дедовские сказки, про клады

[угол]

По пути пробежав всем известные перелески, мы отправились за речку, в те края, о которых я даже от деда еще не слышал. Шли очень долго, перелески сменялись полями, затем мы прошли густой еловый лес и перешли ручей, извивающийся на дне оврага и вышли на широкую лесную поляну, с трех сторон окруженную еловым бором, а счетвертой стороны начинался густой, молодой березняк. "Здесь раньше хутор стоял, дворов пять наверное. Сестра бабушкина сюда замуж вышла. Дальше на многие версты непроходимые болота тянутся".

Сообщение отредактировано угол: May 10 2011, 11:45

[угол]

"В тех болотах отшельник жил. Кто он таков, откуда пришел и когда здесь поселился никто не знал - он всегда там жил. Людей он сторонился, а к нему в гости никто прийти не мог, потому как через топь пройти невозможно, если только сам он не встретит гостя и через топь не проведет. По началу считали его святым старцем - божим человеком. Как революция случилась - образовали колхозы. Начали с религией бороться, церквы закрывать, а тут в районе такое недоразумение - святой старец живет. Наш председател сам к нему ездил, отшельник его на краю болота встретил, как узнал, что к нему едут неизвестно, уговаривал в нашем селе поселится, сулил ему избу новую и пожизненую пенсию, внимание колхозное - дровишек на зиму, или скотине какой провиант. Отшельник ответил, что ему фуража хватает, развернулся и пошол в болота. Председатель хотел было его силой увезти, погнался за ним, да чуть не утонул. Старик повернулся, засмеялся и говорит - "если сможете - воьмите меня", погрозил пальцем и пообещал, что если кто в болота сунется, то непременно утонет, вы мол живите как знаете, а у меня житье по своему.

[угол]

Председатель махнул рукой в сердцах, а на верх доложил, что никакого старца на болотах нет - враки все это. Так и не довелось отшельнику пожить при советской власти. В народе потихоньку стали шептаться, что он чародей, знахарь и провидец, что подвластна ему вся нечисть лесная и водная, потому он и ходит по болоту - не тонет".
В нимательно слушая дедовский рассказ, я не заметил как мы прошагали порядочное расстояние от хутора. "Ну вот и болота, а вон там, в далеке два холма, заросшие ельником, возвышаются - там и жил отшельник". Перед нами до самого горизонта расстилалась луговина сочной травы, ни одного окошка стоялой воды я не увидел. Кое-где росли кривенькие, низкорослые березки и осинки, стволы которых были покрыты серо-зелеными караллами пушистого мха. У горизонта виднелись два черно-зеленых островка дремучего бора. Я удивился, а где же болото и топь? Дед замеялся и метрах в двух от нас ткнул шестом в траву. Палка неожиданно легко прошла сквозь траву и погрузилась метра на полтора - "здесь дерн на воде плавает, где-то он покрепче - может и человека выдержать, а где-то только-только воду закрывает. К тем холмам раньше дорога шла из наваленных еловых стволов. Потом она заросла и забылась, отыскать ее стало очень трудно.
Тут война случилась. Когда немцы стали окупировать наш район заглянули они и на этот хутор, а тут партизаны квартировались. Завязалась меж ними стычка, двоих партизан ранело. Хуторяне - три семьи, собрали пожитки, сгрузили раненных на телегу, увязали к ней коровенку и тронулись в болота, пока партизаны их прикрывали. На краю болот их отшельник встретил и проводил через топь на островок.
По следам телеги и немцы подошли, кричат что-то по-своему, несколько раз в верх стрельнули. Отшельник сказал, что пойдет поговорить с ними. Недоходя шагов сто он остановился, о чем был разговор с острова не было слышно. Затем несколько солдат пошли по затопленной дороге навстрече отшельнику.

[угол]

Тут вода из болота начала подниматься, затапливая луговину. Солдаты обратно побежали, один сорвался с дороги в топь, но видимо его криков никто из убегавших не услышал. Бедолага только успел взмахнуть руками и погрузился с головой в зеленоватую болотную воду. Старик развернулся и неспеша пошел к острову. В догонку долго стреляли с берега, но он так же не спеша дошел до острова совершенно невридимый. Вода постепенно стала опускаться, выталкивая на поверхность целые поляны дерна с травой. Солдаты притащили миномет и бухнули несколько раз по острову. Правда все снаряды шлепнулись в болото, и ни один из них не взорвался. Видя, что все бесполезно они развернулись и ушли, а хутор до тла спалили засранцы".
Я шагал за дедом через болота, стараясь наступать в его следы. Почва под ногами опасно прогибалась, казалось что вот-вот дерн разойдется и я как шест ухнусь с головой в трясину, но в критический момент она упиралась во что-то выдерживая наш вес. Дорога была похожа на ходьбу по плохо надутому воздушному матрасу.
"Хуторяне долго прожили на острове. Отшельник быстро поставил на ноги раненных партизан. Всю ночь он читал заговоры в своей змлянке, окуривал их едким, вонючим дымом. Бабушкина сестра рассказывала, что когда перевязывала раненных на следующий день, находила под бинтами, осколки и пули, которые сами собой выходили из ран, затягивающихся на глазах. Через две недели он проводил партизан через болота.
А еще она рассказывала, мол на втором островке у старика мольбище и поклоняется он там деревянным идолам. Вернувшись как то раз с того острова он сказал, что немцы ушли и больше не вернуться, велел собираться к вечеру домой. На закате он провел хуторян через топь. После этого бабушкина сестра поселилась с семьей в нашей деревне. С тех пор отшельника никто не видел и ничего про него не слышал".
На этом островке мы набрали так много грибов, что еле донесли их до дома. Дед показал мне остатки землянки отшельника - прямоугольную яму с обвалившейся крышей из толстых сосновых стволов. Помню, что рядом с ней был деревянный сруб колодца, глубиной сантиметров семьдесят. Из под нижнего венца бил мощный ледяной ключь - водичка была как слеза чистейшая и очень вкусная.

[dvc]

Спасибо, ждем продолжения

[Мотоциклист]

Да,рассказывайте ещё,очень интересно читать.
На болоте кстати ключи бывают очень мощные и чистые.Сам пил воду из такого,жаль снимать нечем было,красота и чистота,и человек там бывал ну очень очень редко.

[угол]

Спасибо большое за лестные отзывы, мастеровому всегда приятно когда его работу хвалят, даже если она ему не всегда нравится. В соавторах у меня только дед - его сюжеты, мое изложение. А насчет печати - вряд ли когда соберусь, свободного времени в жизни с трудом хватает на многочисленные увлечения, да к тому же я непоседа ...

[угол]

У деда воспитание было намного проще родительского: сажаем картошку, ребенок вокруг ходит - пусть ткнется моськой в межу, сам встанет, и ничего, что руки и лицо в земле - вытрется; купаемся летом в речке - пусть найдет глубину - хватанет водички, будет знать, что если не умеет плавать - там опасно; дерется с соседскими мальчишками - что вмешиваться, сами разберутся. В дедовском хозяйстве жила собака - "Волчок". Дед рассказывал, что он наполовину волк. Раз они с соседом принесли с охоты волчонка. На второй год она принесла одного щенка, который по уговору достался деду, а сама волчица при родах померла. Так у деда появился Волчок - бабушка его коровьим молоком отпаивала три месяца, прежде чем он привык к такой пище. Дед говорил, что молодые волчата квелые - тяжело привыкают к жизни в неволе и домашней пище, но Волчок выжил. В моем детстве Волчок был уже старый, ростом он был в половину меньше волка, только серо - седая шерсть, огромная голова с мощными клыкастыми челюстями и стройное пружинистое тело с пушистым опущенным хвостом угадывала в нем корни. Сколько себя помню Волчок был моим лучшим другом. Он всегда сидел на привязи и в отличии от своенравного кота не мог избежать моих пыток. Как только я его не терзал! Сам любимым делом было засунуть ему в пасть руку по локоть и посмотреть , что там! Волчок разинув пасть скулил и плакал самыми настоящими слезами величиной с лесной орех, но никогда не огрызнулся и не напугал меня, хотя в то время я еще и ходил с трудом, большей частью ползал на заднице, дед если видел такое беззаконие трепал меня за ухо. Спал он всегда на земле, а в будку забирался если начинались затяжные дожди и снегопад. Нрава он был сурового, молчаливого лаять почти не умел, зато прекрасно рычал и выл. Подойти к крыльцу никто из местных не смел.

[угол]

Деду на охоте он был неоценимый помощник - тихо, без голоса он всегда закруживал зверя на деда. По пушному зверю работал сам, обычно принося деду измятую тушку. Птицу вообще не видел, зная, что дед ее не стреляет.
По - грибы мы всегда брали его с с собой. Когда мне исполнилось пять - дед стал устраивать ночевки в лесу.
Каждый поход в лес - это целая экспедиция - когда крапива в четыре раза выше тебя, когда крона елового бора так же высока, как ночное небо, когда лужи в колеях дороги глубоки как озера, когда проходишь ты по лесу за один световой день больше чем за пол - года в городе. К тому же дед отыскал в чулане мне рюкзак, литров на десять, с длинными лямками, так, что при полной нагрузке он висел у меня за плечами до задницы. Упасть ночью на лапник около костра, рядом с дедом, чувствуя, что грудью навалился на пятки Волчок, было так же приятно и спокойно, как если - бы я спал на бабушкиной кровати.

[угол]

Как- то после ночевки в лесу у костра мы возвращались домой нагруженные корзинами, авоськами, завязанными в рукавах куртками, полными грибов. Я всегда отставал от деда, как ни старался. Волчок убегая вперед, возвращался ко мне, и забегая сзади хватал зубами за штанину и тащил вперед, или если видел, что я уже не в силах идти забегал перед дедом и падая на живот рычал, скулил и заставлял деда дожидаться меня.
Выйдя из леса метрах в трехсот от нашего дома, дед зашагал семимильными шагами, Волчок успел добежать до дома и вернуться ко мне обратно. Последние метров пятьдесят он бежал ко мне галопом, вытягиваясь как струна в высокой - в мой рост тимофеевке. В последний момент я подумал, что он собьет меня, но Волчок на ходу развернулся и левым боком загородил мне дорогу, развернув голову в право и оскалившись.

[угол]

Из -за его выгнутой дыбом спины(в то время я был на голову выше его холки) я только успел разглядеть, огромную черно серую овчарку - соседского цепняка, который оторвался нечаянно, порвав коровью цепь, и теперь свободно бегал по деревне, наводя на всех ужас. Цепняк был выше Волчка раза в полтора, но он остановился в пяти метрах, и подавшись вперед, внимательно нас разглядывал, навострив длинные, черные уши. Волчок нагнул голову к земле и разинув пасть ощетинил белые, кривые, как сабли, клыки. Я замер на месте, краем глаза видя, что дед бежит к нам от дома, позабыв про кастыль, трехметровыми прыжками. Цепняк неожиданно сделал два - три шага по дуге, пытаясь обойти Волчка, и сделал шаг, направившись ко мне. В это время время Волчок развернулся в пол оборота и вцепился в клыками в шею цепняку. Тот завизжал испуганно, шарахнулся в строну, и они шерстяным комом покатились. В это время ко мне подскочил дед и рывком закинул на плечо. Этого я даже не заметил - во все глаза смотрел на Волчка, который стоял в полный рост над цепняком и держал его клыками за шею, из под них поднималась алая пена. Огромный цепняк визжал как щенок и завалившись на бок подставил пузо, он даже и не думал сопротивляться. Волчок отпустил его, и постояв несколько секунд, не спеша потрусил к дому. Все это я видел на плече у деда, когда тот забегал на крыльцо.

[угол]

Цепняк отполз метров пять и остался лежать. Волчок прибежал домой с раздробленной костью левой лапы и вдрызг порванной пастью. Три недели он лежал около будки, с трудом поднимаясь на три лапы, чтобы поесть. Потом лапа зажила и я снова катался на нем как на коне( очень мне нравился фильм про Чапаева ) Когда я особенно больно стучал ему пятками по бокам, он зубами за плечо аккуратно, что бы не осталось следов, снимал меня со спины, и прижав лапой к земле раздраженно рычал ...

[угол]

Ну а кому интересно - нет интриги. Следующая сказка будет про "юродивого".

[Ыыы]

ЖДЕМ!

[Казьмин]

Прекрасные повествования!
С ув

[угол]

Июльская жара в полдень не пугала только загоревшую до коричневых пенок, и много раз облезшую, босоногую ребятню. Скотина спасалась в от оводов и зноя в глубоком, густо заросшем овраге, стоя по колено в ручье. Взрослые старались не выходить из прохладного дома, отпиваясь квасом. Несмотря на жару бабушка через день топила печь, потому что готовить на газу так и не привыкла, пополняя запасы топленого молока. После обеда я сидел за столом, прихлебывал из кружки топленое молоко с конфетой и слушал деда, который читал коту "свежую" газету. Кот сидел на полу напротив, внимательно заглядывая ему в глаза, сквозь толстые линзы очков. "Дед, а разве кот тебя понимает, когда ты с ним разговариваешь?"

[угол]

"Ясное дело понимает! Ты зачем съел сметану из крынке в чулане!" Кот потупил круглую, как меховой шар, остроухую голову в пол, и виновато стал рассматривать входную дверь. "Я такое только в цырке видел" - с уважением произнес я. "Это что, в детстве к нам в деревню приходил юродивый. Кто он такой, откуда, сколько ему лет - никто не знал. Он был глухонемой, всегда улыбался, ходил зимой и летом в рваной рубахе, линялых портах и всегда босиком. Только он появлялся в деревне, как вокруг него собирался целый табун беспортошной, сопливой, разновозрастной, деревенской ребятни. Он с удовольствием играл со всеми разом: с утра и до вечера катал на спине столько детворы сколько на полном скаку смогло запрыгнуть на его спину, лепил из дорожной грязи фигурки зверей, причем они получались у него как живые, и очень красиво играл на самодельной свистульке.

[угол]

А еще он понимал всех зверей и птиц. Стоит ему только засвистеть, как уж ползет к нему и сворачивается клубком на коленке или стрепет расправив крылья садится на плечо и нагнув головку заглядывает в глаза. Все злющие, дворовые цепняки, которые не раз рвали портки собственным хозяевам, завидев его дружелюбно виляли хвостами и ползали на брюхе у его ног. Взрослые относились к нему снисходительно, жалели, старались накормить, а он возьмет кусок хлеба, разжует его и кормит с ладошки воробьенков. А когда у него на ладоне целая стая соберется, хохочет громко и басовито.
Раз отец мой ехал из района на телеге и спускаясь с горки, около деревни, лошадь неожиданно "понесла", обезумев она не слушалась вожей и кнута. Отец хотел было спрыгнуть с телеги, но испугался, телега так разогналась, что переломался бы насмерть. Он пока с горки летел пять раз "отче наш" успел прочитать, кепка улетела - потом не нашел ее. Вдруг видит на дороге стоит юродивый и улыбается. Отец ему кричит - машет руками, мол уходи с дороги лошадь стопчет, а он все стоит - не уходит. Лошадь передним вдруг остановилась как вкопанная, аж на задние ноги присела, телега вздыбилась и отец как камень из пращи вылетел в крапиву. Отец из бурьяна вылез, смотрит, лошадь вся в мыле, пена изо рта хлопьями падает, мелкая дрож ее колотит, ушами стрижет и на месте топчится, а юродивый гладит ее по шее и на ухо мычит - успокаивает.

[угол]

Как - то к отцу на именины приехал двоюродный брат с семьей. Жил он в большом селе в тридцати верстах от нашей деревни. Росту он был не гвардейского и стати не богатырской, но обладал силой неимоверной и был известным на всю округу охотником на медведя, очень ловко он умел на рогатину зверя принять, десятка полтора медведей на его счету было. Сколько разов его на охоте зверь ломал, а он свою забаву не бросил. Это только кажется, что медведь не уклюжий, медлительный, косолапый, смешной и пугливый, на самом деле он на бегу догоняет лошадь, с места прыгает на два метра, отлично лазает по деревьям, плавает и ныряет, и все это при весе в пятнадцать - двадцать пудов, ударом лапы он легко сшибает с ног лося, до костей разрубая шкуру и мясо когтями в палец длинной, за один укус в крошки дробит череп лошадиный.
Отец потом рассказывал, что помогал ему хату новую рубить и как то утром увидел как он из лесу бревно на строительство на плечах несет, отец удивился, а он улыбнулся так виновато и говорит, мол вчерась лошадка от ярма шею потерла, жалко ее стало, вот и натаскал по утру бревнышек, что бы значит работа не стопорилась.
Так вот он после застолья, рассказал отцу, что пару лошадок прикупил себе и "кое-чего по хозяйству" - отхотился удачно! Поднял осенью из берлоги медведя, хороший такой, жиру нагулял вдвое больше своего веса, на дыбы встал - вдвое больше моего роста, мех густой с проседью, как инеем подернутый - очень красивый.

[угол]

Дюже я его раззадорил, он на меня бросился, на ходу осины в руку толщиной лапами разгребал, как траву косой укладывал. Вот он от меня в трех прыжках. Я совню из траву поднимаю - знаю, что ни остановится, ни в сторону свернуть он уже не сможет, нападать с низу будет. Ничего вокруг не вижу только на медведя смотрю, да прикидываю как удобней его принять.
Вдруг передо мной, закрыв собой медведя, юродивый появился, улыбается и жало совни ему в грудь упирается. Медведь за его спиной на полном ходу как вкопанный встал, вздыбился, заревел, оскалив стертые обломанные клыки, величиной с зуб бороны. В жизни никого не боялся, а тут у меня волосы на макушке зашевелились.
А юродивый улыбается эдак наивно, добродушно, мычит ласково што-то и протягивает мне на ладоне толстенный гвоздь такой. В руку мне его положил обернулся и кричит сердито на медведя, руками машет - прогоняет в лес его. Мишка развернулся и послушно в ельник потопал, а юродивый за ним пошел. Я потом очухался гвоздь этот разглядел как следует, а это и не гвоздь вовсе, а серебра брусок с одной стороны оплавленный. Лошадку правда не молодую выправил, а жеребеночек похоже благородных кровей - головка маленькая, аккуратненькая, ножки тоненькие, грива короткая, густая и глазки как деготь черные".
"Дед, а откуда же юродивый серебро взял?"
"Кто же его знает, в том годе река рано вскрылась, мы - ребятишки гуртом побегли на ледоход смотреть, и юродивый с нами увязался. Увидали мы, что на проплывающей льдине лиса бегает, а до брода, где льдины с разгону сшибаются, в небо дыбятся, четверть версты осталась. Он лису увидел на льдине, по берегу забегал туда - обратно, кричит, плачет - слезы настоящие градом текут, и не раздумывая в речку бросился, к этой льдине поплыл. Очень сильный он был - почти догнал ту льдину, как сзади другая наплыла и перевернула льдину вместе с лисой, и его накрыла. Мы потом по берегу долго бежали, думали - может выплыл?! Первый раз в жизни я плакал так горько. Жалость, каленым железом в душе ворочилась ...