Дурдом..., Новые россказни от Степана Разина.

[Мурза]

Ген, славно выходит..Лукавым юмором светится твоё повествование...Очень, Разинский рассказ...
Однозвучно звенит, колокольчик Спасской башни кремля...Нет слов...

С наступающими тебя праздниками, крепкого по сибирски здоровья всем родным и близким!!! А равно, твоим читателям- фарта недюжего, во всесезонье!

[Борзописец.]

Ген, славно выходит..Лукавым юмором светится твоё повествование...Очень, Разинский рассказ...
Однозвучно звенит, колокольчик Спасской башни кремля...Нет слов...

С наступающими тебя праздниками, крепкого по сибирски здоровья всем родным и близким!!!  А равно, твоим читателям- фарта недюжего, во всесезонье!

Покорнейше благодарю Саня!!! Тебе того же самого, но в тройном размере.
А если серьезно- Будь счастлив ДОБРЫЙ ЧЕЛОВЕК!!!!

[никарагуанец]

Валера,здравствуй! Я тоже Толика заподозрил..но озвучить не смел
Толик, оказывается ещё тот кадр
Ген, крепко жму виртуальную лапу! Ждём в гости!

Здравствуй Саша.Кадр он еще тот.С Наступающим Тебя новым годом. Здоровья,счастья Тебе и Твоим Родным в 2015году.,всех благ.
Гена Ждем продолжения. Затягивает все сильней.Так что не томи.

Сообщение отредактировано никарагуанец: Dec 27 2014, 23:04

[Борзописец.]

-16-
После ужина в палате алкоголиков было тихо. Все отдыхали. Толик лежал на кровати и думал. Безуглов резался в карты с Саней Анатоличем. Серега Гущин разбирал у себя в тумбочке. Он давно хотел навести в ней порядок и выбрасывая очередные таблетки в мусорный пакет, всячески комментировал их и объяснял Валере, для чего они нужны.
-Вот Валера. Это НООТРОПИЛ. Отличное средство для мозгового кровообращения. Я ка-то раз услышал как моя бабушка, а ей уже восемьдесят лет, ищет очки. Я дал ей одну капсулу НООТРОПИЛа и, через пять минут бабуля вспомнила, что очки у неё на лбу.-Вещал Серега. Но Валера его не слушал. Он сидел на кровати, закутавшись в одеяло и тупо, смотрел в одну точку.
Башка, по прежнему, кромсал газеты и делал из них карты .Он, время от времени, отхлебывал из кружки чифирь. На его носу нахлобучены были очки, что делало его внешний вид довольно комичным. Башка язвительно заметил Сереге.
-А не лучше ли было об этом сказать старухе? Ну что очки-то у ней на башне. А? Итить молотить?
-Хочешь, я тебе подкину таблеточек. У тебя тогда мозги, глядишь, тоже встанут на место.-Отпарировал Серега.
-Табуреточкой ему по балде, вот тогда у него точно они встанут на место.-Засмеялся Безуглов.
-Мне бы теофедринчику.-Мечтательно, прогнусавил Башка, глядя на Серегу поверх очков.
Эта идилия, царившая в палате, сморила Толика и он уснул.
Проснулся он в полночь. В палате горел ночник и прапорщик тихим голосом, рассказывал Сереге о своих похождениях.
-Я Серж, когда иду к Тонечке, она предусмотрительно вливает в мужа пузырь водочки и тот спит как младенец. А в прошлый раз аж, литру в него влила, а он не спит. Ну не спит и все! Тоня сбегала к соседям и заняла у них два пузыря. Только лишь, на четвертом пузыре заснул бедолага. Ну, тут мы уж и оторвались по полной. Тоня орала, будь то её, режут. О как оргазм её разобрал.
-А муж?
-А муж спал, как ни в чем не бывало. Зато потом, только я с неё слез, он тихим таким голосочком…То-о-оня, принеси водички.
Прапор и Серега тихонько засмеялись. В коридоре слышалось вечное шарканье ног, гуляющих из конца в конец, душевно больных.
Вдруг Серега гаркнул, во весь голос.- Братцы! Наших бьют!-и не дожидаясь реакции остальных он сиганул в окно. На улице, яркая луна высветила следующую картину. Два солдатика тащили в кусты медсестру Татьяну. На земле лежал, закрывшись от ударов, Волчок. Его пинал ногами третий солдатик. Серега, Врезал одному из тащивших Татьяну, но получил в ответ от второго солдатика. Из кустов выскочили еще четверо бойцов и вслед за ними, плачущая навзрыд Шурочка. Махаловка началась нешуточная. Бойцы сняли ремни и ловко, намотав на руку, махали ими как мельницы. Безуглов действительно укладывал солдатиков профессионально, оправдывая тем самым, что он и вправду боксер в прошлом. Толик, уворачиваясь от сверкавших пряжек, крушил злодеев направо и налево. Рядом суетился Башка и, получив удар по переносице, рухнул на землю. Очки, которые он запале, забыл снять, разлетелись на две половинки. Он медленно поднялся и схватив валявшеюся тут же бутылку, хрястнул по голове солдатика. Тот обмяк и повалился на траву. Из головы обильно бежала кровь. Остальные бойцы бросились наутек, бросив своего товарища. Бежавших, попытался остановить припоздавший, почему-то прапор. Он видно забыл, что был одет в пижаму, а не в военную форму.
-Стоять! Смирно!-Пытался скомандовать прапор, но получив мощнейший удар в челюсть, рухнул пластом на землю.
Мужики схватили солдатика под руки и потащили его в корпус. У самой двери они остановились. В темноте, у стены стоял Саня Анатолич и закрыв лицо руками тихо постанывал.
-Ты чего Санек? Кто это тебя так?- Спросил Безуглов. Когда Саня открыл лицо и все увидели, что оба глаза у него заплыли и множество кровоточаших царапин, добавили ужасную картину.
-Кто. Кто.-Недовольно бурчал Санек.-Я как и все кинулся на помощь. Только я решил, что через окно-то карячиться. Татьяна же была на улице, значит дверь, открыта. Вот я и рванул, но тут какая то сцуко на ходу ведро и швабру оставила.-Шурочка виновато поёжилась.- Я через это гадство и загремел, прямо мордой на решётку для чистки обуви.
Санек оглядел всех через щелочки опухших глаз и тяжело вздохнул. Серега поглаживая челюсть, спросил.
-Санек, тебя теперь как называть Саня-Сан или Анатолич- Сан?
-Не твоё деро!
Все зашлись в отчаянном хохоте. Только Башка сосредоточенно разглядывал две половинки очков и вдруг, серьезно спросил.
-Сидельцы, кто умеет очки клеить. Я ведь без них как крот слепой, итить молотить.
-Теперь Башка, ты у нас как аристократ, в монокле будешь ходить.
-Да уж, сегодня в одном, а завтра в другом.
Мужики ржали как никогда, и даже Башка, наконец, все- таки засмеялся. Только Санек не мог от боли смеяться, но и он потряхивал плечами от смеха и морщился от боли.
Остаток ночи пролетел в разговорах. Никто уже спать не мог.



Продолжение следует...

Сообщение отредактировано Борзописец.: Dec 28 2014, 16:08

[Мурза]

Здравствуй Саша.Кадр он еще тот.С Наступающим Тебя новым годом.       Здоровья,счастья Тебе и Твоим Родным в 2015году.,всех благ.
Гена Ждем продолжения.   Затягивает все сильней.Так что не томи.

Взаимно Валер, всем родным и близким, крепкого по сибирски здоровья!

Хорошо Ген, оченно хорошо! Потом, позже подредактируешь( ну, у тебя там по мелочам есть чуток, совсем трохи) и будет весЧь толковая...Впрочем, таковой она уже является!

[Борзописец.]

Солдатику забинтовали голову, и он быстренько исчез, опасаясь допроса и очередных тумаков.
Татьяна рассказала мужикам, что произошло этой ночью. Они сидели с Шурочкой в процедурной и пили спирт. У Шурочки был день рождения. Спирта было очень мало и он, быстро закончился. Тогда Шурочка предложила сходить к Лехе Крюкову и выпросить у него бутылочку. Но вот, по дороге на них набросились солдатики из местной военной части. Кричать женщины не стали. Если бы об этом узнала Марья Васильевна, их бы поперли с работы. Солдатики были в самоволке и пришли сюда в поисках женщин. Татьяна с Шурочкой для них были как находка. Хорошо Серега Гущин увидел в окно, как Волчок пытался их отбить у насильников, но сам был избит.

-17-
Об этом ночном происшествии узнала первой Марья Васильевна. Но она никого наказывать не стала. Напротив, она приказала отпереть дверь и разрешила всем выходить на улицу. Она это объяснила тем, что мужики это заслужили, спасая Татьяну и Шурочку.
Игра в волейбол возобновилась, и Серега Гущин все свободное время проводил на площадке, организовывая игру. Вечерами он много говорил об этом и много спорил. Прапорщика выписали, и он укатил в свою часть. Валера все-таки выдержал курсовку сульфазина и тоже иногда играл вместе со всеми в волейбол. Но чаще он сидел на лавочке и читал книги. Валера был страстным книголюбом. Толик по прежнему резал свои трубочки, а когда ему надоедало это занятие, он присоединялся к играющим.
Наступили майские праздники. Первого мая шел проливной дождь. На улице делать было нечего и все, ударились в спячку.
Ах, как спится сладостно под шум дождя. В открытое окно врывается свежий весенний воздух, раздувая словно паруса, легкие занавески. Капли отбивают барабанную дробь по металлической крыше, то усиливая свою музыку и сливаясь в сплошной шум, то ослабевая и отдавая редким постукиванием. Валера читал книгу и тихонько шелестел страницами, переворачивая их. Это нагнало на Толика дремоту, и он уснул. Только Башка, изнывал от скуки. Он по пятому кругу обхаживал всех и приставал, предлагая почифирить, но все от него отмахивались. После того случая, с ним никто не хотел чифирить.
Но вот девятое мая выдался отменным. На улице было тепло. Солнышко светило весь день. На небе ни единого облачка. Разноголосица певчих птичек ложилась бальзамом на душу. Деревья были уже одеты в свои зелёные одеяния и некоторые уже зацветали. Всюду гремела музыка в честь праздника Победы. Весь медперсонал отбыл на демонстрацию, унося с собой венки для возложения к памятнику. Толик сидел на скамейке с тем самым одноногим дедушкой. Дед время от времени вскакивал и, держась за спинку скамейки, делал приседания. Толик наблюдая за ним, морщился, словно это он, а не дед приседал на одной ноге. К ним подсел, Башка и прогнусавил.
-Может в картишки?
-Ты же знаешь, я не играю в карты.
-Ну, тогда я пошел. Тем более менты прикатили итить молотить.
Башка моментально испарился, увидев подруливающий к главному входу милицейский УАЗик. Из машины вышли два милиционера. Один из них спросил у Толика.
-Где тут у вас врачи?
-Нет никого. Праздник же. Все на демонстрацию отправились.-Ответил Толик.
-А куда же нам этого клиента определить?
Из машины высунулся пьянущий мужик с ободранным лицом. Толик вызвался проводить ментов и мужика к дежурной медсестре. Мужик едва стоял на ногах, и его приходилось удерживать под обе руки. Он яростно матерился и нес всякую околесицу. Его бессвязную речь понять было не возможно.
Дверь в процедурную была приоткрыта. Там ругались между собой Тоня Морозова и Шурочка. Предметом их спора был Вовка Безуглов. Дело в том, что когда выписали прапорщика, Тоня положила глаз Вовку. Но Вовка уже давно втихаря похаживал к Шурочке. Она жила одна и Вовка ночевал у неё, возвращаясь рано утром в палату.
-Тоня, ты на чужой глоток не разевай роток. У тебя еще постель от прапорщика не остыла, а ты сразу на Вову переключилась.
-Ну и что из того. Я за то посимпатичнее чем ты. У меня и фигура и грудь, а ты как доска и подержаться-то не за что.
Они распалились так, что не заметили, как вошли менты с мужиком и выпустили его из рук. Тот, лишившись опоры, обмяк, и его повело в сторону. Падая, он сгреб в кучу все, что стояло на его пути, и стул, и стеклянный шкафчик с пузырьками, и кушетку. Визг Тони и Шурочки, звон битого стекла и отчаянный мат мужика, все это слилось в один шум. Это сильно рассмешило Толика. Он заразительно хохотал. Смущенные менты тоже смеялись, но сдержанно. Тоня велела отправить мужика в палату, где лежал одноногий дед и зафиксировать ему руки и ноги полотенцами. Когда мужика привязали, он матерился и угрожал всех поубивать. Потом Тоня сделала ему укол и мужик уснул.
В обеденный перерыв Толик зашел к одноногому деду и увидел там Шурочку. Она принесла тарелку супа и хлеб мужику, который лежал привязанный к кровати и беззвучно матерился, шевеля губами. Он так часто и глубоко вздыхал, что Толик не сдержался и пошутил в его адрес.
-Что вздыхаешь как больная корова?
-Сотников, развяжите ему руки. Пусть поест горяченького.-Попросила Толика, сердобольная Шурочка.
Толик развязал руки и ноги мужику. Тот сел на кровати и стал хлопать себя по карманам. Он видно захотел курить и попросил жестом у Толика сигарету.
-Ты поешь сначала. А он сразу за курево!- Возмутилась Шурочка.
-Вы чё? Офонарели? –Мужик возмущенно замотал головой.
-А что тебе не так?
-Да в эту тарелку щас целый мешок цемента сверху высыпался.-Мужик снова вздохнул.
Толик с Шурочкой переглянулись и не сговариваясь набросились на мужика и снова привязали его к кровати.
-Вот это и есть белая горячка, Сотников.-Сказала, тихо подошедшая Тоня Морозова.-Что-то мне подсказывает, что этот мужчина останется тут навсегда.

-18-
Вскоре начали возвращаться с праздничной демонстрации медицинские работники. Они шумно обсуждали возложение венков, посмеиваясь и поглядывая в сторону Толика. Наконец он не выдержал и спросил у подошедшей Валентины Николаевны.
-Что-нибудь не так? Букву что ли я где пропустил или написал криво? Что это вы так веселитесь?
-Все ты написал правильно и красиво. Только это на пятнадцать минут.
-В смысле?
-Ну, когда несли венки, все было хорошо. Когда возложили венки, и тут все было нормально. Но вот когда поднялся сильный ветер то, ваши буквы Сотников, исчезли.
-Не понял! Как исчезли?!
-Так и исчезли. Их ветер сдул. Осыпалась ваша краска.
-Это я забыл клей канцелярский добавить.-Сокрушенно заметил Толик.
-Ладно. Бог с ними с буквами. Сотников отойдемте в сторонку. Мне надо у вас кое-что спросить.
Валентина Николаевна отвела Толика в сторону и, оглядываясь по сторонам, тихо спросила.
-Анатолий, скажите мне, только правду, кто из вас написал письмо в обл.здрав?
-Не знаю я Валентина Николаевна. Я сам от вас только об этом услышал. А вы откуда узнали?
-Да дело в том, что к нам на возложение венков, приехала одна моя давняя знакомая. Вот она меня и предупредила. Она сказала, что после праздника к нам пришлют комиссию. Будут разбираться с Марьей Васильевной и её похождениями. А это и по мне ударит рикошетом. Вы, пожалуйста, поговорите с товарищами своими. Надо ли им вообще воевать с Марьей Васильевной? Мне-то уж теперь точно тут не работать. А вам я слышала, пришлют тюремного врача, а это я скажу, не есть хорошо. Представляете Сотников, что вы натворили? Ну или ваши товарищи.
Толик шел в палату и лихорадочно соображал, как и что он скажет мужикам. В голову ничего не приходило. Да и знают ли они об этом письме и что там в нем написано. Может кто-то один самостоятельно и втихую написал. В общем тучи сгущались.



Продолжение следует.....

[Мурза]

Ген, ну наконец то...

[Юрвис]

Ген, если народ не оставляет коментарии, это не значит,что ему неинтерсно. Пиши, все ждут,с Рождеством тебя! Всех благ,и удачи!

[Дайм]

Ген, если народ не оставляет коментарии, это не значит,что ему неинтерсно. Пиши, все ждут,с Рождеством тебя! Всех благ,и удачи!

Тем более, что относительно первых работ виден большой прорыв и в языке, и в стиле, и в стройности повествования.
Но ленится писать, хотя тут я его прекрасно понимаю, сам такой

[Мурза]

Ген, если народ не оставляет коментарии, это не значит,что ему неинтерсно. Пиши, все ждут,с Рождеством тебя! Всех благ,и удачи!

Полностью разделяю Вашу точку зрения..

[@viktor]

Конечно ждем,и даже с нетерпением......

[Борзописец.]

Через два дня к Толику подошла Татьяна и попросила его присмотреть за больным. Это был тот самый мужик, который возмущался по поводу высыпавшегося в суп цемента. Он на почве белой горячки тронулся умом и его без присмотра не оставляли. Толик должен был наблюдать за капельницей, которую ему поставила Татьяна.
-Сотников. Вы только его не оставляйте. Он уж очень беспокойный. Постоянно возится и пытается встать. Как капельница закончится, так вы меня зовите. Я буду рядом, в красном уголке. Там будет общее собрание. Комиссия из области приехала с проверкой.- Объяснила Татьяна.
Толик расположился на стуле, около больного и раскрыл книгу. Читать он не мог. Тревожные мысли не давали ему покоя. Он думал о том, что вчера, в спешном порядке выписали Серегу Гущина. Это неспроста! Самого Толика оставили тут, присмотреть за больным. Это тоже неспроста! Их нельзя допускать до комиссии. Они могут четко сформулировать свои мысли, по поводу нарушений в больнице, и их изолировали, как могли. К тому же накануне, Толика, вечером вызвала Марья Васильевна и отвела на склад, в свою каморку, и как бы невзначай, приставила за ним наблюдать Алтухова. Толик должен был написать на фанерных табличках номера могил и имена, некогда почивших душевнобольных. Толик справился с этим заданием быстро, за что получил, целую авоську апельсинов, от Марьи Васильевны. Витя Алтухов забрал таблички и наутро все могилки на кладбище, разумеется, безымянные, обрели прописку. Еще, Толик отметил для себя, что день начался с шикарного завтрака. На столе, красовались шоколадные конфеты и все те же апельсины, чего раньше не было, за исключением больших праздников.
Ему все стало ясно. Марья Васильевна пускала пыль в глаза комиссии, подчищая за собой косяки, в глаза явно, бросавшиеся.
Ход мыслей Толика нарушил какой-то дурачок. Он подошел к капельнице и начал с неё снимать пузырек с препаратом. При этом он бормотал себе под нос, ужасно картавя.
-Залко! Залко! Осень залко людей! Никого не поссядили извелги. Плямо из пусек всех расстлеляли. А я вот их полечу этим вот лекалством.
Толик попытался отстранить дурачка от капельницы. Но тщетно. Тот был огромного роста и удивительно сильным. Ему не составило труда отшвырнуть Толика и, тот полетел между кроватями, словно котенок. Вскочив и собрав все силы он ударил в грудь двумя кулаками одновременно, дурака и мгновенно, добавил ему удар в челюсть. Тот, раскинув руки, отлетел на кровать, при этом разбив окно при падении. Мгновенно вскочив, он схватил осколок стекла, по форме напоминавший кривой нож и ринулся на Толика. Лицо его было искажено от злости. Толик бросился на утек и уже на улице дурака остановили санитары, мгновенно скрутив его. Они потащили его куда-то в корпус, и приговаривая.
-А мы тебя Рома ищем. А ты тут воюешь. Как это ты от нас смылся-то тихо и по хитрому. Дурак, дурак а умный.-Заржали санитары.-Не шибко он тебя отметил? У Ромки кулачищи как чайники!
-В самый раз!-Ответил обескураженный Толик.
Вскоре начали возвращаться с собрания, медики и больные. Они бурно, но тихо, не повышая голоса, обсуждали это событие. Тем временем комиссия, Валентина Николаевна, Марья Васильевна и еще какой-то мужик странного вида, отправились по направлению к дому последней.

-19-
На другой день в психбольнице начало твориться что-то странное. С утра пришла Валентина Николаевна. Больные как обычно играли в волейбол на площадке. Толик сидел на лавочке и вырезал очередную трубочку. Больные играли очень шумно. Дело в том, что в игре принимал участие одноногий дед. Он поправился и его удивительная непоседливость, и жизнелюбие, не давали ему усидеть на месте. Поражало то, как он ловко прыгал на одной ноге и успевал отбивать мяч, не теряя при этом равновесия. К тому же он еще успевал отвлекаться на крики, зовущей его Шурочки.
-Эй, стойкий оловянный солдатик. Вас зовут на процедуры. Долго я так вас тут ждать буду? Ну, идемте уже!
Дед только отмахивался от неё и вновь отбивал мяч.
На скамейку, рядом с Толиком подсела Валентина Николаевна и вздохнув то ли тяжело, то ли облегченно, произнесла.
-Ну, вот Анатолий и все. Я собственно попрощаться. Я много лет отработала в этой больнице. Тут и на пенсию вышла, тут и работать осталась. Но всему когда-нибудь приходит конец.-Она глубоко вздохнула.-Ну да ничего. Что Бог ни сделает, все к лучшему. Поеду к дочери в Адлер. Она давно меня к себе зовет. А вы Сотников на сына моего похожи. Он погиб в Афганистане.-Валентина Николаевна снова тяжело вздохнула.-Вот хочу вам сказать. Берегитесь нового врача. Это странный человек, и не менее страшный.
Она поднялась и медленно пошла по тропинке прочь. Толик сидел ошарашенный. Рядом плюхнулся запыхавшийся Безуглов.
- Нее Толян! Без Сереги Гущина это не игра. Тут еще дед этот одноногий. Какой зараза, ловкий. Никак его не обыграешь. Нет, ты прикинь Толян. Он поскользнулся и лобазиной об кирпич, и даже не поморщился. Отбил мяч так, что тот улетел, хрен знает куда!
Со стороны домика Марьи Васильевны послышался скрип колес конной телеги и возгласы Волчка.
-Но, Матильда! Прибавь, прибавь шагу-то, дохлая! Щас по морде дам Матюха, ты меня не зли лучше!
Из за поворота показалась повозка, груженая чемоданами и узлами. Среди них Толик заметил и граммофон, найденный недавно на чердаке. На повозке сидели Марья Васильевна и Витя Алтухов.
-Эй, пассажиры, счастливо оставаться! Безуглый, может, еще свидимся!
-Витенька, не привлекай внимание. Нам это сейчас не на руку.



Продолжение следует........

[Борзописец.]

Не много погодя по больнице поползли слухи, что комиссия замяла все, что было связано с бурной деятельностью Марьи Васильевны. Да и не мудрено. Со склада было доставлено Витей Алтуховым и выставлено на стол, не за медлительно пять литров чистейшего медицинского спирта. После чего Марья Васильевна, автоматически из нарушителей советской морали, превратилась в просто деловую женщину, умеющую жить. Вот только эта деловая женщина, превысила все допустимые нормы и комиссия, чтобы не заводить никаких дел, посоветовала хозяйке этого дома, делая упор на слове радушной хозяйке, написать заявление по собственному желанию, задним числом. Сие пожелание, немедленно, и с не скрываемой радостью, было исполнено. Больше Марью Васильевну, Витю Алтухова и Волчка, в этих краях никто не видел. Валентину Николаевну попросили просто, на словах, уволиться без отработки. Что и случилось.
Тот самый, странный мужик, оказался новым главным врачом. Это был не доктор, а докторище. Огромного роста и с атлетическим телосложением, он носил темные очки как у слепых, причем постоянно. Без очков его не видел никто, и все начали подозревать, а не слепой ли он. Этот доктор был тувинец по национальности и никогда не говорил. Голоса его, никто не слышал. Вызов в его кабинет был сродни прогулке в госте к сатане, в ад. Так его все побаивались.
В этот день, он вызывал всех по очереди, для личного собеседования. Хотя собеседования, как такового и не было. Просто доктор снимал очки и пристально смотрел на присутствующего, и ему становилось все ясно. Многих, почти каждого второго, вытаскивали из его кабинета в полуобморочном состоянии.
Дошла очередь и до Толика. Он вошел в кабинет, испытывая волнение. Доктор, жестом указал ему на стул. За тем он снял очки и впился в Толика взглядом. Тот посмотрел ему в глаза и обомлел. Нет, это были не глаза человека. Это были просто черные шары. Нет, у него, конечно, были белки, как у всех. Только вот зрачки его, без всяких радужных разводов были просто огромными черными пятнами. При этом, взгляд этого человека, парализовал волю любого, кто перед ним находился.
Он смотрел Толику в глаза, и от этого было очень не уютно. Толик подумал, что доктор похож на дьявола .Большой как медведь, черные, короткие волосы и еще эти глаза….. Нет ну право-слово дьявольское в нем что-то есть.
Доктор, прочитав мысли Толика, самодовольно усмехнулся, едва приподняв уголки рта в усмешке.
-Ну и как ты дальше жить собираешься Сотников?
-Как обычно.
-По прежнему водку пить запоями?
-Нет с водкой покончено.
-Тогда завтра на выписку. Такие, мне здесь не нужны. А теперь пошел вон.
Доктор сделал жест, указывая Толику на дверь. Тот вышел и только на улице, до него дошло, что они общались, не раскрывая рта. Все происходило на уровне чтения и передачи мыслей.
-Ни фига себе, сходил за хлебом…. Воскликнул Толик выйдя на улицу.
-Ты че, за хлебом ходил. От итить молотить и когда только успел?-Серьезно спросил, удивленный Башка. Он был очередной жертвой так называемого доктора.

-20-
На следующий день, Толика пригласили в процедурную. Татьяна писала за столом какие-то бумажки. Она подняла голову и улыбнулась.
-Ну что, Толя Сотников? На дембель? Сегодня, вернее сейчас я вас выписываю. Готовы? Только вот не пойму, почему на пять дней раньше?. Ну да уж, ладно, с доктором не поспоришь.
Она придвинула Толику бумажки поближе и попросила их внимательно прочитать. В одной было написано, что это справка о том, что Сотников Анатолий Александрович находился на излечении от алкогольной зависимости в психоневрологическом диспансере, в наркологическом отделении….Ну и так далее. В другой было написано, что Сотников Анатолий Александрович не возражает сделать ему внутривенный укол «ТОРПЕДО» жидкий тетурам. С последствиями ознакомлен….и так далее.
Татьяна велела закатать рукав рубашки и сломала кончик огромной ампулы. Она набрала в шприц содержимое. Это была жидкость без цвета и запаха. Протерев место укола ваткой, смоченной спиртом и предупредила.
-Сейчас будет горячо. Потерпите.
Толик терпел. Действительно, по всему телу снизу вверх пошло тепло, и даже жарко. Потом Татьяна смочила спиртом очередную ватку и поднесла к носу Толика. Тут ему стало плохо. Было тяжело дышать и стало еще жарче.
-Вот Сотников. Таков результат. Это вы только понюхали спиртное. Теперь представьте, что будет, если вы выпьете.
Домой Толик ехал в электричке. За окном бушевал май. Жизнь открылась ему во всем её величии и красоте. Только угрюмые мысли возвращались снова и снова в этот дурдом.
Прошло много лет. Толик, а теперь уже Анатолий Александрович, не любит вспоминать этот эпизод из своей жизни. Но иногда накатывает, и он опять мучается вопросом, а надо ли было ему испытать этот черный омут. Может, можно было его избежать? Ответ всегда один и тот же, от судьбы не убежишь.

[Мурза]

Ген,очень хорошо! Подкупает та простота, с которой ты всё преподносишь и натуральность, не наигранность...

[Tatarin]

Браво !

[Борзописец.]

Спасибо други мои! Отрадно, что все же, читают люди такую трудную для восприятия психики тему. Еще раз. спасибо!

[BSB]

Всё, что ли?

[bahit]

Да,похоже доводилось быть в таких местах и не раз (5),где алкаголики соседствуют с психбольными....теперь почти 11 лет в завязке...

[Борзописец.]

Да,похоже доводилось быть в таких местах и не раз (5),где алкаголики соседствуют с психбольными....теперь почти 11 лет в завязке...

Молодчина!!! Уажение к Вам зашкаливает. Так держать!!!

[@viktor]

Да,похоже доводилось быть в таких местах и не раз (5),где алкаголики соседствуют с психбольными....теперь почти 11 лет в завязке...

Уважаю.....