Здравствуйте, Гость ( Авторизация | Регистрация )


Reply to this topicStart new topicStart Poll
 "Путь самурая", "Ментовский" роман.

ScorpAlex-13
post Nov 7 2017, 23:55
Создана #21


Профи
******

Группа: VIP
Сообщений: 2,177
Зарегистрирован: 25-December 07
Из: Псков
Пользователь №: 3,166


Пол: мужской

Репутация: 110 кг
-----XXXXX


Интересно,очень интересно. Ждем smile.gif
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

Mart
post Nov 13 2017, 12:22
Создана #22


Профи
******

Группа: Validating
Сообщений: 19,775
Зарегистрирован: 23-June 09
Из: Деревня Гадюкино.
Пользователь №: 10,657
Почётный модераторПерсональная

Металлоискатель: XP Deus
Пол: мужской

Репутация: 1381 кг
-----XXXXX


«Подлинный самурай не думает о победе и поражении.
Он бесстрашно бросается навстречу неизбежной смерти»
Хагакурэ – трактат о бусидо.

Глава 5
К семи часам я был уже в опорном. Пока один – если не считать парней и девчонок из ДНД. Сидел за столом в приемной комнате и увлеченно писал очередную бумажку, стараясь забыть о боли в натруженных мышцах, боли от ушибов, боли от растяжений, боли от…в общем – о всей той боли, которую обрушил на меня безжалостный «старичок». Мне даже составление отписок некоторым образом доставляло удовольствие – не надо двигать ничем, кроме пальцев рук, держащих шариковую авторучку. Конечно, это замечательно – мечтать о лаврах великого и непобедимого бойца. Вот только есть одно маааленькое обстоятельство – прежде чем стать великим, этот боец получает пилюлей – регулярно, и очень, очень крепко!
Вот если бы можно было так – выпил какого-нибудь лекарства, и тут же стал Брюсом Ли! Нет, не Брюсом. Плохой пример. Его же убили… Евпатием Коловратом, разрубающим врага до седла! Неет…Евпатий тоже…того. Закидали из камнеметов. Да что такое?! Как великий боец, так в конце концов ему – кранты! Ни один не дожил до спокойной смерти от старости! Тьфу!
Когда дописывал третью бумажку, в пикет ворвался Городницкий. Красный, встрепанный, со своим кожаным портфелем «а-ля Жванецкий». Только комик таскает в таком портфеле свои комические придумки, Городницкий же…хмм…тоже комические придумки. Только замаскированные под рапорты, объяснения и протоколы.
Увидев меня Городницкий хотел что-то сказать, но тут же заткнулся, покосившись на сидящих вдоль стены ребят, и только махнул рукой, проходя мимо:
- Зайди в кабинет! Поговорить надо!
И скрылся за дверью.
Ну…надо – так надо. Говори Москва! Разговаривай Одесса! Хе хе хе… а я пока попишу бумажки. Посиди, подергайся! Ох, как хочется выяснить отношения, да? А я не хочу! Чего мне выяснять? Тебе надо, ты и выясняй!
Ситуация почему-то меня забавляла. Сам не знал – почему. Просто весело стало, и все! И не страшно. Это раньше я бы боялся, что Городницкий может учинить какую-то пакость, что он настучит на меня начальству, а теперь…теперь я уверен, что такое не случится. Не надо ему этого. И если вести себя поувереннее, понаглее – откурит Викторыч по-полной. Ну в самом деле, что он мне сделает? Ну - что?! Мне лично – ничего. Армену? Нуу…Армену может попытаться нагадить. Но только ведь и я могу нагадить людям Городницкого! Я знаю все ларьки, которые крышует Городницкий. И не все там такие дерзкие, как Ибрагим. Приду, изыму товар, составлю протокол за торговлю контрафактом, или поддельной водкой – и давай, Городницкий, решай вопрос! Войны хочешь? Будет тебе война!
Вдруг поймал себя на том, что мысли мои текут широкой рекой, ясно, свободно, и такое у меня понимание этого мира, такая ясность – сам тому удивляюсь! Похоже, что мозг начал избавляться от последствий алкогольного отравления, которому я его подверг за этот проклятый год. А я ведь и раньше не был дураком. Довольно-таки сообразительный парень, хитроумный – как говорила моя любимая. Всегда что-нибудь да придумаю! Выкручусь – даже из казалось бы безнадежного положения! Опять же – с ее слов. Любимая, любимая…как мне тебя не хватает! Ох…
Опять Городницкий! Выглянул из дверей, буркнул:
- Зайди! Я же тебя жду!
Ну что же – раз ты ждешь – как не уважить? Все-таки целый капитан! Целый лейтенант должен к тебе на цирлах бежать – как показывают в кинофильмах знающие жизнь маститые режиссеры. «Товарищ капитан! Разрешите доложить! Лейтенант милиции Каргин прибыл по вашему приказу!» И три раза «ку!» Хе хе хе…ду-ра-ки!
Поднялся, попросил знакомого паренька из ДНД посторожить мои драгоценные бумаги, и пошел на разборку. Ну да, разборку – а что же еще?
Городницкий сходу взял быка за рога, только лишь дверь закрылась за моей спиной:
- Деньги верни! И больше носа не суй к Армену!
- Какие-такие деньги, Викторыч? – недоуменно спросил я, сделал лицо служивого идиота – А что касается Армена…а почему бы и не зайти иногда к нему? Я же должен тебе помочь! Ты же мне помогаешь проверять мои торговые точки – вот и Ибрагима помог проверить, спасибо тебе! И я буду помогать! На этой неделе постараюсь обойти ВСЕ твои точки, проверю, составлю протоколы, изыму контрафактный товар! И тебе меньше работы, и мне практика. Так чем ты недоволен? Я буду много работать, обещаю! И за себя, и за тебя! А ты только сиди в опорном, да бумажки пиши! Ни забот, ни хлопот!
На Городницкого было страшно смотреть. Страшно, и смешно. Казалось – глаза его сейчас же вылезут из орбит, он покраснел, потом побелел, потом снова покраснел, и с минуту после того, как я закончил свой спич, ничего не мог из себя выдавить, кроме сдавленного хрипа и что-то вроде: «Ты…ты…ты…»
- Что, Викторыч? Чем-то подавился? Похлопать тебя по спине? Может водички дать?
Наконец Городницкий отдышался, и уже почти нормальным своим голосом спросил:
- Чего ты хочешь?
- Я чего хочу? Ничего не хочу! Вот ты чего-то от меня хотел! Так говори – чего!
- Отдай мне деньги, что тебе передал Армен, и больше к нему не суйся. А я не трону твоего Ибрагима.
- Моего Ибрагима?! – фыркнул я, и расхохотался почти искренне, как если бы кто-то рядом рассказал замечательный анекдот – Этот Ибрагим такой же мой, как и твой! Эта мразь сама по себе, но если ты считаешь его своим другом и братом – забирай, проверяй его, работай с ним. Мне он не нужен. Армена ты не получишь. Тебе Ибрагим – как ты и хотел – мне Армен. Справедливый обмен. Тихо, тихо, Викторыч! Прежде чем что-то сказать – подумай! Войны хочешь?! Тебе оно надо? Шум поднимается, проверки начнутся. А тебе до пенсии не так уж и много. Сколько тебе до сорока пяти лет осталось? То-то же. Хочешь пенсию хорошую получить, а не вылететь по дискредитации? Так заглохни, и живи так, как живется! И давай с тобой договоримся на будущее – мой участок – это мой участок. Мое поле. И я его окучиваю! Твое – это твое. И я на него не претендую. Но попробуй мое тронуть – пожалеешь! Крепко пожалеешь!
- Ну и чего ты сделаешь? Настучишь на меня? Что ты вообще мне можешь сделать-то? – криво ухмыльнулся Городницкий – ты в таком же положении, как и я! Так что сам не особо дергайся!
- Викторыч, давай жить дружно, ладно? – вкрадчиво попросил я – Откуда ты знаешь, что я могу, а что не могу? Нет, стучать я не буду, но ты не допускаешь, что у меня есть другие способы тебя отомстить? Ты ведь не на Олимпе живешь. Спускаешься иногда с небес. Ходишь по земле. Ездишь по земле. Так что давай, если живешь в стеклянном доме – не кидайся камнями. Худой мир всегда лучше доброй войны. Ты же умный мужик, я к тебе хорошо отношусь, а меня ты знаешь – если я дал слово, расшибусь – а сдержу! Это мой пунктик – держать свое слово! (Факт. Если я дал слово – в лепешку расшибусь, а выполню! И Викторыч это знает!)
Интересно, хватит у него ума спустить все на тормозах? Так-то Викторыч не дурак. Хитер, старый служака. Но и великого ума у него не замечено. Низший уровень развития примата. Почти шимпанзе.
- Ты заматерел… - с непонятной интонацией выговорил Городницкий, тяжело вздохнув, будто скинул с плеча мешок цемента – лучше бы ты бухал, как раньше!
- А еще лучше бы сдох, да, Викторыч? Хе хе… Времена меняются, разве ты не видишь? Надо подстраиваться под реалии нашей жизни. Да не переживай ты так. Знаешь же, что иметь со мной дело можно – я не ударю в спину, и всегда помогу. Если нужна помощь, или совет – обращайся. Вместе всегда решим проблему! А из моих ларьков уходи. Скажи им, что теперь они работают со мной – и уходи. Я плотно ими займусь. Извини, Викторыч, это моя земля. И я теперь на нее крепко сажусь. Пока жив!
Сказал, и тут же пожалел – уж больно подозрительно блеснули глаза Городницкого. Смешно даже стало – неужели он решился бы меня грохнуть? Вряд ли. Человек взрослый, семьянин, все у него хорошо – квартира, машина, дача – что еще нужно? Ну, потерял немного денег, и что? Заработает! Не страшно. Грохнуть своего коллегу-участкового – это надо быть совсем отмороженным, на всю голову. Городницкий не такой. Он вообще по жизни рохля, насколько я его понял. Им жена помыкает, и только тут, на службе, он царь и бог. Пока не столкнется с другой силой, пересиливающей его силу. И тогда он тут же сдается. Слаб в коленках, точно. А я не слаб. Потому что мне все равно. На все – все равно. Клал с прибором, одним словом. Отморозок я. И терять мне нечего. А люди с хорошим чутьем сразу определяют таких как я – будто по запаху. И отступают. Вот как сейчас Городницкий.
- Ладно, договорились! Только на мой участок не лезь! А я с твоего уйду!
- Я тебя попрошу, Викторыч – шепни мне, сколько ты с них получаешь, и когда. Чтобы мне не лопухнуться. А я тебе чем могу – помогу!
Наглец! Про себя захихикал, но внешне сохранил на лице маску спокойной доброжелательности. Как и положено человеку меньшего звания перед старшим коллегой. Уважительный тон, добрая улыбка – вот человек и успокоился. Несложно, правда!
И тут я все-таки решил, что мне нужно будет сделать с Ибрагимом. Окончательно решился. Бесповоротно. И будь, что будет. Последнюю точку в этом поставил мой разговор с Городницкий, после него мне уже сам черт не брат. Лихость, наплевательство и напор!
Как раз я сегодня был дежурным по опорному, а значит – сидеть до 22.00. Принимать заявления граждан, выходить на место происшествия-преступления, исполнять бумаги, оформлять протоколы на задержанных пьяных и хулиганов, доставленных в пикет ППС – и не помышлять свалить домой раньше этого времени.
Нас заранее предупредили – могут проверять. За пятнадцать минут до окончания работы пикета – придут, и вони потом не оберешься! Как минимум – выговорешник. А как максимум, и если такое безобразие уже фиксировалось – неполное служебное соответствие, и значит – прямая дорога в народное хозяйство.
Городницкий свалил уже в восемь часов, сообщив, что он на участке, едет ловить некого пьянчугу для ЛТП. Врет, конечно. Дома уже, чаи распивает и хрень по ящику смотрит.
Гаранкин появился всего минут на двадцать – посуетился, пошуршал в сейфе, и тут же исчез, растворившись в воздухе, как Чеширский кот. Только без котовой улыбки – после Гаранкина оставалась не улыбка, а маска брезгливого неудовольствия и спеси. Как будто он вечно всем недоволен, а особенно подчиненными и пришедшими на прием гражданами участка.
Нет, все-таки есть у него человеческие чувства, не такой уж он и болван, но…Система уже наложила на него свой специфический отпечаток. Не все выдерживают груз власти. Иным дай хоть немного этой самой власти – и тут же их не узнаешь. Куда делся прежний добрый, хороший человек, старающийся всем угодить и со всеми дружить? Вместо него – спесивый болван, считающий всех, кто ниже его по социальной лестнице грязью, и тротуарным плевком. Неприятно, да. Но это жизнь.
Я как перенес «бремя власти»? Никак. Не было у меня никогда этого «бремени». Может когда стану полковником, тогда и зазнаюсь, а летехе-участковому, бегающему по помойкам – чему гордиться? Перед кем? Да и зачем…
К одиннадцати вечера в опорном не осталось совсем никого. Кроме меня, упорно, истово составляющего отписки и отмазки. Много сегодня понаписал, как никогда! Рапорта проверок, объяснения, да чего только не написал! Скопившийся за неделю бумажный «компост» переработал!
Подождал еще часа два – подремал, устроившись на стульях. Устал за день – Сазонов загонял, да работа изнурила. Но через два часа как штык! Встал, сна ни в одном глазу. И пошел туда, где у меня припрятана канистра с бензином.
Откуда взялась канистра? Это Эн-Зэ. Неприкосновенный, то есть, запас. Есть такая практика, когда к опорному на дежурство «прикрепляют» автомашину. Это может быть грузовая машина, или легковая – от предприятий, обычно – государственных. Впрочем, в последнее время это дело уже подзабыли. Кому охота за здорово живешь отправлять машину в какой-то там опорный? Водителю сверхурочные надо платить, да в двойном размере – а то и не поедет. На кой хрен ему это дежурство? А удержать водителя непросто – зарплату по полгода задерживают, рабочие разбегаются, и этот уйдет, прищеми ему хвост. А кроме того – их, государственных предприятий, уже можно сказать и не осталось. Если только те, что на «военке» сидят. Но у нас таких и нет. Не тот район. Военка – в Заводском, да в Ленинском районах. У нас же – почти что одни торгаши да парикмахерские.
В общем – когда машина приходила на дежурство, нередко бывало так, что в баке – абсолютный ноль. Как в космосе. Только до нас добраться – а там уж думай, решай, как усилить урожай. Заправляй машину – раз тебе надо! И я заправлял. Как? Вот такая канистра на сорок литров в укромном уголке. Откуда канистра взялась? С полосатой палки. Берешь эту палку, становишься на углу улиц, и…смотришь за светофором. Как желтый загорелся – следи! Сейчас какой-нибудь придурок попытается проскочить на красный! И проскакивает. А я его – рраз! Стоять, бояться! И давай разводить…за дело, кстати! А ты не езди под красный! А ты не нарушай!
Кстати сказать – и официально ко мне не подкопаться. Есть у участковых право не только пьяных оформлять, но и протоколы на водителей ваять. Участковый – универсален. В деревне, например, он и опер, и дознаватель, и детская комната милиции, и криминалист. И гаишник. Все делает! Город, конечно, не деревня, но…нам даже специальные талоны штрафные выдают – штрафовать водителей и пешеходов – на месте. С пешеходов, конечно, взятки гладки, но водителей – запросто.
Отделывались талонами на бензин. Пару талонов литров на двадцать-тридцать, ну и нормально. А я бензинчик-то и в канистру. А лишние, если что – тому же Городницкому. Кстати – брал, довольный – халява, чо ж! Мне и не жалко. Машины нет, так куда – солить их, что ли? Ну, вот дежурную машину если только заправить…
Жидкое мыло – есть! (Аж четыре литра – полы мыть!) Бензин есть! Бутылки-«чебурашки» – есть! И бутылка из-под газировки пластиковая – полторашка. Разлить – минутное дело. Противно только бензин из канистры насасывать через шланг. Вечно нахлебаюсь этой пакости – никогда не умел как следует слить горючку…в глотке потом стоит. Гадость!
Всего сделал пять бутылок «коктейля Молотова», плюс полторашку для «расходов». Готов! Теперь только переодеться, и…в бой! Улицы уже стихли, во втором часу ночи даже в июне тишь, да гладь – не самый же центр, это там наш местный «Арбат» не спит, всю ночь шараепится. Тут же проскочит редкий шальной мажорик, либо таксер, выпучив глаза несущийся за своим таксистным счастьем – и все. Если не считать скорой помощи, которую уже как-то и не замечаешь.
Кстати – вот на чем киллеру ездить! И уйти если что легче – мигалкой всех разгоняет, и не замечает никто. Скорая, она скорая и есть – взглядом только проводят, эдак удовлетворенно, мол – «слава богу, не ко мне!» И забудут. Навидимки. Как в рассказе Эдгара По про убийцу, одетого почтальоном. Кто из нас замечает почтальонов, ассенизаторов или дорожных рабочих? Если и заметят – так только для того, чтобы обругать за перекрытие дороги. А чтобы сказать, как они выглядят – никто лиц не помнит. Никто! Только оранжевые жилеты.
Так вот, у Эдгара По в рассказе все свидетели упорно говорили, что НИКТО не приходил. И только с большим трудом сыщик выяснил, что все-таки приходил. Почтальон. Которого никто не запомнил и не сможет опознать. Как мы дорожных рабочих.
И вот так скорая помощь – ее никто и никогда не останавливает, никто не заглядывает в салон – святое дело, скорая! Кто посмеет ее остановить? Если только по специальной наводке. А так – езди куда хочешь, вози что хочешь – полная свобода! И не запомнят, да.
Торговый павильон Ибрагима, как и следовало ожидать, был закрыт. Стальные решетки, запор изнутри, хочешь что-то купить – стучи, «кормушка» откроется, и получишь искомую порцию мерзкой паленки. Вкус противный? Резиной отдает? Это у тебя в башке отдает! Не нравится – не покупай! За такую-то цену…
Цена и правда низкая. Литровая бутылка спирта «Роял» разводится на четыре с половиной бутылки водки. Выгода – невероятная! Как там Маркс писал? За сколько процентов прибыли капиталист убьет кого угодно? При ста процентах прибыли он попирает человеческие законы. При трехстах процентах – нет такого преступления, на которое он бы не пошел, чтобы получить такую прибыль. Маркс, конечно, сволочь еще та – русофоб был дичайший, но умный, зараза! Точно ведь сказал про капиталистов и прибыли!
Вот он, пример – яркий представитель нынешних капиталистов. Ибрагим. Готов травить, обманывать, душить – лишь бы только нахапать как можно больше! И ведь жалобы на него шли – водка пахнет резиной, мутная, и все такое прочее. А что вы хотели? Он даже на цене спирта жадничает, хотя прибыль зашкаливает за триста процентов. Он спирт покупает самый дешевый, технический, вместо того, чтобы разбавлять нормальный «Роял»! И разбавляет не на четыре с половиной бутылки, а на пять! И градус пойла тогда у него выходит – тридцать, не больше. Ну ладно – тридцать, ладно – резиной воняет (не отравлено же, в конце-то концов), но на кой черт ты еще и воду поганую используешь?! Некипяченую, не дистиллированную – просто ржавую воду из-под крана! Ты что думаешь, люди такие дураки? Не видят? Все видят. И все мне доложили. Вот только руки до тебя никак не доходят. Не доходили… Занят я был. Бухал!
А теперь руки дошли. Каленым железом выжечь, понимаешь ли! Увы, каленого железа в таком количестве у меня нет, а вот у Ибрагима сейчас будет!
Обошел павильон, нашел технические отверстия, приставил к ним пластиковую бутылку с заранее приделанной к ней «соломинкой», как для коктейлей. Хмм…почему – как? Коктейль Молотова – тоже коктейль! Вот и пейте на здоровье.
Влил в дверные щелки (задняя дверь для приемки товара) и в технические отверстия не менее половины пластиковой бутылки, даже немного больше. Потом хорошенько полил саму дверь, провел по асфальту темную дорожку из зажигательной смеси. Чиркнул спичкой, подождал, пока пламя разгорится, и…ап! Кинул спичку на дорожку из бензина!
Оооо…кааак…грохнуло! Я думал – крыша с ларька слетит! Такой густой, мощный – «ПУФФФ!» И задымило.
Боялся, что продавщице достанется. Не дай бог сгорит! Я же не злодей какой-то чтобы уничтожать имущество врага вместе с обслугой! Непричастные люди не должны погибать – это я знаю точно.
Лыжную шапочку, она же «маски-шоу» - на лицо. И в тень напротив ларька, под старый тополь, который того и гляди свалится прохожему на голову! (Головотяпство чистой воды – со стороны ЖКХ!)
С продавщицей все было нормально. Ее могучая туша, затянутая в красное платье и укрытая Оренбургским платком не выглядела больной, раненой или обожженной. Бодра и «весела»! Так что все обошлось.
И только это продавщица выбежала из ларька, оглядываясь через покатое плечо на свое уходящее в небытие рабочее место – я начал бомбардировку.
Бах! Звон! Сыплются осколки!
Первая бутылка не пробила стекло, но разбилась о стальную решетку. Горючая смесь вылилась, тут же прилипнув к стеклу, и начала гореть ясно, бурно – как и полагается коктейлям Молотова. Стекло от высокой температуры тут же лопнуло, освобождая место новым снарядам. Второй тоже разбился, и огонь начал весело пожирать сникерсы, марсы, и с особенной любовью – конфеты из кокосовых опилок. Как и я бывалыча за обедом.
Завопила продавщица, выламываясь из ларька, и как только она выбросилась наружу, я тут же забросил пару бутылок внутрь – даже не зажигая фитилей. Зачем зажигать, когда пламя веселыми струйками лилось внутрь и лизало зад ларька снаружи. И так полыхнет.
Туда же отправилась и последняя бутылка.
А потом я растворился в темноте, в тенях, отбрасываемых здоровенным полумертвым от времени тополем, пятиэтажками, выкрашенными в желтый поносный цвет, и остановкой, у которое боковое стекло на днях было вдребезги расхерачено благодарными жителями микрорайона. Лицо мое закрыто маской, потому его никто не мог заметить. Спортивный же костюм, в котором я совершал свое преступление, был однотипен с миллионами костюмов, блуждающих по просторам моей необъятной Родины. Попробуй, разыщи меня среди миллионов тех, кто ежедневно и ежечасно мечтает поджечь ларек буржуя, не давшего бутылку в долг, или пославшего по-матери, воспользовавшись правом сильного унижать и вытирать ноги о слабака.
Тихо отпер опорный, тихо, не включая света, переоделся, и так же тихо выскользнул из пикета, прихватив с собой улики – резиновые перчатки и спортивный костюм, пропахший бензином и дымом пожарища. Я все-таки не лох подзаборный, а самый что ни на есть профессиональный мент, так что знаю, как может самая ничтожная ниточка привести к самому хитрому преступнику, на секунду забывшему о том, что вокруг него есть достаточное количество людей не дурнее, чем он сам. И они легко могут сложить два и два.
Нет, я буду осторожен, как параноик. Буду подозревать каждого встречного, каждого, кто попытается втереться мне в доверие, и каждого, кто может хоть как-то попытаться вычислить и разоблачить – меня. А это была так…тренировка. Сегодня я не хотел никого убивать, и специально дождался, чтобы продавщица выскочила наружу – она-то здесь совсем ни причем.
И снова встал вопрос – если кто-то совсем непричастный к преступлениям вдруг узнает обо мне правду – как я поступлю? И в который раз не смог себе ответить, отогнав эту неприятную мысль. Если встанет вопрос – или он, или я – как поступлю? И на секунду вдруг стало страшно, когда понял – я поступлю так, как…надо. Буду защищать свою жизнь. До последнего.
Ночевать пошел к Сазонову. Раз договорился – значит все. Терпи! Ночь-заполночь, а принимай! Ну не к себе же в квартиру тащиться в два часа ночи? И на чем? Машины своей пока нет, такси посреди ночи хрен поймаешь, ну не на лавочке же спать? Тем более, что в кармане кругленькая сумма денег, тех, что получил от Армена, а в «чемодане» бумаги с грифом «ДСП». За одно только удостоверение могут по башке дать, чего уж там. Будут потом с моим удостоверением гопстопить.
Сазонов ничуть не удивился, когда я открыл дверь данным мне ключом, выглянул из своей комнаты и кивнул на ту, что приготовил для меня. Он не выглядел заспанным – лицо непроницаемо, гранитно, как и всегда. Мне даже стало немного смешно – а с женщиной он…того…тоже с таким лицом? Представляю – она пыхтит, стонет под ним, а он с такой рожей, что и не захочешь! Тьфу! Ну что за мысли мне в последнее время лезут в голову?! Гадость какая!
Пошел во двор, встал под душ – наверху был бак, выкрашенный в черный цвет, так что за день вода нагревалась едва не до кипения. Даже сейчас, когда уже остыла, была вполне себе тепленькой и приятной.
Смыл гарь, смыл запах бензина, замочил в тазу спортивный костюм. Лыжную маску и резиновые перчатки бросил по дороге, избавившись от основных улик. Все. Теперь меня никак не прицепить к делу – если кто-то этого захочет, конечно. На бутылках отпечатков нет (Если, конечно, они уцелели в огне, что сомнительно. Вернее не они, а осколки).
Помывшись, улегся на кровать – жесткую, можно сказать солдатскую. Самурайскую. И тут же провалился в сон.
Проснулся я от того, что кто-то жестко взял меня за плечо. Спросонок не понял, что происходит и где нахожусь, взметнулся с кровати, готовясь к худшему, и тут же уселся на край кровати, тяжело дыша и тараща глаза на Сазонова, стоявшего у изголовья.
- Выпей – он протянул стакан с темной пахучей жидкостью, налитой до половины
– Выпей! – повторил , уже нетерпеливо и жестко – Ты кричишь во сне, знаешь об этом?
- Наверное…не знаю! – растерянно ответил я, и взял стакан – Что, неужели так громко?
- Громко – коротко ответил Сазонов – Не помнишь, что тебе снилось? Ты кричал: «Стой» Назад! Не ходи туда! И женское имя…
- Мне всегда снится одно и то же… - хрипло ответил я, преодолевая горловой спазм. Горло сжало так, что я едва не задохнулся от недостатка воздуха. Или от наплыва воспоминаний…
- Понимаю… - кивнул Сазонов, и снова приказал – Пей! И уснешь. Хорошо уснешь. Без снов! Я потом поработаю с тобой, сделаю так, чтобы эти сны больше тебе не снились.
- Я не хочу! Пусть будут! Они во сне…живые, понимаешь? Понимаете? А если я не буду их видеть, они окончательно умрут! Насовсем! Навсегда! Не хочу! Не хочу!
Меня трясло. Руки ходили ходуном, в глотке пересохла, в висках стучала кровь. Раньше в такие моменты я наливал стакан водки, и…боль отступала. Теперь водки нет, и мысль о ней мне противна. И что делать?
Я мелкими глотками осушил стакан, и замер, сжимая его в руке. Пальцы так впились в грани знаменитого советского стакана, что еще чуть-чуть, и он хрустнет у меня в руке, осколки вопьются в мясо, и на пол закапает темная, похожая на вишневый сироп кровь. Так уже было однажды, я помню… Шрам остался.
Сазонов мягко взял меня за руку, вынул из нее стакан, и вдруг мягко толкнул меня в лоб раскрытой ладонью:
- Спи! Спи спокойно! Они ушли. А ты здесь. И ты будешь спать! Без снов! До тех пор, пока снова не сможет видеть нормальные сны. А теперь – просто спи!
И я уснул, чувствуя остатками сознания, как кровать приподнялась и ударила меня в плечи не очень мягким матрасом.
«Усыпил, гипнотизер чертов!» - это была последняя моя мысль перед тем, как бог Морфей уволок меня в свою небесную хибару.
Утро было ужасным. Сазонов разбудил меня едва ли не на рассвете, потащив во двор так, как я был, в одних трусах. Там обдал ведром ледяной воды, и заставил делать гимнастику, чтобы разогреть мышцы и сухожилия, чтобы размять суставы. А затем смотрел, как я делаю упражнения, назначенные мне накануне. И в процессе швырял в меня камнями. Заставляя ойкать от боли или вертеться, как уж, избегая болезненных ударов. И надо сказать, что как ни странно – сегодня его мерзкие снаряды достигали цели не так часто, как раньше. То ли я уже приспособился к поведению тренера, то ли на самом деле стал двигаться быстрее, чем раньше. Впрочем – возможно и то, и другое. Удивительно было только одно – слишком рано начал обнаруживать некоторые успехи. Ведь я начал тренироваться всего ничего, пару дней назад!
Хотя кто знает, что за гадость он мне дает. Может так подстегивает, что у меня весь организм вскачь пошел? Не зря же меня трясет - уже который день.
Потом был завтрак. Простой, незамысловатый – яйца вкрутую, бутерброды с сыром, горячий сладкий чай. Кстати сказать, Сазонов даже акцентировал на этом внимание, мол – сахару побольше клади, хорошо для мозговой деятельности. И для того, чтобы сигналы по нервам лучше расходились, быстрее. Как горючее мозгу. Ну я и не протестовал. Хотя сладкое перестал любить еще год назад.
Когда собрался на работу (благо, что отсюда мне всего пара остановок до РОВД, и транспорта просто море – всякого), я немного подумал, отделил от «зарплаты» Армена приличную кучку и вручил Сазонову. Мне все равно этих денег ни на что не хватит – так, чуть жизнь подсластить, а ему нужно – и на еду (не сяду же я на шею пенсионеру?!), и на стиральный порошок, и на электроэнергию – на все. Машинка сама стирает, но в нее надо порошок насыпать. Да и жрет электричества немеряно.
Кстати, машинка у Сазонова импортная – я уже успел заметить. Откуда у пенсионера деньги и возможность купить импортную машинку? Впрочем деньги это и есть «возможность». Если есть деньги, в наше время купишь все, что угодно. Даже жизнь и здоровье.
Смешно, право-слово! Всегда говорили – «здоровье за деньги не купишь». Как бы не так! Еще как купишь!
За большие деньги можно купить всех и вся. Нуу…почти всех. Меня? Меня тоже можно купить. Не за деньги, нет. Но то, чего бы я хотел больше всего на свете – мне никто не предложит. Никто! Даже Он. Он никогда не слушает мольбы и просьбы. Я знаю. Пробовал.
Деньги Сазонов взял. Молча кивнул головой, сунул в карман тощую пачку. Не стал спрашивать – что за деньги, откуда и зачем. И так все ясно. К чему лишние слова? Вообще-то может и глупо, но я должен был дать ему денег еще и для собственного самоутверждения. Мол, свой хлеб ем! И я не нахлебник! Я мужчина, а мужчина сам зарабатывает себе на жизнь!
Планерку сегодня проводил начальник отдела участковых, потому она закончилась довольно быстро и без особых неприятностей. Меня никто не теребил, никто мной особо не интересовался – получил три материала, два – побои, полученные от неизвестных лиц. Один – мужик подрался с соседями на кухне коммунальной квартиры. Чистые «личные неприязненные отношения». Сегодня вечером разберусь.
Уже когда уходил из РОВД, сдав написанные вчера протоколы на двух пьяных, меня поймал Городницкий, настигнув на выходе из отдела:
- Слыхал, что у тебя на участке случилось?
- А что случилось? – я сделал удивленное лицо – убили кого?
- Ларек Ибрагима сожгли! – глаза Городницкого впились в мое равнодушное лицо. И мне пришлось изобразить хищное удовольствие:
- Ага! Сссука! Все-таки напоролся! И кто его сжег?
- Не знаю – Городницкий опять впился взглядом в мое лицо – Говорят, их двое было, или трое!
Я чуть не расхохотался. Двоилось в глаза продавщицы! Или троилось. Но Городницкий-то каков! Это ведь он меня подозревает, точно. Реакцию проверяет на новости.
Вообще-то даже интересно – неужели он считает меня способным на такой поступок? Хмм…я и сам-то раньше не подозревал за собой такой решительности и даже бесшабашности! Чтобы я вот так запросто пошел, и стал жечь ларьки?! Чудно!
Кстати, а Городницкий ведь знает и о мыле, и о бензине! Рядом ведь сидим, все в опорном знаем!
Ну и что. Знает – и пусть знает! Еще доказать нужно! А доказательств у тебя шиш! Правда, может Ибрагиму стукануть - в отместку. Но вряд ли. Не такой уж он продажный козел, чтобы против своего, мента, направлять каких-то там ларечников-уголовников! Хотя…в наше время все возможно. Ну пусть попробуют предъявить. Смешно будет! Ларечники пришли забивать стрелку участковому! Народ смеяться будет.
Из РОВД я отправился к Сазонову. Оставить дипломат, и отправиться кое-что узнать – налегке.
Нет, все-таки хорошо жить на участке! Все под рукой, вышел – и ты уже на работе! Вот так и надо – чтобы участковый жил на своем участке. Квартиру ему, и живи, работай! Только черта с два. Участковый как добывал себе квартиру сам, так и добывает. Никаких милостей от природы, то бишь от начальства. Более того, как ни смешно, оказалось - начальство само обращается к участковым за помощью в решении квартирного вопроса для личного состава РОВД. Каким образом? А запросто! Все квартиры – государственные Если их и продают за деньги, то фактически продают не собственность, а прописку – одни выписываются, другие прописываются – все это одновременно. Вписали в ордер, поставили штамп в паспорт – вот ты и владелец квартиры. Но речь не о этом. А о том, как участковый может добыть себе квартиру.
А запросто! Если шанс подвернется, и если он дельный участковый.
Ходит он себе по участку, по зоне, и собирает информацию – и кстати, на абсолютно законном основании. Участковый даже обязан хотя бы раз за время службы посетить жителя своего участка и дать ему свою визитку. Требуют так. И вот он узнает, что в какой-то квартире живет одинокий старичок, или старушка – у которых нет никакой родни. Живет себе, и живет, а потом – бах! И помирает. От абсолютно естественных причин. Болезнь, старость, и все такое прочее. Никакого криминала. Но и даже если криминал? Какая разница! Главное – помер.
А вот потом начинается точно уже что-то вроде криминала. И если за это прихватит прокуратура – никому не поздоровится. Если только не смотреть на явление сквозь пальцы – как это и происходит уже много лет (прокурорским тоже нужны квартиры!). Итак, как можно присвоить себе квартиру умершей бабульки? Легко! Надо, чтобы ты был в ней прописан ДО смерти этой самой бабульки. А кто прописывает? Паспортный стол. А где находится паспортный стол? В РОВД!
Алле-ап! Фокус раскрыт.
Задним числом в квартиру прописывается некий человек, и вот он уже ответственный квартиросъемщик.
Конечно, это не какие-то там шикарные квартиры, обычно это квартиры в старом фонде, едва ли не бараках, но ведь это жилье! А если другого нет?
И опять же – можно вот эту квартирку, и свою маленькую, уже имеющуюся, обменять на квартиру побольше! В общем – квартира, есть квартира, и негласно участковым давным-давно был отдан приказ: «ищите квартиры!» и мы ищем. И находим. Находят.
Честно сказать – я еще не находил. Потому что и не искал. Не на то я рассчитывал, когда шел в участковые – хорошую квартиру хотел, от города полученную – двухкомнатную квартиру, как и положено. А не старый фонд, и не барак. Да еще и хитровыделанно отжатую у муниципалитета.
Нет, я не считаю это мошенничеством, отнюдь – нет. Если государство не заботится о тебе – ты сам о себе должен позаботиться. Иначе просто сдохнешь. Государству на тебя плевать с высокой башни Кремля. Со Спасской башни. И что характерно – чем дальше в провинции ты находишься от этой самой башни, тем плевок в твою сторону становится смачнЕе.
Нет, Сазонов не отпустил меня без часа тренировки. Мы опять кружились на площадке возле навеса, опять меня обстреливали камнями, опять я валился на землю, безуспешно пытаясь противодействовать коварным захватам старого «ниндзя».
Больно и досадно, да, но…вдруг мне показалось, что теперь я падал уже не так тупо, как раньше, напоминая собой мешок цемента плюхнувшийся со второго этажа. Сейчас я падал пружинисто, ловко, почти удерживаясь на ногах. Даже Сазонов это заметил, сказав, что теперь я похож не на прошлогоднее дерьмо, а на кучку этой же субстанции, но гораздо свежее.
Солдатский юмор, ага. С армии его помню. Армейский юмор и юмор на гражданке частенько отличаются так, что кажется – юморят существа с разных планет.
Ну вот, пример – как развлекаются в армии. Был у нас в роте один нерусский, казах, или калмык – точно не помню. И вот этот калмык очень плохо говорил по-русски, и вообще – был какой-то вечно грязный, зачуханный, за что его и не любили. Что в армии, что в тюрьме – терпеть не могут неопрятных людей, не следящих за гигиеной. Это калмык-казах был таким вонючим, что с души воротило! Откинет одеяло – и все вокруг сразу кричат: «Внимание! Яма с гавном раскрылась!» И ржут. Тупо, согласен, но тогда это казалось настолько смешно – что просто покатывались со смеху. До слез! А сейчас, вспоминая, хоть бы улыбка мелькнула в мозгу, или где там еще.
А то еще вот так: новобранец, или как его называют в армии: «дух». Подходит к нему «дед», то есть старослужащий, и строго так спрашивает:
- Ты кто?!
А «дух» уже знает, и отвечает верно:
- Я тыгдымский конь!
- Ну, тогда – скачи!
И «дух» начинает подпрыгаивать на месте, изображая бешеную скачку, приговаривая:
- Тыгдым! Тыгдым! Тыгдым!
Я всегда считал, и теперь считаю, что в нынешней армии идет оглупление личного состава. Начиная с самого печального зашуганного духа-калмыка, и заканчивая высшим офицерским составом. И думаю, что это оглупление идет по плану, намеренно, и не только в нашей армии, но и во «вражеской». Попробуй-ка послать человека на смерть, в атаку, если у него развитое воображение и мышление, и он тут же представит, что будет с ним после того, как поднимется над окопом! Для такого дела лучше быть недалеким и полностью лишенным воображения. Чтобы не до конца понимать, что может прожить после прыжка из окопа ровно одну секунду. А может и меньше. Не зря же солдатам идущим в атаку давали «наркомовские» сто грамм водки. С той целью, да. Оглупить. Лишить страха.
Нет, я не очернитель, и не наводящий поклеп на доблестную российскую армию. Со ста граммами, или без них, с глупыми солдатами и умными – она всегда и всюду давала пилюлей зарвавшимся гавнюкам, решившим, что они пересилят русскую силу. Вот только давала жару она не благодаря «правильному» командованию этой самой армией, а вопреки ему. За счет того, что заложено в нас, русских - дичайшее свободолюбие, заставляющее драться до последнего, кидаясь в атаку даже тогда, когда пуля разворотила твою грудь, или газ напрочь выжег твои легкие. Русские мы, чего уж там. Будем ругать свою страну до пены, до метания в нее дерьмом, но попробуй кто-то чужой кинуть в нее хотя бы засохшей козюлькой – порвем нахрен на британский флаг! Не моги! Моя страна! Я могу на нее гадить, а ты не смей…сссобака басурманская! Нишкни, гад пиндосский!
Через полтора часа, сполоснутый под душем и страдающий от ушибов я уже стоял у калитки, когда Сазонов вдруг подошел ко мне, и протянул сложенную вчетверо бумажку:
- Возьми.
- Что это? – я развернул бумагу, прочел: «Гавриков Семен Михайлович, телефон…» - Это кто такой? Зачем?
- Это – тренер по стрельбе. А еще – оружейник. Он приторговывает оружием. Тебе ведь нужен ствол? Вернее – стволы. Вот с ним и поговоришь. Скажешь…от Старика. Он может попросить тебя описать мою внешность. Опишешь. О себе лишнего не говори, просто скажи – что тебе надо. Он много запрашивать не будет. Потому что ты пришел от меня. Все ясно?
- Ясно. Адрес-то скажете?
Сазонов назвал, и я без удивления, как и ожидал, услышал адрес городского тира, в котором тренируется половина города – и менты, и бандиты, и частные охранники, и…в общем – все, кто может заплатить за роскошь пострелять по различного вида мишеням. Пожечь патроны, как говорят стрелки.
Прежде чем поехать к Гаврикову, зашел к шинкарке – разнюхать, что делается по городу. Благо, что она живет через два дома от Сазонова. Кстати, еще одно удобство моего заселения в дом тренера. Информатор едва ли не на заднем дворе живет.
Шинкарка встретила меня радостно, мне показалось – едва не бросилась на шею.
Вот чего мне не хватало – так это ее потных объятий! Потом за версту от меня будет вонять дешевыми сладкими духами и кремом для рук. Агентов надо ставить на место, чтобы понимали, кто есть ху – дистанцию нужно держать. Общаться только по делу, и никакой дружбы. Кто знает, какая услуга может понадобиться от этого самого агента, так что дружить с ним – это завалить всю тщательно продуманную операцию. Я не параноик, и не склонен преувеличивать возможность такого события, но оно может случиться, а потому – всяк сверчок знай свой шесток.
Но вообще-то было странно-приятно. Я уже как-то привык, что никому нафиг не нужен. Совсем пропащий, бирюк-одиночка, и вот вдруг все понеслось вскачь! Сазонов, шинкарка эта самая…даже продавщица из ларька… И какого черта она у меня из головы не уходит? Лучше бы конечно Танька Краюхина, но…она замужем. А я не собираюсь вмешиваться в жизнь семейных женщин. Муж у нее где-то во вневедомственной охране работает, я его ни разу не видел. Но говорят – хороший парень. Зачем его обижать? Вот если бы разведенная была, или вдова… Тьфу! Какие дурацкие мысли в голову лезут! Пусть живет ее муж сто лет! Такой же мент, как и я, служит себе честно, и служит! Хотя кто в наши годы честно служит? Вернее – что понимать под честной службой?
Да, разобраться бы – что такое честная служба, и что такое оборотни в погонах. Кто я, оборотень? Или честный служака? Если деньги беру с ларечника? Или с шинкарки!
Все берут. Ну…почти все. Не берут только те, кто не может. На зарплату нынешнюю не проживешь. Но тут есть большая разница – за что брать деньги. Вот, например, следователь - если он берет деньги за то, чтобы отмазать преступника – вымогателя, насильника, убийцу – он подлец. Оборотень в погонах. И такого не то что в народное хозяйство – в Нижний Тагил, на зону! Чтобы рядом с такими же как он парился!
А если ему дали немного денег, чтобы он как следует, полноценно расследовал, чтобы ночи не спал, собирал доказательства, так что в этом плохого? Стимулировали, так сказать, спонсировали.
То же самое опер. Или вот я – ну да, я беру деньги с шинкарки. Так на хорошее дело! Я хочу наказать подлецов! А как это сделать без денег?
Опять же – оперативную информацию дает! Как бы я Косого вычислил, если бы не она? А то, что я закрываю глаза на ее бизнес – так это самое маленькое зло, которое может быть. Людей она не травит, а то, что самогонку гонит – так это всегда было и будет. Большое зло и маленькое зло – выбор тут очевиден.
- Здравствуйте, Андрей Владимирович! Какими судьбами? Чайку попьете? – шинкарка просто-таки лучилась довольством. Оно и понятно – бизнес пер пыхтящим паровозом, деньги текли рекой – она за ценой не стояла, и по сравнению с магазином стоило ее спиртное совсем не так уж и дорого. И качеством неплохое – очищала не хуже, чем на ликеро-водочном.
Я бы вот кстати предпочел произведение ее рук, чем водку с нашего ликеро-водочного, подмятого зятем нынешнего губернатора. Слышал, как там делали очистку – одна сивуха, да альдегиды. Гадость! И кстати – запретили торговать осетинской водкой, которой было в городе до тех пор просто море.
Лоббирование, и ничего больше. Осетинская водка (точно знаю) была гораздо чище местной. Ну и дешевле. Но ее не стало. И тогда – как грибы после дождя выросли шинки. Ну не местную же водку пить? И дорого, и «грязно»!
- Чаю не хочу, а хочу услышать новости! – ответствовал я, усаживаясь на скамью под навесом. После тренировки все болело. И как я терплю такие измывательства? Сказали бы раньше – я б не поверил, что могу позволять так с собой обращаться! Как со скотом бессловесным!
- Новости, ага! – довольно кивнула шинкарка – есть новости! Во-первых, Митяй с дружками пропал! Говорят – нашли его на берегу, со сломанной шеей! А во рту – деньги!
- Как это, во рту? – неприятно удивился я, услышав о деле рук своих. Именно моих – это ведь я отдал Митяя на растерзание армянам. Почитай – убил!
- Ну так! – радостно хихикнула женщина – комком скрутили бабло, и в рот! И говорят еще – деньги-то…в говне были! Хи хи хи… Вроде как зад подтерли, и в рот ему сунули!
- Тьфу! – сплюнул я, живо представив картину. Это вам не Сицилия! У нас покруче…и погаже!
- А кто его грохнул? – с опаской поинтересовался, мало ли какие слухи ходят…
- Да кто? Кого-то подломал, кого-то грабанул – делов-то! Отомстили! – спокойно пожала плечами шинкарка - Такие как Митяй долго не живут. Грабят всех, кого не попадя, а потом языком треплют на каждом перекрестке. Так что…
- Еще что-то интересное было? – нетерпеливо прервал я поток философских рассуждений - Кто-то грабанул, кого-то грохнули?
- Да особо никто и ничего – снова пожала плечами женщина – ларек вот у Ибрагима сожгли. Дотла! Ничего не спасли. Один каркас остался!
- Даа?! – деланно удивился я – И что, короткое замыкание, что ли? Чего он загорелся-то?
- Да я же говорю – сожгли! – женщина досадливо поджала губы – Видели мужика, который бросал в ларек бутылки! У него морда в маске была, не видать!
- А если не видать – с чего решили, что мужик? – резонно поинтересовался я – Может баба какая?
- Может, и баба. А я знаю? – хмыкнула шинкарка, и опасливо покосилась на меня – Вот еще что…Андрей Владимирович…поговаривают, что это…хмм…вы и сожгли Ибрагима!
- Чегооо?! – встрепенулся я, едва не вздрогнув, как от удара поленом по башке – Что за чушь?! Кто распространяет эту ересь?!
- Да Ибрагим, и…это…распространяет! Говорит – вы приходили к нему, а он вас выгнал…эээ…как собаку! А вы сожгли ему ларек! Ну не сами, конечно – кто-то за вас, но точно – вы! Болтовня, конечно. Но за что купила, за то и продаю! Уж не обессудьте!
- Не обессудю! – тяжело поднялся я, настроение мое безнадежно упало вниз, как столбик термометра во время мороза – Бред всякий несут, уроды! За клевету бы привлечь гада!
- Он заяву обещал кинуть! Или разобраться с вами по-своему! Вы уж осторожнее, Андрей Владимирович! Хачики, они злые! По башке дадут из-за угла, и чо тогда мне делать?
Чо-чо, торговать будешь, как торговала! – хотелось мне сказать, но не сказал – другой участковый будет тебя доить! И ты так же счастливо будешь его встречать. И не вспомнишь обо мне! Да и с какого хрена тебе обо мне вспоминать? Помер Максим – да и хрен с ним!
- Андрей Владимирович, тут мне часики принесли интересные…за долги. За два литра один хрен отдал. Часишки-то ерундовые, механические, импортные только что. Даже ремешок старый кожаный. Ничего особенного. Но этот черт баял, что стоят они дорого. Что они их взяли на хате одной в центре. Посмотрите? Может, пригодятся?
- Неси… - я снова уселся на скамью, и проводив взглядом толстый зад шинкарки, стал думать о том, что она мне сообщила. Новости были не так уж и неожиданными, но неприятными. Ладно там Ибрагим заяву кинет (Хотя и это неприятно! Расследование могут учинить, УСБ наслать!), а если своих отморозков на меня напустит? И что тогда? Хоть ночью не ходи! Вот времена настали – участковый боится, что на него бандиты наедут! А ведь могут, да! В прежние времена они бы пискнуть боялись – на мента нападать нельзя! Это беспредел! Все менты ополчатся, сожрут за милую душу! Пересажают, если не успеют убежать в свой Азербайджан! А теперь что? Вон, показывали – менту, оперу, на ранке башку кастетом проломили, и что характерно – патрульные стояли рядом и смотрели! Даже не шевельнулись, когда своего, мента убивали! Твари толстожопые! Толку-то, что потом их всех поувольняли – дело-то шумное, даже в наше время. Проломить башку капитану милиции – это вам не прохожего измордовать, тут же из министерства проверяющие понехали. Поувольняли всех – и правых, и виноватых.
Но да ладно – что делать-то мне? Если и правда наедут?!
Подумать не дала шинкарка. Она плюхнулась на скамейку, явно скоммунизженную где-то в парке (там такие стоят), и протянула мне простенькие часы, совсем не видные и неброские.
- Смешное название! – хихикнула шинкарка – Я уж потом прочитала, смеялась! Сартир! Часы – сартир! Говенные, значит! Ха ха ха…
Я сунул часы «Сартир» в карман, и невозмутимо поинтересовался – кто же это принес такие смешные часы, и как его найти. А еще - не приносил ли этот типчик еще чего-нибудь очень смешного.
Оказалось – смешного больше не приносил, вот, только «сартир» (ха-ха-ха!). А был это молодой пацан, Катьки Милютиной сын, бандюган, само собой. И живет он…она назвала адрес, у меня на участке. Щупленький такой, рыжий, весь в прыщах. Противный пацан, на крысу похож. Или не лису – потому что рыжий (ха-ха-ха!).
Ну вот, на этом наша беседа и закончилась. От шинкарки я уходил несколько оьескураженный, весь в раздумьях, унося в кармане часы «Картье» стоимостью тысяч тридцать баксов. А может и больше. Если только это настоящие часы «Картье». Мало ли в мире бродит китайских подделок? Наши китайские братья так навострились ляпать подделки – в любой отрасли народного хозяйства – что скоро их подделки полностью заменят оригиналы. На десять настоящих швейцарских часов приходится тысяч поддельных, у которых от оригинала только вид, да надпись. Видел я такие в ларьке привокзального рынка, «швейцарские», ага. На лохов! На вокзале, видишь ли, торгуют настоящими швейцарскими часами! Швейцарцев-часоделов кондратий бы хватил, увидь они эти грубые подделки, дискредитирующие всю швейцарскую часовую промышленность.
Мне сдается это все-таки были настоящие швейцарские часы. Вот было в них что-то такое…хмм…настоящее! Не смогу точно это передать – какие-то мелкие признаки того, что эти часы сделаны именно в Швейцарии, а не в какой-нибудь провинции Гандонг. То ли качество отделки, то ли аккуратно выбитый на крышке номер. Не помню – у китайской подделки есть на крышке номер? Вряд ли…а если и есть – он не такой аккуратный, как здесь. Ватер пруф, станлесс…автоматик. Ну тут все ясно – водозащитные, автоматический подзавод и т.д. В самом деле, не верится, что эти часы могут стоить СТОЛЬКО. Если бы шинкарка знала, чего мне отдала – повесилась бы от разочарования.
Итак, чую – от этих часов пахнет нехорошим. Может даже кровью. Нужно аккуратно поинтересоваться у оперов – не проходили ли по розыску такие часы? Где-то ведь хату грабанули, точно! Может и убили кого. Ловить надо гадов!
Хорошие часы. Вот бы их мне! Нет, не носить – я бы их продал. За треть стоимости. На машину бы хватило. Да еще и остались бы деньги!
Камешки по краю блестят. Металл белый. То ли нержавейка, то ли…да нет, вряд ли! Платину на часы? Хотя кто знает – может и так быть. Все, что я знаю – это очень дорогие часы. И они не могут оказаться в руках какого-то босяка – если только он их не попер. Или нашел. Что вряд ли.
До городского парка от дома Сазонова пешком пятнадцать минут. Пока шел – внимательно смотрел в темные стекла витрин редких магазинов – так же положено узнавать, нет ли за тобой «хвоста»? Ничего такого не заметил, и слегка успокоился. Нет, все-таки меня обеспокоило известие о грядущей разборке. Даже сам удивился – как обеспокоило. Вроде бы –что мне терять? Кроме своей жалкой жизни… Я стал меняться?
Тренер Гавриков был на месте, в тире. Длинном таком здании метров семидесяти длиной, наполовину закопанном в землю – как и положено нормальному тиру. У меня это здание почему-то всегда ассоциировалось с длинной конюшней для лошадей – скатная на две стороны крыша, грубые, кирпичные, крашеные грязной белой краской стены. Нет, красили-то ее совсем не грязной краской, когда-то стены сияли белизной, но теперь, когда белизной сияет только снег на вершинах гор, эта краска стала грязно-желтой, пятнистой, будто на здание помочился безумный великан. Нет у государства денег, чтобы поддерживать всяческие спортивные секции. Да и ни к чему народу учиться как следует стрелять. Нам теперь никто не угрожает ( со слов представителей демократической общественности), а учить народ стрелять – себе дороже. Научи-ка это серое быдло пользоваться оружием – и завтра они тебя самого пристрелят! Нет уж, это умение не для народных масс. В армии научат? Да кто там учит, в армии-то? Отбыл свой срок, и на «гражданку», искать работу за копейки. Или пополнять ряды торгашей и бандитов (что часто одно и то же).
Гавриков чем-то напоминал Сазонова. Нет, физически, строением тела они отличались – Сазонов был очень крепким, плотным, можно даже подумать, что он слегка полноват (и жестоко ошибешься!), Гавриков же высок, худ, жилист, с ладонями-лопатами, костистыми, с запястьями перевитыми крупными дорожками вен.
Взгляд – вот что было общим. Тяжелый, уверенный, будто пронизывающий насквозь. Взгляд-рентген, до самой души, до самых пяток!
И возраст – Гаврикову тоже около шестидесяти.
Сразу напрашивалась мысль, что Сазонов и Гавриков пересекались где-то на службе. Иначе откуда они друг друга знают? Впрочем – все может быть. Жизнь сложная штука, запутанный клубок…
Я представился, Гавриков кивнул, молча протянул руку. Я вложил свою в его ладонь с некоторой опаской – так-то я не слабый парень, но уж больно зверски выглядел этот мужик! Небось подковы ломает своими ручищами!
Против ожидания Гавриков пожал мою руку осторожно, и ощущение было таким, будто сунул кисть руки в огромные тиски, но их владелец меня пожалел и не стал крутить вороток тисков на-полную - так, слегка сжал стальными губами.
Потом так же молча позвал меня за собой, отведя в небольшую комнатку-клетушку возле огневого рубежа. Я в тире не раз бывал, но никогда не обращал внимания на эту неприметную дверь слева от позиции стрелков – не интересовался. Мое дело – получил патроны, и… «на огневой рубеж шагом марш! Заряжай! Лейтенант Каргин стрельбу закончил! Оружие к осмотру!» - и все такое прочее. Отбыл, отстрелял – и отдыхать. Дел своих хватает. Не до осмотра каких-то там тиров.
Летом обычно стреляли за городом, под открытым небом, зимой же здесь – благо что тир находится на территории, контролируемой РОВД. Всегда проще решить вопрос со стрельбами, когда ты контролируешь хранение оружия в этом тире. Даже сейчас, когда все пущено в свободное плавание, и каждый выживает как может – все равно, тир находился под контролем РОВД, и хранение оружия и патронов регулярно проверяли инспекторы разрешительной системы.
В тире мало что изменилось, только теперь сюда имели доступ не только те, кто занимался в стрелковой секции, и не сотрудники милиции и спецслужб, но и те, кто просто мог заплатить за эксплуатацию оружия, самого тира, и оплатить сожженные патроны. Кто угодно. Граждане с улицы, бандиты, и даже иностранцы, въезд в Город для которых был закрыт до самых девяностых годов.
Мы сели за стол друг напротив друга – обычный канцелярский стол, испачканный чернилами вероятно полувековой давности – как и сам этот стол, служивший не одному поколению чиновников и добытый руководством тира какими-то окольными путями. Может и с помойки.
Пахло в кабинете специфическим запахом оружейного масла, сгоревшего пороха, пылью и немного - спиртным, будто кто-то пролил из рюмки водку, или спирт.
Гавриков не выглядел выпимши, от него не пахло, взгляд темных, глубоко посаженных глаз был внимательным и бесстрастным, будто он видел перед собой не человека, пришедшего по рекомендации знакомого, а некую абстрактную картину, совсем мало ему интересную. Это меня слегка напрягло, но вообще-то я предпочитал людей молчаливых, но основательных. Всегда выполняющих свои обещания. Как тот же Сазонов, например. И вряд ли его знакомый (друг?) намного от него отличался. По крайней мере, мне так это показалось.
Перед тем, как усесться на свой стул, такой же древний как и стол (высокая резная спинка, темное, поцарапанное дерево), Гавриков запер дверь кабинета на ключ, и даже дернул за ручку, проверяя – закрылся ли замок. И только потом сел передо мной, положив на стол свои клешнястые могучие руки.
- Итак, молодой человек, что вы хотите от меня? Что вам нужно?
Честно сказать – я замедлил с ответом. Ну, вот что ему сказать? Что хочу купить пистолет? Это я, который должен следить за соблюдением закона? Да еще и пришел к нему, одетый в форму милиционера! Просто-таки какой-то барьер у меня возник, язык не поворачивается сказать все так, как оно есть!
И тогда Гавриков мне помог:
- Тот, от кого вы пришли, мне сказал, что вам нужен пистолет Марголина. И патроны. Вы хотите их купить. А еще – что я должен научить вас им пользоваться. Так?
- Не совсем! – слегка обиделся я – я умею пользоваться «Марголиным»! Мне просто нужно слегка потренироваться, и все! А пистолет нужен, да. И патроны – целевые.
- Целевые? – чуть усмехнулся Гавриков – То есть, как я понимаю, вы раньше стреляли из пистолета. Держали его в руках.
- Держал… - нахмурился я. Почему-то мне стало досадно, что меня тут считают совсем уж лохом.
Гавриков наклонился, пошарил под столом, и положил на стол такой знакомый, такой родной деревянный ящичек, памятный мне с самого детства. По очереди щелкнул металлическими застежками, откинул крышку, и развернув ящик продемонстрировал мне содержимое:
- Вот! Нравится?
Я взял в руки пистолет, ощущая его шероховатую, удобную рукоять, вдохнул запах ружейного масла, погладил ствол. Всколыхнулись воспоминания – вот я, еще мелкий шпингалет, стою с этим пистолетом в степи, а впереди, в двадцати пяти метрах от меня – мишень. Пистолет щелкает, будто кто-то хлестнул кнутом, звук почти не слышен на ветру – его уносит. Я опускаю дрожащую руку, и снова поднимаю на уровень глаз – медленно, плавно… Пистолет мне тяжел – да и немудрено! Он весит больше «макарова»! Почти килограмм! Попробуй-ка, подержи килограмм на вытянутой руке, да еще и в двенадцать лет, когда росту в тебе полтора метра, весу – и пятьдесят кило не наберется! Это сейчас пистолет лежит у меня в руке, как влитой, приятно оттягивая ладонь. Красивый такой – черный, хищный, лоснящийся от смазки! Не новый, да, ну и что? Главное, чтобы работал! Хорошая машинка!
В ящике – масленка, шомпол, грузы – все, как положено. Комплект! Хорошо, что щечки рукоятки не ортопедические. Ни к чему мне спортивные изыски. Мне бы попроще. И покрепче.
- Патронов целевых сколько угодно. Но для тренировки советую использовать обычные. Дешевле будет.
- Да, кстати, а сколько будет стоить этот красавец? – спросил я с замиранием в сердце.
Гавриков назвал сумму. Приличную сумму, но честно сказать – я ожидал большей. Нормально.
- А патроны?
И это оказалось вполне по силам. Вот только столько денег у меня пока нет…
- А сколько будет стоить обучение?
- Ничего не будет стоить. Тот, от кого ты пришел, попросил меня обучить тебя правильной стрельбе. Я это сделаю. Еще вопросы?
- А карабин малокалиберный можете достать? Я бы мог купить официально, но…это долго, да и светиться не хочу. И еще – можно ли сделать на этот пистолет глушитель? И на тоз-78. Я про него говорил.
Гавриков тяжело посмотрел на меня, и я подумал – вот сейчас он начнет расспрашивать, зачем мне нужен глушитель на пистолет и карабин, я начну что-то придумывать, или вообще скажу, что это не его дело, и все закончится печально. Мы просто разбежимся.
- Ты понимаешь, что глушитель увеличит вес, уменьшит убойную силу и сделает кучность хуже?
- Понимаю.
- Мелкашки они сами по себе стреляют довольно-таки тихо. И сравнительно недалеко. Тебе это точно надо?
- Точно.
- Хорошо. Это будет стоить…
Он назвал сумму, и я невольно поморщился – неслабо! Но это и понятно. Ведь нужно переделывать – нарезать резьбу, уродовать стволы. И сами глушители денег стоят. А что касается кучности и убойной силы – завалить «мишень» силы хватит. Расстояние я планирую не более пятидесяти метров для винтовки, и десять-пятнадцать метров для пистолета. Так что проблем особых не ожидаю. Только вот давно не стрелял…
- Когда деньги нужны?
- Когда ты хотел начать тренироваться?
- Да хоть сейчас.
- Тогда оплати патроны. А по стволам – я как подготовлю, так тебе и скажу. По карабину – цена будет выше, чем в магазине – сам понимаешь, без лицензии, да и под глушитель – но не такая уж и кусачая. Все вместе будет стоить…
Он назвал сумму, и я снова едва не поморщился. У меня и в помине нет таких денег. Где-то надо будет добывать! Занимать, например… Но что делать – надо брать!
- Хорошо. Значит, так. Пойдем пробовать?
Я выложил на стол деньги, выгребая почти все, что у меня оставалось, Гавриков равнодушно смахнул их в стол, и захлопнув ящик с пистолетом, пошел к двери. Через пару минут мы стояли у стола, на котором были разложены пачки патронов и лежал пистолет.
Когда я начал снаряжать магазин. Гавриков равнодушно косился на меня, но я знал, что он внимательно следил за тем, как я это делаю. И это понятно – по тому, как человек обращается с оружием, можно понять, на самом деле он им владеет, или так – пару раз стрельнул в тире. Видимо наблюдение его удовлетворило, он легонько кивнул и указал на мишени:
- Бери вторую слева. Задача – показать, что ты умеешь.
Я кивнул, встал в стандартную стойку – рука в карман, правая вниз с зажатым в ней пистолетом. Предохранитель снят, патрон дослан в патронник – можно начинать!
- Давай. Три пробных! – скомандовал Гавриков, и я тщательно выцелив поясную мишень, мягко нажал на спуск. Целился я примерно в девятку, памятуя, что обычно пистолет завышает.
Выстрел в замкнутом пространстве как всегда показался очень громким, хлестким и бил по ушам. Я не привык работать с наушниками, у нас их никогда не было. Отец вообще считал их буржуазными предрассудками (Да какой тут выстрел?! Пшик один!). Но потом я уже попривык, и два последующих выстрела произвел совершенно спокойно.
- Предохранитель! К мишени! – скомандовал Гавриков, и мы пошли.
Первый выстрел был в девятку. Чуть левее. Два других в той же стороне, ну уже в десятку.
- Неплохо! – удовлетворенно кивнул Гавриков – Учитывая то, что ты давно не практиковался…давно ведь, да? Ну вот – учитывая это – первые выстрелы очень недурно. Да еще и из непристрелянного оружия. Сейчас я сделаю поправки, и будет норма. Учти, с глушителем все сложнее. И развесовка другая, и выстрел слабее. И вот еще что – стреляешь ты неплохо, да – но только как спортсмен. То, как ты должен стрелять – я тебе расскажу. И покажу. Но вообще – ты лучше, чем я ожидал. У тебя есть талант стрелка.
- Есть… - без ложной скромности заявил я, и так же небрежно, бросил – А не покажете, как именно надо стрелять – правильно?
- Покажу – кивнул Гавриков – Смотри сюда!
Он взял мой пистолет (Мой! Он уже мой!), доложил патронов в магазин, снял с предохранителя, и… дальше начался цирк. Вначале Гавриков взялся за пистолет двумя руками. Сделал два выстрела, дергаясь из стороны в сторону, будто уходя от обстрела. потом так же дергаясь, вихляясь, как ненормальный, два выстрела – держа пистолет в правой руке. Перебросил в левую – еще два выстрела. Кувыркнулся – неожиданно ловко для его возраста и размера, и когда закончил кувырок – выстрел, выстрел!
Он стрелял от пояса, как ковбои, изображая, что вытаскивает пистолет из кобуры.
Стрелял из подмышки – будто пистолет висел в кобуре скрытого ношения, и стрелял Гавриков не вынимая пистолета из кобуры.
Стрелял, лежа на полу, и перекатываясь после каждого выстрела.
Я с интересом смотрел на этот «цирк», и с досадой думал о том, насколько глупо я выглядел с этой своей спортивной стойкой. И правда, что – я вот так встану перед врагом, важно вытяну руку, и он все это время будет дожидаться, когда я в него попаду? Глупость несусветная! Да, мне точно нужно учиться. Определенно нужно!
А потом мы пошли смотреть мишени. И я не удивился, когда увидел, что пули Гаврикова легли точно в середину «груди» мишени. Все десять пуль.
- Вот так, парень! – вздохнул Гавриков, слегка иронично поглядывая на меня – Хочешь так научиться?
- Само собой – хочу! – буркнул я, и тут же спохватился – А когда будут глушители? И карабин?
- Глушители – дня через три. Винтовка – через неделю. Примерно. Тогда же и расплатишься.
- Хорошо! – ответил я, и пошел за своим новым учителем учиться правильной стрельбе. Пока что все шло по плану.
Пробыл я у Гаврикова часа два, спалив за это время столько патронов, сколько не жег за последние десять лет. Даже рука устала. Вначале, само собой, отрабатывал движения без патронов, запоминая все, как делал Гавриков. Получалось у меня пока не очень, но он тут же заставил делать все с патронами, и при этом стрелять. Пояснив, что только так по настоящему можно научиться стрельбе. И что если я подстрелю при кувыркании его, Гаврикова, или самого себя – он мне этого никогда не простит, и достанет даже из Ада. Или в Аду.
Через два часа у меня стало получаться, и вполне недурно – по крайней мере, со слов моего нового учителя. Но я в этом в общем-то и не удивился. Еще покойный отец говорил, что у меня природный талант стрелка – куда целюсь, туда и попадаю. Чутье на стрельбу, если одним словом сказать. Или двумя. Пусть у меня пока и не было нужной кучности, но мимо силуэта человека я не попадал. И вообще – большинство выстрелов приходилось в голову и шею – куда, в общем-то, я и целился.
Мы договорились о частоте и времени посещений (через день), и я вышел из подвала на белый горячий свет. День в разгаре, солнце жарит, как в последний раз – сейчас бы на пляж! А не бродить по расплавленному асфальту, прогибающемуся под каблуками моих стремных ботинок. Теперь нужно было подумать – где взять деньги на оружие. Ну хоть грабь, в самом-то деле! А может и правда продать эти часы?
Я достал из кармана «Картье», с минуту на них полюбовался, и положил обратно в карман. Нет, жадность до добра не доведет. Вот так люди и палятся на мелочах. Нельзя! Нужно порыться в сводках ограблений и краж – может там найдется упоминание об этих часах.
И я побрел в РОВД, стараясь не глазеть на девчонок в микроюбках и таких же микрошортиках. А их, как нарочно, было будто воробьев на конском дерьме – летают, шумят, скачут! Тьфу! Одно отвлечение от дела!
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

аркадий спб
post Nov 13 2017, 21:05
Создана #23


Старожил
*****

Группа: Посетители
Сообщений: 585
Зарегистрирован: 18-November 15
Пользователь №: 2,341,635


Пол: мужской

Репутация: 228 кг
-----XXXXX


Евгений,спасибо за продолжение!
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

ЯЛЕС
post Nov 13 2017, 21:42
Создана #24


Старожил
*****

Группа: Посетители
Сообщений: 520
Зарегистрирован: 17-April 16
Из: Архангельская обл.
Пользователь №: 2,348,883


Металлоискатель: Fisher 5
Пол: мужской

Репутация: 39 кг
-----XX---


Спасибо за продолжение.
Вечер не пропал даром biggrin.gif
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

@viktor
post Nov 13 2017, 21:47
Создана #25


Постоянный
****

Группа: Посетители
Сообщений: 273
Зарегистрирован: 10-January 11
Из: Смоленщина Юргора
Пользователь №: 24,911


Металлоискатель: Gmaxx2
Пол: мужской

Репутация: 43 кг
-----XXX--


Mart,спасибо за продолжение,читаю с удовольствием.
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

ScorpAlex-13
post Nov 13 2017, 23:38
Создана #26


Профи
******

Группа: VIP
Сообщений: 2,177
Зарегистрирован: 25-December 07
Из: Псков
Пользователь №: 3,166


Пол: мужской

Репутация: 110 кг
-----XXXXX


...и, конечно, ждем продолжения smile.gif , спасибо за очередную главу!
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

Mart
post Nov 14 2017, 00:46
Создана #27


Профи
******

Группа: Validating
Сообщений: 19,775
Зарегистрирован: 23-June 09
Из: Деревня Гадюкино.
Пользователь №: 10,657
Почётный модераторПерсональная

Металлоискатель: XP Deus
Пол: мужской

Репутация: 1381 кг
-----XXXXX


Как ощущения? Не отпугивает ментовская тема? 94-й год описан реально? Помните? smile.gif
Сравнить с Корецким - можно провести параллели? Интересно мнение неискушенных в такой литературе коллег. Давно хотел чисто ментовский боевик написать. И такой, какого не было ни у кого. без пафоса, и максимально приближенный к реальности. Кстати - ментовская жизнь описана на реальных событиях, если не поняли. 14.gif То, о чем обычный обыватель и не ведает.
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

аркадий спб
post Nov 14 2017, 01:24
Создана #28


Старожил
*****

Группа: Посетители
Сообщений: 585
Зарегистрирован: 18-November 15
Пользователь №: 2,341,635


Пол: мужской

Репутация: 228 кг
-----XXXXX


Все очень неплохо,но,как у Вас обычно,без супергероя не обходится☺и для 94 года,по-моему,рановато участковым было торговлю крышевать,братки еще вовсю тренировались😊ну и насчет квартир-приватизация началась в начале 92,по-моему,в 94 синих,нарков и одиноких уже переселяли в полный рост,рынок жилья конечно еще не сложился,цены гуляли,но денег за счет этого народ тогда поднимал нехило...с уважением, Аркадий
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

Mart
post Nov 14 2017, 01:46
Создана #29


Профи
******

Группа: Validating
Сообщений: 19,775
Зарегистрирован: 23-June 09
Из: Деревня Гадюкино.
Пользователь №: 10,657
Почётный модераторПерсональная

Металлоискатель: XP Deus
Пол: мужской

Репутация: 1381 кг
-----XXXXX


QUOTE(аркадий спб @ Nov 14 2017, 01:24)
Все очень неплохо,но,как у Вас обычно,без супергероя не обходится☺и для 94 года,по-моему,рановато участковым было торговлю крышевать,братки еще вовсю тренировались😊ну и насчет квартир-приватизация началась в начале 92,по-моему,в 94 синих,нарков и одиноких уже переселяли в полный рост,рынок жилья конечно еще не сложился,цены гуляли,но денег за счет этого народ тогда поднимал нехило...с уважением, Аркадий

Это по вашему - рано. А по участковому - в самый раз. )) И не сравнивайте с СПБ, Это провинция. wink.gif Про Москву уж и молчу.
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

ScorpAlex-13
post Nov 14 2017, 23:22
Создана #30


Профи
******

Группа: VIP
Сообщений: 2,177
Зарегистрирован: 25-December 07
Из: Псков
Пользователь №: 3,166


Пол: мужской

Репутация: 110 кг
-----XXXXX


То, что тема ментовская, не отпугивает ни разу. Сам в этой системе не служил, но друзей и знакомых в ней - хватает. Много чего рассказывали о том, что в газетах не пишут.

QUOTE(аркадий спб @ Nov 14 2017, 01:24)
Все очень неплохо,но,как у Вас обычно,без супергероя не обходится

Ну а супер герой здесь, на мой взгляд, пока только один - Сазонов. Нашему участковому до него еще не одну главу надо прочитать smile.gif
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

Mart
post Nov 14 2017, 23:25
Создана #31


Профи
******

Группа: Validating
Сообщений: 19,775
Зарегистрирован: 23-June 09
Из: Деревня Гадюкино.
Пользователь №: 10,657
Почётный модераторПерсональная

Металлоискатель: XP Deus
Пол: мужской

Репутация: 1381 кг
-----XXXXX


QUOTE(ScorpAlex-13 @ Nov 14 2017, 23:22)
То, что тема ментовская, не отпугивает ни разу. Сам в этой системе не служил, но друзей и знакомых в ней - хватает. Много чего рассказывали о том, что в газетах не пишут.

QUOTE(аркадий спб @ Nov 14 2017, 01:24)
Все очень неплохо,но,как у Вас обычно,без супергероя не обходится

Ну а супер герой здесь, на мой взгляд, пока только один - Сазонов. Нашему участковому до него еще не одну главу надо прочитать  smile.gif

Самое интересное, многие обыватели даже не поверят, что такое было и могло быть. Но это и хорошо, раз их не коснулось. 14.gif
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

Mart
post Nov 16 2017, 02:09
Создана #32


Профи
******

Группа: Validating
Сообщений: 19,775
Зарегистрирован: 23-June 09
Из: Деревня Гадюкино.
Пользователь №: 10,657
Почётный модераторПерсональная

Металлоискатель: XP Deus
Пол: мужской

Репутация: 1381 кг
-----XXXXX


Глава 6

Когда человек выполняет долг воина - например, когда он выступает в роли кайсяку, или участвует в аресте представителя своего клана - люди обязательно заметят, готов ли он к тому, чтобы никому не уступить свое место. Человек всегда должен вести себя так, словно в воинской доблести ему нет равных. Он должен лелеять свою смелость и чувствовать себя достойнее других.
«Хагакурэ» - трактат о бусидо

А в РОВД меня ожидали неприятности. Быстрые, как диарея после купленного на углу улицы Радищева, очень аппетитного на вид чебурека.
Помню – после такого продукта лежал пластом три дня, из меня перло – со всех дыр. Чуть не сдох.
Дрожа от вожделения меня поджидали два «чебурека» из районной прокуратуры, один темненький, поджаристый – скорее всего из роду-племени Ибрагима, второй светленький, но душой явно прикипевший к обиженному предпринимателю. Они просто-таки горели желанием найти неизвестного пока обидчика торгаша, и очень хотели в видеть в этом качестве именно меня – по понятным посвященному причинам.
Каким именно? А вот таким. Во-первых, имелось заявление о том, что: «каковой участковый милецеонер вимогал у мена денги в сумме… Этот милецеонер угражал мине физичаскай расправай а кагда я атказалса дать денги он жжог мой тарговай павилен…» ну и дальше – что просит принять меры к этому негодяю, что я позорю честное имя российского милиционера, что таким как я не место в рядах и т.д.
Неприятно удивил один момент: заявление было написано с дичайшими грамматическими ошибками, что совсем не странно, учитывая происхождение заявителя, а вот стиль, если убрать все ошибки – суконно-ментовской, будто некто, продиктовавший сотни, тысячи подобных заявлений сидел, и надиктовывал его обиженному Ибрагиму. И вывод напрашивался один, неприятный – Городницкий!
Вот же сука! Это его рук дело! И это он натравил на меня Ибрагима, посоветовал к кому именно обратиться в прокуратуре, и как их подмазать. От «хачика» деньги возьмут не раздумывая. У «хачиков» не принято подставлятьс деньгами. Во-первых, им с местной властью еще жить.
Во-вторых, взятка для них – как смазка для автомобиля. Не смажешь – не поедешь. Национальный менталитет. Это у нас будут морализаторствовать, думать – давать, или не давать. «Хачик» же дает взятку через минуту после начала разговора. Или через секунду. Если, конечно, есть за что ее давать. Просто так они давать не будут – жадны, как чертовы…«хачики».
В общем, мне объявили войну. Чего я, в общем-то, и ожидал. И вот теперь два следователя прокуратуры сидят передо мной, смотрят на мою реакцию от прочтения заявления, и наслаждаются, предвкушая, как я сейчас начну плакать, каяться, и валяться у них в ногах, выпрашивая прощение.
Наверняка ждут. Вот только не учли, что я уже три года работаю участковым, и давно уже не «дух бесплотный», чтобы вестись на такую хрень. Даже если мне будут показывать черное, тыкать пальцем и требовать, чтобы я подтвердил, что это именно черное – я скажу, что это белое. Или серое. Или вообще – серо-буро-малиновое. Потому что идти на поводу у следствия – верный способ надеть на себя железные браслеты.
Сам так делал. Запутать собеседника, завести его в дебри разговора, поймать на несоответствии показаний, обмануть, пообещав, что ему ничего не будет – стандартный набор правоохранительной системы, пускающейся во все тяжкие ради достижения результата.
Вдруг вспомнилось, как я однажды доставил в РОВД давно бегающего от правосудия наркомана, устроившего дома притон. Я взял его прямо на дому, высадив входную дверь, запертую на засов. Слава богу, силы мне не занимать, и вес у меня под девяносто килограмм. Тогда был. Сейчас потощал - по известным причинам.
Привез я этого нарка, притащил в уголовку, и начали опера его допрашивать. А надо знать - как там, в уголовке, допрашивают. Это только в кино они ведут душеспасительные беседы, часами разговаривая по душам с глумящимся над ними преступником. Я когда впервые попал в кабинет «уголовщиков», удивился, что у них все стулья поломаны – спинок нет, сиденья лежат не приделаны к ножкам. А потом увидел, как эти стулья обламывают о преступников. Как надевают на уши. Ни один стул не выдерживает такого вот обращения. Преступники – тоже.
Пыток я не видел – «слоников» там всяких, но дубинкой по спине и другим частям тела, кулаком в поддых и по почкам – это не то что запросто, это просто как чаю попить.
И вот заперлись в кабинете с этим нарком, надо было кружить его на тему ограблений и поджогов дачных домов на окраине Города – это его банда все творила. И заместитель начальника РОВД по розыску мне говорит: «Каргин! Ну-ка, е…ни его ногой по зубам!».
Я этого не сделал. Промолчал, а потом сказал, что мне нужно идти по делам.
Я доставил злодея, вот пусть они его и крутят. И про меня не забудут, когда будут ставить палку раскрытия. И ушел.
Все-таки я воспитан на Анискине и др., ногой по зубам – это не мой метод. Хотя уверен, мне еще придется им, этим методом воспользоваться, и не раз – потому что я на войне. А на войне нет плохих средств. Есть средства, ведущие к победе, и не ведущие к победе - и только так. Но тогда я был совсем другим. Еще хранил в душе какие-то иллюзии по поводу роли и предназначения ментов в этом мире. Теперь иллюзий у меня нет.
- Итак, Каргин Андрей Владимирович… - светленький сделал паузу, и торжествующе посмотрел на меня – Что скажете по поводу этого заявления? Что поясните? Может, сразу напишете явку с повинной – вам срок скостят на суде!
Я не удержался от смеха, захохотал, глядя в изумленно-сердитые рожи прокурорских. Давно так не смеялся – радостно, весело, будто освобождаясь от какого-то груза в душе. А когда отсмеялся - вытирая слезы, медленно и четко сказал:
- Ребята, вы что, дураки? Вы на меня посмотрите! Я вам что – лох деревенский? Вы кого тут раскручиваете?! Я три с лишним года участковым, считай на фронте, а вы такие вот пришли, и давай, пиши явку с повинной? Вы просто смешны! Что у вас есть? Заявление этого урода? Хачика? К которому я пришел с проверкой, хотел написать протокол, изъять у него контрафактный товар, но он напустил на меня своих мордоворотов, отказался подчиниться законному требованию работника милиции! И едва не избил меня на месте! Я уже собирался подать рапорт, требовать комплексной проверки данного нарушителя по линии ОБЭП, по линии пожарных, санэпиднадзора – как кто-то взял, и поджег его! И этот обезьян не нашел ничего лучшего, как взять, и накатать на меня же заявление! У меня ощущение, что кто-то вас или ввел в заблуждение, или вы работаете на этого негодяя! И я напишу рапорт – на вас! Обоих! Где и укажу, что вы пытались меня принудить…к чему вы меня пытались принудить, а? Что хотите? Вот мой рапорт – я подготовил его сразу после посещения торгового павильона негодяя! (достал рапорт, положил на стол) В нем указаны все обстоятельства! И вы вдруг поверили преступнику, участнику этнической преступной группировки, и не верите проверенному всеми службами менту?! Тому, кто борется с преступностью не жалея своих сил и времени?! Стыдно! Вам должно быть стыдно!
Хмм…переборщил с пафосом, да. Какой у них нафиг стыд?! Но рожи теперь кислые, слегка ошеломленные, улыбка слетела – не ожидали такого отпора. Один взял мой рапорт и стал его читать, держа в руке так, будто это был не рапорт, а что-то ядовитое, вроде жабы, из которой индейцы добывают яд кураре. Или лягушки? Да какая разница! В общем – читал он, и лицо делалось все более кислым, таким кислым, как мутные прошлогодние бочечные огурцы, положишь в рот – глаза вылезают от кислоты и тухлости.
- Объяснение все равно придется написать – совсем пал духом светленький, что-то быстро написал на бумажке, и дал прочитать своему черненькому напарнику. Что он там писал – я не видел, но догадаться было нетрудно. Мол, бесполезно его кружить, парень тертый – ничего не выйдет. Соберем доказуху, вот тогда и навалимся все гуртом.
Навалитесь, ага! Как навалитесь, так и свалитесь! Я скользкий, как угорь! Чего-чего, а бороться с Системой меня научила сама Система! И в законе разбираюсь очень недурно – поднаторел за три года. Три года в участковых – это как девять лет на обычной службе. Год за три, как на фронте. Я же универсал, вы что? Это вам не гаишника кружить, который только и пасется на голом асфальте, вытряхивая карманы тупых водителей! Я в таком котле варюсь, что вам и не снилось!
Объяснение написал, пояснив, что наезд Ибрагима суть месть за попытку призвать его к ответу, а для себя решил – Ибрагима не будет у меня на участке. Чего бы это мне не стоило! Чтобы неповадно было. Если каждый козел повадится ходить и лепить заявления на участковых – это жизни никакой не будет! Душить гада!
Но Городницкий каков, а? Ну и тварь! Не ожидал. Я вообще-то лучше о нем думал.
Около полутора часов отняли у меня эти двое из ларца, совсем не одинаковые с лица. Расспрашивали, пытались поймать на несоответствиях – как им казалось. Мол, есть свидетели, которые видели, как я руководил метателями коктейлей Молотова (Двумя! Моя банда растет на глазах!), и слышали, как я обещал расправиться с несчастным торгашом. И как я пытался вымогать у потерпевшего деньги.
Наглый поклеп вообще-то. Я про деньги ни слова ему не сказал. Просто не успел, если быть честным. И слышать этого, значит, никто и не мог. Вот же мерзкое брехло!
Потерзали, да и отпустили не солоно хлебавши. Тусклые такие, будто лампочки, запорошенные пылью. Понимаю – хреново, когда все твои планы летят в тартарары.
Нет, ну в конце-то концов, вы знали, к кому идете! Ну не патрульного же рядового шли раскруживать на статью! Я вам еще сто очков вперед дам по раскалыванию подозреваемых! И замечу – без истязаний и пыток!
Освободившись из тисков надзирающих за законом, я пошел в дежурную часть, чтобы узнать судьбу сводок о совершенных преступлениях по городу – честно сказать, я ни разу в них не смотрел. Участковому как-то и не по чину в них копаться. Это даже странно, если простой участковый будет совать нос в информационный поток. Поток, захлестывающий уголовный розыск, чтобы бесславно схлынуть, уходя в искусно изготовленные сливные коллекторы оперативной работы.
Преступлений много – оперов мало. Им тоже когда-то надо жить! Не все же время проводить на работе! И главное в работе опера – не раскрыть преступление, а умело отбиться от заявлений потерпевших. Сам был свидетелем, как это происходит. При мне зональный опер Димка Кочкин шаг за шагом подводил потерпевшего к мысли о том, что колеса, снятые с тачки, никто никогда не найдет, а если и найдут – по ним никак не скажешь, что это его, потерпевшего, колеса. И потому надо проститься с ними навсегда, забыть, как дурной сон и жить дальше. Конечно, мы можем принять заявление об этом преступлении, и тогда начнутся вызовы потерпевшего с работы в самое неудобное для него время – тогда, когда это будет удобно оперу. Или дознавателю. И будут его таскать в РОВД долго, упорно, и в конце концов – все равно ничего не найдут. Только затаскают, и все!
Само собой, заявление не было написано.
Нет – конечно, с убийствами это все никак не проходит. Убийство – есть убийство. Хотя и велик соблазн представить его самоубийством. Написал, что этот человек выстрелил себе в лоб – и нет тебе преступления, нет очередного «висяка». И такие случаи бывали, чего уж тут греха таить. Повесили парня – опера делают все, чтобы признать человека самоубийцей. Ведь это опускает показатели райотдела по профилактике преступлений. Показывает, что эта самая профилактика совсем даже не работает. И значит – виноват опер. И участковый. На участке которого это самое безобразие произошло.
Сводки я нашел, пришлось для этого задействовать самого Хадриева, почему-то не особо удивившегося просьбе предоставить доступ к сводкам. Получил их в секретариате, у секретарши Машеньки – пухлой, вредной и заносчивой особы, ни в хрен не ставившей никого в райотделе, кроме самых высших его лиц – начальника и замов. Да и замов-то так…постольку-поскольку. Она звала их по имени-отчеству и с несколько покровительственными нотками, осененная могуществом своего босса.
Не раз замечал – стоит какой-нибудь мелкой букашке занять место секретаря при биг-боссе, так сразу начинает казаться, что не босс здесь Большой Папа, а вот эта мелкая гнида, обращающаяся с окружающими так, будто они ей все обязаны по гроб жизни.
Впрочем, Машенька относилась ко мне вполне себе нормально, а после случившейся у меня трагедии жалела, и даже не говорила мне гадостей. Поглядывала странно, вздыхала, и мне иногда казалось, что она строит мне глазки, эдак неосторожно поднося к моему носу декольте с вылезающими из него пышными полушариями. Но ей ничего не светило. Во-первых, кроме работы и водки меня тогда ничего не интересовало, а сейчас, когда во мне снова проснулся сексуальный аппетит – она была совсем не в моем вкусе. Мне никогда не нравились пухлые, будто налитые в одежды бабы. Спортивные, маленькие, ладные – как Танька из детской комнаты – вот на мой вкус самые лучшие в мире женщины.
Но говорить это Машеньке не следовало, наоборот – нужно всячески поощрять в ней надежду и взращивать планы припасть к моему комиссарскому телу. Иначе процесс поиска нужных бумаг может затянуться совсем надолго. Например – чтобы получить сводки мне по правилам РОВД надо было написать рапорт на имя начальника, и только потом он решит – стоит ли передавать в мои руки столько секретный, для служебного пользования документ.
Вдруг враг прознает, какие у нас преступления совершает тот, кто иногда - честно жить не хочет?
Вдруг разнесет это по всему Городу, подрывая моральный дух строителя капитализма?!
Нет уж – это информация только для посвященных, и эти посвященные решат – достоин ли ты совать нос в святая святых – сводки преступлений по городу!
Не знаю, как в других райотделах по городу, но у нас – все именно так. И подозреваю, что другие райотделы ничем не отличаются от нашего. И не только подозреваю – знаю это наверняка.
Нужную мне информацию я нашел довольно быстро, и тут же схватился за голову: двойное убийство! Были убиты родители одного из деятелей нефтяной промышленности – деятеля, как-то связанного с добычей и перекачкой. (Как я понял)
Этого деятеля не было дома, он отправился в командировку, и попросил родителей навестить квартиру, посмотреть, как там и что. А может за женой хотел последить? Не развлекается ли с любовником, пока он в поте лица делает деньги на добыче принадлежащих народу страны ресурсов!
Неважно – зачем он попросил, но только родители приехали к нему домой, открыли квартиру своим ключом, вошли, и…видимо напоролись на воров. Оба родителя вначале были оглушены ударами по голове, а потом их просто, вульгарно зарезали.
Кстати – так и не понял причин этой тупой жестокости. Зачем было убивать стариков? Ну, оглушили, и ладно! Свалили оттуда, забрали, что хотели, но убивать-то зачем?! Горло - зачем резать?!
В квартире ничего не взяли – со слов безутешного нефтяника, кроме вот этих самых часов. Нет, все-таки взяли – деньги. Имею в виду - не взяли ничего из вещей, хотя там были и дорогие шубы, и аппаратура, и все, что приличествует нормальному олигарху. Почему не взяли? Вот это как раз понятно. Они денег хапнули, триста тысяч баксов (так указано в сводке), и совершили двойное убийство. Зачем им палиться на продаже вещей – за копейки! – если уже есть деньги?
Часы, вроде как, выпадают из общей картинки. Но это на первый взгляд. А если вдуматься – они лишь подчеркивают, оттеняют эту картину. Некто неопытный, молодой и глупый, увидел интересные часы и сунул их в карман. Или сунул раньше, до убийства, а потом не выбросил, как ему приказал главарь шайки. Может просто забыл. Часишки-то, и правда – совсем невидные. Не знающий решит, что дерьмовые часишки. Это я, продвинутый чел, читающий книжки и газеты, знаю, что такое «Картье». И вообще – швейцарские часы. А этот дурачок, «Катьки Милютиной сын», знает только водку, грязных потных девок и жизнь в трущобах. Какие ему, к черту, «Картье»?! Вот и засветил всю свою бригаду!
А ведь кто-то опытный стоит во главе. Такой опытный, что все уловки ухода от преследования знает не понаслышке. Только такие, как этот мелкий ишак, отдавший дорогие часы за литр самогона, не знают, что палятся воры больше всего на сбыте ворованного барахла.
Если ты участвовал в убийстве – не вздумай хоть что-то из вещей взять с места преступления! И уж точно не сдавай эту хрень в ломбард, или кому-то из знакомых! Вся преступная среда пронизана информаторами ментов, ФСБ, и всех спецслужб, которые только могут быть в природе! Сдадут – на-раз! «Барабан» тут – «барабан» там – грохот идет такой, что удивительно, как это не раскрываются все преступления без исключения!
Видимо, это или кому-то надо, или просто менты заняты своими делами, наплевав на настоящую работу. В принципе – так все и есть. Эта палочная система заставляет заниматься всем, кроме своих непосредственных обязанностей по охране правопорядка. Тысячи бумаг затопили ментов выше голов, и буквально задушили правоохранительную систему. По крайней мере – я лично давно пришел к такому выводу.
Кстати, очень умный человек, замполит РОВД как-то сказал по поводу стукачей, что эта система никак не изменилась со времен полковника Зубатова, начальника Охранного отделения Российской Империи. Методы все те же. Розыск, информаторы – все, как тогда, как при «кровавом царском режиме». Ничего в сущности и не изменилось – кроме лозунгов, конечно.
Итак, я узнал, откуда взялись часы. Переписал адрес ограбленного олигарха к себе на листок, решив потом обдумать все это попозже, а пока что пойти в розыск и узнать у ребят-оперов – слышали ли они что-то об этом ограблении, и нет ли по нему каких-либо результатов. Может всех уже переловили, а я тут, понимаешь ли, сучу ногами!
В Розыске я отловил только одного опера – Ваську Калдина, крепкого парня моих лет, работавшего в Розыске уже восьмой год. Круженый парень, скользкий, как угорь. Как я. Но только пожестче, поциничней и позлей – профессия налагает свой отпечаток. Он как раз и был нашим зональным опером в последний год, вернее – одним из наших зональных оперов. Мы не раз сталкивались с ним на нашей общей «земле», выезжая на преступления – и тогда, когда дежурили по РОВД, и тогда, когда преступление совершалось на зоне нашего опорного пункта.
Я с ним не дружил – опера вообще относятся к участковым с некоторым пренебрежением – мы ведь где-то внизу, на помойке, лазим по ней, как тараканы. Составляем протоколы за ссаки, а они, рыцари в белом, борются с распоясавшейся в стране преступностью. В отличие от нас, тупых бездельников, годных лишь для поквартирного обхода, и то – с переменным, чаще совсем печальным результатам.
В участковые ссылают провинившихся оперов, потому вероятно мы для них как символ – последняя станция перед приездом в «народное хозяйство».
Только недавно «в участковых» отбывали трехмесячный срок два опера, которые нажравшись в ресторане пальнули в потолок, чтобы позвать заблудившегося наверное где-то в Андах официанта. Дождаться никак не могли мерзавца. Дело замяли, никого не уволили (по слухам опера отстегнули кому надо кругленькие суммы), но их после все-таки засунули в участковые, дабы остальным операм неповадно все это было.
Но вообще-то Васька был парнем неплохим, и относился ко мне вполне доброжелательно, хоть и немного свысока – как и ко всем нам, «анискиным». Потому встретил меня с радостным удивлением, благодушный и зело веселый:
- Ооо! Кого я вижу! Поджигатель! Террорист! Ну-ка, ну-ка, расскажи, как ты там чурбанов выкуриваешь, каленым железом выжигаешь?! Мне рассказали – я поржал! Молодец! Вот так и надо! Млять, офанарели совсем – суки! Никакого удержа! Мента уже в хрен не ставят! Я бы их, млядей, к стенке ставить! Пиродасы!
- Вась, да болтовня это все! – попробовал я утихомирить развеселившегося опера – Ну чего ты всякую херню на веру принимаешь?! Прокурорские сейчас кровь пили, теперь вот ты мне макушку клюешь! Охерели все, что ли?! Я никакого отношения к пожару не имею!
- Прально! – довольно кивнул Васька – Никогда не сознавайся! Никому не верь! И мне не верь. Ментовка – клубок гадюк. Вот ты со мной говоришь, а может я потом отчет напишу – соседям! Мол, провел с тобой беседу! Выяснил!
Я поморщился, и сокрушенно покачал головой. Точно, ведь так и может быть. Каждый второй тут стучит, меня предупреждали. Язык надо держать за зубами покрепче!
- Так чо пришел-то? С повинной? (Васька хохотнул) Или хочешь, чтобы я рассказал тебе новый рецепт коктейля Молотова? Хо хо хо…
- Васьк, кончай уже, а?! – начал сердиться я – По делу пришел! Ты помнишь ограбление с двойным убийством в центре? Ну…где двух стариков убили, глотки им перерезали? Ты не знаешь судьбу этого дела? Есть какие-нибудь контакты в ГОВД? Узнать можешь, как и что там? Может, поймали уже злодеев?
- И звонить нефиг! – уверенно заявил Васька, доставая из ящика стола початую бутылку водки в закрутке, и два стакана – будешь? Нет? Ух ты! Слышал, что ты бросил, да. А у меня сил нет на это. Слаб! Набегаешься, насмотришься – так без бутылки не разберешься! Щас, я хлебну, и тебе все расскажу.
Я подождал. Васька налил в стакан, выпил, достал откуда-то из кармана замусоленную конфетку, сунул ее в рот. Разжевал, громко рыгнул, обдав меня запахом водки. Я невольно поморщился, и Васька демонстративно разогнал рукой перегар:
- Неприятно, ага! Я когда курить бросил, просил, чтобы при мне не курили. Противно! А потом все равно закурил. Нервы! Закуришь, и вроде спокойнее становишься. Легче! Так о чем я? А! Об этом убийстве. Так оно не наше, оно центровых. Пусть у них башка болит. Нам довели – только на днях, что убийство так и не раскрыто, что надо обойти ломбарды с фото часов, что там взяли, ну и…все такое прочее. А нам будто дел нет, кроме как по их делам работать! И награду эту хрен получишь! Центровые все присвоят, точно. Вот так!
- Какую награду?! – насторожился я – что за награда?
- А я разве не сказал? – Васька удивленно похлопал глазами, и потянулся за бутылкой – вчера перебрали с пацанами, никак отойти не могу. Трясет! Извини – еще хлебну. Вроде отпускает!
Вот так и начинается запой – по себе знаю. Но говорить об этом не стал. Какое мое дело? Я ненавидел, когда кто-то начинал читать мне мораль – не бухай, работай, и будешь счастлив! Не буду я счастлив! И не ваше дело – бухаю я, или нет!
Васька снова выпил, вытер губы, закусывать уже не стал. Плохой признак. Точно на запой идет. Без закуски глохчет. Но пусть. Не мое дело, и все тут!
- Пятьдесят тысяч баксов награда, однако! – ухмыльнулся поплывший Васька, глаза которого влажно заблестели – Мол, кто даст информацию, которая приведет к поимке убийц – выплатят пятьдесят тысяч. Вначале десять было. Потом двадцать. А теперь до пятидесяти дошел! И где такие деньги берут, а?! Сцука тут пашешь, пашешь, и хер чего! Только на пузырь и хватает! Может все-таки бухнешь со мной?! Хер бы с ним, со здоровым образом жизни! Ты что, собираешься жить вечно?! Внатури?! Эх, Андрюха, парень ты хороший, и даже отчаюга – чурбанов вон пожег! А не понимаешь – все сдохнем! Все равно сдохнем! Да! И будем в аду! Думаешь ты в ад не попадешь?! Попадешь! Жариться будем на сковородах и подпрыгивать! Только яйца затрещат!
Ваську несло. Пьяный бред нужно слушать тогда, когда ты сам пьян. И даже тогда не слушать. А если ты трезв, как стекло, планов громадье, времени не хватает – сидеть перед пьяным опером и выслушивать его дебильные монологи – нет уж, увольте! Лучше тогда сразу в народное хозяйство!
Быстренько отделавшись от Васьки, требовавшего отправиться с ним бухать (Телки будут! Ты знаешь, каких я телок знаю! Не пожалеешь! Внатури, чего ты кобенишься?! Зазнался, что ли?! Не уважаешь?!), я ушел из РОВД, решив обдумать, как мне действовать дальше – не спеша обдумать, с расстановкой, не на ходу. Очень хотелось жрать, просто до писку, до вою! Но я не решался поесть на улице, помня свой давнишний эксперимент с чебуреком. Отучили тогда меня от уличных «фастфудов». Навсегда отучили.
Из РОВД отправился к больнице, благо что отсюда несколько остановок на троллейбусе. Почему к больнице? А так…захотелось!
Ларек был на месте, а вот продавщица – другая. Когда покупал бутерброд, не удержался, спросил:
- А где девчонка, что тут работала? Темненькая такая, симпатичная? Уволилась?
- Надька-то? Нет, не уволилась – сорокалетная дебелая продавщица вдруг довольно разулыбалась. Оно и понятно. Если и любят бабы что-то, то не больше, чем устраивать жизнь своих подруг. Эти интриги, это сводничество в крови любой особи женского пола! Вот мне лично пофиг – с какой бабой будет жить Васька Калдин, или Петька Ефремов! Ну какое мне дело, ублажает он какую-то девку, или Дуньку Кулакову терзает?!
Женщины же – другое дело. Устроить встречу подруг и сослуживцев, а потом отбить мужика у единственной в мире подружки – нет в мире более радостного дела! Почему так – не знаю. Женский разум таков! Тайна!
- Хорошая девчонка, да! – радостно сообщила продавщица – свободная, между прочим! Разведенка! И без прицепа!
- Какого прицепа? – слегка оторопел я, и тут же понял, поморщился – Да я так, просто понравилась.
- Свободная она, и без детей, вот что значит – без прицепа! – снова повторила продавщица, любуясь моим смущением – ей двадцать три года, год всего замужем побыла, да развелась!
- И чего так? – я оглянулся, за мной никто не стоял, так что никто не станет вопить, что он торопится и нечего тут лясы точить. Почему бы не поговорить?
– Чего так мало-то?
- По любви выскочила, как обычно – усмехнулась продавщица – А он бухает, оказывается! А то не знала, когда выходила за него…хе хе… Друзья повадились ходить, компании, бухалово. Ей надоело это все, она и ушла. И правильно сделала! Вот ты…видно, что непьющий! Милиционер – значит, при деньгах! Хороший мужик, видный! Ей бы такого! А она воще-то верная, не гулящая! И замуж девочкой вышла!
- Ты-то откуда знаешь?! – не выдержал я – Что девочкой! Свечку держала, что ли? Все-то ты знаешь!
- Свечку, не свечку, а знаю! – загадочно улыбнулась женщина, и снова хихикнув, пояснила – Витек, ее бывший хвастался. Мол…распечатал Надьку! Девка была! Вот так. Она с матерью живет. А тебя как звать? Я ей скажу, что ты заходил, спрашивал ее… Она завтра работает, мы два через два работаем. А хочешь – я тебе ее адрес дам? Так как звать-то?
- Андрей…
Я был так ошеломлен таким напором этой молодящейся женщины, попутно усиленно строящей мне глазки, что невольно пошел у нее на поводу, сообщив даже свое имя.
Вообще-то я сам не знал, зачем сюда пришел. Просто не выходила из головы эта продавщица, и все тут. И Танька Краюхина. И они у меня в голове вдруг слились в единое целое, некую Таньку-Надьку, объект довольно-таки вожделенный и волнующий. В свете изменений, происшедших с моим телом и здоровьем.
Смутило упоминание о том, что Надя не любит алкашей, и даже развелась по этому поводу с мужем. А я ведь при ней пил водку, да еще и посреди дня, в форме! Стремно как-то получилось. Но разве я виноват, что она сама начала ко мне клеиться именно в тот момент, когда я принимал лекарство от похмелья?! Похмелялся, проще сказать. Но все равно неприятно. Стыдно!
Стыдно?! Это когда же меня стало стыдно за мое поведение перед другими людьми?! Что со мной?! Я мертв! Меня нет! Для меня нет жизни! Есть только удовлетворение потребностей, и Цель! Все остальное – ерунда!
Из ларька я ушел раздраженным, сердитым, будто мне в бутерброде попался курчавый волос, или мышиная какашка. Или все вместе, и в каждом бутерброде. Холодная ярость – на себя, сексуального маньяка! Не о том надо думать, не о том! Ни к чему мне круглые задницы и гладкие коленки! Или наоборот? Круглые коленки и гладкие задницы? Хмм…интересно, у Нади гладкая попка? А у Тани?
Тьфу! Это все Сазонов виноват с его адским питьем и уколами! Подстегнул организм, вот тело и бунтует! Это не я, это лекарства говорят! Мозг туманят! Кровь гонят куда не надо!
Хмм…кстати сказать – не так уж и туманят. Голова ясная, чистая, и не болит! Не то, что раньше! Мысли звонкие, четкие, все понимается на-раз! Стоит только подумать – и вот, результат готов! Хорошо. Это правда хорошо!
Снова достал часы, посмотрел, невольно усмехнулся – идут! Точно, идут! А что – автоподзавод, и ничего удивительного. Посмотрел, который час…хмм…уже шесть часов!
Так. Дежурит сегодня Гаранкин, я отдежурил вчера, так что сейчас в свободном плавании. Сегодня какой день? Среда. Этот самый олигарх скорее всего работает до шести…
Тьфу! Вот я болван! Олигарх, да чтобы работал с девяти до шести?! Тут надо ставить вопрос иначе – он или дома, или НЕ дома! Все!
Адрес я знаю. Ну так что, поехали? Посмотрим, что там за олигарх?
Понавылезли, гады, как дождевики после ливня! Всю страну прихватизировали! Я злюсь? Да, я злюсь. Почему? Потому, что мне ничего не досталось? Потому, что не родился в правильной семье? Да. Поэтому. И что в том такого? Вот так и рождаются революции. На зависти неимущих, и на жадности и подлости нахапавших. История идет по спирали, давно уже было сказано. И во что выльется этот период безудержного разворовывания страны – никто не может сказать. Может, и ни во что. А может – в такую кровавую баню, что 17-й год покажется детскими играми. Жесткая рука нужна. Жесткая! Порядок навести! К ногтю прижать эту «демократическую» сволочь!
Чего это я так раскипятился? Жара, что ли? Ну да – жара, час пик, полный автобус – когда висишь где-то в подмышке толстой дамы гренадерского роста сам по себе в голове возникает текст прокламации, зовущей на баррикады. Бей богачей! Спасай Россию! Смешно…если бы не было грустно.
Дом олигарха находился не очень далеко от моего РОВД. На набережной. Не центр. Гораздо лучше центра. Скорее всего, у них есть и загородный дом, но предпочитают жить в квартире – из-за города ездить дольше, да еще и по пробкам. Они у нас конечно не такие, как в Москве, но вообще-то тоже есть.
А может и нет дома за городом, просто не вкурили еще сладость загородной жизни. Оно ведь как всегда было у наших до- и постперестроечных бонз – самая лучшая квартира в центре, в самом-пресамом муравейнике. Там, где больше всего народа, столпотворение и строительство Вавилонской башни. Нормальное мировоззрение нуворишей, внезапно обретших власть и богатство. Они просто пока не представляют, что им делать с внезапно упавшими на голову огромными деньгами. Привыкли жить при Советах. А там побаловаться не давали.
Забавная пятиэтажка. Серая, кирпичная – как и все пятиэтажки в районе, городе, и вообще по стране. Типовой проект! Типовой, да не очень. Весь верхний этаж занимают две квартиры. На несколько подъездов сразу. Не увидишь – не поверишь. Никто о том не знал (кроме посвященных), пока не начались постперестроечные времена, и наши олигархи перестали скрывать свое богатство от народа. В советское время стеснялись выпячиваться – нескромно ведь! Могли так-то и по шапке дать.
Лицемерие, конечно – все, кому надо знать – знали. Но все равно выпячиваться было нельзя. Соблюдай правила игра, и у тебя только одна дорога – вверх, на высшие уровни. Или в стороны, на том уровне, на котором ты оказался. Номенклатура – вот как раньше назывались олигархи. Именно они и оказались у главной кормушки, оттеснив от нее всех остальных. Или же просто уничтожив.
В общем – анфилада комнат, зимний сад, солярий – под домом гараж. Раньше это была квартира Первого Секретаря, теперь – просто главы какой-то газо-нефтеперекачивающей организации. Я точно не знаю его и должность-то. В сводке было написано: «Глава закрытого акционерного общества….» - вот и все. Глава!
Меня долго не хотели пускать – плевать им, что я милиционер. Охранное предприятие – форма с иголочки, похожи на крутых американских рейнджеров. Сейчас вот выскочат, и начнут водить стволами направо-налево, круто так, красиво! Я по сравнению с ними – как помоечный кот на фоне ангорских кошек. Высокие, плечистые, породистые – ну не охранники, а секс-мачо какие-то!
Впрочем – насчет ширины плеч у меня тоже не палка в рукава вставлена! И ростом я не подгулял! Только вот как это получается, что какой-то там охранник ВИП лица одного со мной роста, или даже пониже, умудряется смотреть сверху вниз? У него глаза вылезают как у рака, что ли? Нет, не вылезают. Но смотрит сверху вниз - как на плевок. И при этом абсолютно вежлив и корректен: «Постойте здесь. Вам назначено? Нет? Тогда я не могу вас пропустить. Все, чем могу помочь – позвонить секретарю хозяина»
Вот ведь! Даже не хозяину – секретарю! Честно сказать, я и не подозревал, что у нас есть такие серьезные олигархи с такими степенями охраны!
Стоп. А как тогда к ним проникли грабители? Каким образом? КАК они смогли проникнуть в квартиру?! Бред это какой-то!
Меня все-таки пропустили. Охранник в такой же черной «гестаповской» форме повел меня по лестнице наверх, постоянно оглядываясь, будто удостоверяясь, что я ничего не сопру по дороге. Я ничего не спер (Хотя очень хотелось! Хоть что-нибудь! Вазу китайскую, например, если бы в карман влезла! Просто из чувства протеста!), и через пять минут сидел в большой пустой комнате, уставленной кожаными диванами. Комната просматривалась со всех сторон видеокамерами – я их заметил две с разных сторон. Зачем? Ясное дело - зачем. Вдруг посетитель набросится на хозяина кабинета и попытается домогаться его пряного тела?! Должен же отряд «рейнджеров» тут же прийти на помощь! Иначе зачем они тут болтаются, изображают из себя суперпрофи?
Хозяин кабинета появился минут через десять, которые я провел в приятной прохладе, исходящей от бесшумных импортных кондиционеров, и в полудреме, навеянной тремя бутербродами с колбасой и одним беляшом, вывернутым мной наизнанку, и осмотренным со всех сторон на предмет нахождения бактерии бутулизма, так и тянущей ко мне свои грязные лапы.
Подумалось – зря я ел тот беляш. Вдруг сейчас мой желудок начнет великую июньскую революции, и погонит меня на поиски уединения с белым журчащим прибором?! Позорище ведь, однако! Но не смог удержаться, я был очень голоден, а беляш был таким румяным, промасленным, так хорошо пах!
А еще я подумал, что в ларьке, где работает такая красивая продавщица как Надя вряд ли торгуют беляшами, после которых едва успеваешь добежать до сортира. Не может такого быть в надином ларьке! Впрочем и ее «сваха» развеяла мои опасения, сказав, что беляши получают из армянской пекарни под боком, в ста метрах от них, так что те не успевают пропасть и разбираются больными из больницы по соседству.
Олигарх выглядел совсем не по олигархически – мужчина лет пятидесяти с большим хвостиком лет. Я не удосужился посмотреть его возраст, да мне и не интересно все это было. До такой должности молодой парнишка вряд ли долезет, если только его не поставил какой-то великий Папа из-за кремлевской стены. Да и то очень даже сомнительно. Провинция далеко от Пап, тут свои разборки и выборы.
В общем – обычный мужик лет пятьдесяти, с довольно-таки приятным, открытым, немного грубоватым лицом. Возможно, что когда-то начинал даже помбуром на агрегате бурения, потом продвинулся по комсомольской линии, закончил нефтяной институт, стал инженером, и полез наверх – расталкивая локтями, строя интриги и пытаясь выжить в безумной конкуренции вокруг источника денег. Многие из нынешних олигархов и больших начальников начинали именно так. Тот же Черномырдин – начинал свою трудовую деятельность слесарем и машинистом компрессорных установок. И кем теперь стал?! И друзей своих подтянул – все там, наверху, такие же как он старые волчары, прошедшие весь путь с низов до самого Олимпа.
Все-таки в советском времени был свой «цимес», как говорят евреи. Если ты умный, деловой, знающий – ты пробьешься наверх, будешь зарабатывать, и все у тебя будет. Был тогда шанс выбиться наверх за счет своих незаурядных способностей, в отличие от нынешнего времени, когда у парня из семьи шофера (такого, каким был когда-то отец Черномырдина) нет по большому счету никаких перспектив. Или работаешь на грязной, дурно оплачиваемой работе, или идешь в бандиты, чтобы жить недолго, но очень ярко. Сгорая в подорванной на армейской мине бандитской «бэхе».
Олигарх прошел в комнату, сел на диван, на котором сидел я – но только напротив. Диван был сделан прихотливо, буквой «П», посередине – небольшой столик из массива. Темное резное дерево, никаких тебе дешевых стеклянных столешниц.
Интересно, обставлял квартиру сам, или нанимал дизайнера? Судя по внешности, вряд ли он заканчивал курсы хороших манер. Мужчина будто только что снял с себя походную робу и сапоги, переодевшись в домашний удобный наряд – свободные брюки, рубаху, и что-то вроде сандалий. Ну да, в тапочках на босую ногу такие люди не ходят! Не по статусу!
- Итак, вы сказали, что имеете информацию по убийцам моих родителей – хрипловатым голосом начал олигарх, не считая возможным даже поздороваться. На что я тут же взвился – терпеть не могу хамства, ни бытового, ни служебного!
- Здравствуйте… - после паузы ответил я, всем своим видом показывая, что собеседник мог бы быть и повежливее. Пауза.
- Здравствуйте! – моргнув, ответил мужчина, и неожиданно, после паузы, добавил – Извините за невежливость. День такой сегодня…дурацкий. Суета на работе, некоторые проблемы. А тут вы – с известием. Ну и я вот разволновался. Итак, что вы хотите мне сказать?
Оп-па! Вот те и олигарх! Почему-то мне всегда представлялось, что все олигархи обязательно хамы и подлецы, для которых простые люди грязь под ногами. Возможно, что так оно и есть – для многих, но тут, как вижу, кое-что иное! Или это только со мной? Потому что нужен? Но по большому счету – какая разница? Мне вести свою игру. Ему – свою.
- Я участковый, фамилия моя Каргин… - начал я, но олигарх меня тут же прервал, с легкой гримасой досады:
- Я знаю! Мой начальник безопасности все о вас уже узнал, и мне доложил. К делу, пожалуйста!
Ну к делу, так к делу! Я бы слегка ошарашен, но не удивлен. Почему бы и нет? У человека денег куры не клюют, что ему стоит за считанные минуты добыть информацию? У него на это было не менее пятнадцати минут – позвонили, спросили, им тут же все радостно обо мне и выложили. Вот так, сцука – заплатят, и кому хочешь на тебя наводку дадут! Хоть чеченам, хоть рептилоидам с планету Небиру! Проклятое продажное время!
- Да, я имею информацию о том, кто убил ваших родителей. Можно сказать – я почти что знаю, кто это сделал.
Олигарх наклонился вперед, впился в меня глазами. Рот его был оскален в страшной гримасе, демон, а не человек! Дай ему сейчас кого-нибудь из этих убийц – он бы порвал их голыми руками! Да, только такой и мог пробиться на верхушку пирамиды, пусть даже и провинциальной. Слабаков тут нет! Кстати – они и с бандитами связь держат, да и сами почти бандиты – у каждого своя служба безопасности на уровне ФСБ, не меньше. Странно, что те так и не сумели никого из убийц найти…
- Как вышло, что мы не нашли, а ты нашел?! – хрипло выдохнул олигарх, таращая безумные глаза – ты что, с ними связан?! КАК?!
Мне вдруг стало страшно – что в голове у этого типа?! А если сейчас прикажет своим мордоворотам взять меня в оборот?! Вот я дурак – притащился в логово разъяренного льва! Осел, самый настоящий…вкусный осел! Корм для львов!
- Случайно. Информация попала ко мне случайно! – честно ответил я, невольно оглядываясь в поисках путей отступления. Но путь был один, и я знал, что пройти его безболезненно я не смогу. Слишком много рифов, точно сяду на брюхо.
Тут же беру инициативу на себя:
- Скажите, как так получилось, что сюда смогли проникнуть воры?! Да вашу квартиру охраняют лучше, чем какую-нибудь воинскую часть! Я не понимаю, как это произошло.
Мужчина выдохнул, выпрямился, потом откинулся на спинку дивана и ответил, продолжая внимательно рассматривать меня с ног до головы:
- Это сейчас охрана. А тогда я здесь нечасто жил, вот и попросил родителей здесь побыть. Не было раньше такой охраны. Консьержка, и все. Никто и не думал, что такое может быть. Охрану поставили потом, после убийства. Только родителей это уже не вернет. Вот же гадство! И зачем я им сказал, чтобы они приехали! А вы разве не читали дело? Вопросы странные задаете…
Он снова подозрительно уставился на меня тяжелым, оценивающим взглядом. Будто прикидывал, как лучше снять с меня шкуру.
- Я читал только сводку, и больше ничего. Сводку по городу. Дело – не читал! – пояснил я – оно в ГУВД, а я из района и никакого отношения к делу не имею. До сих пор не имел.
- А почему теперь решили вдруг этим делом заняться? С какой стати?! А! Забыл. Я же назначил награду. Пятьдесят тысяч долларов США. И вы соблазнились, так?
- Так – пожал плечами я – мне деньги нужны. Впрочем – как и всем. А кроме того, я хочу наказать негодяев, убивших беззащитных стариков. Они не заслужили смерти. Их зарезали оглушенных, подло и гадко. Простите, что я об этом напоминаю – но я ненавижу этих тварей. Хотя и деньги мне конечно нужны. Вот так.
- Понятно – кивнул мужчина – Так что вы конкретно хотите? Дадите мне адрес и имена убийц?
- Нет. Я пока всех имен не знаю.
- А тогда – что? Вы дадите наводку на кого-то, и возьмете за это пятьдесят тысяч?
- Нет! – ответил я, чувствуя, как собеседник откровенно злится, вероятно - считая меня мелким аферистом. Мол, пришел какой-то хрен с горы, участковый! И начинает втирать, что он знает за преступление. А сам – алкаш (тот, кто ему рассказывал обо мне, не знает ведь, что я бросил пить), лейтенант залетный, по этим его залетам задерживают и присвоение звания. И вот этот летчик-залетчик рассказывает, что знает, где найти убийц?! Или идиот, или аферист! А может и то, и другое сразу! Может вытолкать его в шею?!
Я сунул руку в карман, достал оттуда часы и положил на столик перед собой. Мужчина как-то так подслеповато прищурился, разглядывая предмет, затем схватил часы и поднес к глазам, побледнев, как полотно:
- Ты правда их нашел?! Убийц?! Нашел?!
- Мне кажется – да – кивнул я, глядя на то, как мужчина судорожно сжал часы в руке – Это ваши часы?
- Нет! Да! – мужчина спохватился, пояснил – отцу подарил. На руке у него были. С мертвого сняли, гады! Часы-то невидные, отец и не подозревал, что они настоящие, швейцарские. Он у меня простой…был. Всю жизнь на заводе слесарем проработал. Он думал, что это что-то вроде «Ракеты», только импортной. Только удивлялся, что ходят слишком точно, не как наши часы. И автоподзаводу радовался. И вот их забрали.
- А почему у вас деньги лежали открыто? Много вообще взяли? Вы что, из в сейфе не держали?
- Дверь сейфовая, железная. Да и не такие уж большие эти деньги! Триста тысяч всего…долларов. В сейфе были. Но сейф тот ерундовый вообще-то. Повторюсь – я не думал, что на меня – на меня! - могут так нагло наехать! Ну ладно – бабки забрали, нахера было стариков убивать?! Ну и мрази же, а?!
- Мрази… - согласился я, и добавил – Искренние вам соболезнования! От души!
Мы посидели молча, собираясь с мыслями, и молчание прервал олигарх:
- Так что будем делать? Вы покажете, где сидят эти твари? Или как?
- Я предлагаю вот что: я сам проведу расследование, найду этих негодяев, и сделаю все, чтобы они сознались в своих преступлениях. А потом как скажете – передам их в правоохранительные органы, или отдам вам – это уже как вы решите. И мне бы хотелось знать, как я получу свое вознаграждение. Работа серьезная, опасная – ребята так просто со своей жизнью не простятся. Сами понимаете – у меня будут и расходы, и мне не хочется, чтобы меня кинули. Было бы просто обидно.
- Я не кидаю! – покосился на меня мужчина – Хотя вас и понимаю. Сейчас время такое – торгуют воздухом, кидают, обманывают – никому верить нельзя!
- Мне – можно! – улыбнувшись, ответил я словами Мюллера.
- Можно? – вопросительно поднял брови мужчина – а где уверенность, что это не спектакль, с помощью которого у несчастного терпилы собираются выманить пятьдесят кусков?
- А часы? Я что, эти часы, сам сделал? – хмыкнул я – Потому их и притащил сюда, чтобы вы поверили. И если вы вдруг думаете, что я как-то связан с тепи типами – это просто глупо. Вы же меня «просветили». Как рентгеном. Вы знаете, насколько я ненавижу всю эту уголовную шваль! Так что хватит дурью маяться, давайте-ка решать по существу.
- Давайте – кивнул мужчина – Итак, что вы сейчас хотите? Он сделал нажим на слове «сейчас», и я понял, что разговор все-таки вошел в нужное русло. Иметь дело с сильными мира сего – это как по минному полю ходить. Только и смотри, чтобы не взлететь на воздух!
- Сейчас (я тоже сделал нажим на слове «сейчас») - мне нужно десять тысяч долларов. На расходы. Сотовый телефон с предоплатой. Видеокамеру – маленькую портативную, с маленькой кассетой. Часы пока останутся у меня – я должен их кое-кому показать, чтобы иметь возможность нажима. Хорошо было бы еще получить машину под зад – что-то вроде девятки, или восьмерки. Можно неновую – неброскую, невидную, но с хорошим мотором и резиной. Десять тысяч можно в счет конечной оплаты. Телефон, машину – это расходный материал, вернуть их в целости и сохранности не гарантирую. Могу и разбить. Или мне могут разбить. Неплохо было бы получить незарегистрированный «Макаров», и патроны к нему, пары пачек хватит. Но лучше – больше, мне надо будет ствол пристрелять. И еще вопрос: вам этих гадов обязательно нужно получить живыми?
Наступила тишина, мужчина молчал, глядя на меня, и я уже забеспокоился – не слишком ли я на него насел со своими требованиями? Наглость, конечно, и города берет, но олигарх – тертый калач, его так просто, нахрапом-то не возьмешь!
- Мне нужно убедиться, что те люди, которых ты найдешь – именно те, кто мне нужен. Если я узнаю, что ты сыграл какую-то свою игру и устроил спектакль – я найду тебя и размажу, как плевок! (Ох, как пафосно! Как страшно! Что же ты тогда убийц своих родителей-то не нашел, находильщик хренов!) Мне не обязательно видеть их живыми, но я должен точно знать, что они все мертвы. Все! Все кто тут был! От первого, до последнего человека! То, что ты заказал – все получишь. И машину, и камеру. И ствол. Со склада ствол, не бойся. Чистый. Деньги получишь. И десять штук, и потом, по окончании – еще пятьдесят! Да! Пятьдесят! Я уже кучу денег раздал, пытаясь найти негодяев, и результата нет! У меня такое ощущение, что наши правоохранительные органы занимаются только тем, что пишут отчеты, да выступают по ящику! (честно сказать, у меня у самого сложилось такое мнение) Даже за деньги не хотят работать, черт их задери!
Мужчина стукнул кулаком по бежевой кожаной обивке дивана, оставив на ней медленно выпрямляющееся небольшое углубление. Потом снова замолчал, потирая кулаком лоб, изборожденный глубокими морщинами. Сейчас он выглядел гораздо старше тех лет, что я ему приписал. Гораздо старше.
- Когда я получу все затребованное?
- Деньги – сейчас. Машину и…снаряжение – завтра, утром. Машину подгонят к твоему РОВД, передадут ключи и документы. Машина будет оформлена на твое имя. Все снаряжение будет находиться в машине.
Вот как все легко решается, когда у тебя есть деньги! Звонок туда, звонок сюда – и ап! Никаких очередей, и ты уже на машине! На твое имя, замечу! Хорошо быть олигархом, да! Ох, как хорошо!
Жить вот только олигархом недолго – убивают их. Отстреливают, как оленей. Только и слышишь в новостях – этого убили, того убили. Чиновников мэрии даже начали убивать – вот до чего дело дошло! Похоже, эту чертову преступность никогда не искоренят. И при наших слабых, либеральных законах это попросту невозможно. Мы связаны законами и правилами, а преступники, бандиты – нет!
Пробыл я у олигарха совсем недолго – не более получаса. Или минут сорок. Вышел на улицу, став уже богаче на увесистую пачку в десять тысяч долларов, лежавшую у меня в кармане форменных брюк. Странное ощущение – вот только недавно ты был нищ, как церковная мышь, и вдруг по меркам окружающего меня народа – настоящий богач! За десять тысяч можно купить новую «девяносто девятую»! Даже меньше – за девять тысяч! Или девятку – та еще дешевле.
Но эти деньги пойдут на оружие. Тот «макаров», что мне дадут – это для отвода глаз. Я его положу – так, на всякий случай – в укромный уголок. И трогать не буду. Мало ли какой ствол мне подсунут! А вдруг, «паленый»? Навесят на него десяток трупов, и загремлю я под фанфары белым соколом! Ну…чтобы мне не платить. Время такое – и за сто рублей могут грохнуть. А уж за пятьдесят тысяч баксов?! Запросто. А все разговоры, что цена не имеет значения – как всегда для понтов. «Понты дороже денег» - гласит русская народная перестроечная пословица. Или доперестроечная? Неважно.
А здорово вообще-то вот так – иметь дома на расходы триста тысяч баксов. Просто красота! Понадобились денежки – достал из сейфа – дал их кому надо. Жене той же – «Вон там, в тумбочке возьми! Там триста тысяч лежат! Купи себе новые трусы и лифчики!»
Интересно, почему, имея такие бабки, этот придурок побежал за самогоном и расплатился за него часами? Деньги-то есть!
Странная история, да. А как они узнали, что в квартире никого не будет? Что хозяин уехал? Ведь навел кто-то, рупь за сто! И как найти этого наводчика? Это с работы у него стуканули. Он ведь в командировке был. Там и знали.
А может консьержка? Они все знают. Может сидит вот такой дедок, и передает информацию ворам – за вознаграждение. А что – богатеи платят мало, на зарплату не проживешь. А тут…ну, понятно.
Вначале зашел к Сазонову, где освободился от груза денег и часов. Положил их в конверт, заклеил, и на подоконник. Пусть полежат.
Потом мы с Сазоновым поели, и за едой он не упустил времени, рассказывал мне, как надо обнаруживать слежку. Какими методами ведется эта самая слежка – если ее ведут настоящие профессионалы. И как нужно сбрасывать слежку с «хвоста». Слушать было интересно, почти так же интересно, как есть пироги – обожаю пироги! И Сазонов будто знает мою пироговую любовь, каждый день печет! Это не мужик, а целая пекарня!
Потом мы полчаса позанимались, отрабатывая удары ножом и защиту от ножа – прямо как был, в форме. Когда в животе утряслось – побрел в пикет, волоча свой знаменитый «чемодан». Война войной, но нужно ведь и бумаги исполнять. За меня их никто не исполнит!
В пикете царствовал Гаранкин, с которым я поздоровался почтительно, но без подобострастия. Он как раз опрашивал какого-то дедка, пришедшего с заявлением по поводу кражи белья с его балкона, и я от души порадовался, что такая хрень досталась не мне.
Городницкого не было – скорее всего он пришел, да тут же и смылся, типа – «я на участке!». Мне не хотелось видеть его постную рожу, так что я даже порадовался наличию отсутствия. Он вообще стал мне противен после того, как я понял, что Городницкий сдал меня хачам. Так не поступают с соратниками. Кто бы они ни были человеку - но хачи с одной стороны баррикад – мы с Городницким с другой. Сделав то, что сделал, он перешел на другую сторону. И теперь для меня лично опустился ниже самого низкого плинтуса. Враг.
Я быстренько прошерстил документы, выбрал те, которые в первую очередь нужно исполнить, и пошел себе по адресам.
Пять адресов, и все пять нужно срочно сделать. В одном мужик подрался на коммунальной кухне с соседями – я его знал, это водила, в юности судимый. Горячий мужик, но неплохой. У него светила статья «побои» - я ему переделал на «личные неприязненные отношения». Все можно сделать, если знать – как. «Личные неприязненные» - это административка. Штраф, и все. А вот побои – за это уже можно и посидеть. Может и не на зону, но в поселение загреметь – это точно. А вся разница – знали ли участники коммунального побоища друг друга раньше, были ли у них до того неприязненные отношения. Если были – это одно, а если незнакомы друг другу – совсем другое. Неподготовленный человек разницы и не поймет. Даже не все адвокаты наверное поймут. Но дельный адвокат, и дельный дознаватель – все прекрасно знает. И может повернуть дело так, как ему захочется. И так, как позволит это сделать высшее руководство. Участковый – орган дознания. Ему все нужно знать.
Шоферюга никому не интересен, незачем его специально гнобить моему высшему руководству, потому я легко повернул дело, опросив участников конфликта так, как надо, заодно пригрозив привлечь к ответственности и другую сторону этого самого конфликта. Чтобы неповадно было провоцировать честных, но вспыльчивых граждан.
Ох, коммуналка! Если бы я там жил – сам давно кому-нибудь башку отвернул. Терпеть не могу коммунальное хамство! И ведь не денешься никуда, если досталось такое жилье! Не пойдешь же жить под открытым небом! Бррр…не дай бог никому эту клятую коммуналку!
По другому адресу, в частном доме, жила вполне себе сочная мадам лет тридцати с гаком, одетая по случаю визита участкового в обтягивающие ее крепкий упругий зад полосатые белые штаны. Полоски повдоль стройных ног визуально удлиняли эти самые стройные ножки, и вид со стороны был очень даже соблазнительным. Бес сосредоточенно и настойчиво толкал меня в нужное ребро…
Дама просила оградить ее от поползновений бывшего мужа, который постоянно домогается ее сочного тела, являясь ночь-заполночь в нетрезвом виде и делая заявления о желании совокупиться с его пусть и теперь незаконной, но все-таки любимой женой. А когда не получал искомого коитуса – пытался сломать двери. Это благо, что они укреплены предусмотрительной мадам. Иначе не желаемый ей коитус с бывшим супругом настиг бы ее в самое ближайшее время.
В процессе беседы выяснилось, что она желает устроить засаду, дабы мужа настигли за совершением очередного дебоша, и отправили туда, куда Макар телят не гонял. А еще она явно желала, чтобы в засаду засел симпатичный участковый вроде меня, и она будет греть его своим пряным телом, бодря и заряжая энергией Тантры, насколько хватит ее женских любовных сил. Видимо это был некий вариант взятки, чтобы простимулировать меня к активной работе.
Мысль так-то верная, вот только оплата ей выбрана не очень-то и дельная. Ну не хочется мне спать с этой дамой, чтобы потом отбиваться от ее мужа, ломящегося в правильно укрепленные двери.
Да еще и сын есть у дамочки – достаточно взрослый, и все понимающий. В соседней комнате живет.
Не люблю я такие вот истории. Греха не оберешься. Один наш участковый миловался-миловался с такой вот дамой, а когда она ему надоела своей назойливостью и патологической любвеобильностью – послал эту даму по самому известному эротическому адресу.
Закончилось тем, что «брошенка» буквально затерроризировала несчастного участкового жалобами во все инстанции, начиная с РОВД, и заканчивая областной прокуратурой. Мол, воспользовался ее слабостью, поимел, вымогал деньги и ласки, угнетал всячески днем и ночью, зло и безжалостно, при этом не стесняясь описывать способы этого самого угнетения (Барин! Я уже разделась! Идите угнетать!)
Ушел я от бросающей жалобно-призывные взгляды дамы с некоторым сожалением. Я уже давно без женщины, ей-ей ведь…хочется. И почему бы не остаться, а?
Принципы, да? Правило - на участке не гадить? Тьфу! Убыло бы от меня, что ли?
Взял адрес работы мужа, телефон – вызову в пикет. Постращаю, возьму объяснение – муженек успокоится. Они все трусливые, эти дебоширы. Как только получают отпор – сразу язык в задницу затыкают, и затихают, прикинувшись столбом. Никому не хочется пойти под репрессии. А их устроить запросто – штрафы, штрафы, штрафы… а когда штрафов наберется побольше – уже можно и на «сутки» отправить. А там глядишь, и до уголовки доберется! За «хулиганку»!
Остальные три адреса были рутинными, скучными, и не представляющими почти никакого интереса. За исключением одного, последнего – где дама желала обязательно найти свою лисью шубу, нормально попертую со двора две темные ночи назад – вывесила, понимаешь ли, для просушки! Оставила на ночь, ну и вот…нет той самой шубы.
Пришлось долго убеждать, что так даже лучше, что шубы носить сейчас не модно, а такой спортивной и красивой даме (бряхня!) пристало носить что-нибудь более молодежное, так как шубы эти самые – старят!
А еще, что ее затаскают по инстанциям, а шубу все равно не найдут (святая правда, и стандартный агрумент). И потому ей лучше написать заявление о том, что она отзывает свое прежнее заявление.
Рутина, увы. Отбиться от заявления гражданина я умел совсем не хуже маститого опера. А может даже и получше. Язык у меня всегда был подвешен как надо.
Когда заглянул в опорный перед отбытием «домой», обнаружил Городницкого, который сосредоточенно делал вид, что меня не замечает, и что очень занят своими важными бумагами. Видимо он думал, что я сейчас начну его позорить на тему предательства и скотства. Но я ничего такого делать не стал. Что изменится с того, если я ему скажу, что он скот? Что, перестанет быть скотом? Да черта с два! Скотина – она навсегда скотина!
Часов в девять, когда еще по-летнему довольно-таки светло, отправился к Сазонову, где после душа и легкого ужина был уложен на медицинскую кушетку и подвергнут обычной вечерней экзекуции с втыканием всевозможного вида и калибра игл. А потом еще и пил темную, горькую гадость, с трудом сдерживая рвотные позывы.
Когда «гадость» прижилась в желудке, на ночь глядя - снова занялись тренировкой – отрабатывали приемы против пистолета, против ножа, контрприемы, если одним научным, правильным словом. Каждый контрприем был одновременно и атакующим приемом – выбивая пистолет – ты закономерно ломал противнику пальцы. Выбивая нож – ломал пальцы. Даже выбивая дубинку – все равно чего-нибудь, да ломал. Никаких захватов с удержанием – только разрушение, только смерть, только калеки. Страшные приемы, если уж честно сказать. Негуманные. Нечеловеческие.
Их, приемов, было немного – всего с десяток (пока), и Сазонов заставлял отрабатывать истово, требуя четкого и абсолютно автоматического исполнения каждого из них. Четкого, чистого, автоматического – и тогда враг будет точно повержен. Мозг не должен участвовать в борьбе. Только рефлексы. Только инстинкт выживания. Ведь мы не думаем, когда шагаем по земле? Ноги идут сами по себе. мозг не решает, какую ногу переставить, не составляет планов по переставлению ног. Человек просто идет. И думает о своем, совершенно отвлеченном от процесса ходьбы.
Так же и тут – бой должен происходит автоматически, на уровне подсознания – на тебя напали – ты убил. Все! И никак иначе!
Два часа упорных занятий, душ, и вымотанный до последней степени я свалился на свою кровать, чтобы уснуть без снов и кошмаров. До шести утра, когда безжалостный гнусный старик поднимет меня едва не пинками и погонит на тренировку.
Честно сказать – меня даже заело: сколько я выдержу этот ритм? Насколько хватит у меня усердия, воли и желания? Я ведь по сути своей - ленивый человек! Я не люблю вставать рано, не люблю работать – мне бы валяться на пляже, и сквозь прикрытые ресницы разглядывать задницы молоденьких девчонок! А я истязаю себя, как спортсмен, готовящийся к олимпиаде! Зачем? Для моих дел мне хватит и стрелковой подготовки, уверен!
Но не могу бросить. Не могу сказать Сазонову – «Хватит, отстань! Я ухожу!» Почему-то мне нужно доказать ему, что я не хуже, чем «старая гвардия»! Почему-то я очень хочу стать таким же непобедимым и могучим, как он! Доказать, что я тоже чего-то стою!
И скрипя зубами, тихо шипя и матерясь я вставал с земли и шел на Сазонова, чтобы в очередной раз оказаться в грязи, сопровождаемый спокойным ехидным смешком учителя. Вредный все-таки старикан, да! Еще и приговаривает: «Разве это учеба?! Вот навалить тебе на спину килограмм двадцать, да отправить в кросс по пересеченной местности, в полном боевом вооружении, километров на сорок! А в конце кросса – бой! И вот тогда ты бы узнал, что такое настоящая тренировка! А это что – тьфу одно! Повалялся на лужайке, да спать пошел! Так бы и все тренировались, ага! Курорт!»
«Не думай! Ничего не думай! Делай! Пусть будет так, будто ты – это не ты, будто смотришь на себя со стороны! Абсолютный автоматизм! Абсолютный! Мгновенно схватил, вывернул – удар! Насмерть! Чтобы не встал! Никогда! Просто, легко! Ударил, ушел в сторону – следующий противник! Порезал, ударил – шея, глаз, печень – куда попал! Снова отпрыгнул! Не бойся толпы! Они друг другу мешают! Что такое трое-пятеро уголовников, или даже спортсменов?! Чушь! Ерунда! Пойми, они не привыкли убивать. А еще больше не привыкли умирать! После того, как ты завалишь двоих-троих, они тут же впадут в панику и разбегутся! А если не разбегутся – им же хуже. Я учу тебя убивать. Ты убийца по призванию! А они – просто сошедшие с правильной дороги обыватели. Они против тебя ничто! Тлен! Прах! Коли! Режь! Стреляй! Кстати, Гавриков хорошо о тебе говорил. Мол, парень прирожденный стрелок – чутье на выстрел. Куда целит – туда и попадает. Учись правильно стрелять. И тогда ты будешь просто машиной убийства! Но не зазнавайся. Помни – на каждого волка есть свой волкодав. И еще – никто не отменял руки Судьбы. Какой бы ты ни был умелый, сильный, тренированный – из-за угла выйдет молодой отморозок со стволом в трясущихся руках и паля в белый свет, как в копеечку – загонит пулю тебе в затылок. И кончился путь самурая! Кончилась месть! Кончилась борьба за правду!»
Смешно, ага! Трое-пятеро отморозков – ерунда! Это для него ерунда! А я еще не дорос до такого просветления. Ладно там – двое, как-нибудь отмахаюсь, но не уверен, что от троих-четверых. И опять же – а как быть с законом? Например – напали на меня хулиганы. А я их завалил их же ножом – что потом? Ведь можно и под суд пойти. Я не убийца, что бы там не говорил Сазонов. Я вообще-то милиционер. Я должен «тащить и не пущать»!
И опять – а чего я боюсь? Ну почему я все время боюсь? Кто-то отменил самозащиту? Кто-то может предъявить мне обвинение, если я оказывал сопротивление всеми доступными мне средствами? Нет, ребята, меня так просто не возьмешь!
Завтра дежурство по райотделу. Отвратительно! Никуда не уйти, сиди в РОВД, составляй протоколы на пьяниц, выезжай «на трупы», ничего хорошего. Помню – спускаюсь по лестнице к дежурной части, выскакивает навстречу дежурный, майор Коваленко: «Каргин! Сигнализация в банке сработала! Хватай автомат, бронежилет, каску, и поезжай!» Хватаю, а потом спрашиваю: «А где дежурка?» То бишь дежурная машина. «Дежурка на обед помощника повезла! Нет машины! Лови на дороге машину, и поезжай!»
Охренеть. Вот реально – охренеть! Машина помощника возит на обед, а на срабатывание сигнализации - на попутке? Я только представил, как буду ловить машину – смех разобрал. Направлять ствол на встречных? Требовать, чтобы они везли меня к банку, на предположительно совершаемый грабеж?! Да кому рассказать – ведь не поверят! Скажут – ты придумал, очерняешь! Такого быть не может!
Было, было…со мной было! Потому могу об этом сказать с полной ответственностью – пусть меня громом расшибет, если хоть слово соврал!
«Кто в армии служил – то в цирке не смеется». Тут надо поменять слово «армия» на слово «милиция». И это будет правильно. Но при всем, притом – мы все-таки ловим преступников, наводим порядок, и те, кто нас хает, кто вытирает о нас ноги - когда клюет жареный петух – все равно бегут к нам. Не к бандитам – к нам.
Да, в наших рядах полно подлецов, и даже откровенных негодяев. Но разве их мало среди профессоров? Дворников? Поваров? Ассенизаторов? Глупый вопрос. Подлецы есть везде. И правильный мент в первую очередь делает свою работу.
А уж если во время этой работы есть возможность что-то заработать – ну что же, извините – если вы платите копейки, так милиционеру приходится кормить
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

Mart
post Nov 16 2017, 02:10
Создана #33


Профи
******

Группа: Validating
Сообщений: 19,775
Зарегистрирован: 23-June 09
Из: Деревня Гадюкино.
Пользователь №: 10,657
Почётный модераторПерсональная

Металлоискатель: XP Deus
Пол: мужской

Репутация: 1381 кг
-----XXXXX



А уж если во время этой работы есть возможность что-то заработать – ну что же, извините – если вы платите копейки, так милиционеру приходится кормиться самому. Это не Америка, это Россия, карапуз!
Умный мент сумеет заработать не переходя черту.
Оборотень в погонах все равно когда-нибудь попадется, и сдохнет – от руки бандита, или от руки правосудия. Есть черта, которую переходить нельзя. Ни при каких обстоятельствах. И есть такие деньги, которые брать нельзя. Я так считаю.
Завтра будет тяжелый день. Вернее – уже сегодня. Интересно, пригонят мне машину? Если пригонят - какую? Хе хе…ну я все-таки наглец! Вот так взять, и раскружить олигарха на автомобиль и деньги! Бендер, право-слово, Бендер!
Смешно, да. Вот только не умереть бы от смеха. А вдруг у меня не получится с поимкой преступников? Если они уже ушли? Или вообще – этот пацан не имеет никакого отношения к часам? Ну - вот взял, и нашел часы на улице! Вот тогда будет облом. Тогда меня просто размажут по земле, как соплю! Как там про шампанское? И про то, что не пьет его тот, кто не рискует? Мда…думы, думы…
С этими мыслями я и уснул.

User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

ЯЛЕС
post Nov 17 2017, 00:16
Создана #34


Старожил
*****

Группа: Посетители
Сообщений: 520
Зарегистрирован: 17-April 16
Из: Архангельская обл.
Пользователь №: 2,348,883


Металлоискатель: Fisher 5
Пол: мужской

Репутация: 39 кг
-----XX---


Спасибо Mart, опять порадовал своим творчеством.
Присоединюсь к дискуссий по жизни милиций-полиций.
Припоминается как в начале девяностых во дворе милиций сиротливо стояли 3-4 убитых уазика и жигуленок начальника facepalm.gif
Теперь же ,десяток служебных уазиков просто не заметен в стаде разномастных породистых иномарок.Жить стали лучше-веселей smile79.gif ,хотя работы и (особенно) бумаг прибавилось.
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

ScorpAlex-13
post Nov 17 2017, 14:21
Создана #35


Профи
******

Группа: VIP
Сообщений: 2,177
Зарегистрирован: 25-December 07
Из: Псков
Пользователь №: 3,166


Пол: мужской

Репутация: 110 кг
-----XXXXX


Спасибо за очередную главу smile.gif
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

Mart
post Nov 18 2017, 22:04
Создана #36


Профи
******

Группа: Validating
Сообщений: 19,775
Зарегистрирован: 23-June 09
Из: Деревня Гадюкино.
Пользователь №: 10,657
Почётный модераторПерсональная

Металлоискатель: XP Deus
Пол: мужской

Репутация: 1381 кг
-----XXXXX


Глава 7
"В практике медицины известно разделение лекарств на инь и ян, в соответствии с мужским и женским началами. Женщины отличаются от мужчин также пульсом. Но в последние пятьдесят лет пульс мужчин стал таким же, как пульс женщин. Заметив это, я применил одно женское глазное лекарство при лечении мужчин и обнаружил, что оно помогает. Когда же я попробовал применить мужское лекарство для женщин, я не заметил улучшения. Тогда я понял, что дух мужчин ослабевает. Они стали подобны женщинам, и приблизился конец мира. Поскольку для меня в этом не может быть никаких сомнений, я хранил это в тайне". Если теперь посмотреть на мужчин нашего времени, можно видеть, что тех, чей пульс похож на женский, стало очень много, тогда как настоящих мужчин почти не осталось. Поэтому в наши дни можно победить многих, почти не прилагая для этого усилий. То, что лишь немногие в состоянии умело отрубить голову, еще раз доказывает, что смелость мужчин пошла на убыль.»
Хагакурэ – трактат о Бусидо.
- Каргин! Здарова, Каргин! - помощник дежурного Костя Выгов хотел высунуться из окошка, но голова не пролезла. Рожу наел слишком уж объемистую. Его бы заставить растрястись, побегать! А то даже на обед уже на дежурке ездит, обнаглел! Скоро своими ногами разучится ходить!
- Здарова, Костян! – я остановился у лестницы, вынырнув из колодца своих глубоких мыслей, и с неудовольствием уставился на человека-луну, сияющего красной полнокровной физией из окошка дежурной части. Вообще-то я пришел раньше, чем положено – заступаю на «сутки» с девяти часов. А сейчас только начало девятого!
- Слышь, Каргин, тут тебе конверт передали!
- Кто передал? – сразу не сообразил я, и едва не поморщился, почему-то решив, что мне подкинули очередную бумагу для исполнения – Что за конверт?
- А я знаю, что за конверт?! Плотный такой! Что-то внутри! Написано – участковому Каргину лично в руки!
И тут я «врубился» - вот это какой конверт! Чего я туплю-то?!
- Давай сюда – заторопился, выхватывая конверт из пухлых пальцев Кости, и быстрым шагом пошел к выходу, не обращая внимания на вопросы обиженно булькающего вслед Костяна. Да пошел бы ты…какое твое дело, кто и что мне передал? Хмм…но может поставить ему поллитру? Типа за помощь? Только надо придумать дельную версию – что именно и зачем мне передали.
Вышел на улицу, посмотрел на ряд машин, стоявших у здания РОВД – часть с милицейской раскраской, часть гражданские. На гражданских приехали сотрудники, и кроме того – среди них были машины людей, живущих в пятиэтажке напротив. Повадились ставить сюда свои машинешки – удобно ведь, все под надзором ментов, уж вряд ли грабители будут вскрывать машину прямо возле здания РОВД! Это было бы совсем уж отмороженной наглостью. Даже для нашего времени.
Осмотрел пульт управления сигнализацией – пульт, как пульт, ключ на нем висит. Глядя на ряд машин, с учащенным биением сердца – нажал на нужную кнопку…
Ап! Дважды пискнуло, моргнуло – девятка! Чистенькая такая, «мокрый асфальт». Любимый цвет бандитов и ларечников.
Номера на машине – боялся, что поставят какие-нибудь приметные, типа «666», или «777» - с них станется! Но нет – «629». Ниочем. Увидишь, и не запомнишь. Что и требовалось. Как сказал однажды знакомый гаишник – только дебилы ставят себе «крутые» номера – сделаешь ДТП, так хрен скроешься! Сразу номер срисуют!
Открыл дверцу, забросил дипломат на пассажирское сиденье, захлопнул дверь – слишком сильно долбанул дверцей, поморщился. Не привык к девяткам, у отца классика была. «Шестерка». Там дверьми надо долбать так, что зеркало едва не отваливается.
Сунул ключ в замок зажигания, повернул – и тут же вернул назад. Не сделаешь так – автоматически встанет на охранный режим, и щелкай потом пультом, выключай вопящую сигнализацию! Ни к чему мне лишнего светиться.
Осмотрел салон. Чехлов нет, сиденья чистые, пахнет краской, как в новой машине. Хмм…почему – как? Ей-ей новую подогнали. В салоне – муха не сношалась!
Хе хе…что-то везет мне, а? Еще ничего не сделал, только поболтал – и вот мне машина, а дома…хмм…у Сазонова – десять тысяч баксов! И еще будут! И оборотнем в погонах не стал – все за работу, все за дело!
Мда. За дело? А что я сделал-то? Только наводку получил. А вот смогу взять гадов, или нет – это еще вопрос! Еще не известно – может рыжий и правда нашел эти часы! Тогда - беда…
Открыл «бардачок». Документы на машину – в том числе и ПТС. На мое имя, черт подери! Я думал – какую-нибудь доверенность сделают! А тут – вон что. Интересно, сколько же он зарабатывает, что делает такие подарки?!
Усмехнулся, я щас - как те зеки, из рассказа одного знакомого предпринимателя. Рассказывал он о том, как еще в советское время «присел» за хищения. Денег он тогда нормально хапнул, да. С ним сели еще много народу – все руководители высшего звена, можно сказать - номенклатура. Но речь не о том. Этот предприниматель какими-то путями устроился на зоне завхозом. Очень даже «козырная» должность, видимо кто-то с воли его поддержал, из тех, кого не тронули. Не раскрыли. Само собой – он никого не сдал, молчал, как рыба.
Ну и вот – как-то администрация лагеря поручила ему почистить территорию от снега. Не самому, конечно – организовать чистку. Он выбрал четверых зеков – трое шли по «слабым» статьям, типа «хулиганка», «бакланка», один – старый сиделец, пятая или шестая ходка. Старый рецидивист. Вор. Ну и вот – чистили они снег, а тем временем завхоз им картошки наварил, селедку на стол поставил, чай. А надо знать – на зоне это редкостное угощение, только для избранных. Обычный зек к такому угощению и близко не будет подпущен.
Поели зеки, и завхоз, довольный такой, подкатывает к старому зеку – ну как же, он же людям добро сделал, угостил на славу! И спрашивает зека «Ну как? Все нормально? Понравилась еда?». И ждет похвалы. А тот кривится, зубом зыкает, и тихо так говорит: «Прикинь, внатури, жрут эти бакланы, и говорят про тебя: «Что же эта сука жрет, что нам такую роскошь выставил? Откуда берет? Узнать бы, да вложить его на…й!». Не делай людям добра, не получишь говна!» Вот так.
Нет, я не такой, как эти зеки. Но все равно интересно – мечта многих, «девятка», «мокрый асфальт», «длинное крыло» с новой панелью – и рраз! Суток не прошло, и она уже у меня! Здорово, а?
Здорово… Ох, как бы ответить за это не пришлось! Пора ехать дела решать! Только вот планерку пережить, да сутки на дежурстве отстоять. И бумаги исполненные сдать в отдел. Но вначале кое-что еще здесь найти…
Он был там же, в «бардачке» - черный, масляно поблескивающий. Не такой, как мой, лежащий в оружейке – потертый, серебрящийся сталью. С моим его не спутаешь еще и по другой причине – ствол длиннее, с нарезкой. Под него, да. И он лежит рядом – темный длинный цилиндр, довольно-таки увесистый цилиндр.
Честно сказать – я никогда не имел дела с глушителями. Все как-то по-простому…
И я не заказывал «ствол» с глушителем. Это уже самодеятельность. Но…полезная самодеятельность!
Понюхал срез ствола – нет, из него не стреляли. Запаха сожженного пороха нет. Пистолет абсолютно новый, никаких следов «эксплуатации». Муха на нем не сношалась!
Снова полез в бардачок – да, три коробки патронов, запасной магазин. Нет – даже два магазина!
Они что думают, я тут войну устрою? Хмм…а правильно думают. Именно – войну.
И как там сказал Джон Маклейн из «Крепкого орешка»? «Теперь у меня есть пулемет – Хо! Хо! Хо!» Как-то так…
Хорошо, что стекла наглухо тонированные. Даже лобовое затонировали. Я так-то не люблю тонировку, чего мне по большому счету скрывать? Уродства организма у меня нет, наркотики я не вожу, девок в салоне не пользую, комплексом неполноценности не страдаю - так зачем мне прятаться за темными стеклами?
До сих пор было незачем. Теперь – есть зачем.
Аккуратно, медленно набил все три магазина, один поставил на место, в рукоять пистолета. Передернул затвор, досылая, и снова вынул магазин. Доложил в него один патрон, и магазин в рукоять. Один лишний патрон никогда не бывает лишним. Пусть будет.
Глушитель приворачивать не стал. Нет – вначале навернул, проверил, как наворачивается, даже поцелился – в соседнюю машину – и снова отвернул цилиндр. Интересно!
Мда…балансировка с глушителем совсем у него не та. Надо будет взять с собой в тир, как следует пристрелять, заодно попробовать – как это, работа с глушителем.
Но пока нужно торопиться – в машине просидел минут двадцать, не меньше. Планерка, святое дело! Без планерки мы букашки, а с планеркой…хмм…веселюсь, да. А что? Нельзя повеселиться, когда все идет по плану? Давно не было такого хорошего настроения. Почему? Может потому, что у меня новая машина, и новый пистолет?
А что еще нужно мужчине? Только если хорошо пахнущий труп врага. Ну, как сказано: «Труп врага хорошо пахнет» Фигурально выражаясь, конечно. Вряд ли на самом деле труп врага пахнет лучше раздавленного в «мясорубке» бомжа. Если только он перед этим не поливался французским одеколоном…но и в этом случае тоже – смердит.
Тьфу! Вот же меня мысли дурацкие куда завели! К делу! Хватит пистолет наглаживать, не бабская сиська, в конце-то концов!
Аккуратно уложил, завернув в ту же белую тряпочку, в которой пистолет и лежал, предварительно тщательно стерев с него мои отпечатки пальцев. На всякий случай, да. Случаи - они бывают разные!
Хотел выйти из машины, уже за ручку взялся, и…вдруг вспомнил. Оглянулся, пошарил рукой на сиденье, на полу у сиденья…есть! Вот она! Достал из коробки, примерился, включил, нажав кнопку. Отлично! Даже зарядили! «Панасоник». Кассета в в ней, и еще две кассеты рядом. Маленькие, как я и просил. И инструкция. Выключил, снова уложил видеокамеру в коробку Открыл дверь, вышел.
Машина пискнула, моргнула фарами, уберегая свое темное нутро силами электроники, и я с облегчением пригладил взмокшие от пота волосы – сам не заметил, насколько жарко было сидеть в закрытой машине. Лето ведь, в конце-то концов! Напоследок подумал о том, что надо бы заправить «тачанку» - бензина едва четверть бака, далеко не уедешь. Пожалели бензинчику те, кто ставил сюда автомобиль. А может поперли? Слили? Или искатали? Смешно, ага.
На спидометре около десяти тысяч пробега, девять с чем-то. Это хорошо. Двигатель прошел обкатку, а если и были у автомобиля какие-то проблемы с подвеской, или силовой системой – все уже устранили. К десяти тысячам пробега большинство возможных проблем вылезает.
Я не великий знаток автомобилей, но знаю о них достаточно много. На отцовской машине, оставшейся после него, прилично поездил, пока по гололеду не засандалил ее в придорожный столб. Резина хреновая, вот и понесло Тогда с резиной была проблема…это не сейчас, когда можно купить любую – хоть нашу, российскую, хоть самую лучшую импортную!
Кстати – на машине стоит новенькая «Континентал-спорт», и диски литые – черные, как ночь. Ночью похоже меня вообще хрен увидишь – диски черные, машина темно-серая – встал в тени, и стой себе на здоровье! Это хорошо. Нет, это просто здорово!
На планерку успел вовремя, сел как обычно поближе к двери, чтобы если что улизнуть, но особо долго сидеть не пришлось. Опять планерку вел начальник отделения участковых, формально что-то повещал, и быстренько распустил работать, раздав перед этим отписанные пофамильно бумаги.
Две достались и мне, одна – запрос из Питера – о проверке адреса на предмет местонахождения некой гражданки Селивановой, и о том, что ее надо опросить на предмет местонахождения Горшенина Игоря Михайловича в определенный период.
Вообще-то я не люблю такие запросы, справедливо полагая, что они ломаного гроша не стоят. Если бы этот опрос был важным, сюда бы прикатила бригада питерских и гражданку Селиванову подняли бы посреди ночи и узнали у нее все, что желают знать. А раз посылают запрос, заведомо не особо рассчитывая на чужого участкового, значит им не очень-то и важно это самое дело. Чужой участковый, замордованный и заваленный бумагами выше крыши, заведомо не будет с душой работать на чужого дядю. Скорее всего, сочинит бумажку, и быстрым катером отправит по инстанции. Мол, «адрес посещен такого-то числа, по данному адресу никого на месте не оказалось, местонахождение гражданки Пукиной установить не представляется возможным». Все!
Справедливости ради могу сказать, что я лично такие отписки не сочинял, а честно посещал данные мне адреса. Во-первых, по причине того, что не позволяло чувство ответственности, увы, привитое мне отцом и дедом.
А во-вторых, могли ведь и проверить. И если ты написал неправду – это может закончиться очень плохо - если человек постоянно был дома, а ты не пришел, и не проверил. Но об отписках других участковых по этим запросам я знал наверняка. Тот же Городницкий – просто-таки виртуоз отписок. И до сих пор не поймали. Увы…
Вторая бумага – извещение из городской больницы, отделение нейрохирургии, о том, что к ним попал некий гражданин с черепно-мозговой травмой, пояснивший, что его на остановке избили неизвестные.
Вот одно не пойму – нахера все это говорить врачам? Ты что, не знаешь, что они все передадут в милицию? И что мы обязаны прийти, и узнать у гражданина – знает ли он тех, кто на него напал, и хочет ли, чтобы мы занялись безнадежными поисками этих негодяев! Которых в 99, 9 процентов случаев никто никогда не найдет!
Да и искать-то особо не будут. Потому что НЕКОГО искать! Ведь чтобы искать – нужны особые приметы – а ты никаких примет не запомнил, кроме того, что на одном были тяжелые ботинки! Почему нельзя было постараться как следует «срисовать» их лица? Темно было? А как тогда ты хочешь, чтобы мы их разыскали? По запаху? Читая мысли прохожих? Призывая инопланетян?
Идиот! «Споткнулся, упал, очнулся – гипс!» - вот что ты должен был сказать врачам! В идеале. А не беспокоить уставших участковых, только что начавших свою новую жизнь.
Но кстати – это и повод заглянуть в заветный ларек…к Наде. Если она меня еще не забыла. Но не сегодня. Сегодня я дежурю по РОВД!
Дежурство обычно проходит так: я сижу в кабинете участковых, и делаю то, что мне заблагорассудится – исполняю бумаги, ем бутерброды, сплю, читаю книжку или занимаюсь сексом. Последнее у меня здесь ни разу не происходило, но я слышал, что такое случаи бывали. И кстати – ничего тут такого необычного нет. РОВД – такая же организация, как и все остальные, со всеми присущими этим самым организациям плюсами и минусами. Все отличие нашего коллектива в том, что у нас существуют некие полувоенные правила общения с вышестоящими коллегами, да ходим мы на работу в форме – хотя и не все. Опера все в штатском (что часто удобно, а иногда – нет). Следователи могут прийти в штатском. Дознавательши. Хмм…неграмотно, да, но как еще назвать девушку-дознавателя, ногастую, сисястую – ликом и фигурой настоящую фотомодель!
Да, у нас дознавательши очень, очень сексуальные! Почему – не знаю. Вот так как-то вышло! Молодые, и сексуальные, лет по двадцать пять от роду.
Нет, мне там точно ничего не светит. Они слишком красивы, слишком породисты и холодны. Простой участковый, да еще и бухарик – чего он может ожидать от этих красавиц, кроме жалости и презрения? Я и не ждал ничего другого. Только любовался издалека крутыми бедрами, обтянутыми форменными юбками в облипку. Или брючными костюмами от дорогой (явно!) фирмы.
Если кто и имеет некий шанс стать объектом вожделения этих девиц – так это ребята из ОБЭПа – они всегда модные, пахнут хорошим одеколоном, и у них всегда водятся деньги. Даже у опера из уголовки нет никаких шансов – для них девки из ночного клуба, а то и вообще бордельные «примадонны». Уж точно не ЭТИ – холодные Снежные Королевы.
Но…всякое бывает! Жизнь полна неожиданностей!
День прошел спокойно. Праздников не предвиделось – будничный день, все или работают, или отдыхают где-то на югах. Или на пляже. Если вдруг что-то и случилось на пляже – это не наш район. Пусть другие отдуваются. Проблемы, как и всегда летом, начинаются ночью – за день люди накачиваются спиртным, солнце адскую смесь крови и спирта разогревает до кипения, и в конце концов вызревает дебош – с битьем стекол и морд, с разборками возле ночных клубов и водочных магазинов, с визгом девок и матом жильцов, которым не дают спать пьяные компании, вольготно устроившиеся на детских площадках.
В общем, все было как обычно – патрульные таскали в отдел пьяных дебоширов, я писал протоколы, Костылин отправлял хулиганов в камеру – шла обычная жизнь райотдела. Хорошо хоть без тяжких – никаких убийств, никаких смертей.
Успокоилась суета уже почти под утро, когда даже самые мутные и беспокойные компании разбежались по своим норам, чтобы набраться сил для завтрашних безобразий. Я наконец-то дописал последний протокол на одного из доставленных в отдел дебоширов и сдал его сержанту при «обезьяннике», в просторечии именуемому «Костылиным». Здоровенный парнюга моего возраста, с невероятно сильными лапами, способными раздавить твою руку как тисками. Ну что-то наподобие стальных рук Сазонова, или того же Гаврикова.
Есть такие люди – невероятно сильные от природы. Но только в случае Костылина, в отличие от того же Сазонова, природа слегка обделила сержанта наличием высокоразвитого интеллекта. Нет, он отнюдь не был глупым парнем, просто не очень образован, и ему не было интересно ничего, кроме охоты, и всего, что с этим связано – ружья, патроны, и всяческое другое охотничье снаряжение. Я сам с детства охотник, так что мы с ним быстро нашли общий язык, тем более что часто дежурили по РОВД в одну и ту же смену.
Закончив писать протокол, я немного постоял с Костылиным, время от времени грозно рявкающем на бунтующих дебоширов, желающих немедленно вырваться на свободу, поболтал с ним об охоте на лис – он рассказал, как применяет для этого двенадцатикратный морской бинокль. А потом побрел наверх, чтобы отоспаться, составив друг к другу два стола в нашем ободранном кабинете. Дивана у нас не было, так что приходилось обходиться тем, что в комнате есть. По большому счету спать нам не положено, нужно бдить, тащить и не пущать, но все прекрасно знали что мы за запертой дверью кабинета не Уголовный кодекс изучаем, а дрыхнем, сотрясая храпом покрашенные синей краской порядком облупившиеся стены РОВД. Есть ведь телефон – надо будет дежурному – позвонит, вызовет!
Поднявшись на второй этаж, в коридоре едва не сбил Таню Краюхину – она выходила из туалета, держа в руке электрический чайник. Я настолько увяз в своих мыслях, что когда она вышла из журчащего и мерзко пахнущего табаком заветного помещения, врезался ей в спину со всей силой своих восьмидесяти худых килограммов, заставив выпустить из рук полный воды чайник. Практически я выбил его из ее прелестных рук!
- Ой! – только и успела сказать Таня, когда чайник полетел на грязный пол, застеленный драным в некоторых местах линолеумом.
- Черт! – только и успел сказать я, немыслимым образом изгибаясь и ловя чайник рукой прямо в тот момент, когда он почти уже коснулся мерзкого заплеванного пола.
И мы замерли так, как две статуи – Таня тяжело дыша, прижав руки к щекам и вытаращив глаза от испуга, я – согнувшись буквой зю, держа чайник правой рукой, а левой обнимая Таню за талию – или вернее – чуть пониже оной.
Как и оказалось – это самое «чуть пониже» было упругим, довольно-таки плотным и мускулистым – как мне всегда и нравилось в женщинах. Не налитые в юбку дрожащие жирные полушария, а крепкие «тыковки», достойные хорошего шлепка крепкой мужской рукой. Она когда-то занималась спортом, и видно довольно профессионально, так что накопленная в юности стройность и крепость сохранились у Краюхиной до сих пор.
- Эгей! – вдруг весело сказала Таня, и спокойный голос ее контрастировал с испуганным видом – может ты отпустишь мою задницу, а то кто-нибудь увидит, и подумает что-то нехорошее. А мы всего лишь чайник с тобой ловим! Хи хи хи…
Очень не хотелось отпускать ее попку, очень, но я немедленно выпрямился, и чуть смущаясь, подал ей спасенный агрегат. Потом неожиданно передумал, спросил:
- Тебе куда его отнести? Давай я исправлю свою вину. Напугал, да? Задумался, вот тебя и не заметил.
- Я такая маленькая, что ты меня не заметил? Как букашка, да? – протянула Таня нарочито обиженно, и тут же не выдержала, хихикнула, махнула рукой – Пошли! Чай поставим, попьем! У меня печенья есть! И конфеты! Хочешь печенек? Ты вообще сегодня ел? Я смотрю – у вас там сегодня такая суета была – ай-яй!
- Так…побегали немного. Ничего особенного. Как всегда! – уклончиво сказал я, шагая следом и стараясь отлепить взгляд от аккуратной попки своей боевой коллеги – Ел, да. Бутерброды. Честно сказать, особо и не до еды было. Беготня, правильно ты сказала! Задолбало все. То под окнами где-то орут, то придурок устроил дебош в травмпункте, больных перепугал. А то на остановке молодняк вандалил. Так что суета сует! Как обычно, да.
- А у меня тихо. Даже немного скучно! – Таня вдруг озорно посмотрела на меня, облизнула губы, и у меня внезапно пересохла во рту – она что, строит мне глазки?! Таня?! Вот эта красивая недотрога?! Да она на меня смотрела всегда как на пустое место! Какого черта?!
Мы пришли в «детскую комнату» - как у нас ее называли в просторечии, а в миру ОДН - отдел по работе с несовершеннолетними, и стали дожидаться, когда вскипит чайник – обычный блестящий чайник, похожий на все чайники на свете – но только с электрической спиралью внутри. Хорошее изобретение – как раз для контор и офисов.
Таня достала из шкафа печенья, конфеты, и пока выкладывала на стол, искала чай, сахар, бокалы и все такое – я разглядывал комнату, и саму Таню – комнату открыто, Таню исподтишка, искоса, вроде как случайно. Боясь, что она сочтет это за…наглость?
И комната, и Таня мне понравились. В отличие от нашего кабинета участковых, неухоженного, прокуренного и какого-то зачуханного, кабинет Тани был чистеньким, со свежей краской на стенах, с новым линолеумом, и апофеозом всего – вполне приличным двуспальным диваном, на котором очень даже хорошо пережидать тяготы суточного дежурства. Не то что у нас, на голых столах, подложив под голову старую шинель, висящую в шкафу.
Таня мне понравилась еще больше комнаты. Ее небольшую, аккуратную попку обтягивала форменная юбка, едва прикрывающая аппетитные, гладкие коленки. По-летнему загорелые ноги были чисто выбриты, и блестели ровной, красивой кожей, какая бывает у ухоженных, следящих за собой чистых и здоровых женщин.
Форменная рубашка с погонами старшего лейтенанта милиции торчала на крепкой груди, оттопыренная явно не поролоновыми подкладками – таким, как Таня, не нужно изображать, что у нее есть сиськи. Они у них и правда имеются.
Руки – тоже красивы – загорелые, их открывали короткие рукава рубашки, расстегнутой на две пуговицы сверху - жарко, да и грех не показать ложбинку между двумя упругими сочными полушариями!
Короткие темные волосы делали ее похожей на красивого мальчика, если только не смотреть ниже, на то, что являлось бы причиной лютой зависти многих женщин, которым судьба не дала такого вот сложения и такой красоты.
Нет, в самом деле хороша! Красотка! Особенно, если женщины у тебя не было уже более полугода. Или больше? Уже и не помню...
Сердце мое стучало, руки едва не тряслись, и когда принимал бокал с чаем, ужасно боялся, что могу его расплескать и тем выдам свое волнение, достойное сопливого юнца, а не мужчины тридцати лет от роду, настоящего самурая, идущего по тропе смерти!
Ну да - иду я по этой самой тропе, но кто запрещает самураю по дороге скрасить путь общением с красивой женщиной? Если только - муж этой женщины, но сейчас его рядом с нами не наблюдается, а у меня, понимаешь ли, прогрессирующий спермотоксикоз, сносящий крышу, толкающий на абсолютно необдуманные, глупые поступки!
«Не гадь там, где живешь!» - сам сто раз говорил, когда слышал о скандалах, связанных со служебными романами моих коллег. Обычно же все эти романы заканчивались неприятностями той, или иной степени гадостности. Никогда не бывало так, чтобы все заканчивалось хорошо. По крайней мере, я лично о таких счастливых случаях еще не слыхивал.
Мы болтали о том, о сем, я сидел напротив Тани, через журнальный столик, потом ходил по комнате, держа в руке свой бокал, и что-то рассказывал – уже и не помню о чем. Что-то веселое, что-то из нашей дурной службы – о глупости начальства, об идиотах-«клиентах», просто что-то из того, что слышал в своей не такой уж и короткой жизни. Рассказывать так-то я умею, язык подвешен.
Таня смеялась, кивала головой, и мне вдруг представилось, что я снова студент, и нахожусь в студенческом общежитии, на свидании со знакомой студенткой. Таня вообще-то очень молодо выглядит, никак не на свои двадцать восемь лет (она почти моя ровесница). Ей можно дать максимум двадцать, а то и того меньше. То ли из-за короткой прически, то ли из-за ее маленького роста (не более метра шестидесяти, а то и того меньше – и это при моих ста восьмидесяти пяти!). Девчонка-старшеклассница, да и только!
А потом я оказался на диване рядом с ней. Она что-то рассказывала, я слушал, и моя нога при этом касалась ее бедра – упругого, сильного. От Тани пахло тонкими духами – не сильно, не так, как от толстых старых дам, за которыми тянется шлейф блевотного приторного запаха, нет! Чем-то цветочным, тонким – может каким-то кремом?
А еще – чистым женским телом. Слегка вспотевшим от чая, и от июньской нескончаемой жары. Или от возбуждения…
Я смотрел на ее полные губы, шевелящиеся перед моим глазами как две сочные, вкусные клубничины, смотрел на гладкие щеки, на которых выскочил прекрасный румянец, и внутри у меня все тряслось от желания. Сердце дрожало и бухало в ребра так, как если бы шаловливый мальчишка бил в пустое ведро сухим яблоневым суком.
Сейчас я не видел ничего, кроме этой ложбинки между грудями, не слышал ничего, кроме мелодичного голоса, рассыпающего смех звонкими колокольчиками. Я будто впал в безумие – «амок», так вроде называется у островитян состояние, когда мужчина, охваченный безумным сексуальным возбуждением бежит вперед, убивая, калеча всех тех, кто стоит на пути к его сексуальной разрядке!
Никогда я еще не испытывал такого состояния, никогда в жизни! Может это было результатом длительного воздержания, может требовали выхода накопленные, сжатые как пружина эмоции, таившиеся в моем теле, как взрывчатка таится в холодном артиллерийском снаряде. А может это снадобья Сазонова, подстегнувшие мой организм, как кнут подстегивает медленно идущего быка, заставляя его мчаться со всей возможной прыти, спасаясь от ожигающего сзади жестокого удара кожаного хлыста!
Неважно, что это было, но я держался из последних сил, чтобы не облапить эту девушку и не впиться поцелуем в ее полные, сочные губы! И хватило моего здравомыслия только на то, чтобы встать, на негнущихся ногах подойти к двери и закрыть ее на защелку. А потом щелкнуть выключателем, гася люстру, разливающую по всем углам комнаты свет, как известно – являющийся врагом продвинутой, сексуально оголодавшей российской молодежи.
А затем я снова плюхнулся на диван, схватил ойкнувшую Таню в охапку и приник к ее губам – безвольным, но таким сладким, таким желанным, таким…таким…это не сказать словами! Самым желанным сейчас губам в мире!
Она пыталась что-то сказать, даже вроде как отталкивала меня, лепетала что-то о том, что она замужем, что может кто-то прийти, что могут сейчас позвонить, что я сошел с ума, но… я уже не слышал ничего, и ничего не воспринимал. Мои руки действовали будто сами по себе.
Я опрокинул Таню на спину, задрал юбку до пояса, лихорадочно сдернул с себя брюки, вошел в женщину, и…меня хватило секунд на пять, настолько сильно было мое возбуждение. Но я не остановился и продолжал делать свое «черное» дело.
Таня вначале лежала молча, и только глаза ее, широко раскрытые, огромные, как у лемура, отблескивали в свете фонаря, рассеянные в пространстве лучи которого влетали в комнату через неплотно задвинутые шторы.
В первый мой раз она глухо застонала, выгнулась всем телом, будто стараясь сбросить меня с себя, а когда я продолжил, не останавливаясь, врубаясь в нее, как отбойный молоток – зашевелилась, начала тихо стонать, зажимая рот ладонью и закатывая глаза. Ее ноги обхватили мои бедра, и она стала вжиматься в мое тело, подаваясь навстречу при каждом моем движении, схватив меня руками за ягодицы, задавая ритм, настаивая на том, чтобы я двигался все быстрее и быстрее – хотя куда уже быстрее, я и так работал своим «хозяйством», как чертов дятел своим клювом!
Наконец она протяжно, утробно простонала-прорычала, дергаясь в моих руках, извиваясь, прерывисто, с всхлипом тяжело дыша.
Я тоже кончил, и опал на ней, будто из меня мгновенно выдернули позвоночник.
Я не помню, когда еще испытывал такое наслаждение от секса! Только с любимой женой, в самые первые наши встречи, когда мы еще не были мужем и женой, когда быт не влез в нашу жизнь и не свел постельные ласки к регулярным, очень приятным, но таким обыденным ежедневным упражнениям. Это было потрясающе, и даже немного страшно. Неужели я способен на такое?! На такую страсть?! На страсть, сносящую разум, на страсть, толкающую едва ли не на преступление?! Ведь я фактически изнасиловал Таню! Замужнюю женщину, старшего лейтенанта милиции, прямо в ее кабинете! Кошмар! Как она это воспримет?! А если…нет, даже думать об этом не хочется! Скандал!
- Встань, мне тяжело! – Таня легонько толкнула меня в плечо, и я сел, поспешно натягивая на себя штаны.
Таня встала, подошла к тумбочке, что-то из нее достала – зашуршала бумага. Слафетки. Вытиралась? Наверное. Поправила юбку, одернула рубаху – фонарь позволял видеть почти все, что она делает.
Почему-то вдруг с досадой и удивлением подумалось: «Я даже не снял с нее трусики! Только сдвинул в сторону! Хорошо хоть не порвал! Ох, стыдобушка!»
Таня подошла ко мне, протянула белый квадратик:
- Вытрись. А то так и будешь ходить с мокрыми трусами. Ну ты и даешь…из меня льет, как из водопровода! Ты что, год не трахался? Накопил-не пролил?
Мне вдруг стало неудобно – как она может так спокойно ЭТО обсуждать? Я такое обсуждал только с женой, да и то она как-то стеснялась! А эта…женщина, обсуждает все так, будто мы только что пили чай и я пролил на столик из фарфоровой кружки. А не выплеснул в Таню все, что накопил в себе за полгода сексуального воздержания!
Я тщательно обтерся, стыдясь того, что Таня стояла передо мной, смотрела, ждала, когда я это все проделаю. Потом забрала салфетки, сложила их в тесный квадратик, уложила в полиэтиленовый мешок.
- Потом выброшу. А то придут девчонки, а тут…палево!
Таня села на диван, закинула ногу на ногу, и мы молча сидели минут пять – я сгорая от стыда, строя предположения о том, что она теперь думает обо мне Таня о чем думала – для меня загадка. Женщины всегда были для меня загадкой. Любые – даже моя любимая жена, которую, как я думал, знал всю – от самого кончика большого пальца левой ножки, до сладко пахнущей цветочным шампунем маковки головы, которую было так приятно гладить, пропуская между пальцев темные, шелковистые волосы…
- И что это было такое? – Таня провела рукой по волосам, и еле слышно усмехнулась – Что бы это ни было, оно было потрясающе. Я давно уже так не кончала. Уже и не помню – когда такое было! А может и никогда.
- А муж? Он что? – не выдержал я, тут же обругав себя за длинный язык. Зачем мне это знать? Зачем напоминать о муже в такой момент?!
- Муж? Объелся груш… - снова смешок, уже грустно – Да мы с ним уже давно охладели друг к другу. Секс редко – хорошо, если раз в месяц. То он на службе, то я на службе. Сам знаешь – какая у нас работа!
У меня тут же влез на язык новый вопрос, но я его удержал – ну вот нахрена мне знать, были ли у нее любовники? Какое мне до этого дело?
- Нет, я ему не изменяла…до сих пор! – Таня покосилась на меня, блеснули кошачьим блеском глаза – Просто живу, как все живут. Так, иногда фантазирую…наедине. Сама с собой! Развлекаюсь, типа… (Снова смешок) Я тебя не шокирую? Впрочем – как можно шокировать участкового? Небось такого навидался, мне и не снилось. Да и взрослые мы люди, а после того, что сейчас было… (она запнулась) – у нас уже и тайн-то в этом деле никаких не осталось! Я молодая здоровая женщина, мне хочется, да! Думаешь только вам хочется, мужикам? Ох, нет! Ты бы слышал, что бывает, когда бабы соберутся вместе и подопьют…какими откровениями они делятся! Особенно наши бабы, в тесном кругу! Ай-яй! «Спид-Инфо» отдыхает! Сплошная Кама Сутра рязанского разлива!
- Так ты не удивилась, что я на тебя набросился? – снова не выдержал я, любопытство меня уже просто распирало. Откровенность – значит откровенность! Все равно пока делать нечего – Мне казалось, ты была просто в шоке!
- Как это – не удивилась?! – Таня звонко, но негромко рассмеялась – Вот от кого бы я не ожидала такого, так это от тебя! Тюха-матюха, смотришь и краснеешь, как мальчишка! Даже в вырез рубахи боишься заглянуть! А тут – как с цепи сорвался, кобель на сучку, да и только!
Меня снова покоробило – ну зачем так-то, все-таки таинство секса! Ох, уж эти ментовские бабы! Матерятся не хуже мужиков, в морду могут заехать – тоже как мужик. И тем для них нет запретных – все перевидали!
- Да не обижайся ты – после недолгой паузы бросила Таня – Ты парень видный, красивый, на тебя все девчонки заглядываются! (Вот те раз! Ни хрена себе! Не замечал, да!). Жалеют тебя… (Вот не надо напоминать, а?!) Говорят – ты бухать бросил. Даже я заметила – ходишь, чистый такой, наглаженный (Спасибо Сазонову! Пробовал протестовать, да он только послал! Штаны и правда – обрезаться можно, как наглажены. И вычищены) Светишься весь! Плечи – как у боксера! Задница твердая, как камень! (Откуда про задницу знаешь?! Ааа…вцеплялась же!) И все остальное…твердое, и горячее! Хи хи…
Даже не переживает, что мужу изменила. Как чаю попила, а?! Неужели все женщины такие? Вроде Маша такой ведь не была!
Хотя…как-то пришла, сидим, чай пьем, и рассказывает: «Иду я в торговом центре, а навстречу мне моряк – молодой мужик в форме! Весь в каких-то значках, начищенный – как елочная игрушка блестит! Плечи такие могучие, лицо – как у скандинава. Волевое такое! Я смотрю на него, и думаю – вот попался бы ты мне лет десять назад – вцепилась бы, и никуда не отпустила!»
Меня как тогда капк ледяной водой обдали – ни хрена себе! Это вот так оказалась бы моя любимая в компании с таким красавцем, осталась бы с ним наедине – совершенно случайно, ничего заранее не планируя, и…удержалась бы, или нет?
И печально констатировал – ни хрена бы не удержалась! Извивалась бы в его руках, как сегодня Таня в моих! Стонала бы и рычала, стараясь нанизаться как можно поглубже – как Таня сегодня! Вот тебе и хваленая верность, вот тебе и супружеский долг…все зависит от стечения обстоятельств, и от настроения. И еще от множества причин, факторов, влияющих на наши поступки. Например от того – сколько шампанского выпито перед этим.
Мне тогда даже подумалось – а если она подошла к этому моряку, взяла его под ручку, и пошли бы они куда-нибудь подальше, в гостиницу, где и не отпускала она его никуда…часа два! А потом пришла домой и сказала мне, что задержалась на работе – готовили проект к сдаче. И была бы в эту ночь гораздо более страстной, чем обычно, искупая свою вину, и представляя на моем месте ЕГО – всего «в таких значках», в красивой форме и высокой фуражке с якорями…
Тьфу! Ну какая чертовщина лезет в голову! Аж самому стало стыдно! Моя Маша – святая! И она никогда бы так не сделала! Ни за что! Иначе и жить тогда не стоит…тогда ничего тогда святого нет в целом мире!
- Что с тобой случилось? Ты влюбился? Надеюсь, не в меня? Я не собираюсь уходить от мужа. Так что не рассчитывай. А то, что сегодня случилось…хмм…ну…случилось, и случилось! Нам было хорошо, и все! Тебе ведь было хорошо?
- Ты предохраняешься? – бухнул я, и тут же почувствовал, как румянец лезет ко мне на щеки. Вот черт подери, почему она так на меня действует?! Я при ней просто теряюсь! Глупею!
- Не переживай. Ты попал как раз в те дни, когда можно – хмыкнула Таня, и тут же с укором добавила – Вот все вы мужики такие! Только и думаете от этом! Как бы не залетела, как бы проблем не было! А когда ты в меня кончал – таких мыслей о проблемах у тебя не было? Нет?
Честно сказать – никаких таких мыслей у меня не было. Вообще никаких! Кроме одной – сунуть как можно глубже, а еще лучше – прямо-таки самому, с головой забраться внутрь Тани! Но Тане, само собой, я об этом не сказал.
- Прости, Тань…я не знаю, что на меня накатило! Я как вижу тебя – у меня просто башню сносит! Просто трясется все! Накатывает, как наркотиков нажрался! Как по башке кто пыльным мешком врезал!
- Я похожа на твою жену? – голос Тани был спокойным, деловитым. Теперь она была не просто Таня, а инспектор ОДН, фактически психолог, сто собак съевший на работе с «трудными» детьми. Психоанализ, да?
- Очень! – честно признался я – Фигура такая же, волосы, ну просто сестра, и все тут!
И тут же пожалел, что это сказал.
- Скотина ты, Каргин! Это ты свою жену трахал, а не меня!
Таня сердито фыркнула, встала, прошлась по комнате, а потом вдруг порывисто подошла, и уселась мне, оторопевшему от такого поворота, на колени. Обхватила за шею, сцепив руки кольцом и глядя мне в глаза, тихо прошептала:
- Бедненький! Мне тебя так жаль! Вы были такой красивой парой! Ах, какая беда! Бедный, бедный, бедный…бедный мой!
Она вдруг начала меня целовать – мелко, коротко, потом сильнее и сильнее, впилась в губы, а потом вдруг встала и начала расстегивать рубаху.
- Ты хорошо запер? Точно?
- Хорошо! – хрипло ответил я, чувствуя, как снова восстает мое естество. Что вообще-то было даже странно. Я никогда не отличался особым сексуальным аппетитом – сделал дело, и набок, спать! А чтобы три раза подряд – это не для меня, усталого. А тут…
Таня сбросила с себя все – до нитки, потянулась сияющим в свете фонаря телом, потом опустилась на колени и стала расстегивать на мне штаны. Я не сопротивлялся. И когда ее губы оказались там, где я никогда не ожидал их ощутить – тоже не сопротивлялся. И глупо было бы ЭТОМУ сопротивляться, ведь так же? Я же не женщина, и меня не насилуют…
Потом мы лежали рядом, не говоря ни о чем, я поглаживал грудь Тани – упругую, как у молоденькой девчонки, ничуть не испорченную кормлением ребенка. А ведь у нее был уже ребенок, я знал об этом. Слышал, вернее.
Потом снова занимались сексом, и Таня проявила чудеса изобретательности – ненасытная, бесстыдная, взявшая инициативу в свои руки. В свое тело. Она вертела меня, ставила, как хотела, становилась как хотела, облизала меня с ног до головы, не испытывая ни грамма стеснения, брезгливости, неудовольствия, а я лишь только смотрел за происходящим, будто со стороны, и не верил своему счастью.
А еще, иногда, мне вдруг виделось в темноте лицо моей Маши – мне казалось, что со мной сейчас она, а не Таня, моя случайная любовница, с которой меня свела изощренная в своих придумках Судьба.
Странно, но до самого рассвета нас так никто и не побеспокоил. Весь мир будто забыл про нас. И только когда я лежа рядом с любовницей уже забылся тяжелым, тревожным сном, прозвенел телефонный звонок – Таню вызывали в дежурную часть. Привезли каких-то малолеток, бродящих ночью по улице в совершенно непотребном, пьяном виде, и Таня пошла ими заниматься. Ну, а я отправился в свой кабинет, чтобы досыпать оставшиеся до рассвета часы. Скоро мне ехать с задержанными в суд, представлять их пред светлые очи федерального судьи, дабы он определил степень виновности пьянчуг и назначил им справедливое наказание – может штраф, а может и пяток суток – мести улицы к вящему удовлетворению работников ЖКХ (все меньше работы!)
До конца «смены» я Таню больше не увидел – она уехала с задержанными малолетками к ним домой, требовать от родителей выполнения родительских обязанностей, ну а я после суда сразу поехал к Сазонову. Нужно было омыть свое тело холодной, остывшей за ночь водой, слегка потренироваться (разве же он отпустит меня без тренировки?!), а потом отправиться на поиски супостатов, убивших двух несчастных стариков.
Сегодня у меня выходной день – после дежурства, так что можно в опорный и не приходить. Стоило еще зайти и к Армену – что-то он затих после того нашего разговора. Долг платежом красен. Так-то денег мне сейчас хватает, но…деньги лишними не бывают. Никогда. Опять же – авторитет дороже. Позволишь прокатить с деньгами – они и в дальнейшем будут тебя кидать.
Забавно – сел в машину, и в первую же минуту едва не шарахнулся в стену РОВД – у «девятки» задняя передача включается не так, как «классики». Хорошо хоть что на четвертой тронуть с места ее почти невозможно – дернулась, сразу заглохла. Выругался, посмотрел на рычаге переключения скоростей как включать заднюю передачу, и медленно, важно, как нефтеналивной танкер, «отошел» от «альма матер». Водительского удостоверения у меня с собой не было (лежало дома, на квартире), но зачем мне водительское – «на фуражке» проеду куда угодно. Главное, в какой-нибудь рейд гаишников не попасть, когда привлекают высшее начальство и даже стервятников-журналистов, изображая перед ними ярую борьбу со всеми нарушителями дорожного движения. Без чинов и званий.
Когда подъехал к дому Сазонова, тот молча открыл ворота, и я торжественно закатил свою благоприобретенную тачку во двор.
Эх, когда-нибудь я куплю себе дом! Или построю! Машина во дворе, а захотел пописать на луну – просто вышел, и делаешь свое грязное дело, наслаждаясь песнями сверчков и запахом ночной фиалки. Хорошо! Мечта!
Пришлось рассказать Сазонову – откуда у меня взялась машина. Он долго молчал, а потом сообщил, что более наглого, самонадеянного авантюриста он в жизни своей не видел. Нет, видел – но все они уже в могиле. Но он не очень удивится, если у меня все-таки получится. Потому что таким вот нищим духом царствие небесное. В хорошем смысле – царствие небесное. Не сейчас. Я везучий до безобразия. Но не думал ли я, что это везение когда-то может и закончиться?
Думал. Еще как думал! Только вот не вижу я никакой своей везучести. Кончилась моя везучесть в тот майский погожий день. Насовсем. Навсегда. Потому не надо мне тут втирать про везучесть. Что будет, то и будет! Вот так!
Дальше были уколы (да что же он мне такое колет?! Сегодня совсем уж больное – аж взвыл! Нарочно, гад, наказывает видать за мою строптивость! Только не дождешься, я не отстану!), снова какое-то питье, после которого у меня минут десять двоилось в глазах, и потом иглоукалывание – после него я почувствовал себя бодрым и свежим, будто и не работал всю ночь.
Хмм…работал! Хе хе хе… ну а что – секс, не работа, что ли?! Ох, что-то подозрительны мне Танины слова… Конечно, может я просто параноик, но…«Если вы параноик, это не значит, что за вами никто не следит!». Вот она сказала, что НЕ изменяла мужу. Только со мной занималась сексом, и с ним! Я так это понял. Так почему сказала, что все мы, мужики, только и думаем, чтобы подруга не залетела?! Откуда она знает?! Нет, конечно, можно допустить, что это ей кто-то рассказал – те же подружки из райотдела, но…осадок-то все равно остался.
Опять же – никакого у нее волнения, никаких слез – а я ведь фактически ее изнасиловал!
И потом сама потребовала «продолжения банкета»! И очень, очень активно способствовала этому самому продолжению!
И где научилась таким штучкам, что она мне демонстрировала? Никакого стыда, никакой брезгливости – будто делала все это не раз, и не два! Только не надо говорить, что из порнушки научилась! Когда из порнушки, и никогда эти не занималась – так уверенно не «работают». Видно, когда не умело. Мне так кажется…
Ох, женщины, ну какие же вы врушки! Вот начнешь копаться, подходить к любовным делам с точными логическими выкладками, и вдруг оказывается, что дело-то мутное! Что не все так ясно, как кажется с первого взгляда!
После экзекуции иголками Сазонов сделал мне массаж. Да такой, что я чуть не выл от боли – аж слезы из глаз посыпались! Боялся, что кости мне переломает!
Не переломал. А я стал двигаться легче и быстрее. Кровь разошлась по телу, в голове стало ясно и звонко – и от лекарство, и от иголок, и от массажа.
И тогда наступил черед тренировки – полтора часа отдай, и не греши! Отработка приемов против ножа, против пистолета – все, как положено, и я чувствовал, что у меня получается. Не так, как у Сазонова, но все-таки получается. Мышечная память у меня стала лучше, что ли?
Кстати – Сазонов именно это и сказал. Мол, его средства не только увеличивают скорость моей реакции на внешние раздражители, но еще во много раз усиливают мышечную память. То есть – за очень короткое время, несравнимое с тем, как если бы я был прежним Андреем Каргиным, я запоминаю те движения, которые мне необходимо запомнить. Запоминаю навсегда. Даже тогда, когда перестану принимать гадкие снадобья, то, чему я за эти дни научился, останется со мной на всю мою жизнь (опять со слов Сазонова). И это очень радовало. Ведь не вечно Сазонов будет потчевать меня этой дрянью, от которой кружится голова и в подреберье возникает узел тошноты.
Он сказал, что на снадобье бурно реагирует поджелудочная железа, и что эта тошнота со временем пройдет. И что вообще-то я должен сознаться, что и не так меня тошнит, как в самом начале нашей бурной деятельности. И это была правда – я сознался.
В конце тренировки меня опять обстреливали камнями, и я вдруг определенно ощутил, что вижу, угадываю, куда полетит следующий камень. И вполне себе легко от него могу увернуться.
Два последних камешка я даже лихо выхватил из воздуха, чем вызвал неудовольствие моего тренера, который заявил, что задачи ловить он не давал. И что мне было сказано уворачиваться от камней, а не ловить их! Но в общем-то, он мной доволен. Я прогрессирую быстрее, что планировалось. И это хорошо.
Еще бы не хорошо! Мне самому нравится! Очень нравится! А кому не понравится быть сильным, быстрым, ловким, и вообще – здоровым?!
А потом я поехал в тир. Идти ловить супостатов днем – занятие бесполезное, только спугнешь. Эти негодяи стекаются в свои берлоги к вечеру, и до раннего утра. Днем они на охоте.
Кстати, существует распространенное заблуждение в среде обывателей, что квартирные кражи совершаются под покровом ночи – некие тати крадутся в нощи, чтобы лишить граждан их законных и незаконных финансовых и вещевых накоплений. Так вот – это полная ерунда. Квартирные кражи в основной своей массе совершаются в период с девяти до одиннадцати утра, когда добропорядочный гражданин находится на работе, или посещает продуктовый магазин, либо рынок. В это время подъезды жилых домов просто вымирают, и некому грабителям помешать собрать свою обильную и не очень - жатву.
В общем – в утреннее время искать квартирных воров дома – глупое занятие. Но…как всегда есть одно «но» - зачем им идти воровать, имея на кармане триста тысяч долларов?
Мда. Даже представить не могу такую сумму. Триста тысяч! Я и десять-то тысяч никогда не видел – впервые позавчера, у олигарха дома. А тут – триста! Целая прорва денег!
Ладно. Потом додумаю. Пока что в тир, раз договорился с Гавриковым ходить через день.
Мы с Сазоновым пообедали – он сварил просто-таки офигительный борщ! И еще котлеты с картошкой пюре! Царский обед!
Я жрал, аж за ушами пищало! Отяжелел – думал из-за стола не вылезу. Но вылез. И мыл тарелки – как и положено младшему. Тем более, что Сазонов приготовил обед – должен же я хоть как-то поучаствовать в процессе питания? Я же не халявщик, а прислуги тут нет. А вот совесть у меня присутствует, даже в излишнем количестве.
Потом немного отдохнул, сидя в тени оплетенной виноградом беседки, и в это время Сазонов излагал мне основы слежки и ухода от слежки. Сегодня – о том, как могут следить за мной на машине. Или скорее на машинах, потому что правильная наружка задействует в работе минимум три-четыре экипажа, меняющиеся в процессе наблюдения.
Из лекции я вынес твердое убеждение, что правильную слежку обнаружить практически невозможно, на что Сазонов сказал, что это не совсем так, но будет очень, и очень трудно их заметить. И уж точно это сделаю не я – нужен для того огромный опыт, которого у меня пока еще нет. И что мне особо заморачиваться на том не надо – профессионалы такого класса остались только в ФСБ, и то – где-нибудь в столичных городах. Местные же на такое не способны, да и финансирования достаточного у них нет. Проще говоря - даже бензина-то, и то не дают!
И это та правда, в которую поверишь сразу, и безоговорочно – нашему дежурному уазику на сутки выделяют талонов всего на двадцать литров. Хочешь – поезжай, а не хочешь – стой. Двадцать литров, и все тут! Вот и стреляют у предприятий, гаишников районных натравливают, чтобы те отжимали бензин. До того дошло – скоро начальнику райотдела бензина в его жигуленок не хватит! Позорище!
Нет, все-таки приятно в своей машине! Кресло удобное – не чета шестерке! Трогается только «девятка» немного странно – шестерка как-то мягче начинает движение, а «девятка» вначале вибрирует, и уж потом едет вперед. И скорость набирает мгновенно! И тормозит лучше! Ну, мне так кажется – лучше. Едешь – как в космическом корабле! Эх, надо было бы какую-нибудь иномарку попросить! Дали бы, точно!
Вот только на иномарке будешь как бугор в чистом поле – все видят, отовсюду видно. Иномарка пока что у нас не такая уж и частая машина. Хотя по сравнению с советским временем их количество увеличилось просто взрывообразно. Гонят из Германии всякую рухлядь.
В тире обеденный перерыв – мы с Гавриковым так и договорились, что я буду приходить в обед. На это время тир обычно закрывается, и все сотрудники уходят. Перерыв около трех часов в день. Но вообще-то (как Гавриков сказал), скоро этого перерыва не будет. Желающих пострелять все больше и больше – охранные агентства, частники, спецслужбы.
И сразу же он меня порадовал! И карабин, и глушитель «Марголина» - все было готово. Гавриков извлек оружие из своего личного сейфа – старинного, еще дореволюционной постройки (и где такой взяли-то?!), и мы пошли пристреливать оружие.
Непривычно, да. Карабин без глушителя короче обычной «тозовки», да еще и многозарядный – магазин на десять патронов. Перезаряжается как обычно – кривым скользящим винтовочным затвором.
Жаль, что автоматические карабины ТОЗ не делают. Я бы лучше такой взял – скорострельность выше. Но черт бы с ним – я не собираюсь с карабином в руках входить в ближний контакт, для этого есть «Марголин». И «Макаров».
Кстати сказать – «Макаров» я взял с собой, его тоже нужно проверить. С ним и занялись в первую очередь – разобрали, протерли, смазали. Гавриков сказал, что ствол совсем чистый, не стреляный. По каким признакам он это определил – я не знаю. Может рентген-лучами из глаз просветил – мне это неизвестно. Но только я ему почему-то сразу поверил.
Без глушителя «макаров» бил так, как я привык – ничего нового. В закрытом помещении тира звук просто-таки бил по ушам – аж звенело, такой грохот! Короткий ствол, достаточно мощный патрон – так что другого и не следовало ожидать. Попадал я очень недурно – и стоя, и с колена, и в кувырке, и качаясь из стороны в сторону – прирожденный стрелок, как сказал Гавриков. «Прирожденный убийца!» - как подумал я.
А вот с глушителем было сложнее. Пока не приспособился – пули упорно уходили от точки, в которую я целился куда-то вниз, хотя и достаточно кучно - я ожидал худшего.
Сделал совершенно определенный вывод – стрелять из «макарова» с глушителем нужно только в упор. Три-пять метров, не больше. Как и все киллеры с пистолетами. На предельных для «макарова» расстояниях попасть из утяжеленного пистолета было очень, и очень непросто. Практику большую нужно, это точно. Впрочем – как и во всем.
Глушитель «Макарова» меня не порадовал, хотя я и знал, что киношные глушители – это продукт фантазии режиссеров гавнокино. Нет, не слабой кучностью на дальнем расстоянии не порадовал – звуком. Ведь для чего вообще-то применяется глушитель? Чтобы убрать звук вылетающих пороховых газов! Хмм…нет, не так. УМЕНЬШИТЬ силу звука вылетающих пороховых газов. Потому что совсем убрать звук глушителем, или «прибором бесшумной стрельбы», как он называется официально – невозможно.
Звук выстрела из «макарова» с глушителем звучал так, как если бы рядом с тобой открыли бутылку шампанского. Да, в ушах не звенело, но все-таки этот звук был очень далек от «пссст» - как нам это показывают в глупом кино.
А вот малый калибр меня порадовал! Даже в закрытом помещении тира звук был таким, как если бы кто-то всего лишь щелкнул линейкой по столу! Потрясающий звук!
Вернее – НЕ потрясающий. Практически бесшумно. И если стрелять из машины, немного приопустив окно – вообще ничего не услышат, и не поймут, откуда прилетела мягкая свинцовая смерть. «Вот пуля пролетела, и ага!»
Что карабин, что «Марголин» показали себя на пять с плюсом. У «Марголина» даже кучность практически не изменилась, и кстати сказать – стрелять из него с глушителем было гораздо ловчее, чем из «Макарова».
Глушитель просто надевался на «Марголин», без всяких закруток, и Гавриков предупредил, чтобы я был с ним поосторожней - стоит повредить крепление, и такого идеального звукогашения больше не будет. То есть – не бить глушителем, не ронять на каменный пол, не стучать по нему молотком и не заколачивать им гвозди.
У «Макарова на этот счет было все-таки понадежней, как, впрочем, и у карабина ТОЗ-78. Но для них глушители выпускались офимциально, а для «Марголина» - нет. ОН же спортивный пистолет, а не оружие для убийства. Для него пришлось подгонять глушитель от другого оружия. От какого - Гавриков не уточнил, а мне было совершенно все равно.
Подгонка, пристрелка – все это заняло около получаса, а еще полтора часа я исправно жег патроны, приноравливаясь и к карабину, и к обоим пистолетам. Патронов не жалел, так что через некоторое время в тире повис сизый, кислый дым сгоревшего оружейного пороха. Пришлось даже включить вентиляторы, и мощный поток воздуха в считанные минуты унес «дым побоища» наружу, разнеся его по городу, смешав с гарью из автомобильных труб и с сладкими испарениями выплеснутых на улицы Города помоев.
Я рассчитался с Гавриковым полностью, прикупив еще патронов для «Макарова» - свои я все сжег на тренировке. К концу второго часа я уже вполне неплохо попадал и из «Макарова» с глушителем, чем снискал очередную скупую похвалу моего тренера по стрельбе. С его слов выходило, что я один из лучших учеников, что у него были.
Уже уходя, я спросил у Гаврикова, не волнует ли его тот факт, что неизвестный ему человек (Я!) тренируется у него в искусстве стрельбы из оружия, явно предназначенного для тихого и коварного убийства. Нет ли у него по этому поводу каких-либо вопросов, например – кого это я собрался убивать, и не стоит ли меня отговорить от этого дела?
Гавриков лишь усмехнулся, и пожав плечами, равнодушно сообщил, что он вообще-то в курсе моих дел – насколько можно быть в этом деле в курсе. Что за меня поручился человек, которому он доверяет больше, чем самому себе, и потому – мне не стоит задавать такие вопросы. Он не сказал: «глупые» вопросы. Просто вежливый человек.
Ну что же, пора и на охоту?
Что с собой взять? «Макаров», однозначно. Мелкашки пока светить не буду. Если придется стрелять – пусть это будет «Макаров». От него потом можно безболезненно избавиться. А вот «Марголин» и ТОЗ мне нужны не на один раз…
Я сел в нагревшуюся на солнце машину, предварительно открыв дверцы и подождав минут пять, чтобы из салона вышел воздух «парной». Уложил карабин, завернутый в кусок брезента на заднее сиденье, «Марголин» под водительское сиденье, «Макаров» сунул в обычную форменную кобуру, которую я всегда ношу на поясе – есть там пистолет, или нет. Пистолет обычно я получаю только на дежурство в РОВД, и сдаю по уходу на отдых – мы же не опера, нам не доверяют оружие для повседневного ношения – вдруг себе ногу прострелим! Или вместо того, чтобы пальнуть в ресторане в потолок (как крутые опера) – начнем стрелять по официанту, или по администратору.
Сарказм, конечно. Злая шутка. Но в каждой шутке есть только доля шутки. Считается, что пистолет участковому не нужен, и что участковые должны действовать только добрым словом и убеждением Начальство определенно не знает изречение: «Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом». Приписывается Аль Капоне.
Я не стал оставлять машину у Сазорова, хотя адрес, который мне нужен, находился на моем участке, всего в километре от дома моего тренера. Мало ли куда придется поехать – тащиться потом до дома Сазонова, терять время? Лучше пусть машина будет под рукой.
Когда проезжал мимо павильона Армена, вспомнил, что к нему так и не зашел – некогда было. Не до него сейчас. Деньги у меня есть, так что суетиться сейчас нет никакого смысла. Успеется! Никуда Армен отсюда не денется.
Это был частный дом, закрытый глухим забором. Я опасался, что будет лаять собака, но никакой собаки в этом доме явно не было. Но никто и не открывал. Переулок этот глухой, дом стоит практически в самом конце переулка, так что я начал подумывать о том, как бы мне перемахнуть через потемневшие от времени доски забора и проникнуть на запретную территорию. Если кто спросит, зачем я туда полез – скажу, что услышал крики о помощи, и решил узнать, кто кричит на вверенном мне участке, и по какой причине.
Как я оказался в переулке? Легко! Это мой участок, и я просто-напросто обхожу его с целью вручения визиток, и явления своего светлого лика пред очи граждан, проживающих на данном участке. Только на прошлой планерке нам опять вдалбливали, что мы недостаточно ведем профилактическую работу, не обходим свою территорию, и что несчастные граждане нас не знают в лицо. Будто бы от того, что нас будут знать в лицо, зависит уровень преступности на отдельно взятом участке. Показуха чертова, и больше ничего!
Как я могу без санкции прокурора лезть через забор на чужую территорию? К сведению обывателя, любящего требовать предъявления санкции прокурора, есть одна оговорка: если я точно уверен, что за закрытой дверью совершается преступление (Крики – «Помогите! Убивают!» И все такое прочее), или у меня есть достоверные сведения, что за дверью скрывается преступник, совершивший преступление и находящийся в розыске – я имею право сломать эту дверь, и войти. НО! В течение двух часов нужно будет известить о факте моего проникновения районного прокурора. Для принятия решение по правомочности, так сказать.
Увы, этим правом практически не пользуются, и по понятным причинам – кому охота получить крепкий геморрой на свою многострадальную задницу? Целыми днями доказывая, что ты на самом деле должен бы пресечь совершаемое преступление, а не повелся на крики расшалившейся молодежи! Увы, смельчаков, которые решатся на подобное деяние – очень, очень мало, а возможно и вообще нет на белом свете. Повывели.
Я прошелся вдоль забора, прислушался – нет, за ним все тихо. Оглянулся по сторонам – улица пустынна, никого нет. И тогда только уцепился за верх забора, подтянулся (Неожиданно легко! Вес сбросил, что ли?!), и одним движением перемахнул на другую сторону, приземлившись в траву-мураву, выросшую на утоптанной дорожке к дому.
Похоже, что по этой дорожке ходили совсем мало, и потому у меня в душу закрались тоскливые и смутные подозрения, что вся моя затея обернется гигантским пшиком. Нет, не тем пшиком, что получается от выстрела с глушителем, как в кино, но в результате может быть тоже довольно-таки неприятное событие.
Дом обычный, каких много – построен еще до войны, серый, обитый потемневшими от времени досками. Ставни облупились, а раньше они были крашены голубой и белой краской. Красиво наверное выглядели, когда были новыми, крашеными. Нарядные!
Подошел к двери – на ней здоровенный белый замок. Новый замок! То есть – кто-то все-таки сюда ходит, не совсем дом заброшен!
Подошел к двери, аккуратно ее пошатал, попытался отодвинуть – она чуть подалась, совсем немного. Ткнулся носом в образовавшуюся щелку, потянул воздух. Оп-па! Пахнет съестным! Яичницу жарили? И то ли водкой, то ли вином пахнет. Сивухой, точно!
Черт! Почему не зашел к шинкарке?! Может, они еще приходили за спиртным? Но теперь уже поздно жалеть. Соображать надо было сразу! До того – как!
Итак: дома кто-то бывает. Или живет.
Интересно, а куда делась хозяйка дома? Она-то где? Я слышал про нее, даже как-то общался – скандальная баба. Меня вызывали по поводу ее разборок с соседями. Соседи написали жалобу – мол, плюется, матерится, проходу не дает. А сынок ее рыжий пакостит – то дохлую крысу закинет в двор, то колеса машине проколет. Мерзкие твари, в общем. Интересно, какое отношение они могут иметь к ограблению олигарха?! Где тот олигарх, и где эти помоечные крысы?! Странно, да…
Обошел дом сзади – может, есть вторая дверь? Да куда там…это же не дом олигарха с дверью для прислуги. Одна тут дверь.
А если влезть в окно? А что – выдавить стекло, и тихонько – прыг! Осмотреть все как следует, и засесть в засаде!
Нет, отпадает. Заметят осколки стекла – могут быть проблемы. Конечно, со мной пистолет, но…доставать его противопоказано. Достал – нужно убивать. Лучше не доставать! И кстати – надо накрутить глушитель на всякий случай…вдруг все-таки придется пальнуть?!
Накрутил. А потом залег в засаду, спрятавшись в глубине двора за пустой бочкой для полива огорода. Огородик здесь был совсем крохотный, но все-таки был, пять-шесть грядок в него бы влезли. Если бы этот самый огород напрочь не забросили.
Интересно…куда все-таки делась хозяйка? Может уехала? Впрочем – мне на это дело глубоко плевать. Хоть в космос ее утащили инопланетяне – пофиг! О другом надо думать!
Трава зеленая, сочная, небо голубое, солнышко блестит… ласточка за каким-то хреном, куда-то там летит… Разморило меня. Тепло, хорошо! И только пистолет с глушителем за спиной, заткнутый за пояс, уткнулся в задницу и мешал наслаждаться жизнью, охлаждая разгоряченное тело, напоминая, зачем я здесь вообще лежу. Эдакий огромный стальной пенис! Тьфу…мысли, ага!
Кстати, о пенисах…вернее о тех, кому оные очень нравятся: и как теперь будут развиваться мои отношения с Таней? Честно – я никак не вижу ее в моем обозримом будущем. Вернее вижу – но только как случайную, хотя и очень, очень желанную любовницу! Разок в неделю встретились, занялись обоюдоприятным сексом, и разошлись – каждый в свою жизнь! Никаких серьёзных отношений.
Тем более, что я и не собираюсь создавать такие вот отношения. Чистая физиология, так сказать – для здоровья. Встретились два друга противоположного пола, сделали друг другу хорошо – и разбежались. Что может быть лучше? И правильнее для нас?
Цинично? Нет, реально. Если люди начинают усложнять то, что усложнять не надо – все заканчивается быстро и нехорошо.
Но как с ней сладко! Оооо…это просто…просто…нет – слов не найти! И как это муж по месяцу ее не трахает?! Да я бы с такой красотки просто не слезал! Она бы ходила в раскоряку! Она бы…хмм…
Что-то меня понесло – я так ярко представил Таню в раскоряку, что стало смешно и я тихонько захихикал. А за смехом прослушал, как в калитке кто-то завозился, вставляя в английский замок свой ключ. Уже когда калитка открылась я встрепенулся, тихонько, осторожно выглянул из-за укрытия.
Есть! Он! Рыжий! Противный такой, худой, прыщавый парнишка лет двадцати! С ним еще один, покрепче - спортивный, накачанный, и довольно-таки модно одетый, ростом чуть пониже меня.
Они осторожно осмотрелись по сторонам, и «качок» вполголоса бросил:
- Не нравятся мне эти кружева! Внатури – может кинула?
- А я знаю? – рыжий ловко сплюнул, прилепив зеленый плевок на стену дома – Это твоя телка! Тебе видней!
- Косарь бабло требует. Говорит – я вас нахрен всех порежу, если не отдадите долю. И что сказать?<
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

Mart
post Nov 18 2017, 22:04
Создана #37


Профи
******

Группа: Validating
Сообщений: 19,775
Зарегистрирован: 23-June 09
Из: Деревня Гадюкино.
Пользователь №: 10,657
Почётный модераторПерсональная

Металлоискатель: XP Deus
Пол: мужской

Репутация: 1381 кг
-----XXXXX



- Косарь бабло требует. Говорит – я вас нахрен всех порежу, если не отдадите долю. И что сказать?
- Да что сказать-то? – скривился рыжий, и растерянно пожал плечами – да я в афуе! В натури, мож ее тряхануть? Твоя девка-то!
- Да мля какая она моя?! – «качок» удрученно помотал головой – Как моя, так и твоя! Надо чо-то делать, скоро жрать уже будет нечего!
- Заглушить пока кого-нибудь? А чо, у клуба выцепим, и по башке. Там все с башлями, а пока будем с Метлой тереть, чтобы бабло отдала. Или мы ее вложим!
- Вложим, и бабло не получим! – сплюнул «качок» - Ладно, пошли у тебя посидим, подумаем.
И что делать? Бежать к ним? Или…а что «или»-то? Я для чего сюда влез? Сделать засаду? Ну вот и…засажу!
- Эй! - я встал во весь рост, и парни, будто окаменели, застыли на месте, вытаращив глаза – Поговорить надо!
- Атас! Менты! – рыжий рванул к калитке, и я тут же попытался его остановить:
- Стой! Я один! Больше никого нет! Давай поговорим! Я участковый!
Рыжий остановился только после слова «участковый», обернулся, и обращаясь к своему спутнику, растерянно спросил:
- Чо делать-то?! Точно, участковый! Я его знаю! Он к нам приходил! На мамку протокол составлял!
- Да чо делать? – крепыш явно собрался с духом – Эй, участковый, свали отсюда! А то в прокуратуру заявим! Ты без разрешения влез! Это частная территория!
- А у меня есть данные, что отсюда слышали крики! Помогите, помогите - кричали! – безмятежно ответил я, доброжелательно улыбаясь, будто встретил старого знакомого – Я просто хочу с вами поговорить. Антон…Антон же тебя звать, да? Антон Милютин. И у меня к тебе разговор!
- Не будет никакого разговора! – угрожающе сказал рыжий, нервно кривя губы – Вали отсюда! А то и правда заявим!
- Постой, Лис – крепыш почти незаметно прищурился, окидывая меня взглядом с ног до головы – Хочешь поговорить - давай, поговорим!
Он повернулся к рыжему, и я зуб дам – ему подмигнул. Потому что Рыжий легонько кивнул ему в ответ.
И сердце у меня слегка трепыхнулось – дело-то тухлое. Точно, они увязли во всем этом безобразии по самые уши.
И скорее всего, решили меня завалить.





User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

АрЁ
post Nov 19 2017, 16:24
Создана #38


Старожил
*****

Группа: Посетители
Сообщений: 548
Зарегистрирован: 14-December 11
Из: Москва
Пользователь №: 37,190


Интересы: .

Репутация: 34 кг
-----XX---


Спасибо, Mart!


--------------------
ВСЁ - это когда под портретом вторая дата появилась...
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

ЯЛЕС
post Nov 19 2017, 23:16
Создана #39


Старожил
*****

Группа: Посетители
Сообщений: 520
Зарегистрирован: 17-April 16
Из: Архангельская обл.
Пользователь №: 2,348,883


Металлоискатель: Fisher 5
Пол: мужской

Репутация: 39 кг
-----XX---


Как всегда,читается так что и не оторваться 18.gif .
Спасибо ,Mart ! biggrin.gif
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post

ScorpAlex-13
post Nov 19 2017, 23:59
Создана #40


Профи
******

Группа: VIP
Сообщений: 2,177
Зарегистрирован: 25-December 07
Из: Псков
Пользователь №: 3,166


Пол: мужской

Репутация: 110 кг
-----XXXXX


Сначала подумал, что участковый уже пошел на Месть, даже не закончив обучение. Ну а потом понял, отрабатывать аванс - и то правильно, работать тоже надо. Интересно. smile.gif
User is offline Profile Card PM 
 Go to the top of the page
  + Quote Post


Reply to this topicTopic OptionsStart new topic
1 человек читают эту тему (1 гостей и 0 скрытых пользователей)
0 пользователей:
 

Лицензия зарегистрирована на: reviewdetector.ru
При частичном или полном копировании информации гиперссылка на сайт Reviewdetector обязательна!
2005-2024 Reviewdetector LTD
Контакты
Упрощенная Версия · Рекламодателям Сейчас: 19th March 2024 - 06:54
Go to the top of the page
Рейтинг@Mail.ru