи – не нравится – не живи тут. А если уж пришлось жить – принимай их условия, или же...старайся эти условия изменить.
Леру очень взволновал найденный мкар. Он был неисправен, его позолотили, как брошку, но это был именно он – мнемонический робот, служащий для изучения языка и запоминания заданной информации. Где они его взяли? Это следовало выяснить в ближайшее время.
Поужинали подруги ещё засветло, решив лечь спать с наступлением темноты – чего зря жечь фонари – лучше встать пораньше. Тут вообще ложились гораздо раньше, как заметила Лера – стемнело – и на улицах уже почти никого нет. За исключением гуляк, зависающих в харчевнях и публичных домах.
Хагра попросилась переночевать у Леры, сказав, что одной в доме матери оставаться тоскливо, а у тётки ночевать не хочет, потому что та опять будет нудеть о её неправильной жизни.
Хагре нужно было утром заступать в караул на городскую стену, так что девушки после ужина засобирались по своим спальням. Хагра целилась уснуть у Леры под бочком, но та попросила её подождать и не гнать лошадей – она должна привыкнуть к мысли о том, что будет спать с девушкой. Хагра досадливо поморщилась, но потом успокоилась и заявила, что если она, Одуванчик, желает услышать рассказ про войны кланов, тогда ей стоит допустить Хагру в свою постель, так как она не собирается орать на весь дом, срывая горло. Ей завтра, как дуре, сутки стоять на стене, вглядываясь в прерию и в лес. И надрываться, вопя на весь дом, она не будет. Лера нехотя согласилась – ей и вправду хотелось услышать историю этого народа.
Она отправила Хагру мыться в душ, а сама решила кое-что проверить, спустившись в подвал.
Сойдя по длинной лестнице, Лера снова поёжилась от холода, зорко оглядела большую полость в земле и начала ворочать ящики, стоявшие возле бочек. Верхние ящики они проверили, а вот внутренние не полезли.
Один из ящиков был довольно тяжёлым, и когда Лера за него взялась, неожиданно почувствовала, что её руки уцепились за что-то очень холодное. Она посмотрела – ящик с боков был покрыт белым ледяным налётом.
Девушка откинула крышку, приделанную на петлях, и с изумлением увидела перед собой металлический закрытый прибор, моргающий огоньками, с различными выходами и гнёздами в боках. Она похлопала глазами, не веря тому, что увидела, но это был именно он – генератор энергии, работающий на антиматерии. Подобные генераторы они со Славой завозили керкарам. От этих генераторов питались электрические сети. И эти генераторы в процессе своей работы охлаждали пространство вокруг. Так вот откуда в подвале такая низкая температура!
Лера, не замечая холода, села на ящик рядом и стала размышлять о том, что тут происходит.
У неё не было ни малейшем картины устройства этого мира, и выводов она сделать не могла – кроме одного – эта планета когда-то посещалась зелёными, или же расами, входящими в сферу их влияния. После таких посещений остался след виде мкара (мкаров) и генератора энергии. Значит – нужно искать место посещения – если эти вещи оказались здесь – значит там есть ещё какие-нибудь нужные вещи! Может быть даже целы флайер…или корабль?! Честно говоря, Лера с удовольствием бы снова оказалась в корабле, да ещё чтобы Слава лежал в одной с ней постели. Может срок заточения на заштатной планете амазонок окажется и не таким долгим?
Эти мысли так взволновали её, что она не сразу услышала голос Хагры, зовущей её к себе. Лера быстренько привела всё в порядок, установив, как было, и побежала наверх, дрожа от холода – только теперь она почувствовала, как холод проник во все уголки её тела.
Выскочив наверх, она под удивлённым взглядом Хагры тут же понеслась отогреваться в душ.
Через пятнадцать минут они лежали рядом на кровати, взявшись за руки. Хагра было попыталась сразу перейти к боевым действиям, но Лера остановила её, потребовав рассказать историю кланов – откуда они взялись, почему воюют.
-Никто не знает, оттуда пошли кланы! – начала Хагра – нет, ну ты чего? Ну - правда не знают! Ну - взялись и взялись – вот такое положение вещей! Сколько тысяч лет прошло, после того как образовался первый клан – никто не знает! Записей нет. Сколько-то было, конечно, этих тысяч лет, но сколько? Долго. Кто разделил людей на кланы? Боги, наверное. В общем – сколько кланов насчитывается – знает только Союз Мудрых. И то - не уверена. Они, мне кажется, больше делают вид – пыжатся, надувают щёки, показывая, какие они умные и знающие, а на самом деле – ненамного больше нас знают. Если бы они были такие умные – неужели бы не разобрались, почему у нас мужчин рождается так мало! И почему их становится всё меньше и меньше! Вот тут и кроется вся причина войн – чем меньше мужчин в клане, тем меньше в нём бойцов, меньше крестьян и ремесленников меньше людей, а значит клан слабее. И тогда другие кланы могут решить, что ему пора перестать существовать. И решают, время от времени. Мудрые женщины против войн, но они ничего не могут поделать – если нам понадобится – мы пойдём войной на другой клан. Отвлечь нас от войны может только покупка и передача нам некоторого количества мужчин. Где Мудрые их берут – неизвестно. Наверное, в каком-то из других кланов. Что обещают им за это – я не знаю. Мудрым, наверное, виднее. Давно в нашем клане поговаривают, что положение бедственное, и пора уже идти в набег за мужчинами. На моей памяти бы ходили в набег четыре раза, все четыре мне удавалось выжить. Но удача может и отвернуться от меня, и тогда, подруга моя – останешься ты одна. Или, скорее всего – не останешься – такую красотку, Одуванчика, приберёт к рукам какая-нибудь девка. Так что не будет терять времени, иди ко мне…
- Погоди ты! – Лера осторожно убрала руку Хагры со своего живота - та осторожно кралась в святая святых – расскажи-ка, что это за такие «мудрые женщины», а ещё – откуда появляются вещи вроде того паучка. И ещё разные странные вещи, о которых ты мне не упомянула – например – ящики, которые выдают холод. Мудрые, это что – каким-то богам поклоняются, что ли? Жрицы?
- И откуда ты такая тёмная?! Ладно, слушай, только руку мою не убирай и не трогай, а то брошу рассказывать! – мстительно заявила Хагра.
- А ты прекрати меня возбуждать – думаешь мне легко слушать, когда ты лазишь, где не попадя? Мне действительно важно услышать про мудрых! Я никогда с ними не сталкивалась – ну кроме одного раза, там, у Главы. Она позвала какую-то Унарию и та таращила на меня глаза. Мне это не понравилось!
- Ещё бы тебе понравилось! Она в голову залазит и просвечивает, на предмет дурных мыслей. Не люблю с ней сталкиваться – вроде и улыбается, а сама как будто тебя насквозь видит! Брррр… В общем, так: есть такой Союз Мудрых женщин. Это особая организация, не подчиняющаяся никакому из кланов. Их представители живут во всех кланах – лечат, помогают знаниями, урегулируют конфликты, а иногда и наказывают – говорят, что Мудрые могут убить взглядом, или сделать сумасшедшей! И будешь потом дерьмо черпать ведром – когда разума лишат. На большее такие умалишённые не годятся. Даже разговаривать не могут – только мычат. Я видела одну такую, наказанную, она выступила против Мудрых, и те лишили её разума. Говорят – была Главой Клана. Ужасное зрелище…лучше бы сразу убили. В мудрые попадают все девочки и девушки, которые выказывают какие-то особые способности – слышат мысли людей, или же умеют лечить болезни, или ещё чего-нибудь чудное. Ходили много слухов, вплоть до того, что они умеют без помощи рук поднимать огромные камни и бросать их в воздух, но я в это не верю. Мало ли что рассказывают – и о летающих по воздуху повозках, и о разговаривающих на расстоянии тысячи вёрст мудрых. Болтовня всё одна. Откуда берутся эти вещи? Редкость большая. Говоришь, нашла такую штуку у Шиты в подвале – а то, почему бы и нет? Видать захватила в последнем набеге – он был два года назад, я ещё тогда совсем девчонкой была. Тогда-то, кстати, и захватили Орланда. Теперь он лучший наш мужчина! Лучше всех осеменяет, его хватает на семь-восемь женщин в день, да ещё и семя лишнее собирают – так что не зря Глава за ним гонялась. Кстати – он первым моим мужчиной был. Такой аккуратный, деликатный…мне другие женщины рассказывали, что у них было всё больно и плохо, а он так аккуратно, разложил меня, погладил, поласкал, я сильно возбудилась…и стала женщиной в полном смысле слова. Даже кончила два раза – а говорят, что первый раз ни у кого не бывает. Вот ты, кончала первый раз, нет? Расскажи, кто у тебя был первым? Какой мужчина? Как он выглядел? Ласкал тебя, нет? Или был неловким и неумелым?
Лера представила рожу хулигана в корабле работорговцев, который её изнасиловал, и внутренне содрогнулась – не хватало ещё об этом рассказывать!
- Ты отклонилась от темы – откуда взялись эти странные вещи? Кто их поставляет? И вынь палец…
- Вещи эти расходятся откуда-то с севера – я тебе уже об этом говорила. Что касается пальца – ну я же тебе не в ухо его сую…слушать не мешает. Разве не приятно? А вот так? Так? И вот так?
- Ну тебя! Рассказывай, сейчас же! – Лера тяжело задышала от возбуждения, но заставила желание угаснуть и сосредоточилась на рассказе.
- После сезонного экзамена на классность – а он проходит во всех кланах практически в один день, организуется большая ярмарка, на ней все выставляют те товары, которые хотят продать. И чего только там не бывает! И ткани, и оружие, и продукты, и украшения – частенько и редкие вещи. Вот такие, как холодильный сундук. Они иногда откуда-то всплывают и продаются на рынке. Покупают их не все – многие боятся проклятия богов – откуда эти штуки взялись? Может из самых тёмных уголков мироздания? И несут проклятие? (Как ты права! – усмехнулась про себя Лера – если бы ты знала!)
- Хотелось бы мне посмотреть на такую ярмарку поёжилась Лера под всё ускоряющимися ласками подруги. Та уж сползла на живот девушки и её язык бродил вокруг пупка партнёрши, опускаясь всё ниже и ниже…
- И посмотришь – оторвалась от своего занятия Хагра – в этом году ярмарка будешь возле нашего Клана, на площадке возле реки. Ярмарка каждый год бывает в новом месте – где скажут Мудрые. В этом году она у нас. Съедутся не менее пятидесяти кланов – купчихи, просто любопытные – шуму будет! Весело! Будут соревнования – кто дальше прыгнет, побежит, бои на мечах – всё за призы, и вполне достойные. Будут делать ставки на участников, а выигравший получает двадцать процентов от сумы ставок. Иногда очень даже кругленькая сумма выходит! Я тоже участвовала – два раза, как стала совершеннолетней и мне исполнилось пятнадцать лет. Получила первый раз десять золотых, а второй – пятьдесят! Я до третьего места даже долезла! Они, идиотки, на меня ставки не делали – я же выгляжу, как младенец, а я рраз – всех соперниц посрубала и долезла! Ну да, против десятиранговых тогда я стоять не могла, но сейчас я бы им показала! Особенно после тренировкой с тобой – чем сильнее противник, с которым ты бьёшься на тренировке, тем легче потом будет драться с другими в реальном бою. Это закон. Какая у тебя бархатистая, чистая кожа…ты тут бреешь чем-то? Я тоже хочу, чтобы у меня там так было гладко…
Лера простонала, выгнулась, и прижала голову Хагры к своему лобку…язык той блуждал по её самым сокровенным уголкам и в животе девушки как будто разгорался огненный шар. Она выгнулась дугой и задёргалась, испуская стоны и крики. Теперь ей уже было не до войны кланов…
Утром Лера проснулась одна – о бурной ночи свидетельствовали лишь скомканные простыни, да запах волос подруги на подушке. От неё всегда пахло какими-то травами – Хагра говорила, что моет голову со специальным пахучим мылом, которое делает одна мыловарня, добавляя туда лесные травы. Это был их фирменный секрет и мыло стоило немалых денег. Подруга ушла на службу, и Лере никто не мешал валяться в постели и потягиваться в полудрёме.
На улице раздался крики водовозки:
- Вода! Кому воду! Вода! – Лера высунулась из окна и покричала, чтобы та заполнила ёмкости. Женщина согласно кивнула головой и направила свою огромную бочку на колёсах к дому Леры.
Женщин было двое – видимо мать и дочь. Они были в коротких набедренных повязках, почти не закрывающих зад и поросль курчавых чёрных волос. Женщины, как обезьяны, ловко запрыгнули на крышу дома прямо с бочки, одна наполняла вёдра, вторая сливала из них в ёмкости.
Лера не стала дожидаться, когда они закончат, пошла в душ, помылась, и когда услышала крик:
- Хозяйка! Всё, полные! С тебя серебряник! – пошла, расплатилась с водовозками и закрыв дверь уселась за стол. Ей нужно было упорно читать, писать, если она хотела чего-то добиться в этом мире – в первую очередь, хотя бы того, чтобы её выпускали за территорию города. А это могло произойти только при достижении ей определённого статуса. Ну да, она могла бы ночью снять часового, перескочить через стену и уйти…куда? Куда - уйти-то? Нет, уходить пока нельзя. Это она всегда успеет сделать.
Её очень заинтересовали слова подружки о грядущей ярмарке – если там действительно будут вещи из цивилизации зелёных – можно будет уже как-то определить – откуда чего берётся. У неё было подозрение, что тут каким-то образом застрял грузовой звёздный корабль. Как он тут оказался, зачем – это предстояло узнать.

К концу третьей недели Слава уже был готов лезть на стенку. Ему обрыдло всё – пещера, керкары, предупредительно угадывающие все его желания и приносящие ему еду, так же, как Матери Роя, местность вокруг, даже вид Шаргиона, всё время напоминающий ему о его вероломном предательстве своего корабля, о том, что он засунул его в жесточайшую мясорубку.
Он не мог есть – в глотку ничего не лезло, плохо спал – ему снилась Лера, Наташа, все женщины, которые у него были за всю жизнь. Он занимался с ними любовью во всех видах, какие только себе мог представить и просыпался мокрый – от пота, и от излившегося семени – поллюции ещё никто не отменял.
Теперь он почувствовал, что такое остаться без постоянной партнёрши, и это притом, что его организм «вирусом спам, прошу удалитьи» был изменён так, что он не мог обходиться без ежедневного секса. В общем – у него просто «башню сносило» от мечтаний о женщинах.
Иногда он думал о том, как там Лера справляется с подобными страданиями, и горько усмехаясь, решил для себя – что НЕ БУДЕТ спрашивать у неё, как она обходилась. Удержаться от секса с кем угодно, когда ты просто на стену лезешь и воешь от желания, как течная кошка – просто невозможно.
Он выскакивал из пещеры посреди ночи и бегал по прерии, пробегая по многу километров подряд, возвращаясь уже к рассвету – днём было как-то легче терпеть эти страдания – что-то отвлекало, да и усталость притупляла ощущения. Он сделался ещё более жилистым, худым. Его тело, перевитое стальными мышцами и толстыми жилами очень долго сопротивлялось усталости, и чтобы устать в достаточной мере он пробегал более пятидесяти километров подряд на скорости спринтера, распугивая зверей и уворачиваясь от прыжков хищников, недовольных, что им помешали охотиться.
Заниматься самоудовлетворением ему не хотелось – ему казалось, что это как-то…неправильно. Но дело шло к тому – в отличие от героев приключенческих книг, которые он читал на Земле, он, как ни странно, обладал обычными человеческими свойствами! Ему хотелось есть, пить, и даже ходить в туалет ( о ужас!), ему хотелось помыться горячей водой, а женщину иметь каждый день, и желательно два раза в день – утром и вечером.
У мужчин, обычно утром как раз и возникает такое желание – поиметь женщину, и все женщины подозревают, что если утром ждут важные срочные дела, то мужчины возбуждаются от этого ещё больше – лишь бы не делать этих дел.
В общем – через три недели, после того, как ушла Лера, Слава созрел для её поисков. Желание поискать окончательно созрело после того, как в утренней полудрёме Славе привиделась трёхмерная картинка – вот Лера стоит на коленях, выгнув попку вверх и закрыв глаза. А сзади к ней пристроился неизвестный мужчина, и девушка стонет, дёргаясь всем телом от наслаждения.
Слава тут же проснулся, как будто его обдали холодной водой, обтёр ладонью мокрый пах и пошёл отмываться в ручей. Теперь он точно решил отправиться искать Леру и вообще выяснить, что тут в этом мире происходит (это он так подвёл базу под своё решение – он не хотел признаться, что просто озверел и одичал без бабы в этой дыре). Решение, возможно, было и глупым – умнее было бы торчать тут, и ждать, когда появится Лера и расскажет ему, что делается в мире. Но не глупее того, что он отправил девушку в неизвестность, в опасный мир, без защиты и поддержки (так он себя успокаивал, оправдывая свои последующие действия).
В общем – наутро двадцатого дня, считая с того утра, как ушла Лера, Слава шагал по прерии звериными тропами, направляясь туда, куда исчезла девушка. Куда идти – примерно – он знал. С собой у него было копьё-меч керкаров, на руке пристёгнут игольчатый лазер с полной батареей на сто выстрелов, и больше у него не было ничего. Благо, что одежды в этом климате не требовалось – всё было похоже на какие-нибудь Сейшельские острова – днём двадцать девять градусов тепла, ночью – двадцать четыре. По крайней мере,так было там, где сейчас находился Слава.
Лазер он взял не для защиты и нападения (хотя и это тоже), а для того, чтобы разжигать им костры – одного импульса достаточно, чтобы пересохшая трава вспыхнула ярким пламенем. Есть сырое мясо он как-то не хотел.
Шёл Слава осторожно, поглядывая по сторонам – зверьё тут было разнообразным и совсем не доброжелательным. Получение даже маленького ранения в таком климате было чревато нарывом или заражением крови. Впрочем – при славиной способности к регенерации совсем уж страшные последствия не грозили, но и подставляться под укусы и царапины было бы глупо.
Ночь он заночевал у ручья. Развёл костёр и пожарил на огне тушку зверья, напоминающего кролика. Мясо было вполне удобоваримым, мягким, сочным, слегка жирноватым, но зато с каким-то ореховым привкусом. Очень не хватало соли. Ему всё время не хватало соли. Слава всегда любил хорошенько подсаливать свою еду, над чем подсмеивалась Лера, говоря, что он потому такой жилистый и жёсткий, что весь просолился с головы до пят.
Спать Слава устроился под деревом, слушая серенады ночных насекомых, глядя в звёздное небо и вдыхая запах ночных цветов. Ночной дождь его слегка побеспокоил, но крона дерева, плотная и похожая на зонтик, защитила его от холодной капели. Немного послушав, как дождь стучит по веткам, он заснул до утра. Ночью ему снились голоса женщин – они вставали перед ним во всех видах и опять он во сне слышал голос Леры, вздыхающей и постанывающей от удовольствия.
Пробуждение было неожиданным и вгоняющим в шок. Первое, что подумал Слава – «На кой чёрт я разжигал костёр?! Это всё равно как выставить табличку – «я здесь!»»
Вокруг молча стояло штук сто женщин, вооружённых как земные самураи. Они не говорили ни слова, и во все глаза рассматривали это чудо – мужчину, найденного среди голой прерии. Женщины были одеты в килты различных расцветок. Их торсы обнажены, грудь многих свободно торчала, или же была притянута в телу повязками, вроде маек-перевязей – всё, как рассказывал им с Лерой пленный мужчина.
Впереди стояла такая же, как и все – невысокая женщина, чудовищно мускулистая, больше похожая на культуристку, и вертела в руках копьё-меч Славы. Потом она оставила осмотр меча, подошла к Славе и бесцеремонно подняв его руку, осмотрела пристёгнутый на ней лучевик. Слава аккуратно отнял у неё свою руку, после чего женщина усмехнулась и весело подмигнув, сказала:
- Вот это находка! А мы-то собрались пощипать соседний клан! А тут вот он, первоклассный самец – лежит, и в небо плюёт, вместо того, чтобы исполнять свои обязанности! Воительницы, вы видали такое чудо? Это нам дар богов! Считаю, что надо возвращаться. Это Знак. Нам как бы сказали, что не стоит искать сокровищ через кровь – вот оно, сокровище, лежит, и в небо смотрит! Вставай! Ты откуда тут взялся?
Слава встал на ноги, после чего его «собеседница» оказалась ему только по плечо – как Лера. Женщины вздохнули, и загомонили, а предводительница с восхищением сказала:
- О боги! Какой здоровенный! И все нужные причиндалы у него тоже здоровенные! Да это ругара какой-то! Вы посмотрите только – вот это штука! – женщина схватила Славу за то, что её прельщало и стала возбуждённо теребить. Надо ли говорить, что он не смог удержаться, возбудился и через несколько секунд стоял перед толпой торжествующих женщин во всей мужской красе. Слава дёрнулся, схватил руку женщины и аккуратно оторвал от себя – рука была такой сильной и жёсткой, что он побоялся кастрировать сам себя, так она вцепилась в его гениталии.
Женщина удивлённо посмотрела на него и сказала:
- Так откуда ты взялся, такой…недотрога? И на мужчину ты не больно похож – у тебя тело женское! Таких здоровенных мужчин я ещё не видала! Чего всё молчишь? Язык-то есть? Или ты дурачок какой-нибудь?
- Есть у меня язык, есть! – усмехнулся Слава – а откуда я взялся – сам не знаю. Вот тут проснулся, и вы стоите.
- Ага, ага…и вот эти штуки откуда взялись – тоже не знаешь? – усмехнулась предводительница – тебя как звать? Я Армила, сотница. Из Клана Шерекан. Воительницы – на коней! Уезжаем! Так как тебя звать?
- Слава
- Ты, Слава, со мной сядешь. Умеешь ездить на конях? Нет? Садись на круп, обхватывай меня руками, чтобы не свалиться и поехали. Через три дня будем в Зартусе, нашем главном городе. А штучка у тебя на руке интересная – я видела такую один раз – с севера привозили. Интересное украшение.
Слава ошеломлённо выслушал её слова – как это она могла видеть игольный лазер? Откуда? Неужто, тут есть цивилизация уровня зелёных? Но и не верить ей не было оснований.
- Все в сёдла! Поехали! – зычно крикнула предводительница, и негромко добавила для Славы – а твой странный меч я подержу у себя. Ещё обрежешься… Вам, мужчинам, не то что ножик – лошадь доверить нельзя. Вы на ней или в колодец въедете, или себе на ногу поставите. Бестолочи совершеннейшие.
Слава усмехнулся и заскочил на круп лошади позади воительницы. Ехать было странно и непривычно - лошадь небольшая, и его ноги болтались почти у земли. А ещё – непривычным было ощущение, что он обнимает полуобнажённую женщину – пусть даже её талия и напоминала талию культуриста, с квадратиками пресса и стальными мышцами, не продавливаемыми нажатием. На женщине не было ни грамма того жирка, который присущ многим женщинам – мягкого, нежного, переливающегося под кожей. Если закрыть глаза и не видеть юбку, можно было представить, что держишься за талию мужчины.
День прошёл скучно – двигался отряд куда-то на восток, размеренно пересекая прерии и небольшие леса по краям рек и ручьёв.. Слава сто раз мог освободиться, но разве он шёл не к людям? И притом – для этого понадобилось бы покалечить, или убить несколько десятков женщин. Спрашивается – за что? Относились они к нему очень хорошо, если не считать, что подшучивали над слабыми мужчинами, один из которых оказался вполне похожим на женщину, что странно и довольно пикантно – особенно для тех воительниц, что любят и мужчин, и женщин. Впрочем – таких было большинство. А ещё смеялись – что таким достоинством как у него страшно и воспользоваться-то – вывернет на изнанку!
Шутки прервала Армила – во время остановки на обед подав Славе жареное мясо, фрукты и пожелав есть как можно больше, чтобы сохранять силы, которые скоро ему очень даже понадобятся. У них в клане осталось так мало мужчин, что скоро кроме баб никого и не останется.
Слава опять задумался – почему такое дикое соотношение между женщинами и мужчинами? Дьявольщина какая-то! В воздухе совершенно очевидно пахло серой…а что, как не запах серы, отличительный признак чёрта? В природе мужских и женских особей или поровну, или же мужчин ненамного меньше – они могут обслуживать довольно большое количество женщин, так что если нет больших войн, их количество всегда меньше. Но чтобы так? По мужчине на триста женщин? Это невозможно.
Вечером они расположились на берегу большого степного озера. Рядом шумела роща деревьев, усыпанных плодами, по вкусу напоминающими смесь орехов и мандаринов – довольно приятный вкус. И к тому же они оказались довольно сытными.
Женщины закармливали Славу лучшими кусочками, подходя поближе и как бы невзначай трогая его за плечи, за бедро, за руки… Ему иногда хотелось сорваться в смех – настолько всё выглядело смешно – эти ухаживания невзначай, эти глаза женщин, когда он выбрался из озера, смыв пот и пыль дневного перехода, и обсыхал на свежем ветерке.
Женщины, сидя рядами на берегу, присвистывали, закатывали глаза и стонали, приговаривая: «Ну какая у него задница! Это просто отпад! А это!...»
Всё это напоминало то, как если бы девушка-модель попала в отряд голодных до секса мужиков и они обсуждали её стати. Впрочем, надо отдать должное женщинам, вели себя они на удивление вежливо, корректно, и хотя и следили, чтобы он не сбежал, но грубостей и хамства по отношению к себе он не видел. Кроме трогательной заботы и слегка скабрезных, на взгляд землянина, шуток, ничего такого не было. Впрочем – дальше события начали развиваться вскачь…
Славе поставили отдельную палатку, «чтобы его нежное тело не испортилось под холодным ночным ветерком» (так ему заявила Армила, вызвав у него непроизвольное фыркание сквозь ладони, зажавшие лицо. Он потом ржал в подстилку, заботливо настеленную женщинами - минут пять.).
Ему сделали отдельный костёр, соорудили скамейку возле огня, где он и сидел, как врубелевский демон, наблюдая за огоньками, перебегающими по веткам в костровище, и за звёздами, яркими алмазами появляющимися на вечернем небе, размышляя над тем, что предстоит в будущем.
Его размышления прервала Армила, подсевшая к костру на небольшой чурбачок и целомудренно накрывшая колени подолом килта. Женщине было лет тридцать пять. Её жёсткое, худое лицо «украшали» два небольших шрама – на лбу, над левой бровью, и на правой скуле. Короткая причёска напоминала причёску Леры, и Слава с улыбкой подумал, что скорее всего, его жена органично влилась в ряды воительниц – и уж причёска точно в этом ей не помешала.
Армила протянула руку и подбросила в костёр толстую ветку, от чего из огня взметнулась куча искр, часть из которых едва не села на её плечи. Но она даже не поморщилась, и обратив взгляд карих глаз на Славу, вздохнула и сказала:
- Я не буду спрашивать у тебя – откуда ты взялся. И не буду настаивать на том, чтобы ты, как жеребец производитель под страхом наказания осеменял наших женщин. Но прошу тебя понять: положение у нас в клане настолько отчаянное, что мы готовы пойти на любые ухищрения, чтобы продолжить наш род. Ты тоже это пойми. Лучше ты сам, добровольно, поможешь нам – насколько можешь, чем мы будем тебя принуждать. Скоро мы приедем в Клан. Глава Клана – моя сестра. Она придерживается тех же понятий о жизни, что и я. Постарайся найти с ней общий язык. У нас в клане не принято считать мужчин скотом для размножения, как в некоторых кланах, но и мужчины должны понимать свою ответственность перед народом. Вы ни в чём не испытываете нужды – любая еда, любые ваши капризы – всё для вас! Но и вы выполняйте свои обязанности – размножайте народ Клана! Я доходчиво тебе объяснила?
- Уж куда доходчивее! – усмехнулся Слава – только и я хочу пояснить. Я не дам низвести себя до положения безмолвного скота. Это нужно понимать. И если кто-то попытается меня оскорбить, обидеть – я его, или её, просто убью. И мне хватит для этого сил и умения.
- Почему-то я тебе верю! – буркнула женщина, оглядывая большие ладони Славы и его мускулистый торс – хотела бы я знать, кто обучил тебя боевым искусствам и натренировал тело! Неужели и правда где-то есть Кланы, в которых мужчины и женщины в равных количествах! Ты же владеешь боевыми искусствами, да? Иначе - зачем тебе этот странный меч. И где ты его взял такой – тоже интересно…он совсем не похож на всё, что я видела до сих пор.
- Владею я единоборствами. А откуда я родом – не скажу. Здесь оказался случайно, а разыскиваю одну девушку. Хочу узнать о её судьбе.
- Как она выглядит? И что за девушка? – с интересом спросила воительница – я просто сгораю от любопытства – даже стыдно признаться! Значит и правда есть такие кланы, где мужчины ведут себя как женщины, и что они самостоятельно могут решать свою судьбу, и даже судьбу женщин! Я думала – это легенды. Жаль, что ты ничего не хочешь рассказать по этому поводу!
- Девушка с тебя ростом, худощавая, не такая мускулистая как ты. У неё белые волосы, короткие, как у тебя. На вид ей лет семнадцать. На теле никаких шрамов. Одета во что-то вроде набедренной повязки. Ничего не слышала о такой? – Слава затаил дыхание в надежде.
- Хммм…нет, не слышала. Приедем в Клан – я узнаю у Главы, у людей поспрашиваю – может кто-то что-то и знает.
- Жаль. Очень жаль – искренне расстроился Слава. Он почему-то думал, что сейчас ему расскажут точно, где находится Лера – по всем канонам приключенческих романов. И вообще – приедет, а она там, в городе, и бросится в его объятья.
Видимо он не мог скрыть своё разочарование, потому что Амрила посмотрела на него сочувственно и сказала:
- Я же сказала, что помогу тебе. Как только приедем. Но и ты нам помоги…
- Что я должен сделать – усмехнулся Слава – осеменить твоих женщин? Так я понял?
- Сколько сможешь, пожалуйста. Если какая-то из них тебе не понравится – можешь её отвергнуть, без проблем. Только постарайся, ладно? Я буду их присылать к тебе в палатку по одной, а ты занимайся с ними. Войди в наше положение!
- Войду… - усмехнулся Слава…

[-механик-]

Евгений,вот это фантазия,вот это да. Сегодня прочел обе крайних главы и порадовался,ибо есть среди нас люди мОгущие писать и 31 декабря,и 1 января . И главное ,,Bless them which persecute you:
bless, and curse not." ,,Благославляйте тех кто гонит нас,благославляйте,а не кляните". С Новым Годом,камрад

[Mart]

Евгений,вот это фантазия,вот это да. Сегодня прочел обе крайних главы и порадовался,ибо есть среди нас люди мОгущие писать и 31 декабря,и 1 января . И главное ,,Bless them which persecute you:
bless, and curse not."  ,,Благославляйте тех кто гонит нас,благославляйте,а не кляните". С Новым Годом,камрад 

Спасибо. С Новым Годом! И всех с новым годом!
Что касается подписи - модераторская шутка. "Благословляйте гонителей ваших; благословляйте, а не проклинайте (Рим. 12, 14)"

[Mart]

Глава 12
К городу Зартусу они подъезжали на третий день, к полудню. Солнце стояло высоко, в самом зените.
Вокруг города лежали возделанные поля, на которых копошились женщины, уделанные грязью и пылью до такой степени, что нельзя было разглядеть подробностей их сложения. Да и разглядывать-то особо было нечего – изломанные работой, нищие женщины-крестьянки едва прикрытые тряпками или вообще не прикрытые ничем – у кого они могли вызвать чувство прекрасного своей морщинистой болтающейся грудью или изломанными узловатыми руками? Всё как всегда – крестьяне нищие, главные в этом мире – воины.
Сила всегда торжествует – думал Слава, поглядывая на окрестности с крупа лошади. Ехать таким образом ему уже осточертело, но что поделаешь? Двигаться-то надо, а «лучше плохо ехать, чем хорошо идти» – гласила народная пословица.
Два ночи Слава трудился не покладая…хммм…в общем как мог, поднимал численность народонаселения этого клана. Первую ночь он пропустил двенадцать женщин, вторую – десять. Они с благодарностью принимали его «дар», и не сказали ни одного резкого или плохого слова. Впрочем – они вообще ничего не говорили – только стонали, да содрогались в оргазме. Потом, полежав немного, как рекомендуют для лучшего зачатия, чтобы, так сказать, укоренилось, они уходили счастливые, довольные, наскоро поцеловав своего благодетеля. Слава даже не мог запомнить их лиц – только крепкие бёдра, круглые зады и горячие губы, когда они старались помочь ему выполнить намеченное.
Он немного волновался – после того, как их с Лерой модифицироали, ей сказали, что она не сможет иметь детей. Ему про это никто ничего не говорил. То есть, фактически, его детородные функции, вроде как, не пострадали. Но как это узнать? Сильмара, с которой он был – та тоже была бесплодна, она тоже являлась мутантом, Лера – ну, тут ясно, Наташа? Вот здесь вопрос интересный – она не была мутанткой, а тело, выращенное из её клетки, обладало всеми способностями нормальной, здоровой женщины. Слава как-то раньше не задумывался над этим – ну, занимаются они сексом, и занимаются! Кто должен думать о том, чтобы не было последствий? Скорее всего – женщина. По крайней мере Слава раньше так считал. Но они были с Наташей всего несколько раз, и потому определить – забеременела она от него, или нет, было невозможно. Пока невозможно. Вот когда они вернутся домой, тогда будет ясно. Если вернутся…
Слава отбросил грустные мысли – его внимание привлекла какая-то суета – воительницы стали строится рядами, коня, несущего Славу, сунули в центр своебразного каре и понеслись по дороге туда, где на горизонте уже виднелась стена города.
Слава с трудом удерживался на лошади, сжимая ногами круп лошади и руками голый торс своей наездницы. Зад нещадно бился о лошадь, понемногу сбавлявшую свой ход – Слава был слишком тяжёл, и лошадь, несущая двух ездоков уже три дня сильно утомилась.
- Что случи-и-и-илось! – крикнул он Армиле, сосредоточенно погоняющую плетущуюся лошадку, прядающую длинными кроличьими ушами.
- Набег! Спасать тебя будем, чтобы не отняли! Они на город шли, видать, а потом обнаружили мужчину в наших рядах! Теперь не отстанут, пока в город не уйдём! Держись!
Лошадь, не выдержав напряжения, рухнула, и Армила со Славой едва убереглись от того, чтобы попасть под её бок. Она забилась, хрипя и выкатывая глаза, дёрнулась, и затихла на земле.
- Бежим к городу! Можешь бежать? – яростно крикнула Армила
- Могу, само собой! – пожал плечами Слава и не успел он сказать, как женщина сорвалась с места и побежала вперёд, таща его за руку, как паровоз вагоны. Он забрал у неё свою руку и понёсся рядом, жалея, что его меч-копьё осталось привязанным к луке седла павшей лошади. Снимать барахло не было ни желания, ни времени – чужие всадницы были уже в ста метрах от них, а до города было очень далеко.
Армила держалась за стремя своей соратницы, длинными, лёгкими прыжками перемещаясь с пространстве, Слава последовал её примеру, взявшись за стремя другой женщины. Сразу стало легче бежать. Она покосился назад, через плечо, и увидел, что преследовательницы всё ближе и ближе.
- Чего они не стреляют из луков? – крикнул Слава, заметив у преследовательниц знакомые очертания горитов
- В тебя боятся попасть! – задыхаясь, ответила Армила – ты – ценная добыча! Из-за тебя весь этот шум! Наддай, наддай! Ах, сучки! Натра, Сирона – встретить!
Два десятка женщин из родного клана Армилы отсоединились от общей толпы и пошли, как Слава понял, на верную смерть – заградотрядом. Славиных «клиенток» преследовали не менее ста пятидесяти-двухсот воительниц, так что жалкие двадцать могли задержать их только на несколько секунд. Но и эти секунды был драгоценны, когда до города оставалось всего ничего – с километра два. Слава уже видел, как городские ворота, ранее закрытые, открылись, и из них тоже выскочил отряд, навстречу своим воительницам. Увы, преследователи оказались быстрее.
Часть из них увязла в бою с «заградотрядом», а часть, не обращая внимания за отставших, припустила во весь опор и обогнув убегающих, врезалась в них со всей своей силой. Завязался жесточайший бой, жёстче которого Слава не видел – ведь со всех сторон были только женщины!
Они визжали, завывали, улюлюкали и с невероятной скоростью вращали клинками своих длинных, тонких мечей, пытаясь достать друг друга.
Славу зажали в центре каре, не подпуская к нему грабителей, но те, невзирая на мужество защитников теснили их своими лошадьми, более крупными и сильными, как заметил Слава. Клинки мелькали как молнии, звенели, изгибались и опускались, окрашиваясь кровью свои жертв. Буквально через несколько секунд большинство защитниц впереди Славы полегли, вызвав у у него грусть и досаду – с некоторыми из этих женщин он был сегодня ночью. Выходит – зря старался? Многие из этих девушек были совсем молоды – шестнадцать-двадцать лет, и многие – девственницами. Его взяло зло от такой несправедливости – ну какого чёрта так происходит? И пожить-то не успели! А с другой стороны – он понимал, что это была борьба за выживание – один клан против другого ради своего будущего, ради выживания клана.
Он уже видел искажённые криками лица нападающих, они показывали на него пальцами и раскручивали лассо, когда Слава решил, что иногда нужно брать судьбу и в свои руки.
Бросившись вперёд, протолкнувшись через ряды спешившихся и сидящих на конях защитниц, он выскочил вперёд, и первое, что сделал – крепко врезал кулаком по лошади одной из нападавших. Он давно заметил, что это была их предводительница – она вопила громче всех и отдавал команды остальным.
Несчастное животное, которому досталось по морде славиным кулачищем, упало оглушённое, подмяв под собой не успевшую вовремя соскочить женщину. Он побежал дальше, как разъярённый бык и сшибал с ног всех, кто попадался под его разгорячённый кулак-молот – падали кони, отлетали, как горох, спешившиеся преследовательницы.
На него набросили лассо, но он так рванул за его конец, что женщина, держащая в руке его верёвку вылетела из седла и пронесясь по воздуху, грохнулась навзничь и затихла, не подавая признаков жизни.
Преследовательницы, часть из которых разметал Слава, стали поворачивать лошадей и понеслись в противоположную сторону, оставив на поле своих раненых и убитых, а также – множество раненых и убитых противниц. Ржали раненые кони с подрубленными ногами, стонали женщины – порублены, проколотые, ушибленные и раздавленные. Слава, тяжело дыша посмотрел на поле боя и горько отметил для себя, что в войнах нет, и никогда не было никакой доблести. Только кровь, боль, грязь и смерть.
Повернув голову, он увидел причину того, что преследовательницы отступили – рядом уже стоял отряд воительниц из Зартуса, вооруженных луками. Они осыпали убегающих меткими стрелами, и десятка полтора из тех остались лежать в прерии, как брошенные тряпичные куклы. Бой закончился.
Слава отошёл в сторону и присел на лежавший у обочины ствол дерева, наблюдая, как воительницы собирают раненых, убитых и добивают чужих «подранков». Он поморщился – добивание раненых как-то не входило в его понятия о том, как надо обходиться с пленными врагами. Впрочем – решил он – это их мир, и их правила. Не надо забывать этого.
Одна из всадниц спешилась и пошла к Славе. С ней рядом шла знакомая фигура Армилы. Впрочем – и фигуры, и лица подошедших были очень похожи, за исключением того, что у той, что слезла с коня было необычайно властное лицо, чистое, без каких-либо шрамов.
- Вот он, Слава! Мы нашли его в прерии. Он отказывается говорить, кто он такой и откуда взялся. Говорит – ищет какую-то девушку. В дороге он качественно поработал с более чем двадцатью воительницами. Увы, половина из них сегодня погибла. Вот вся пока что информация, Шарса. А как тут оказались Хисснар? Впрочем – чего я говорю…понятно, как оказались. Жаль, что мы не успели дойти… такое впечатление, что они за нами специально следили.
- Нет. Они попытались захватить город – видимо узнали, что вы вышли в набег. Кто-то донёс. А может случайно вышло. С налёта войти не успели – мы закрыли ворота, они повертелись рядом и вроде как отошли. Наверное – отошли, но тут вы едете. Вот так и вышло. Вообще – я потрясена! Где вы взяли такого мужчину?! Он стоит десяти воительниц! Меня пот прошиб, когда я смотрела, как он сбивает лошадей! Монстр какой-то!
Глава посмотрела на Славу, осмотрела его с ног до головы, потом с гордостью сказала:
- Но хорош! Как хорош, а? Великолепный мужчина! Жаль, что наши погибли, но ради того, чтобы приобрести такого…
- Эй, вы ничего не напутали? – перебил её Слава – вы ничего не приобретали! Я вам что, вещь какая-то? Я иду вообще-то по своим делам, и если и помогаю вам – то только по своей воле, и никак иначе! Я прямо сейчас встану, и уйду, и вы не сможете мне помешать, заверяю вас!
Славе очень не понравилось, что Глава разговаривает при нём так, как будто его тут и не было. Как будто он какое-то неодушевлённое лицо, вещь, фаллоимитатор какой-то! Если уж ЭТО лучшее отношение к мужчинам, что тогда худшее?
- Сейчас! Шарса, я тебе объясню, давай поговорим наедине! – Армила кивнула Славе головой и увела сестру в сторону.
Слава смотрел на них и сравнивал – близнецы они, или же просто погодки. Похожими сёстры были просто невероятно. Если бы не шрамы у Армилы…а так – фигуры похожи, обе мощные, мускулистые, жилистые. Грудь прикрыта топиком, но видно, что она небольшая. Руки ловкие, сильные, с перекатывающимися бугорками бицепсов – настоящие спортсменки-профессионалки.
Они переговорили, Глава подняла брови домиком, покачала головой, но, видимо, согласилась, кивнула головой и они снова подошли к Славе
. Глава приветливо улыбнулась Славе, показав ему белые здоровые зубы и сказала:
- Мы поговорим, как только приедем в город. Сейчас пока не будем говорить – видишь, что делается – она показала на укладываемые в телегу тела. Из города уже подъехали телеги, на которые складывали убитых и раненых
Глава повернулась и пошла к телегам, потом приостановилась, как будто что-то вспомнила, и повернувшись к Славе, добавила:
- Возможно, я кое-чем тебе и смогу помочь. Есть некая информация. Потом. Всё потом! В город.
Слава встал со своего брёвнышка и пошёл за толпой воительниц, за телегами, везущими скорбный груз. Собрали всех – и своих, и чужих – ни к чему, чтобы трупы валялись вокруг и разносили заразу. Через полчаса они уже шли по широкой главной улице городка.

- Смотри мне в глаза! Сиди спокойно, я сказала! Спокойно! – Унария напряжённо посмотрела в глаза застывшей в трансе Хагры и погрузилась в глубины её разума. Она нашла ниточку воспоминаний, потянула за неё и стала разматывать весь клубок.
Вот Хагра и Лера скачут на крыше, и Лера, как будто нехотя отбивает удары подруги. Вот они обыскивают дом, разыскивая сокровища. Вот Хагра рассказывает Лере о сокровищах, странных вещах, которые привозят с севера, и та очень живо интересуется тем, откуда взялись эти артефакты.
Все эти дни картинками размотались перед Мудрой, легли ей в голову так, как будто их она видела глазами девушки. Хагра ничего не знала о своей роли шпионки, нет! Герса рассказала о том, что девчонка подружилась с Лерой, спит с ней, что они любовницы, и Унария не преминула воспользоваться удобным случаем. Мозг Хагры не был защищён против псионического вмешательства, и потому, время от времени, когда Хагра выходила на дежурство, её приглашали в кабинет Главы, под каким-нибудь благовидным предлогом и Унария обшаривала её мозг. В этом, с точки зрения Унарии, и с точки зрения любого вменяемого руководителя не было никакого криминала – в селении появилось странное существо, с непонятно какими целями. Может оно несёт беду? Кто как не Мудрые, должны узнать о его планах! Ну да, Унария, как и все эмпаты, чувствовала, когда человек врёт. Когда Лера говорила о том, что не желает причинить вред людям, она не врала. Но вся штука была в том, что можно врать, и не соврав! Например – она говорит, что не хочет причинить вреда людям – то есть, она может считать, что вред людям приносит их жизнь, а лишая их её – она совершает благо!
Унария долго объясняла эту казуистическую чепуху Главе. Та никак не могла понять – как это – и вред, и не вред, и тогда та перешла к конкретике: « К примеру – она говорит, что не хочет причинить вред людям города. Но одновременно считает, что отрубание головы Главе есть не вред, а благо. Искренне считает. С точки зрения Главы – это вред. А сточки зрения Леры – добро. А она, Унария, почувствует, что та не хочет нанести вреда! Понимаешь?»
Глава из этого объяснения поняла лишь то, что ничего не понятно, и пусть Унария делает то, что надо, лишь бы это было во благо Клану. Пусть обшаривает мозги, пусть просвечивает – делает что угодно. Весть о дружбе Хагры и Леры пришла очень вовремя, теперь в стане потенциального противника у них был шпион…
Унария быстренько стерла следы своего вмешательства в мозг Хагры, за исключением внушения о том, что той надо как можно больше находиться в обществе Леры. Всегда и везде. Что это её главное желание и цель жизни.
Такую установку Унаия делала каждый раз, как влезала в мозг Хагры, иногда она думала о том, что внесла ей в голову ТАКОЙ посыл, что Хагра не сможет жить без того, чтобы ежеминутно видеть свою подругу. Но тут уж не до сантиментов – интересы клана превыше всего. И что там какая-то девчонка сирота?
Унария не говорила о сделанном ею внушении Главе – к чему той знать такие подробности? А особенно о том, что Мудрая может внушить собеседнице любые мысли, любые желания…если та, конечно, поддаётся. Лера вон – так и не поддалась! Как ни пробовала Мудрая сломать её защиту – так и не смогла. Стена! Стена, блестящая, стальная, непробиваемая стояла перед псионичкой.
Хагра, повинуясь Посылу, встала с места, молча вышла из кабинета, прошла на улицу и лишь отойдя метров пятьдесят очнулась. Она помнила лишь одно – беседовала с Главой по поводу экзамена, что-то та ей выговаривала о плохом поведении – как обычно. Хагра весело зашагала к стене, радуясь, что хоть сколько-то времени она всё-таки отлынила от тупой дозорной службы на стене. Стоять ещё было до утра, но всё-таки половина суток дежурства уже прошло, и утром она увидится с Лерой. При мысли о подруге, у неё в душе потеплело, а низ живота сладко заныл. Ей никогда не было так сладко ни с одной женщиной, ни с мужчиной. С этой странной девушкой она буквально срослась душой, расходуя на неё нерастраченный запас любви.
Хагра осталась без матери очень рано, и Лера сейчас заменила ей и мать, сестру, и любовника-любовницу вместе взятых. Она бы умерла за неё, случись что-то. Хагра не осознавала, что это результат мощного псионического воздействия, которое навсегда впилось в мозг девушки, да и какая разница, как образовалась эта любовь – как вообще вдруг образуется любовь у кого либо? Результат ли это химических процессов, или воздействие чужой доброй или злой воли – кто знает? Кто это может сказать? Любовь - это слишком странная и непредсказуемая вещь. Возможно, что она уже зарождалась в душе Хагры, и Посыл только подтолкнул, закрепил её? Всё может быть…
Все эти три с лишним недели они с Лерой упорно занимались – Лера уже неплохо читала, скорость запоминания у неё была просто феноменальна. За это время она усвоила алфавит, научилась читать, и выучила все законы, которые было положено знать воительницам.
Хагра считала, что та безусловно готова к экзамену, который должен состояться через неделю. Ещё через несколько дней начнут съезжаться Кланы на большую ярмарку. На это время запрещались все военные действия, запрещались похищения мужчин и какие-либо драки – кроме официальных дуэлей, под присмотром Глав. Хагра обожала Ярмарку – с ней у неё были связаны самые лучшие воспоминания, и самые светлые дни, которые когда-либо у неё случались. В раннем детстве они ходили на ярмарку с матерью, а потом она ходила туда одна, ища развлечений. И находила их.
Лера тоже очень ждала этой ярмарки – во-первых, с ней у неё был связан экзамен на классность, после которого она сможет выходить в мир, а во вторых – на ярмарке она должна получить информацию – откуда в этот мир явились такие штуки как мкары и генераторы энергии. Если там есть генераторы, может есть и другие интересные вещи? Вот только как туда добраться…но всё это впереди.
- Ты опять болтаешься непонятно где? – попеняла Хагре её напарница, низкорослая ширококостная женшина сорока лет – я за тебя должна тут служить! И за что только тебе жалование платят?! И правда, что ли, ты Главу удовлетворяешь, и она позволяет тебе лишнего! Зачем сейчас к ней ходила? Язычком, что ли, поработала? – женщина скрипуче засмеялась, а Хагра вначале задохнулась от возмущения, потом спокойно сказала:
- Что, завидно? Небось, о моём язычке мечтаешь, да никак не получается? Кто с тобой, корягой, будет корячиться? Только и можешь, что в воздухе языком трепать, на большее-то тебя никто на допускает! Ну что вытаращилась? Хочешь меня взглядом спалить? Или что? Ты бы прикусила свой поганый язык, а то я скажу Главе, чего ты болтала, она тебя, сучку, на поединок вызовет, и отрежет твой язык! Или мне тебя, что ли, вызвать…ты уж меч-то разучилась держать, тебя надо давно уже отправить в конюшню, к перворанговым, навоз тебе по силам убирать, а не на стене стоять!
Женщина зашипела от возмущения и отвернулась от девушки. Хагра криво усмехнулась – знает, мерзкая сука, что не выстоит против неё! А когда Хагра была ещё мелкой – столько подзатыльников и пинков от неё доставалось! Может и правда её вызвать и убить? Не хочется только с Главй разговор иметь – не любят, когда кто-то повадился очень уж часто вызывать на смертельный бой кого-либо. Ведь так можно и всех воительниц потерять в дурацких смертельных поединках.
Ходили слухи, что особо агрессивные и непримиримые личности-дуэлянтки, часто убивающие своих соперниц, бывало, получали из кустов стрелу в глаз. И никто не знал, откуда она прилетала. Списывали на происки злобных кланов-соперников…
Хагра уставилась в ночную тьму, сосредоточившись на службе и забыв про сварливую напарницу. Что она ей? Случайная баба, вставшая с ней в дежурство. Ушла - и забыла о ней на трое суток! Только если случайно встретит её на улице, но сделает вид, что не заметила.
Вообще-то, считала Хагра, это отвратительная привычка ставить в наряд воительниц в случайном порядке! Вот случись какая-то беда – и как они будут прикрывать друг другу спины, когда ненавидят друг друга лютой ненавистью? Считалось, что надо постоянно перемешивать наряды, чтобы воительницы привыкали работать в паре с разными напарницами. Мол, это лучше сказывается на сплочённости в гарнизоне. Хагра была противоположного мнения, но её мнение никого не интересовало.
Девушка смотрела в ночную тьму и мечтала – вот будет ярмарка, они с Лерой пойдут в ряды, купят сладостей, посмотрят на певиц и фокусников, побродят по рядам с товарами. И главное – ей ужасно хотелось выставить Леру на соревнования в мечевом бое! И вообще – на все соревнования по единоборствам!
Только она знала, насколько сильна, невероятно сильна её подруга. Сильна, как лошадь, если можно сравнить её с животным. Хагра так и предвкушала рожи букмекеров, когда она сделает ставки на деньги, которые возьмёт у Леры. У неё самой вечно не было денег – жалование не такое уж и большое, а в набегах она как-то не особо занималась грабежом трупов и лазанием по уголкам чужих домов. Ей много-то и не надо было, и это мародёрство ей претило. Вот Шита – та была мастером грабежа, и возвращалась с набегов всегда нагруженная по самые уши. Впрочем – как и её доченьки.
Для Хагры главное в соревновании был элемент авантюризма, интриги. Если уж она сама не могла выиграть, то очень хотела посмотреть, как это сделает её любовница. Почему она сама не могла выиграть? Ну да – она фехтовала на уровне девятого, или уже – десятого ранга. Скорее десятого. Но были воительницы, которые фехтовали гораздо лучше, которые жизнь этому посвятили, и каждый день тренировали своё умение. Если сравнивать по рангам, они фехтовали, вероятно, уже на уровне пятнадцатого, а то и двадцатого ранга!Если бы такие ранги были… Их имена были давно известны, и победители эти выигрывали на каждом соревновании – менялись только имена на первом и втором месте, а так, всё оставалось как и всегда. Вообще – было очень почётно стать победителем в этом турнире – это поднимало престиж и известность Клана, потому все победители обласкивались властью и кроме процентов от призов получали вознаграждение от Глав кланов – в виде двух и трёхмесячных содержаний, а иногда и больше – в зависимости от настроения и возможности Глав.
Сами Главы в боях не участвовали – запрещено законом. Нынешняя Глава Клана Зерехт вполне могла бы претендовать на первое место в соревнованиях – считала Хагра. Она была невероятна быстра и сильна. Хагра, скорее всего, не продержалась бы против неё и минуты.
Хагра вздохнула и снова уставилась в ночную тьму, разгоняемую слабым светом красной луны. До ярмарки было ещё далеко, и так медленно тянется время…особенно если ты стоишь на городской стене.

- Итак - Слава, тебя звать? – Глава Клана откинулась на спинку кресла и с удовольствием посмотрела на сидящего перед ней мужчину. От него веяло мощью, силой, он был необузданным, как дикий жеребец. Жаль, что Главе уже нельзя иметь детей, иначе она сама бы запрыгнула на него! Но надо использовать то, что имеешь – пока он согласен оплодотворить женщин. Сколько сможет – надо этим воспользоваться. Свежая кровь совершенно необходима Клану.
- Вроде как Слава. По крайней мере с утра так назывался.
- Это хорошо, это хорошо… - промурлыкала Глава – мы тебе выделим комнату в Мужском доме, все условия тебе обеспечим – помоги нам, ладно? Постарайся уж! Диету тебе специальную сделаем – лучшие фрукты, овощи! Мясо первоклассное! Что ты любишь – скажи – всё дадим! Только работай!
- Это всё завлекательно, конечно, но я уже говорил – ненадолго к вам. Если у вас тут нет девушки, которую я ищу – я пойду дальше. Пока не найду. Кстати – можно вопрос?
- Спрашивай, конечно! Всё что знаю – расскажу!
- Мне сказали, что видели вот такие украшения, как у меня. Где видели? Откуда взяли?
- Хммм…покажи. Ага, ясно. Ну да, видела такое. Ничего необычного – иногда продают такие штуки северные кланы, да. Ничего особо красивого в них нет, не ценятся они у нас. Откуда берут? Да кто же их знает-то…у них надо спросить. Как спросить? Скоро ярмарка будет, мы туда отправимся, вот там можно и спросить - откуда что берётся.
- Понятно. Очень интересно. Я хочу попасть на ту ярмарку. А что ты говорила о том, что есть информация, которая меня интересует? Что за информация? Это то, что ты сказала об украшении? Или ещё что-то?
- Ещё что-то. Но за эту информацию ты должен будешь отработать. Всё стоит денег, информация тоже, согласись со мной! Дай мне слово, что пока будет возможность, ты каждый день будешь оплодотворять столько женщин, сколько сможешь. Пока не уйдёшь. Хотя бы недели две. Или больше. Согласен?
Слава промолчал, и усмехнулся – он залез в мозг Главы и стал там сосредоточенно шарить. Через минуту он уже знал всё, что ему было нужно. Но виду не подал. К чему им знать о его способностях?
- Хорошо. Сколько смогу – столько поработаю. С условием, что вы сопроводите меня на ярмарку и отпустите тогда, когда мне нужно. Всё это время я буду заниматься с вашими женщинами. И ещё – я не хочу жить ни в каких загонах типа мужских домов. Уверен, вы можете предоставить на то время, что я тут живу, отдельный дом. Кроме того – мне нужно приличную одежду – у вас есть портные? Есть, ага. Я скажу, что мне нужно сшить. Я не собираюсь ходить в городе голым. Кроме того – мне нужна свобода передвижения по городу и за его пределы. Обещаю, что я не оставлю вас, не сбегу. Ваша Мудрая уже знает, вру я, или нет, не правда ли, Мудрая? – Слава покосился на сидящую рядом женщину с поджатыми губами. Она была сердита и лицо её покраснело от напряжения.
- Специально для тебя, Мудрая – ещё раз полезешь мне в мозги без моего разрешения – я тебе твои мозги выжгу. А тебе Глава, скажу – если твои стрелки за стеной выпустят свои дурацкие стрелы – я успею снести башку тебе, а потом пойду и засуну стрелы им в задницы, чтобы были похожи на диковинных птиц! Вы слышали, дамы с луками за стеной? Ага, слышали. Вот теперь я жду информацию!
- Я начинаю думать, что Армила притащила в клан демона! – слабо простонала Глава, после продолжительного молчания – спасибо, что мы ещё живы! Ты Мудрый?
- Да, можно сказать и так. Я не знаю, что могут ваши Мудрые, но судя по твоей Мудрой – я могу не меньше. Что именно могу – это моё дело. Мудрые же тоже не выдают вам всего, что могут, не правда ли?
- Это точно – усмехнулась Глава – что-то у меня просто голова кругом – Мудрый у меня будет оплодотворять женщин! В голове не укладывается…я вообще не слышала о Мудрых-мужчинах.
- Ты много чего ещё не слышала! – огрызнулась Мудрая – это информация для внутреннего пользования Союза! И указания посвятить тебя в этот секрет у меня нет!
- Иди-ка ты лечи воительниц, уважаемая! – нахмурилась Глава – всё равно от тебя толку нет. Он тебя уже просветил, как фонарь, не правда ли, Слава? Тоже молчишь? Как вы достали со своими «мудростями»! Получишь ты всё, что сказал. Куда даваться-то…хоть недолго, но попользуемся твоей способностью оплодотворять. А что касается информации – уверена, и меня ты уже просветил. Чего строишь хитрую рожу-то? Знаешь ведь уже про Одуванчика! И Клан уже знаешь, где она находится, так что торговать информацией мне уже поздно. А лечить умеешь? Может поможешь нашей Мудрой?
- Увы, не умею – сознался Слава – вот убивать – это запросто – а лечить, увы, нет. Можно я посмотрю, как она лечит?
- Ну, хоть что-то ты не умеешь – усмехнулась Глава – значит всё-таки не из богов. А то я уже обеспокоилась…иди, она сейчас внизу, увидишь - там дверь открыта. Я пришлю к тебе посыльную, она проводит тебя в твой дом.
Слава спустился вниз по лестнице, прошёл по коридору и в конце его увидел большую комнату, где на полу лежали окровавленные воительницы. Некоторые были без сознания, остальные стонали, дрожали в лихорадке и дёргались от боли. Их было человек двадцать с небольшим. У большинства нехорошие рубленые раны, с распаханными мышцами и перебитыми костями. Стоял запах крови, испражнений и пота – многие из воительниц непроизвольно, в бессознательном состоянии, опорожняли мочевые пузыри и желудок.
Слава поморщился и подумал о том, что если бы тех людей, что задумывают войны, потом заставлять убирать за вот такими ранеными, ухаживать за ними, то, возможно, войн сразу бы поубавилось. А когда ты сидишь на дорогой яхте, пьёшь дорогое вино и не видишь крови, грязи, смерти, то война видится как некая шахматная партия. Ну, убрал ты пар фигурок, и что? А если ты видишь смерть, кровь, грязь…
Мудрая была здесь, она ходила от женщины к женщине, садилась рядом и впадала в транс на некоторое время. Слава заметил, что там, где она присаживалась, у тех женщин, возле которых она сидела, на глазах затягивались раны и улучшалось самочувствие. У них исчезала лихорадка, а рубленные раны переставали сочиться кровью. Перед тем, как она подсаживалась к своим пациентам, их обрабатывали несколько помощниц – они стягивали края ран, промывая их чистой водой, вправляли кости, ставя шины.
Вся эта картина что-то напомнила Славе… Он уселся в сторонку на стул, закрыл глаза и вылетел из тела чистым разумом. Зависнув над полом, он осмотрелся и с удовлетворением обнаружил маленький сгусток энергии, который подлетал к женщинам и опускался на их тела, входя вовнутрь. Слава усмехнулся – если он мог отлетать от тела на десятки метров, то Мудрая могла выйти максимум на полметра-метр. Потому она так близко и присаживалась к раненым.
Слава понаблюдал за её действиями – когда она опускалась на тело раненого, то вдруг возникало множество энергетических потоков, опутывающих это тело – раньше он не присматривался к человеческим телам, его больше интересовали потоки информации, перетекающие от прибора к прибору. Чтобы увидел энергетические микронити ему понадобилось увидеть, что делает другой псионик-человек, сосредоточиться…и увидеть эти микропотоки.
Там, где была нанесена рана, микропотоки терялись в пространстве, рассыпаясь и исчезая. Сгусток-Мудрая опускалась на это место, и потоки начинали соединяться и летели уже беспрепятственно, легко и свободно. Раны, ранее страшные и казалось бы, неизлечимые, начинали затягиваться, приобретая вид старых, давно полученных. Слава немного удивился тому, что Мудрые не могли залечивать так, чтобы от ран не оставалось и шрамов – множество женщин были «украшены» этими отметинами, свидетельствами участия в набегах или дуэлях. Но потом решил – может, они и не хотели убирать шрамы? Может они, шрамы, считались свидетельством доблести воительниц? Он же не знает менталитета местных жительниц. А может всё и проще – силы Мудрых не хватало, для полного устранения последствий ранения. Может они всего лишь ускоряли заживление, а организм уже справлялся сам? В любом случае – наблюдения за Мудрой очень ему помогли – фактически теперь он может лечить людей! Слава решил попробовать – завис над лежащими, подготовленными к лечению мудрой ранеными с перевязанными уже ранами и вправленными костями. Среди них он заметил тех, с кем занимался сексом в эти дни – две девчонки лет семнадцати, ещё не так перекачанные и мускулистые, как их старшие подруги. До встречи с ним они были девственницами, и Слава вспомнил, как девушки благодарили его за то, что он нежно и умело обошёлся с ними во время первого в их жизни секса с мужчиной.
У одной из них в груди была нехорошая рана, из которой при дыхании выходил воздух, поднимая розовые пузыри – она умирала, и её лёгкие наполнялись кровью. Укол мечом пробил её практически насквозь. Вторая лежала, скорбно закатив глаза – меч разрубил ей щёку, нижнюю челюсть, и она должна была на всю жизнь остаться страшной, уродливой калекой. Ей, как могли, поставили на место кости и сшили щёку ровными стежками, будто ботинок. Из синих глаз девушки текли слёзы от боли и горя – каждая женщина, воительница она или нет, воспринимает ущерб нанесённый её внешности, как страшную трагедию. А ещё – её левая грудь была распорота напополам. Борозда начиналась от её левого глаза, и опускалась до самого бедра – видимо, сильная рука противница ударом сверху рубанула страшным мечом через всё её тело, необратимо изуродовав его. Если бы такой удар пришёлся в плечо – похоже, что девушку развалило бы на две половинки. Слава ещё раз удивился силе здешних воительниц и подумал о том, что им не было бы равных на гладиаторской арене, или же в качестве телохранительниц. Большинство мужчин из других миров не могли бы сравниться с этими свирепыми амазонками.
Слава спустился на первую девушку – вторая могла немного подождать, тогда как первая уже отдавала концы.
Он вошёл к тело раненой, и осмотрелся вокруг – множество нитей были порваны, информация кишела в воздухе, исчезала, оседала на органы, заражая их…он задумался – что делать? КАК соединить эти нити? Вот если бы у него были руки…руки? А почему не вырастить руки? Он сосредоточился, и из его сгустка начали расти тысячи нитей-рук. Они хватали нити информации девушки, соединяли вместе, и когда отпускали – нить уже функционировала, по ней неслись биты информации. Слава выпустил ещё нитей-рук, ещё…и скоро он висел внутри тела, как громадный паук, держащий кончики паутины.
Процесс шёл уже помимо его воли – «руки» хватали и соединяли нити, выходящие из клеток тело и соединяли их вместе. Наконец, процесс закончился – вокруг не осталось ни одной разорванной информационной нити. Слава осмотрелся в теле девушки – оно было полностью здорово, ничего неисправного, никаких пропаданий информации. Он поднялся над ней и посмотрел в реальном времени – девушка спала, цвет лица её был розовым, приятным, как и положено у здорового человека. Слава на её примере решил посмотреть, как выглядит здоровая женщина в информационном поле, разобраться – возможно, он что-то может исправить в их генетическом коде, который дал сбой – проверил - всё функционирует, а большего он обнаружить не мог. Или не хватало знаний, или…может он параллельно с излечением раны исправил генетический сбой у девушки? Этого он не знал.
Присмотревшись, Слава увидел, что из живота девушки к голове идёт энергетическая информационная нить – он спустился и проник в матку – девушка была беременна! В слизистой оболочке матки развивался зародыш – оплодотворённая яйцеклетка внедрилась в стенку матки и организм уже начал постройку ткани вокруг этого зачатка нового человека. Слава не мог сказать, кто это будет – мальчик, или девочка, но зная, что природа сама регулирует количество мужчин и женщин при родах, он надеялся, что это всё-таки был мальчик. Девушка была абсолютно здорова, Слава, как оказалось, тоже был здоров – бесплодие его не коснулось. А значит – значит все, кого он оплодотворял могли понести! И этот ребёнок точно его – девушка до него не имела связи ни с каким мужчиной.
Слава улыбнулся и посмотрел на меленький пульсирующий шарик в животе девушки – жаль, что он никогда не увидит своего сына…и всех сыновей, которые останутся на этой планете. И дочерей тоже – не все же дети будут мальчиками? Впрочем – кто знает?
Слава вылетел из девушки и полетел ко второй – с улыбкой отметил, что она тоже беременна. Потом посерьёзнел – конечно, борозда на её теле была очень неприятна. Похоже, что были повреждены нервы – она должна остаться инвалидкой на всю жизнь. Опустившись на её тело, Слава начал заживление. Процесс шёл медленно – кости очень туго поддавались сращиванию, их нити ускользали, не хотели соединяться – но Слава упорно, упорно связывал их, снова и снова соединяя вместе. Наконец, они поддались, и одна за одной крохотные потоки запульсировали от передаваемой информации. Через десять минут на теле девушки остался лишь длинный, розовый след от раны, быстро разглаживающийся и бледнеющий. Оставались ещё несколько женщин, и Слава, вздохнув, принялся за дело.
Через час он вернулся в своё тело – вымотанный, усталый и голодный, как чёрт. Рядом стояла группа женщин, во главе с Мудрой и Главой. Они во все глаза смотрели на Славу, рассматривая его как Морского Змея.
Когда Слава открыл глаза, Мудрая облегчённо вздохнула и сказала:
- Вот! Он вернулся! Нельзя трогать Мудрых во время лечения, иначе всё лечение насмарку! Я так и знала, что это он их лечит – он Мудрый великой силы! Я такого ещё не видала! Смотрите – на них даже следа от ран не осталось. А мои вылеченные – только ещё залечивают раны. Я потрясена.
- А говорил – не умеешь лечить – усмехнулась Глава – пойдём, тебе приготовили твой дом. По дороге зайдёте в лавку к портнихе, закажешь, всё, что нужно – Армила оплатит. Все расходы за наш счёт, не беспокойся. Скажи, Слава, а ты можешь сказать – получается оплодотворение, или нет? Говорят, что некоторые Мудрые могут с первых дней определять – произошло зачатие, или нет…
- Хочешь знать, не зря ли тратишь время и деньги? – понимающе усмехнулся Слава – нет, не зря. Вот эта девушка, и вот эта – беременны от меня. Как будет протекать беременность – я не знаю. Если их организмы здоровы, то они доносят. Если нет – тут кто может дать гарантию? Через пару недель уже будет понятно и не Мудрым, что они понесли. Я рад за них – девушки абсолютно здоровы, и скорее всего – у них будут мальчики.
- Почему ты так думаешь? – насторожилась Мудрая рядом с Главой – ты можешь видеть пол детей ещё на стадии яйцеклетки? Я в это не верю!
- Да простая логика – усмехнулся Слава – природа, если ей не мешать, сама регулирует рождаемость мальчиков и девочек. Если есть перекос в какую-то сторону, девочек больше, чем мальчиков, то будут рождаться практически одни мальчики. Если организм здоров. Надеюсь, что я выправил все нарушения, что были у этих девушек, вместе с ранами.
- Понятно… - Славе показалось, что Мудрая была слегка разочарована, в голосе её проскользнула этакая нотка разочарования.
Дом Славе предоставили неплохой – одноэтажный, пять комнат, с душем и удобствами – он с наслаждением тут же забрался в душ. Ему придали двух женщин для обслуживания – не сексуального, нет – ему строго-настрого порекомендовали не использовать свои сексуальные силы помимо тех женщин, что к нему пришлют. Приданные ему женщины были нужны для того, чтобы приготовить пищу, прибрать – в общем – прислуга. Хотя женщины были вполне симпатичные и молодые – двадцать пять-тридцать лет, не больше.
Как сказала Мудрая, он должен смотреть на красивых женщин и мысленно готовить себя к встрече с теми, с кем надо. Он, в общем-то, не протестовал. После жизни в пещерах и под открытым небом, жизнь в таком доме была верхом комфорта, особенно, когда спинку тебе трут, мышцы массируют…ну и всё такое прочее. Чем не жизнь?
Слава с усмешкой подумал о том, что не стоит ли, после того, как найдёт Леру, задержаться на этой планете подольше? Роль Суперсамца была чем-то даже привлекательна…это не низведение до уровня скота, о котором он слышал от Орланда. Впрочем – если бы он не был псиоником, да ещё и бойцом, которого боялись, жил бы он в таких условиях? Слава в этом сомневался.
Ему дали отдохнуть часа два на чистых простынях, даже слегка вздремнуть, потом дверь в его комнату открылась и в неё вошли двое – одна из служанок в короткой набедренной повязке и женщина, закутанная в длинный плащ с головы до ног, с капюшоном, закрывающем лицо. В таких плащах тут ходили Мудрые женщины, и Слава решил, что эта Мудрая пришла к нему разговоры разговаривать, а ещё – снова сделать попытку ворваться в его мозг.
Однако, женщина откинула капюшон и сказала:
- Меня прислали Мудрые, чтобы ты меня оплодотворил. Знаю, выглядит странно – Мудрые воздерживаются от оплодотворения, но мы решили, что нужно провести эксперимент – от слияния Мудрых должны получатся Великие Мудрые. Ты не против этого? Никто не будет настаивать, чтобы ты занимался этим делом с той, что тебе неприятна! Но, может быть, ты не прогонишь меня?
Женщина развязала плащ и сбросила его с плеч, оставшись стоять в одних сандалиях. Ей было лет двадцать пять-двадцать семь. Тело белое, не тронутое загаром – за исключением лица. Похоже, они, Мудрые, никогда не ходят голыми – сделал вывод Слава. Волосы на теле отсутствовали – в отличие от воительниц, которые или не обращали на это внимания, или делали прихотливые интимные причёски. В остальном – обычная молодая женщина – с крепкой небольшой грудью, крепкими бёдрами и длинными ногами. Ан нет – было отличие – она не была так жилиста, перетренирована, как воительницы, её тело больше походило на тело обычной земной красавицы, ухаживающей за собой, умащающей тело кремами и притираниями. От женщины ощутимо пахло чем-то пряным, острым, как хорошими тонкими духами. И было ещё отличие, не видимое ранее из-за капюшона – длинные волосы, заплетённые в толстую косу, свисающую почти до пола. Похоже, что Мудрые с самого рождения не стригли волосы, и это было, вместе с бледностью тела, их отличительным признаком.
Попытки влезть к нему в мозг Слава не почувствовал, немного поколебался и сам влез ей в мозг, обнаружив там нарастающую панику, вместе с мыслями – «Неужели я ему не нравлюсь! Какой позор! Как стыдно! Я разделась перед ним, он рассматривает моё тело, и я ему не нравлюсь! Если он меня не захочет…»
Слава не стал дожидаться и узнавать, что сделает женщина, если он её не захочет. Он улыбнулся и тепло сказал:
- Ты прекрасна! Любой мужчина захочет женщину с таким прекрасным телом!
Женщина несмело улыбнулась, порозовела и негромко, застенчиво сказала:
- У меня никогда не было мужчины. Прошу тебя, будь осторожен, ладно?
- Буду – усмехнулся Слава – за последние дни мне приходилось осторожничать раз пятнадцать, не меньше! Скоро я буду специалистом по лишению девственности! Неужели действительно ТАК плохо у вас с мужчинами?
- Плохо! – грустно сказала женщина и со вздохом присела на край постели, плотно сжав колени и опершись на обе руки назад. Она откинулась и посмотрела на Славу – мне как – лечь? Или на колени встать? Говорят – лучшее зачатие на коленях!
- Ты пока ложись, расслабься, вытяни руки вдоль тела – мне кое-что посмотреть нужно. Не переживай – всё будет отлично. Я только посмотрю – нет ли у тебя каких-нибудь патологий, а потом мы с тобой и сделаем тебе мальчика. Хочешь мальчика или девочку?
- Конечно мальчика! – улыбнулась женщина – мальчик-Мудрый! Мечта!
- Постой – такой к тебе вопрос: а как так оказалось, что в городе не одна Мудрая? Почему-то я считал, что Мудрая в селении только одна…
- Я случайно тут оказалась, проездом – нас пятеро. Мы ехали в Клан Зерехт по своему делу. Извини, не могу тебе сказать об этом деле! (Слава тут же влез ей в черепную коробку и с удивлением и восторгом обнаружил образ Леры! Всё сходилось на этом Клане Зерехт. Она там! Это подтверждало информацию, которую он получил из мозга Главы этого Клана.) Когда услышали о тебе, пришли, посмотрели, как ты лечишь – у нас созрел план попробовать объединить способности такого великого Мудрого, и способности Мудрой – в её ребёнке. Надеюсь, что у нас получится. Мудрые, обычно, не имеют детей – только по разрешению Совета. Но это особый случай, и я думаю, Совет не будет против. Я Мудрая десятого ранга. Наше дитя будет великим Мудрым! Или великой…
- Ладно, будет тебе великий, и будет тебе мудрый. Закрывай глаза!
Женщина вздохнула, вытянула руки вдоль тела, расслабилась и закрыла глаза. Слава лёг на постель рядом и взял её руку в свою, создав прямой контакт. Женщина слегка напряглась, потом расслабилась и задышала ровно, но слегка ускоренно – она немного волновалась и её возбуждал обнажённый мужчина, лежащий рядом.
Слава вышел из тела и завис на постелью, осматривая гладкое, мраморное тело своей партнёрши. После обычных загорелых и мускулистых женщин, её, такое беззащитное и нежное тело было особенно притягательно и сексуально.
Слава облачком опустился в её тело начал рассматривать связи, идущие от мозга к органам, клеткам, и обратно. Мешанина была такая, что он сразу потерялся в этом верчении и кручении информации. Он выпустил «руки» и дал им приказ найти и соединить те нити, которые были оборваны. Руки тут же вытянулись вперёд, и начали плести какие-то кружева в теле женщины. Слава не понимал, что он делает, но его не оставляло чувство, что его информационное облако знает, что нужно делать. Ему было нужно, чтобы генетическая структура тела пришла в первоначальное состояние, он дал эту установку, и теперь его энергетическое «Я» делало то, что необходимо.
Откуда он знал это? Откуда он ведал, что нужно сделать, чтобы эти женщины рожали столько мальчиков и девочек, сколько надо природе? Он не знал. Ведь есть люди, которые получают информацию откуда-то извне, как будто она плавает где-то в громадном информационном поле, информационном супе – и только немногие экстрасенсы, псионики, могут извлечь её их этого псионического поля. И для этого нужно лишь, чтобы ты был могучим псиоником, и чтобы ты захотел этого. А разве не так описывают магию? Не так описывают, например, перемещение пердметов пространстве? Захотел – и получилось! Вот только получается – НЕ У ВСЕХ. Совсем даже не у всех.
Его «руки» плели свою паутину, а потом снова втянулись вовнутрь энергетического кокона. Дело было сделано.
Слава вернулся в своё тело, открыл глаза, приподнялся на руке и посмотрел на лежащую рядом женщину. Она тихо дышала, хрупкая, гладкая, маленькая, чем-то похожая на Леру. Он провёл по её напрягшейся сосками груди своей большой ладонью и вздохнул – как бы ему хотелось, чтобы это была Лера!
Женщина открыла глаза и смущённо улыбнувшись, сказала:
- Ты всё сделал? Всё, можем приступить к делу? Давай я всё-таки встану на колени, ладно? И вот ещё что – там я принесла специальную мазь, чтобы тебе легче было…можно? Ты не против?
- Не против – кивнул головой Слава и проследил за женщиной, скользнувшей с постели к своему плащу. Она достала небольшую керамическую баночку, смущённо намазала себя в нужном месте и сказала, слегка хриплым голосом:
- Так непривычно, что ты на меня смотришь, на обнажённую! Мудрым запрещается обнажаться где-либо, мы всегда ходим в этих плащах.
- Может мне глаза закрыть, если я тебя смущаю? – улыбнулся Слава.
- Нет уж – тоже улыбнулась женщина, вставая на колени и приподнимая гладкие ягодицы вверх – ещё попадёшь…не туда. Ну, иди ко мне…осторожнее…осторожнее…ой! Ой, ОЙ!…дааа…потихоньку, не спеши…даааа….
Глубокой ночью, опустошённый во всех отношениях (ему пришлось и лечить женщин, и…), Слава лежал и думал о том, что ему предстоит.
Ну да, он оставит какое-то количество детей – абсолютно здоровых, с правильными генами, но надо сделать так, чтобы нормальные дети рождались и от здешних мужчин. Он был уверен, что у тех такие же нарушения в генах, как и у женщин. Откуда они взялись, эти нарушения? Что послужило их причиной? Это стоило расследовать.
Слава был уверен, что он узнает, что и откуда взялось. Если в воздухе висел запах серы – стоит поискать чёрта? Ведь где-то это сатанинское отродье спряталось.
Лечить мужчин придётся однозначно – ведь иначе получится близкородственное скрещение, между его потомками. Нужно было создать такую генетическую базу, чтобы потом они могли размножаться и сами, без его вмешательства и лечения. Ещё – надо будет как-то отмечать излеченных женщин и мужчин – пусть им делают специальную татуировку (он захихикал – представив какую татуировку можно выколоть на лбу!). Нужно заниматься евгеникой и выводить здоровую расу. Иначе эти народы просто вымрут.
Слава вытянулся на чистой простыне – их меняли после каждого сеанса – и раскинувшись, закрыл глаза. Сегодня был очень тяжёлый день, но и очень продуктивный! По крайней мере, теперь он знал – что нужно делать. И ещё – если он смог исправить генетическую структуру этих женщин, он может вылечить и Леру? Он знал, что жена страшно переживала по поводу того, что бесплодна. А ещё, он уже не позволял себе думать об этом – а кто мешает ему попробовать полечить Шаргиона? Ведь корабль тоже живой!
Славу захватил вихрь мыслей, воспоминаний, впечатлений, и он с трудом заставил себя успокоиться, погрузивший в дрёму, перешедшую в глубокий, спокойный сон человека, сделавшего всё, что нужно, за долгий, очень долгий и трудный день.

[гело]

Отлично читается,Евгений. Легко ,интересно и без ненужного морализаторства. Браво!

[Kolidg]

Очень интересно! Ждём, что же дальше. Спасибо, Март!!!

[Lucus]

Евгений, спасибо
!!!

Сообщение отредактировано Lucus: Jan 4 2013, 02:21