Дурдом..., Новые россказни от Степана Разина.

[Борзописец.]

Друзья. Саня Мурза просил что-нибудь выложить. Давно не выставлял свей писанины. Рискну. Может кому понравится. Это быль. Только имена и фамилии изменены.

ГЕННАДИЙ СТЕПАНОВ.

ДУРДОМ.

-1-
Пустыня. Везде один песок. Куда взглядом не кинешь, везде песок и кажется он на зубах скрипит. Лезет в нос, в глаза, и жара. Жара такая стоит,что от неё никуда не денешься. Пот застилал глаза. Все тело мокрое было от нестерпимой жары. Толик шёл по пустыне едва передвигая ноги. Хотелось пить. Тошнота подступала к горлу. Вдруг все кругом загудело. Гул стоял такой, что хотелось заткнуть уши, но….
Толик проснулся. Он открыл глаза и лежа на каком-то грязном топчане,пытался понять, где он находится. Вокруг было темно и только в грязное, запыленное окно едва пробивался лунный свет.
Его нестерпимо тошнило. Голова трещала как пустой орех. Мокрый от пота, он приподнял голову и осмотрелся. Он понял, что находится в какой-то котельной. Толик стал припоминать вчерашние события.

Толик запил. С соседом Вовкой Безугловым они после бани себе позволили в субботу расслабиться. Потом в воскресение опохмелились, так, что опохмелка переросла в очередную пьянку и как говориться их понесло. Недельный запой принес много неприятностей. Жены ополчились на Толика и Вовку, и грозились отправить их на лечение в ЛТП. Эта перспектива не радовала их, ибо ЛТП-это было заведение хуже тюрьмы. Неделю, прогулов на работе, грозило им увольнением и потерей работы.
-Ну что? Оклемался?-Чей-то голос вывел Толика из задумчивости.
Из за гудящего котла вышел чумазый кочегар. Протирая руки ветошью, он широко улыбался.
-Вчера веселей было. Песни вы вчера здорово пели с Вовкой. Да как стройно-то разложили на два голоса. Я даже всплакнул, слушая вас. От как я вчера расчувствовался. Ах-ха-ха-ха. –Захохотал кочегар. Потом он долго шишился в тумбочке и извлек от туда бутылку водки и початую бутылку пива.
-Щас Вовка придет. Будем поправляться.
-А где он?
-До ветру ушел. Что-то его долго нет. Уж не случилось ли чего. Пойду гляну.

Кочегар ушёл. Толик приподнялся и сел на топчане.Его нестерпимо тошнило. Он подвинул к себе ногой ведро для мусора и смачно в него сблевал. Тут распахнулась дверь и в нее ввалились кочегар и Вовка Безуглов. С ними был еще мужик, по виду напоминавший Герасима из рассказа Тургенева «муму».
Они о чем-то громко смеялись….

Тут, надо бы, дорогой читатель, описать наших героев. Рассказать о них по подробнее, ибо внести ясность в общую картину, происходящего.
Толик Сотников. Это парень двадцати пяти лет. Не высок ростом. Коренаст и необычайно силен и ловок. Служил он в каком-то спец.подразделении.Он не любил об этом рассказывать. Он хорошо умел драться. Только был необычайно добрым малым и если можно избегал стычек. Толик был женат. Его жена, Татьяна была красавицей, но слаба на передок и с ней не имел любовных приключений, только ленивый.
У него было две дочки, совсем еще маленькие. Толик не был горьким пьяницей. Пил он не часто,но если запивал, то все кругом об этом знали. Толик любил петь и когда выпьет его красивый бархатный баритон, слышали повсюду.
Вовка Безуглов, сосед Толика. Мужик сорока трех лет. Худощавый и со сломанным носом. От того голос его был не приятен, гнусавый какой-то. Вовка всегда хвастался,что занимался в юности боксом и нос сломали ему в одном поединке. Хотя, Толик особо в это не верил. Вовка некогда сидел в тюрьме и есть подозрение,что нос сломали ему именно там. Там он научился драться, отчаянно и жестоко.
Толик прикрыл глаза и откинулся снова на топчан. Тоска, навалившаяся на его душу, казалась ему непреодолимой и нестерпимой болью засела в мозгу. Мужики, тем временем, накрыли на стол, протерев его от пыли и мышиных горошин, той самой ветошью, которой кочегар вытирал руки.
На столе стояла та самая бутылка водки, которую достал кочегар и «Герасим» присовокупил к ней свою бутылку портвейна. Пиво допивал Вовка, покрякивая, после каждого глотка. Из закуски была половинка батона и небольшой кусок сала, Потом кочегар еще очистил луковицу и насыпал прямо на стол немного соли.

-Вставай Толян. Щас гнать похмелье будем.-Прогнусавил Вовка.
От этих слов Толика опять затошнило и он снова потянулся к ведру. «Герасим» огромной лапищей выхватил из Вовкиных рук пиво и протянул Толику.
-На, попей. Все помягче станет.

Толик,выпив глотка три пива, стал замечать, что тоска постепенно куда-то уходит и тошнота постепенно отпускает. Он встал и присел к столу. Потом. После выпитой водки и отлежки на топчане Толику пришла мысль в голову,что надо останавливаться и как-то завязывать с этой пьянкой. Только вот как остановиться и как завязать.
Мужики что-то бурно обсуждали за столом.
-Можно в Костино рвануть.-Гнусавил Вовка-Там алкашей лечат. Всех принимают. Шестьдесят суток и всего делов-то. Потом нате вам справочку и пожалте на работу. Как ничего и не было. Еще и уважают. Мол ты теперь непьюшка. Красота.
-А где это самое Костино находится.-Пробасил «Герасим»?
-Знаем где. Да не проболтаемся.-Съехидничал Вовка.-Может ты нас сдашь потом ментам. Так-что не скажу пока.
-Я что сука? Нет ты скажи я сука?-Обиделся «Герасим».
-Ладно вам лаяться-то. Без вас тошно.
Толик встал с топчана и пристально посмотрел на Вовку.
-Так поехали сосед, в это самое Костино. Че тянуть-то.
У Толи поднялось настроение и он выпив еще немного водки,затянул песню
….Однозвучно гремит колокольчик
и дорога пылится слегка
и уныло по ровному полю,
Разливается песнь ямщика…

-2-
Через час Толик и Вовка уже тряслись в электричке. Они ехали на встречу своему трезвому будущему. Сойдя на небольшом полустанке и пройдя метров триста по извилистой тропинке они вышли к федеральной трассе. Когда по ней прошел поток машин,друзья увидели совсем недалеко указатель д. Костино.
-Вот. А ты боялся. Мы уже почти на месте.-Обрадованно изрек Вовка.
-Я когда-нибудь,чего-нибудь боялся?-Угрюмо ответил Толик.
-Да знаем, знаем. Супермен ты наш. Пошли пока машин нету.
Они перешли через дорогу и отправились по лесной тропинке, куда показывала стрелка на указателе. Сквозь деревья видны были деревенские дома. Людей попадалось мало. Но те, которые им встречались, хоть и здоровались, но потом брезгливо отворачивались. Да и справедливости ради сказать надо, видуха у обоих была далеко не презентабельна. Одежда грязная. Длинные волосы Толика слиплись и теперь висели сосульками. Усы его топорщились как-то комично. Вовка был рыжим и волос у него на голове было не много, но кепка на голове у него была до того измята, что её легче было выбросить, нежели пытаться привести в божеский вид.
Пройдя через всю деревню, друзья пошли по лесной тропинке, которая через сто метров оказалась покрытая асфальтом. Она вывела их на открытое пространство. В лесу располагались корпуса больницы. Хотя корпусами их назвать сложно. Скорее это были бараки, два из которых были черными от когда-то случившегося пожара, и без крыш.
Самый главный корпус, напоминал барский дом. Да судя по всему он был старинной постройки и благодаря местным умельцам содержался в еще приличном состоянии и дожил до наших дней.

-Когда я в прошлый раз тут лечился, то, врачом здесь была Валентина Николаевна. Фамилии я не помню.-Задумчиво произнес Вовка.
-Ну веди Сусанин. Ты ведь тут все знаешь.-Толик подтолкнул Вовку.

Мимо сновал народец, явно не светского происхождения. Они см любопытством наблюдали за нашими героями и время от времени, некоторые из них спрашивали.
-А у тебя нет конфетки. Может ты, мне дашь конфетку. Ну дай мне, дай конфетку.
Это выглядело чуднО и странно. Тем более Толик никогда в таких заведениях не бывал.
Зайдя в помещение больницы и пройдя по коридору, они остановились возле кабинета, на двери, которого написано было «Врач нарколог С….ва Валентина Николаевна». Вовка снял кепку и осторожно постучал. За дверью послышался голос.
- Входите. Открыто.

Продолжение следует...

[Борзописец.]

В кабинете сидела женщина в белом халате. Она была пожилого возраста. На носу чудом уместились огромные роговые очки, которые она сдвинула на нос и глядя по верх этих очков, строго спросила.
-Вы что хотели молодые люди?
Конечно же она догадывалась ,что хотели эти молодые люди, но начинать-то разговор с чего-то надо. Вовка скорчил жалостную рожицу и противненько так прогнусавил.
-Валентина Николаевна, возьмите нас полечиться.
-От чего полечиться? Вы разве больные? У нас тут психоневрологический диспансер. А вы, похоже, выпивши, но еще не психи. Хотя если вовремя не остановитесь, то не исключено, что ими станете.
Вовка как-то сник и не нашел больше аргументов, которые бы убедили доктора оставить нас в больнице. Тогда Толю осенило. Он сказал фразу, которая работала безотказно.
-А я хорошо рисовать умею. Могу вам наглядную агитацию обновить. Если оставите, конечно.
Это возымело действие и взгляд Валентины Николаевны, потеплел. Она сняла очки и положила их на стол. На носу доктора остались от них два красных пятна. Как она их носит? - подумалось Толику. Доктор улыбнулась и к немалому удивлению Толика, ответила.
-Все собираюсь себе новые купить и забываю каждый раз. А это не мои очки .-Как бы оправдываясь сказала она.- Фамилия?
-Чья?
-Ваша конечно.
-Сотников. Сотников Анатолий Александрович.
-Сотников-Сотников. А это не ваш ли батюшка у нас лечился года этак три или четыре назад?
-Мой батя. Было дело.
-Вот уж верно говорят, яблоко от яблони….Не пьет сейчас-то?
-Не пьет. Иногда правда бывает, по праздничкам.
Валентина Николаевна глянула на Вовку и вдруг строго сказала.
-А вы что тут застыли как памятник? Идите молодой человек. Идите. К семье идите.
Вовка вышел. Следом за ним собрался и Толик, но доктор его остановила.
-А вы останьтесь Сотников. Вас никто не просил уходить.
-Если его не оставите, то и я не останусь. Подыхать от вина под забором-так уж вместе. -Пафосно пробубнил Толян и гордо посмотрел на докторшу.
-Смотрите, какие мы дружные. Ну, если за него сможете поручиться, тогда оставлю. Он ведь у меня лечился, не так уж давно и начудил здесь. Еле расхлебали.
Когда они вышли на улицу, покурить, там уже курили несколько человек.
-Ка-а-акие-е-е люди и без охраны. Безуглый, ты что ли?-От группы курящих отделился навстречу Вовке какой-то мужичок и раскинув руки, на полусогнутых ногах, старательно тряс Вовку и похлопывая его по плечу, наконец обнял его.
-Я. Я это. А ты как тут оказался? Вообще, ясень пень. Если Витя Алтухов не пьет, значит Витя Алтухов лечится.
Они долго радовались неожиданной встрече. Толик смотрел как они оживленно о чем-то беседовали, радуясь и смеясь и не заметил как в упор к нему подошел парень и хриплым голосом, с улыбкой воскликнул.
-Анатолий Александрович, привет. Это я твое зеркальное отражение Александр Анатольевич.
Толик обрадовался возникновению Санька. Они еще в школе учились вместе, в одном классе. Санек был полной противоположностью Толика. Если Толик был веселого нрава и часто шутил, то Санек, был постоянно мрачен. Хотя он обладал отменным чувством юмора. Если Толик в критические минуты не раздумывал и начинал действовать, то Санек долго семь раз отмерял и сомневался, раздумывая как ему поступить.
-Сотников. Безуглов.-Какая-то медсестричка с противно писклявым голосом, пригласила наших друзей в помещение больницы.-Мне еще вас надо записать и пижамки выдать .Вот тут садитесь и молчите. Я вам буду вопросы задавать, а вы отвечайте по очереди. Вы Сотников симпатичный. На Боярского похожи.
-Это что вопрос? -Прикололся Вовка.
-Нет это констатация факта, как то, что вы Безуглов рыжий как коверный клоун.
-Сама ты это.-Начал было Вовка. Но его перебила медичка.
-Тоня меня зовут. Тоня Морозова. Прошу любить и жаловать.
-Часто любить-то? -Резвился Вовка.
-Не хами рыжик. –Тоня как-то лукаво посмотрела на Вовку, от чего тот густо покраснел.

-3-
Когда Тоня привела их в палату, переодевшихся в чистые теплые пижамы темно-синего цвета и показала им кровати с тумбочками ,где им можно расположиться, Толик поинтересовался когда будет ужин и баня.
-Ужин через десять минут. Баня в пятницу.-Пропищала Тоня и удалилась с кипой бумаг под мышкой.
-Ну че Вован? Поваляемся. Жрать я не пойду. Не полезет. Отходнячище прет. Не усну сегодня.
-Не боись сосед. Алтухов обещал щас водочки принести. За ужином и спрыснем наше так-скать излечение. Начнем лечиться помаленьку ,водочкой.-Заржал как-то гнусаво и противно Вовка.
Вообще он иногда раздражал Толю своими шутками. Может конечно не шутками, сколько своим противным голосом. Но приходилось его терпеть.
Толя откинулся на кровать и голова утонула в мягкой чистой подушке. В полудреме он подумал….а почему тут палаты без дверей? По коридору, а он был довольно длинный, он насчитал двенадцать палат. Все они не имели дверей.
Очнувшись от полудремы и не открывая глаз, Толя почувствовал, что кто-то рядом с кроватью стоит. Он слегка приоткрыл глаза и увидел такую картину. Возле него стоял высокий парень с взъерошенными волосами и безумным взглядом. Парень держал в руках лезвие от бритвы и прицеливался писануть Толю по горлу.
Он резко ударил ногой в пах парня и вскочив, добавил ему ударом в челюсть. Затем отобрав у него лезвие, выкинул парня в коридор.
-На ужин! Все на ужин! Не опаздывать! Опоздавшие сидят голодные. Сотников не задерживаемся!-Тоня писклявым голосом на секунду заглянув в палату, уже вещала где-то в коридоре.
Толя вышел из палаты. В коридоре по ту сторону, где располагались окна стояли столы. За ними сидели люди по шесть человек. Некоторые уже гремели ложками, мгновенно съедая содержимое тарелок.
-Сосед иди сюда. Я место тебе забил.-Кричал Вовка и махал рукой.
За столиком уже сидели Витя Алтухов, Саня Анатолич который, Вовка Безуглов и Толик стал четвертым его обитателем. Еще двоих отгоняли и не давали им садиться за столик Алтухов и Саня. Видно они тут были в авторитете и их запрет был непререкаем. Алтухов не прячась, достал бутылку водки и разлил по стаканам на четверых. Они выпили и стали закусывать, смачно хлебая щи. Мимо сновали какие-то люди. Толик не интересовался кто это и зачем они тут ходят. Вдруг один мужичок схватил со стола кусок хлеба, но реакции Толика мог позавидовать жонглер в цирке. Толя схватил его за руку и как клещами крепко сжал руку.
-Воровать не хорошо.
-Толян отпусти убогого. Вовчик, на вот еще хлебушка и маслеца тоже прихвати.Вот тебе Вовчик и конфеток малеха.-Это Витя Алтухов набивал карман мужичка хлебом маслом и конфетками. Затем он развернул Вовчика за шиворот и пнул его ногой. Вовчик,очень толстый и неповоротливый малый полетел на пол и ударившись лбом о стул,рассек себе бровь. Обливаясь кровью и плача, он пытался не жуя совсем, быстрее проглотить хлеб. Давясь и кашляя, захлебываясь слезами и кровью он испуганно озираясь кругом, встал и побрел в конец коридора, к выходу.
Толяну стало жалко Вовчика и он повернулся,не говоря ни слова, ушел в палату.

Продлжение следует...

Сообщение отредактировано Борзописец.: Dec 2 2014, 20:01

[Юрвис]

Спасибо Генадий, правда не сразу понял,что это Вы С возвращением,начало интригующее,жду продолжения.Удачи!

[Мурза]

Отлично! И хорошо тем, что продолжение следует...

[Soltek]

Чувствуется потенциал писателя. Есть какой-то стержень, умение завлечь читателя. Отметил для себя кое-какие плюсы в повествовании, но и заметил шероховатости. Но это несущественно, это можно отшлифовать. Главное вижу умение передать картинку происходящего, чувствуется что она не высосана из пальца. Надеюсь я не ошибаюсь...Хотя если и ошибаюсь, тоже не страшно.

[Борзописец.]

Вечером в палату стали возвращаться её обитатели. Всего в этой комнате было восемь коек. Две из них пустовали и дожидались поступления, так называемых больных. На одной расположился Толик, на другой Вовка Безуглов, на третьей Санек Анатолич, на четвертой какой-то мужичок. Как позже выяснилось, его звали Валера. Пятую койку занимал прапорщик. Да, да именно прапорщик. Его командование ценило за какие-то заслуги и решило направить на излечение от алкоголя, нежели выгонять его из армии, за пьянку. Как его звали, не знаю. Только его так и называли прапор. Тут, надо отметить, что прапор охочь был до женского пола и постоянно рассказывал про ту или иную медсестру, которую, как он называл «оприходовал» и при этом хихикал, как-то мерзопакостно. Шестую койку занимал молодой парень. Он был крепкого телосложения и внешностью смазливой. Такие бабам нравятся обычно. Звали его Серега Гущин. Серега был мед братом. Работал в какой-то больничке и горько запил из за того,что жена ему изменила. Хотя, Серега и был красавцем, но по бабам был не ходок, и ему в двойне измена супруги была непонятна и горька.
Серега был общительным парнем и рассказал Толику, что психбольница, в которую, они попали, лечит не только психов, но и алкоголиков. Двери сняли с палат уже давно, для того, что бы дежурные медсестры могли видеть, чем занимаются их подопечные. Серега также поведал, что больные располагались через палату. В одной палате дураки, в другой алкаши, и так через палату.
В правом крыле этой больницы, находились туберкулезники. В левом крыле располагались женщины-дурочки. Туберкулезникам было, строжайше запрещено заходить на территорию алкашей и у дверей в это крыло дежурил санитар.
Вечер прошел в разговорах и знакомстве с обитателями палаты.
-4-
Первые три дня Толика и Вовку не пичкали медикаментами. Только делали какие-то уколы и ставили капельницы. Серега, как медик, объяснил, что им очищают печень. После обеда они шли вместе со всеми на трудотерапию. Трудотерапия, заключалась в том, что надо было расчищать от головешек и от мусора, сгоревшие бараки. Для этого они грузили мусор на носилки и сваливали его в конную телегу. Лошадь, по кличке Матильда подогнал псих, пожилого возраста и весьма угрюмого вида, невысокий и коренастый мужичок. Его называли не по имени а ка-то странно Волчек. Волчек хриплым голосом ,поминутно покрикивал на лошадь.
-Ну Мотя. Ну родимая. Стой а то по морде дам.
За тем он улыбался и ласково, потрепав гриву Матильды, целовал её в лоб и давал ей кусочек сахара.
Всюду гремели лопаты. Шуршали метлы и грабли. Алкоголики и трудоспособные дурачки трудились на благо больницы, не покладая рук. Толик распрямил спину и крякнув, от того, что занемевшая спина распрямляется ,произнес.
-Солнце стояло уже высоко и в стране дураков во всю кипела работа. Мужики перекурить надо. Все штыки в землю. Перекур.
Волчек повез мусор куда-то выгружать а работники уселись, кто где и закурили. Тут появился Витя Алтухов и с ним какой-то парень. Парень был весь синий от наколок и, сверкая на солнце рандолевыми фиксами, протягивал всем руку для знакомства. Он постоянно повторял.
-Юра я. Малышев Юра. Только-что менты привезли. Менты привезли меня, только-что. Юра я Малышев. Че прищурились-то нанайцы?
-Ну че мужики? Надо это дело спрыснуть. Трех сидельцев надо прописать. Малыша. Безуглова и Толяна.
Витя Алтухов видно отсидел немало в тюрьмах родной страны и по привычке прописывал и выписывал, вновь поступивших сюда захворавших алкоголем страдальцев. Как позже выяснилось, здесь все побывали когда-то на зоне и порядки, поэтому, установились тут зоновские.
-А где же её взять-то родимую?
-Пусть дают денег, те кого прописывать будем.-Витя пристально глянул на троицу,наших прописываемых.
Толик снял с руки часы в позолоченном корпусе и протянул их Алтухову. Вовка снял с себя свитер и со словами- новый еще- протянул его Вите. Дальше очередь была Юры Малышева и он долго соображал, чем ему пожертвовать. Наконец, он он открыл рот и засунул туда свои грязные пальцы. Морщась и охая он раскачивал зубы и вот, вскоре в его руках блеснули золотом три рандолевые коронки.
-Вот моя лепта.
-Ты че Малыш, за падло рандоль за золото втюхивать.
-Ну нет у меня ничего и денег тоже нету. Мусора все вытащили когда замели. Рандоль, если с умом и под рыжье проканает.
Витя забрал все эти вещи и куда-то испарился. Через полчаса он появился снова и радостно, похлопывая Малышева по плечу, произнес.
-Ну че, Малыш беги в сельмаг. Он в деревне до четырех работает. Успеешь как раз.
-А че эт я-то? Вон пусть молодой бежит. Я один не побегу.
Толик воткнул лопату в землю и глянув на Юрку, решительно произнес.
-Пошли Юра. Да поскорее. Пока медики не нагрянули. Мужики, прикроете, если что.
Они прошли по территории, оглядываясь, заметив работников больницы в белых халатах, останавливались и делая вид, что перекуривают, болтали о разном. Наконец они дошли до лесного ручья и перейдя по воде на тот берег, кинулись бегом, срезая путь к деревенскому магазину. Там купив две бутылки водки, они поспешили обратно.
-Юр, а как это Алтухову удалось так быстро продать вещи?-Спросил Толик.
-Да походу он с сестрой-хозяйкой шашни крутит. Поэтому он тут и живет лучше, чем на воле. Вот ей он и загнал вещички-то. Я с ним последнюю ходку на зоне отбывал. Много он чего мне про здешнюю больничку рассказал. Он тут давно уже обитает. Как на волю выйдет, так сразу к бабе этой. Ну, к сестре-хозяйке. А че, при продуктах, да при деньгах. Не жизнь а малинка.
Тут они зашли за кустарники и Юрка достал из за пояса бутылку. Зубами открыл пробку и Толик не успел ему сказать и слова, приложился. В мгновение ока бутылка опустела наполовину.
-Ты чё, гад делаешь? Мужики же ждут там. Крысятничаешь Юрок!
-Не убудет с них. Эт, за то, что бегал. Имею права.
Толя схватил Юру за шиворот и выхватив из его рук бутылку, толкнул его в ручей. Юрка бултыхнулся в ручей с ледяной водой и ушел в воду с головой.
-Окунись маленько. Глядишь и поостынешь.- Толик зло сплюнул на землю.
-Ты чё, фраерок? Да я тебя на перо посажу.-Юрка пошарил в карманах,делая вид, что ищет финку, но прямой удар в челюсть, отрезвил его и Юра умолк.
Дальше они шли молча. Тут впереди открылась такая картина. На лужайке возле крайнего дома лежала куча бревен. Старик и старуха пилили дрова. На лавочке,возле дома сидела молодуха лет двадцати с небольшим и глупо улыбалась. Видно было, что она с детства не в разуме. Она была очень толстая, но чрезвычайно красива.
Юрка мокрый с ног до головы, подсел рядом с ней на лавочку и сопя и отплевываясь, спросил как-то сердито.
-Тебя как зовут, убогая?
-Маняша. А что?
-Вот пришел я, На тебе жениться пришел. Не нравлюсь что ли.
-Осень дазе нрависься.- Маняша покраснела и захихикала.
-Дед собирай на стол. Самогону там и еще че закусить. Жениться я пришел. Вот на ней.
Толик наблюдал за Юркиной выходкой с интересом и ждал, чем все это закончится.
-Жениться значит?-Дед не спеша сел рядом с ними.-А жанилка-то работаеть ишо? Тыж паря вить, лыка не вяжешь а туда же жаница.
Дед молча скрутил козью ножку и закурил.
-Давай, давай дед побыстрее. Некогда нам. Выпьем побыстрому, Внуков тебе сделаем и дальше пойдем.
-А-а-а. Ну езлив ты зятек торописси, то это понятно, то это мы щас скоренько.
Дед поднялся, схватил вилы, стоявшие тут же и направив на Юрку прокричал со злом в голосе.
-А ну пшел отседова. Урка недорезанный. А то щас я тебя прокомпастирую. Четыре дыры в тебе будет паря. Не скоро залатаешь.
-Э,э,э. Ты че дед? Я же пошутил. Положи вилы старик.
Они побежали дальше и слышали как весело смеялась им вслед Маняша и как дед ворчал.
-Ходють тута всякие. Жанихи. Тьфу. Житья от них нет.

-5-
Когда Толик и Юрка приблизились к территории больницы, Толик спрятавшись за широкой липой стал наблюдать, что происходит на территории. А происходило вот, что.
Люди в белых халатах суетились и бегали по территории явно кого-то искали. Не далеко от наших беглецов остановились две старушонки. Одна поменьше ростом и толстая, держала в руках тазик с бельем. Другая, наоборот худая и высокая с тоненьким голосом и в платочке, который она беспрестанно теребила. Толстая густым басом проговорила, обращаясь к худенькой, очень уж картавя.
-Руська, я берьё-то постирара. А ты куда пошра-то?
-Пьяненькие пропали. Двое. Марь Васильна мне даст конфетку. Если я их найду.
-Дашь мне откусить Руська. Ага?
-Фигушки тебе Олечка. Ты мне вчерась куклу не дала поиграть. А ты куда Оль бельё-то понесла?
-Не твое деро.
Толстая, сделав обиженный вид пошла дальше. Тонкая еще стояла тут и, заметив вышедшего пьяного Юрка, заблажила.
-Марь Васильна! М-а-а-рь В-а-а-сильна! Тут они прячутся.
К ним со всех сторон бежали белые халаты. Толик в два прыжка оказался возле крыльца корпуса и спрятался за выступом.
Когда все стихло, он пробрался в сгоревший барак и к радости работавших, положил полторы бутылки водки в ведро, которое тут же было накрыто чьей-то телогрейкой.
-Сотников. Пройдемте со мной.
Перед Толиком возникла еще не старая женщина и довольно симпатичная. Вид у неё был решительный и Толик молча, побрел за ней. Они прошли через всю территорию, и зашли в корпус больницы.
-Иди в процедурную и жди меня там. Я сейчас приду.
Толик открыл дверь и шагнул в кабинет. Там уже с голым задом стоял Юрка и морщась от только, что сделанного укола, произнес.
- Заходи Толян. Еще одну дырочку тебе на жопе сделают. Сульфазин нам с тобой вколют. Это, курсовку нам прописали. За побег из лагеря так-скать.
Две медсестры захихикали на его слова. Одна тут же заперла дверь на ключ. Другая набирала в шприц из ампулы, препарат. На ампуле было написано «СУЛЬФАЗИН».
-Сотников. Снимайте штаны. Вам привет от Марь Васильевны. Да не стесняйтесь вы. Побыстрее, побыстрее.
Толику сделали укол и он подумал.-И всего делов-то? Но как он потом пожалел, что разрешил этот укол себе сделать.

Продолжение следует...

Сообщение отредактировано Борзописец.: Dec 4 2014, 18:34

[Soltek]

Интересно...Мне нравится...

[Борзописец.]

Интересно...Мне нравится...

Андрей. Рад этому. Спасибо коллега!

[BSB]

Прям таки складно и интересно. Хорошо получается, профессионально. Давайте продолжение, не тяните.

Сообщение отредактировано BSB: Dec 4 2014, 22:50

[Волказавр]

Хорошо читается ,заинтересовывает.. тем более работал санитаром в психдиспансере очень многое сходится.

[никарагуанец]

Отлично Гена Ждем продолжения.Затягивает

[АрЁ]

Спасибо, Гена!

[Мурза]

Весело пошло, азартно..Замечательно, что тут скажешь.

[Мурза]

Отлично  Гена Ждем продолжения.Затягивает

Присоединяюсь...Ждёмс...

[Teem]

Гхм... Да уж, закрутилось-понеслось, ожидаем продолженьица то.

[Борзописец.]

Вскоре позвали на обед. Вдоль по коридору столы были, уже накрыты и Толик устремился к своей компании. За столом его расспрашивали про укол.
-Тебе Толик, говорят «серу» вкололи.
-А что за сера?
-Ну этот, как его? Сульфазин. Убойная штука. У нас кому прописывали курсовку этой «серы», никто Еще не выдерживал.
-А что особенного?-Ухмыльнулся Толик.
-Потом узнаешь. Минут через двадцать, тридцать.
И правда, вскоре место укола стало ныть нестерпимой тупой болью. Толик почувствовал, как у него стала подниматься температура. Он вышел из за стола и отправился в палату. Закутавшись в одеяло, он прилег на свою койку. Его бросало то в жар, то в холод и трясло как в лихорадке. После обеда, мужики пришли в палату и у кровати Толика возник Серега Гущин. Серега рассказал, что укол сульфазина вводится в организм, для очищения печени от токсинов, и вывода шлаков из организма. Это еще семечки, прочувствовать один укол, всего-то ввели два кубика. Завтра введут четыре кубика, потом шесть и так до десяти. После чего пойдет по убывающей-восемь кубиков ,шесть, четыре, два. Ноги можно протянуть. Очень мучительное состояние. Серега рассказывал с азартом человека, знающего немало об этих злосчастных уколах. Но самое главное он поведал в конце, что можно состояние организма облегчить, выпив водки. Облегчение наступает, уже после первого стакана.
Скоро все понемногу разошлись. На соседней кровати лежал Валера, закутавшись в одеяло и трясясь как в лихорадке. Ему то же сделали укол «серы».
-Валера, а почему эту гадость называют « сера»?-Спросил Толик.
-Не знаю почему, но так уж повелось в народе, «сера» да «сера», и никак иначе.
-Валер, а тебе тоже, что ли «серу» вкололи.
-То же. Только шесть кубиков. Скоро на стенку лезть буду. - И правда, Валера через пять минут грыз подушку, что бы его стоны, не слышали другие.
После такого укола, обычно, никого не трогали и на процедуры и уж тем более на трудотерапию не гоняли.

-6=
Толик провалялся в постели до ужина. Его в конец вымотала смена температуры, и он к вечеру был мокрый от самой макушки до пят. Все тело болело нестерпимой болью. Часов в шесть вечера пришли в палату Вовка Безуглов и Витя Алтухов. Вовка быстро начал искать в тумбочках кусок мыла. Найдя его и свернув чистое полотенце, он спросил у Толика.
-Толян, ты как? Ничего? Пошли с нами в баню. Щас после ужина баня будет. Мы решили отдельно помыться, пока не загваздали её.
Толик вскочил с постели и вмиг собрался. Выходя по коридору на улицу, он нос к носу столкнулся с группой девчонок, по виду поварих или работниц кухни. Они с дружным хихиканьем стали его звать с собой. Им требовалась помощь. Надо было принести огромный бак со щами. Самочувствие у Толика было не очень, для перетаскивания тяжелых баков и, он уже хотел было отказаться, как вдруг дверь открылась и зашла девчонка, красоты небесной. Её стройная фигура и милое личико сделали свое дело. Толик согласился. Они отправились на кухню и проходя через тамбур входных дверей, Толик обернулся и неожиданно для себя, прижал к себе красивую девушку. Они целовались так страстно, словно жених и невеста в предвкушении брачной ночи.
Девчонка, смущенно улыбаясь, легонько оттолкнула его от себя и прошептала.
-Вечерком, как стемнеет, я тебя жду у сгоревшего барака.
Толик, ни о чем больше не мог думать весь вечер. Помывшись в бане и переодевшись в чистую одежду, которую с миру по нитке, одолжили ему мужики, он то и дело выглядывал в окно. Ему не терпелось скорее увидеть красавицу. Уже закончился ужин. Поели сначала алкоголики, потом дурачки. После уборки столов, многие уселись играть в домино. Кое-кто играл в шашки. Серега Гущин играл в шахматы с прапорщиком и всегда у него выигрывал.
-Ты че прапор, зеваешь по чёрному? Я у тебя всех коней и слонов слопал а ты даже и не рюхаешься?-Ликовал Серега.
-Да я Серый, подзабыл, кто сегодня дежурит. Тоня или не Тоня?-Прапор был на своей волне. Думал о ночных приключениях.
Тут он увидел, скорее всего, услышал писклявый голос Тони Морозовой и тот час преобразился.
-Тебе мат Серега! -Весело вскрикнул прапор и исчез.
Серега сидел обескураженный. Потом он начал крутить головой, выискивая себе партнера по шахматам. Заметив Толика, он обрадовался.
-Толян. Сыграем партеечку.
Толик уселся играть с Серегой в шахматы, но только они расставили фигуры на доске, как Серегу куда-то позвали и он извинившись, ушел. Напротив подсела девчонка лет восемнадцати. По ее виду можно сказать,что она была из контингента душевно больных. На лысо остриженная голова. Чистая и опрятная одежда. Очень красива собой, но глаза наполнены грустью.
-А вы у нас новенький? На Дартаньяна вы похожи. Забыла я как артиста этого фамилия.
-Михаил Боярский.- Промямлил Толик. Он не знал, как и о чем можно говорить с душевно больными девчонками. Тогда он спросил первое, что пришло ему в голову.
-А ты здесь давно и как тебя зовут?.
Девчонка задумалась, о чем-то вспоминая. Потом, поморщившись, рассказала Толику, что родители её погибли в автокатастрофе. Она осталась одна. Над ней оформила опеку её бабушка. Но жила эта бабка в деревне и из за скотины приезжала проведать внучку не часто. Звали девчонку Танюшка. Танюшке нужно было заканчивать школу, и по этому она жила в городе одна, ожидая по выходным приезд бабушки. На дворе в тот год стояли трескучие морозы. Танюшка почувствовав холод в комнате, потрогала батареи. Они были чуть теплые. Спустившись в подвал, она спросила у пьяного кочегара, когда добавят тепла. Кочегар бормоча что-то наподобие…Щас я тебе сам добавлю тепла. Я тебя щас согрею….изнасиловал её. Он привязал ее к топчану и сутки насиловал её. Потом смена кончилась и он, её отпустил, пригрозив, что в топку её засунет, если она в ментовку пожалуется. Танюшка сошла с ума и с тех пор она живет здесь.
Толику стало не по себе от её рассказа и он пообещал найти того кочегара и самого его в топку засунуть. Танюшка ушла, но вернулся Серега. Правда, сыграть им не удалось. В окно Толик увидел милую фигурку. Она шла не спеша по тропочке по направлению к назначенному месту.
Толик выскочил из корпуса больницы и устремился к объекту своего обожания.
На улице уже были сумерки. Апрельская прохлада отдавала ознобом по всему телу. Толик поежился и прибавил шагу. Наконец, войдя, в сгоревший барак, он, в сумерках увидел знакомые очертания. Они кинулись друг к другу в объятия и слились в страстном поцелуе. Потом Толик спросил.
-Как хоть зовут-то тебя, красавица?
-Любаша Гадалова. А тебя, если не секрет.
-Не секрет. Анатолий Сотников.
-О-о-о! Как корабль какой. Звучит прямо как на пристани, объявили.- Она засмеялась смехом, который был сродни звучанию колокольчика.
-Мы Толя, тут с тобой, пожалуй, замерзнем. Пошли в баню. Там тепло. Тетка моя в бане прибирается. Я у нее ключики стырила.-Она лукаво улыбнулась и потянула Толика за руку.
Тихонько, без шума и скрипа отворив дверь, они вошли в баню, которая еще не остыла. Здесь было темно и уютно. Сквозь окно пробивалась луна. Они долго целовались и молчали. Потом Любаша сняла с себя платье и прижалась голым телом к Толику.
- Ну, скорее раздевайся. Я вся Уже дрожу. Согрей меня, умоляю, согрей.-Шептала она страстно и глаза её горели в темноте как две свечки.
Вдруг сзади послышался шорох, перешедший в чьи-то быстрые шаги. Толик мгновенно обернулся. На него надвигалась тень какого-то верзилы, который занес руку, что бы ударить Толика по голове ломиком. Но он почти без размаха, молниеносно ударом ноги отправил нападавшего под лавку, на пол. Визг Любаши,мат поверженного и громыхание ломика о кафель, смешались в эту секунду в темноте….


Продолжение следует....

[Мурза]

Да Ген....Мастеровой не может не работать...Он потеряет тайну ремесла..
Замечательный слог, интригующий сюжет...Чувствуется-рука набита, и еле еле поспевает за армадой мысли...
Не торопим, но с нескрываемым нетерпением ждём продолжения...

[Юрвис]

Любиш ты Гена нервишки пощикотать,ждём
Отлично получается,спасибо!

[Soltek]

Визг Любаши,мат поверженного и громыхание ломика о кафель, смешались в эту секунду в темноте….

Дурдом какой то... Ждём развите событий...

[Мурза]

Ждём Ген, что там в темноте то этой дальше произошло...