Летописи А., Нас больше нет (по эту сторону)

[Mohnat]

Недосказанность в прошлой сказке, вылилось в новое повествование. с одной стороны как бы продолжение, а с другой стороны можно вроде читать без оглядки на предыдущее повествование.
Надеюсь, кому-нибудь придётся по вкусу
За ляпы прошу прощения!
.
Глава 1.

« Станция Тимирязевская…» - противно резануло по слуху из хрипящих динамиков где-то над головой. Семён открыл глаза и растерянно посмотрел по сторонам. Пасмурное небо за окном вагона пригородной электрички, собиралось тёмными тучами. Сообразив, где находится, вскочил с сиденья и бросился к выходу. Двери за спиной закрылись, сопровождаемые все тем же противным голосом.
Народ толпился у входа в вестибюль с турникетами, подталкивая друг друга, создавая давку. Некоторые, в основном молодежь, доходя до турникетов, резво их перепрыгивали и быстро скрывались за стеклянными дверьми по ту сторону. Семён отошёл в сторонку, присел на корточки, потирая лицо руками. Бессонная ночь давала о себе знать пульсирующей болью в висках и противным гулом. Просидев несколько минут, Семён немного пришел в себя, поднялся, достал из кармана билет и побрёл внутрь уже опустевшего вестибюля. Пожилой контролёр, стоявший возле стеклянной будки, насторожился, заметив запоздалого пассажира. По его лицу было видно, что он готов сорваться с места и, наконец, поймать хоть одного безбилетника, но молодой человек поднёс билет к считывающему устройству и беспрепятственно прошел, заставив бдительного охранника разочарованно вздохнуть.
- Молодой человек! – послышался голос за спиной, когда парень уже намеревался выйти на улицу.
- Лейтенант Антоненко! – козырнул неизвестно откуда взявшийся страж порядка. - Предъявите, пожалуйста, документы! – спокойным голосом попросил он, оттесняя Семёна от выхода. Слева подошёл ещё один, видимо напарник, одной рукой он держался за рукоять резиновой дубинки, висевшей на поясе, другой почёсывал нос, постоянно шмыгая и поглядывая исподлобья на него равнодушным, но цепким взглядом.
- Пожалуйста, - Семён протянул слегка потрёпанный паспорт, - Что-то случилось?
- Не беспокойтесь, простая формальность, - полицейский неторопливо листал страницы. - Колющие, режущие предметы при себе имеются? – Он закрыл паспорт, перевёл взгляд на парня, похлопывая по своей ладони документом.
- Нет, - коротко ответил Семён, стараясь не показывать нервозность. Непонятная усталость, сумбурные мысли в голове, противный гул, не покидавший ни на минуту, всё вкупе очень раздражало. Парень не мог понять, что с ним происходило. Он ощущал последние несколько дней, что со здоровьем что-то не так, но старался гнать эти мысли, оправдывая подобное состояние недавними событиями и изнуряющим марш-броском автостопом до Москвы.
- Может быть наркотические вещества…? – выдержав паузу и пристально глядя в глаза Семёну, поинтересовался страж порядка.
- Вам очень нужно, да? Извините, ничем помочь не могу. Возможно, если спросите у более подходящего контингента, уверен, они с радостью поделятся, - ехидно улыбнулся парень. Гул в голове нарастал с каждой минутой всё сильнее. Полицейский раздражал своей медлительностью, глупыми вопросами. Семён еле держался, чтобы не закричать от боли разрывавшей голову и не послать любопытного представителя охраны правопорядка куда подальше.
Лейтенант хмыкнул, коротко кивнул напарнику.
- К стене! – скомандовал второй и подтолкнул парня сзади, - Руки на стену, ноги на ширину плеч!
Семён сделал шаг вперёд, поднял руки и упёрся ладонями в стену. Полицейский стал ощупывать одежду, шарить по карманам.
- Посмотри, Жень, - протянул он лейтенанту тряпичный свёрток, найденный в боковом кармане куртки, затем нашёл телефон, бумажник. Бегло осмотрел содержимое и положил всё обратно.
- Ваше? – поинтересовался Антоненко.
- Моё, - сквозь зубы процедил Семён, пожалев, что повёл себя несдержанно. Из-за невыносимой боли, он совершенно позабыл, что имел при себе хоть и не наркотики, но всё же вещь привлекающую внимание, хотя бы потому, что грамм двести чистого золота на дороге не валяются.
Лейтенант осторожно, с некой брезгливостью стал разворачивать замызганную тряпку, когда-то белого цвета.
- О! – усмехнувшись, воскликнул полицейский, - Сувенир?
- Да. Латунь, – коротко ответил парень.
- Китай?
- Не знаю, в переходе купил.
- У меня пепельница дома из латуни в два раза больше, а вес такой же. Скорей всего у нас делали, хотя качества нынче ни в чём нет, - посетовал полицейский, изобразив недовольную гримасу на лице, продолжая вертеть в руках странный сувенир с изображением солнца и всадника с копьём, - Ну, да ладно…, - лейтенант завернул бляху обратно в тряпку, убрал в нагрудный карман куртки вместе с паспортом. Он с лёгким прищуром, некоторое время задумчиво смотрел на парня, почёсывая подбородок, затем встрепенулся, будто очнулся от раздумий, отошёл в сторону, достал мобильный телефон, набрал номер и после недолгого ожидания, что-то стал говорить, часто кивая.
- Пройдёмте, молодой человек! – закончив разговор, вернулся страж порядка.
- Куда?! – не понял парень, но его уже подталкивали к выходу.
- Для выяснения… - ответил полицейский.
- Какого выяснения?! Я ведь ничего не нарушил, прописан в Москве, иду домой….
- Вот и выясним, - коротко отрезал второй, защёлкивая ему и себе на руку наручники.

Вопреки ожиданиям, конвоиры прошли мимо стационарного поста, стоявшего неподалёку от входа в метро, и завернули за угол небольшого магазинчика. Метрах в ста от автобусной остановки остановились, и стали напряженно встречать взглядами проезжавшие мимо автомобили.
Семён ощутил, как по телу пробежала предательская дрожь. Он был уже уверен, что дело не в его подозрительной личности, а в чем-то другом, он начинал потихоньку догадываться.
- Мужики, ну я же ничего не нарушил, приводов даже не имею, может отпустите? Мать диабетик, ей до обеда инсулин принести надо. Мужики, ну? Договоримся?
- Мужики в подворотне водку бухают! - резко оборвал лейтенант, - А вот за взятку должностному лицу и по статье можешь пойти! Сколько?!
- Ну, рублей пять есть… - оживился Семён.
- Чё врёшь-то? Там два раза по пять, - буркнул второй.
- На лекарства остальное, - Парень свободной рукой достал кошелёк, вытащил пятитысячную купюру и передал конвоиру. Тот быстро убрал её в карман брюк, продолжив невозмутимо смотреть на дорогу.
- Ну, отстёгивайте, – растерянно попросил парень.
- Отстёгивать спам, прошу удалитьам будешь, - вновь сострил лейтенант.
Семён понял, что отпускать его никто не собирается. Голова резко закружилась, слегка подкосились ноги, ком подкатил к горлу, вызывая непреодолимую тошноту. Парень сильно закашлялся, пытаясь подавить позывы рвоты, но не удержался и его стошнило прямо под ноги полицейскому, к которому был пристёгнут наручниками.
- Э! Эй! Ты что делаешь, cукa?! – Закричал тот, отпрыгивая в сторону, - Жень, смотри что творит?!
- Больной?! – поинтересовался лейтенант.
- Жень, да ну его на хрен, давай вон к трубе пристегнём, - кивнул он на временный забор стройки, построенный вплотную к тротуару.
Семён стоял согнувшись, уперев свободную руку в колено. Он тяжело дышал, часто сплёвывая кровяными сгустками.
- Эй, парень, - склонился лейтенант, заглядывая ему в лицо, - Чем болеешь?
- Не знаю, - выпрямился Семён, утирая рукавом раскрасневшееся лицо. Казалось, что вздувшиеся на его лбу вены, вот-вот лопнут от давления.
- Ай, ладно, - махнул рукой полицейский и нервно стал расхаживать взад-вперёд, поглядывая на дорогу.

Минут через десять к обочине прижался чёрный огромный внедорожник. Задняя и передняя пассажирские двери отворились, оттуда бодро выскочили два здоровенных амбала, выглядевших весьма презентабельно: строгие костюмы с иголочки, аккуратные причёски и до блеска начищенные туфли. Они замерли возле автомобиля, выжидающе глядя в сторону полицейских. Лейтенант скомандовал напарнику оставаться на месте и быстрым шагом направился к автомобилю. О чем-то переговорив с ними, он достал паспорт, тряпичный свёрток, протянул одному из здоровяков. Тот открыл документ, бегло пролистал, закрыл и коротко кивнул.
Лейтенант обернулся, махнул рукой. Его напарник облегчённо вздохнул и потащил Семёна за собой.
- Извини парень, ничего личного, - пробурчал Антоненко, освобождая его от наручников, заталкивая на заднее сиденье.
Семёну в этот момент было абсолютно безразлично, что там личное, что не личное. Он еле держался на ногах, и единственным желанием было - уснуть.

***
- Эх, Сёма, Сёма… - где-то в пространстве послышался тихий грубый голос.
Парень с трудом открыл глаза. В помещении царил полумрак, тусклый свет двух настенных светильников, стилизованных под старинные факелы, неравномерно освещал просторную комнату. Семён собрался с силами и, тяжело вздохнув, сел. Деревянные нары громко заскрипели под тяжестью.
- Как чувствуете себя, молодой человек? – в кресле у стены напротив сидел пожилой мужчина в спортивном костюме и, по отечески улыбаясь, смотрел на парня.
- Хотелось бы лучше, - прокашлявшись, выдавил Семён.
- Понимаю…. Это, Сёма, урок…!
- Вы кто? Где я?
- Как думаете?!
- Вениамин Натанович?
- К вашим услугам! - расплылся тот в довольной улыбке, - Ни когда не думал, что приглашу вас к себе в дом.
- Хм… полагаю, что я допрыгался? – обречённо усмехнулся парень.
- Да, Сёма, правильно полагаете! Но не подумайте, я ведь не злодей последний. Хотя наказать вас не мешало бы, но так вышло, что вы уже наказали себя сами, лишив меня этой привилегии.
- Каким это образом?
Вениамин Натанович страдальчески вздохнул, поднялся с кресла и неторопливо стал расхаживать взад-вперёд.
- Вы слышали что-нибудь о лучевой болезни?
- Слышал, - устало буркнул парень.
- Поздравляю! Теперь, молодой человек, вы можете её ещё и чувствовать!
Семён тут же закашлялся, будто поперхнувшись, - Вы доктор?
- Нет, Семён, я не доктор к счастью или к сожалению, но диагноз мне ясен. Понимаете, я думал, что всё это легенды и до последнего не верил…. - Он вдруг замолчал, остановился, задумавшись о чём-то, почёсывая подбородок. Подошёл к стене, отворил массивный деревянный шкаф. Внутри на полу стоял сейф. После неспешных манипуляций с замком, дверь открылась.
- Вот, - достал он оттуда уже знакомую бляху, - Источник вашего недомогания! – тоном полным благоговения произнёс Вениамин Натанович, горящими глазами изучая предмет.
Семён устало усмехнулся, медленно завалился на бок, подложив руку под голову.
- С вашего позволения не буду искушать судьбу, - Хозяин дома, с сожалением убрал бляху обратно в сейф, - Свинец, специально заказывал, - постучал он по дверце.
- Поздравлю! – меланхолично произнёс парень, стеклянным взором глядя перед собой.
- Понимаю ваше огорчение, молодой человек. Ведь жить и жить ещё, а тут такое…. Но если бы вы исполнили свои обязательства как полагается, то бегали бы сейчас здоровёхонький, с улыбкой на устах, как у младенца, но вы нарушили наши договорённости. Целый год таскать с собой столь опасную вещь, это нужно быть идиотом!
- Я, дозиметр не ношу, чтобы проверять каждый свой шаг на радиоактивность. Знал бы, где упаду, соломки подстелил бы...
- Сёма! – воскликнул Вениамин Натанович, - Вы договор нарушили!
- А кто меня предупреждал, что очнусь я спустя год?! – собравшись с силами, раздражённо закричал парень, - Ты тешишься этим бездельём, а знаешь, что видел я…?! – парень стал хватать вдруг резко ртом воздух, сильно откашлялся, сплюнул на пол коричневый сгусток крови, - И неважно теперь если подохну, пусть так будет. Всё пыль… - уже равнодушно завершил он.
- Скажите мне, Сёма, где можно пропадать целый год? Я уже всех на уши поставил. Рисковать пришлось, привлекая нашу доблестную полицию. Ох, и проблем вы мне доставили…
-Предупреждать нужно было, - недовольно буркнул Семён, - Я когда в себя пришёл в монастыре вашем чёртовом, добрался до людей и, узнав, что уже год прошёл, чуть не свихнулся.
- Допустим, я верю, но почему вы стали скрываться, вместо того, чтобы выполнить заказ до конца?
- Я не скрывался, просто хотел кое-что выяснить. Да и времени прошло много, а мы на два месяца договаривались.
- Сёма! Договор на то и договор, что его нужно выполнять всегда до конца! Вы в армии не служили? Так вот, как говорят люди военные – «Землю грызи, подыхай, под себя ходи, но поставленную задачу должен выполнить!» Иначе бардак везде будет. Скажите честно, нажиться хотели на этой вещице?
- Нет, - коротко ответил парень.
- А что же тогда?
- Вы не поймёте.
- Ну как хотите… - досадно развёл руками хозяин дома, немного постоял с задумчивым видом, затем развернулся и скрылся за массивной дверью, ведущей на лестницу вверх.

Оставшись в одиночестве, Семён перевернулся на спину, закрыл глаза. Сознание периодически норовило угаснуть, но каждый раз задерживаясь где-то в приграничье противной дрёмы, резко возвращалось в явь. Парень пытался отвлечь мысли, заострить внимание на каких-нибудь детских воспоминаниях, не думать о смерти, но всё сводилось именно к ней. Разум обуревала сильная обида, жалость к самому себе. Семён не верил в произошедшее, как и в то, что жить осталось, возможно, самую малость. Против воли он представлял, как это будет происходить. Ему вдруг захотелось заранее понять, как начнёт угасать сознание. Придёт ли боль, страх? - Страх, наверняка, а вот боли может и не быть. Может, просто усну? – с надеждой размышлял он, будто этот момент имел огромную важность, и мог кардинально изменить что-то.
В мыслях постепенно начинал роиться какой-то бред, сильно напрягавший разум. Семён резко открыл глаза, повернулся на бок, коротко громыхнув цепью, которой за ногу был пристегнут к толстой скобе, вбитой в стену.
Стеклянным взглядом, уставившись в массивные резные двери шкафа, стоявшего напротив, он начал прокручивать в воспоминаниях события, произошедшие в буддийском монастыре. В памяти чётко всплыло лицо монаха, ехидно улыбающегося и, как мантру, без умолку твердящего - «Вас больше нет…». Семён отчётливо помнил, что задыхался, пытался попросить о помощи, но странный монах лишь улыбался в ответ, скалясь беззубым ртом. А что было дальше? Тьма…. Бесконечная холодная тьма, в один миг вдруг сменившаяся яркими красками мира, такого теплого, знакомого, родного и безмерно красивого.
Семён напрягал память, пытаясь уцепиться хоть за что-то существенное, явное, не размытое, но нужная нить постоянно ускользала, поначалу подводя к истине, и будто издеваясь, резко обрывалась, оставляя в неведении, заставляя и дальше мучиться в беспамятстве. Бесцеремонные ощущения настоящего, сиюминутного существования, заслоняли неясную, призрачную ускользающую мысль грубой конкретной реальностью.
Он прекрасно помнил лишь чувства, которые довелось испытать в том мире. Они жадной хваткой вцепились в душу, глубоко всадив свои острые когти. Поначалу это была детская беззаботная радость, чуть позже - ответственность, гордость, затем величие и слава. В один момент всё оборвалось, сменившись болью предательства. Предательства коварного, лживого, мерзкого…
И вдруг, появилось ещё одно чувство. Оно вспыхнуло ярким заревом, освещая путь заблудшему разуму. Безжалостно сметало на своём пути все остальные чувства, без капли сожаления к ним. Казалось, будто боги спустились с небес, неся с собой свет и тепло, без остатка даря его человеку. Тот свет, окутавший израненную душу заботливыми нежными объятиями, хотел остаться навсегда, но кто-то решил иначе, вмешавшись и разорвав красоту в клочья. Невыносимая боль утраты чего-то родного, заполнила душу без остатка, безжалостно терзая её, норовя уничтожить вовсе…. И снова тьма, пустота…
Этого было мало. С каждым новым, не всегда ясным воспоминанием, Семёну хотелось ещё большего. Иногда перед мысленным взором появлялись размытые образы: люди в странных одеждах, воины, битвы, огромные звери, ласкающиеся к человеку, а другого раздирая в клочья. Эти события проносились с огромной скоростью, не давая заострить на себе внимание, разглядеть подробнее.
Он однозначно понимал, что все эти образы, чувства, не что иное, как его собственные воспоминания когда-то прожитой жизни. Они прятались где-то глубоко в душе, за густой пеленой тысячелетий, пугаясь каждого движения мысли в их сторону, малейшего просвета в бесконечном тумане забвения, желая лишь исчезнуть навсегда, забыться мёртвым сном.
Глухой шум за дверью, резко вырвал из раздумий. Семён встрепенулся, сел.
- Не беспокойтесь, Сёма, я вас не потревожу, можете отдыхать, - с неким сарказмом произнёс Вениамин Натанович, прикрывая за собой дверь.
Он подошёл к шкафу, на мгновение замешкался, положил небольшой пластиковый кейс на стол. По неуклюжим и растерянным действиям было видно, что он сильно волновался, словно ребёнок, в предвкушении долгожданного подарка.
Несмотря на паршивое самочувствие, Семёну вдруг стало смешно, наблюдать за этой суетой.
- Гляжу, вам намного лучше? – повернул голову хозяин дома, услышав короткую усмешку за спиной.
- Ни в коем разе, скорее наоборот… - ответил парень, мгновенно переменившись в лице, - Вот размышляю...
- О чём же?
- Что раньше убьёт меня…
- У вас имеется выбор?
- Скорее варианты.
- Браво, Сёма! Стоя на пороге смерти, вы настолько полны оптимизма, что хотите даже у костлявой выбор требовать?! – Вениамин Натанович вскинул брови, демонстративно хлопнув в ладоши.
- Я же сказал - не выбор, а всего лишь варианты.
- Позвольте полюбопытствовать!?
- Вы и сами их прекрасно знаете, - отрешённо ответил парень.
- Ни сном, ни духом! – развёл он руками, изобразив искреннее удивление.
- Думаю вот, успеет ли болезнь убить меня раньше, нежели это сделаете вы?
- Сёма! – воскликнул Вениамин Натанович, - Вы, образованный, интеллигентный молодой человек и такое думаете обо мне?! Не ожидал…
- Да перестаньте ёрничать! Тошно уже от этих ваших приторных любезностей, – перебил его Семён, слегка повысив голос.
- Вы просто плохо меня знаете, Сёма. Я всегда стараюсь быть искренним…
- Зачем же я вам нужен? Если правильно понимаю, не из праздного любопытства… – вновь перебил Семён.
- У вас плохие манеры. Перебивать собеседника – крайне некрасиво, - искренне огорчился Вениамин Натанович.
- Не берите близко к сердцу. Просто боюсь не успеть наговориться. Времени ведь в обрез. Так зачем я вам?
- Начнём с того, что мне несколько обидно стало за ваш обман. Я, конечно же, мог просто забрать то, что мне нужно и забыть о вашем существовании, не заплатив, как договаривались изначально. Было бы справедливо, но я человек честный и всегда привык следовать совести, - Вениамин Натанович стал расхаживать из стороны в сторону, иногда жестикулируя одной рукой, будто оратор, упражняющийся в пассах.
- Времена, когда закатывали в бетон и набивали в голову свинец, давно прошли. Интересы у людей поменялись. Я вот древностями интересуюсь, Вы - путешествовать любите.
- Любил.
- Да и не переживайте так сильно, поживёте ещё, коль уж сразу не померли. Радиоактивность этого предмета несколько другая, нежели вы думаете, наверняка представляя в воображении несчастных ликвидаторов Чернобыля. Здесь иное, первобытное, изначальное…. Я сам не до конца разобрался в этом вопросе, но теперь возможностей будет больше. Вам известно, что любая энергия, есть не что иное, как такая же форма жизни, как и мы с вами, но со своими законами и со своей средой обитания? Если хотите, то это другое измерение, волей-неволей тесно переплетающееся с нашим. Оно в силах влиять на нашу жизнь, так же как и мы на его существование. Возможна даже своеобразная дружба между нами. К сожалению это всего лишь измышления, пока не имеющие под собой доказательств. Наука ещё не способна на подобные исследования: не то мышление, не те средства, не то время… - Вениамин Натанович резко замолчал, подошёл к шкафу, открыл сейф и достал бляху.
- Этот предмет символизирует начало заката человечества. Смотрите… - он подошёл ближе к Семёну и указал на изображение битвы дракона и человека, - Данная композиция означает гибель человечества, когда брат убивает брата, сын отца и далее. Вот, присмотритесь внимательно. Видите, на заднем плане бой идёт, но у всех воинов драконьи головы, а у некоторых и того более. Посмотрите сюда: туловище наполовину уже не человеческое у этого бойца, а у этого гребень во всю спину. Не уверен, что до конца правильно трактую, но судя по тому, что удалось прочесть на сохранившихся письменах тех времён, именно так и есть.
Вениамин Натанович перевернул бляху, осторожно провёл пальцами по изображению, - А это совершенно противоположное по значению. Этот восход солнца означает, что жизнь всё-таки продолжится, с той лишь разницей, соизволим ли мы принять в ней участие. Посмотрите, вот здесь у края стоит человек, рядом голова дракона лежит, а у человека лишь голый череп, местами плотью обросший. Видно, как от солнца к нему тянутся лучи. Человек сбросил маску и начинает преображаться постепенно, обретая истинный облик. А вот видите линия посередине, как бы граница? За ней нет уже никого, и солнце лучи тянет только вверх. Оно взойдёт обязательно, но вот для кого…?
- Что же за письмена такие? – поинтересовался Семён.
- Какие? – не сразу понял Вениамин Натанович.
- На которых вы что-то там прочли.
- Хм…. Небольшой кусок пергамента из воловьей шкуры, попал как-то мне в руки. Полагаю, что это один из тех свитков, уцелевшая часть которых хранилась в библиотеке Ивана Грозного.
- Ишь ты, как высоко вы замахнулись! Ну а я-то вам для чего, если не для мести?
- Хочу предложить очередную сделку, - Вениамин Натанович замолчал, поднялся с деревянных нар, на которых сидел только что и стал расхаживать по комнате.
- Мне, сделку?! – удивлённо воскликнул Семён, засмеявшись и закашляв одновременно.
- Я предложу в качестве оплаты, дорогую клинику в Израиле и максимально активное лечение самыми новейшими методами и препаратами, которые существуют на данный момент, - нисколько не смутившись, продолжил он.
- Что же я должен сделать? Снова куда-то идти? Да я и до туалета с трудом дойти вскоре смогу, не говоря о чём-то другом, - откашлявшись, ответил парень.
- Никуда идти не нужно, достаточно лишь вспомнить, куда вы дели одну вещь, совершенно неинтересную вам, но важную для меня.
- И!? - вопросительно уставился на него Семён, глядя исподлобья.
- Вспомните, Сёма, когда вы однажды были в лагере в юности, вы купили в местной лавке одну старую невзрачную железку. Мне интересно, куда вы её дели? Если вспомните и она отыщется, я, не медля, закажу для вас персональный рейс в Израиль.
Семён задумался, прислонившись затылком к стене, разглядывая блики света на потолке.
- Нет, не помню… - равнодушно ответил парень, спустя минуту.
- Вспоминайте, Сёма, вспоминайте! Чем быстрее, тем для вас лучше.
- Постойте, а откуда вы знаете про лагерь, и что и где я покупал?! – встрепенулся Семён, несколько озадаченный, хотя уже давно отвыкший чему-либо удивляться.
- Это долгая и скучная история, молодой человек. Достаточно было разузнать, куда дел ту вещь продавец и кто в тот год был в лагере. Спасибо советской бюрократии. Правда, пришлось не один год попотеть, отсеивая «непричастных». А когда выяснилось, что вы ещё и промышляете нужным мне ремеслом, я уж не знал, как радоваться, - расплылся в довольной улыбке хозяин дома.
- А я всю голову сломал. Поверил уже в совесть, о которой вы мне тут вещаете, а тут вон что.... Но почему вы решили, что это я?
- Потому что «Восход Амура», - указал он на медальон, - из "фонтана Жизни" мог взять лишь тот, кто сначала взял " Закат Таримана" из рук смерти… - задумчиво ответил он.
Семен с опаской посмотрел на него. Тот рассмеялся.
- Эх, молодой человек! Вы, я вижу, считаете меня старым, выжившим из ума маразматиком. Вас, может быть смутили громкие названия? А я ведь ничего от вас не скрываю, говорю как есть и предлагаю честную сделку. Если бы я хотел, то давно избавился бы и забыл о вашем существовании. Но у меня есть определенные планы, касаемые нашего общего сотрудничества. Если вас смогут вылечить, это будет замечательно!
- Зачем вы приковали меня? - Семен показал на цепь.
Вениамин Натанович громко хлопнул три раза в ладоши. Через пару мгновений, у дальней боковой стены отворилась неприметная дверь. На пороге стоял неопределенного возраста низкорослый мужичок. Длинные косматые волосы на его голове были спутаны, торчали клоками во все стороны. Он держал светильник в руках, похожий на старинный уличный фонарь и исподлобья недовольным взглядом смотрел на Семёна.
- Что шумишь? В карцер захотел?! Так я тебе сейчас быстро устрою...
- Баланду! Живо! Жрать хочу! – заорал вдруг Вениамин Натанович.
Тот перевёл взгляд, в страхе попятился, захлопнув за собой дверь.
- Не обращайте внимания, Сёма, это - Грегоре, Когда-то он служил начальником одной из колоний в Пермском крае. В девяностые, всю его семью вырезали беглые зеки, вот умом и тронулся. Мне жалко стало бедолагу, на работу взял к себе. По дому теперь помогает. Он будет следить, что бы вы ни в чём не нуждались. И прошу, Семён, проявите к несчастному сострадание, не обижайте его словом или делом. Вот такие дела, - устало вздохнул хозяин дома.
- Зачем Вы приковали меня? - повторил Семен.
- Ты, наверное, переутомился. Вернусь утром. Надеюсь, услышу хорошие новости, - Вениамин Натанович подошёл к столу, положил бляху в кейс и поспешил покинуть помещение.

Сообщение отредактировано Mohnat: Jan 27 2015, 01:23

[Mohnat]

- Да-да, как же, в Израиль... на корм рыбам... - пробурчал парень себе под нос, устраиваясь поудобнее на своём ложе и постепенно погружаясь в воспоминания детства. Он прекрасно помнил то жаркое лето тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, когда ему выпала возможность отправиться в спортивный лагерь в Казахстане, по путевке от районной школы бокса, в которой он занимался дома.
Вот он перемахивает через забор, оглядывается по сторонам, словно вор и устремляется вперёд. Лагерь остался позади. Над степью поднимался горячий воздух, размывая очертания деревьев и домов, к которым он направлялся. Накануне Семён заметил маленький магазинчик, что-то подобие частной лавки, а в магазине увидел то, что уже давно хотел приобрести.
Полчаса туда, полчаса обратно. Потом побродить по лесочку, искупаться, к ужину главное успеть.
Седобородый старик с раскосыми глазами почтительно кивнул, когда заметил паренька, жадным взглядом пожирающего разнообразие всяких интересных вещей, разложенных на разноцветной скатерти. Семён протянул руку, взял складной нож со множеством разнообразных лезвий, и словно заворожённый замер, любуясь им. Старик почтительно улыбался, поглядывая то на нож, то в глаза паренька.
- Хороший нож, - слегка хрипловатым голосом произнёс он.
- Сколько? – поинтересовался Семён, не отрывая глаз от ножа.
- Всего семь-тридцать, - ответил старик, тоном, словно это были сущие копейки.
Семён утвердительно кивнул и достал из кармана мятую десятку. Ему по большей части было все равно, сколько стоила заветная игрушка. Главное не дороже пятнадцати рублей, единственных денег, которые у него имелись.
Старик убрал купюру под скатерть, забрал у Семёна нож и, взяв его двумя руками, будто это был целый меч, торжественно протянул обратно покупателю.
- Подожди! - сказал старик, доставая из-под стола сверток. - Сдачи у меня нет, возьми это. Пригодится.
Он развернул тряпицу и положил на скатерть темный, почти чёрный, словно выкрашенный краской, невзрачный кусок металла. Взору парня предстало что-то похожее на копьё, только без древка.
- Это тоже нож, хороший нож, будем считать, что его ты у меня купил. Теперь это твое.
Возражать не хотелось. Он быстро вышел из магазина и отправился обратно к лагерю, радуясь своей покупке.
Сильно запыхавшись, Семён вбежал в небольшой лесок. Там было прохладно, можно посидеть спокойно. Парень достал ножик из чехла и раскрыл лезвия: маленькие ножницы, пилка, шило, штопор, вилка. Открыл главное лезвие и на доске, на которой сидел, нацарапал: "1989".Затем нацарапал круг, прислонил доску к дереву и бросил в нее нож метров с трёх. Нож стукнулся плашмя и упал на землю. Вторая попытка, третья, четвертая. Сдаваться было нельзя, и уже после бессчётного количества бросков, нож все-таки воткнулся.
- Так-то лучше, - он выдернул его и закрыл лезвие. - Немного погнулось. Ладно, еще закрывается.
Семён вспомнил о второй покупке, развернул грязную тряпку.
Уверенный взмах руки и острый клин из непонятного чёрного метала, со свистом рассекая горячий воздух, воткнулся в доску с первого раза, намертво впившись в дерево. Второй бросок, и снова лезвие летит точно в центр нарисованного круга, почти на всю свою длину прошивая доску.
- Вот это да-а…! - протянул восхищённо Семён, осторожно трогая пальцем острые как лезвие бритвы грани странного ножа.
Последующие несколько бросков, так же увенчались успехом. Парень уже бросал острое лезвие, не особо целясь, но оно всегда летело в цель.
В самом лагере хранить нож не хотелось, могли украсть. Немного побродив по роще, Семен нашел место, где можно его спрятать. В узкой нише под сросшимися корнями дерева было сухо. Замотанный в тряпку, он был там незаметен. Для верности Семен еще засыпал его сухими листьями.
Оставшиеся две недели до окончания смены, парень почти каждый день наведывался в облюбованную рощу, чтобы прогуляться в тенёчке, побыть одному и отдохнуть. Семен с удовольствием поддавался искушению проверить свой тайник и полюбоваться своим ножом, ощутить за его простыми линиями скрытую мощь, силу, быстроту боевого оружия.
В какой-то момент, неосторожно ухватившись за лезвие, он вдруг почувствовал острую боль. Кровь быстрыми каплями стекала по ладони, падая в песок. Семён спустился к реке, промыл рану и замотал куском тряпки от ножа.
Взяв лезвие в руки и намереваясь спуститься снова к воде, чтобы промыть его от крови, он вдруг заметил, что на гладкой поверхности, стали проявляться узоры. Они отчётливо виднелись там, куда попала кровь. Семён не понимал, что это были за чёрточки, плавные линии, похожие на какой-то орнамент. Промыв нож от крови и высушив, Семён вновь внимательно осмотрел его. Орнамент слегка потускнел, но его все равно легко можно было разглядеть.

Торжественная линейка, спуск знамени, долгие скучные речи тренеров. Громкие слова о достижениях особо отличившихся…. И вот старый пазик бултыхается по ухабам грунтовой дороги.
Будучи уже дома, Семён решил сделать из неудобного, слишком большого клина, нормальный нож. Долгие упрашивания дяди Жоры, местного деревенского кузнеца, наконец, возымели действия, когда перед ним появилась литровая банка самогона, которую Семён стащил у матери, запасавшейся к предстоящей уборке урожая. Дядя Жора работал трактористом, а по совместительству заведовал колхозной кузницей: правил косы, обода колёс телег, ножи от косарок, лемеха плугов, когда те гнуло от попадавшихся камней в полях, коих было предостаточно в их местности.
В томительном ожидании прошёл день. Семён помогал матери и сестре по хозяйству, недовольно огрызаясь на их упрёки в его нерасторопности и растерянности. Он скорее желал дождаться утра, чтобы забрать готовый клинок, как обещал дядя Жора: перекованный и с нормальной ручкой.
- Никитична! – послышался голос за калиткой. Мать Семёна вышла с веранды, утирая руки о передник.
- Здравствуй, Галя! Не видала, коров ещё не гонят с поля?
- Никитична, беда у Нинки, ой беда…! Жорку то её задавило! – входя за калитку начала причитать Галя, - Из района милицию уже вызвали, что творится-то, Никитична, ой горе-то...
- Как задавило?! Насмерть?! – мать Семёна присела на ступень крыльца, испуганно глядя на соседку.
- В кузне, час назад, говорят убили его, ой горе-то Нинке…! - изображая гримасу страдания, продолжала Галя.
- Кто убил, Галь?! Бедная Нинка, как же она теперь с тремя детьми справится?! – в тон соседке, запричитала мать Семёна, и по её щекам покатились слёзы.
- Ящиком придавило. Голова разбита вся, что лица не узнать. Его Витька Мотовилкин нашёл.
Семён стоял в сторонке, держа в руках навильник соломы, и с открытым ртом слушал неожиданную новость. Бросив вилы, он выбежал на улицу и побежал в сторону, где располагалась ферма, а так же парк сельской техники.
На территории парка уже столпилось приличное количество селян. Все живо обсуждали произошедшее.
- …Да говорю, тебе, он горн только разогрел, к наковальне подошёл, а ящик этот, что всегда у стены у него стоял и завалился. На нём кувалда лежала, килограмм под десять, ей по голове прямо и шарахнуло, а голова на наковальню как раз попала, - говорил кто-то из толпы.
- А зачем он кувалду запёр туда? Умом тронулся?! Или упражнялся?! – отвечал кто-то, споря.
- … Поскользнулся он на масле, что студил железо! – кричал третий, - Об наковальню и хлопнулся со всего маху головой, ногой ящик задел, а ножки то у него шатались давно, вот он сверху и завалился…
Звук сирены, заставил всех обернуться.
Милицейский уазик въехал на стоянку. Оттуда вышли трое и, протискиваясь сквозь толпу, поспешили к кузнице.

Хоронили дядю Жору через три дня в закрытом гробу. Кто видел до этого, говорили, что его лицо было обезображено сильно, словно по нему долгое время били молотком, намеренно превращая голову в месиво. По версии милиции, это был несчастный случай вследствие несоблюдения техники безопасности.
Лишь спустя две недели, Семён решился прийти в кузницу. Она временно пустовала. Замену покойному дяде Жоре, пока ещё не нашли, да и не особо люди рвались, помня о недавнем событии. Осмотрев все ящики, кучу всякого хлама, но так и не найдя нож, расстроенный, он направился к выходу, полагая, что кто-то его уже обнаружил и забрал. Споткнувшись о порог, он вовремя выставил руки вперёд, падая на землю и замер в упоре лёжа. Чёрный клин лежал прямо перед лицом, остриём направленный к выходу.
Позднее Семён приметил, что всех, кто хоть раз прикасался к ножу, тут же настигали неприятности. В основном это были мелкие неурядицы, но со временем связь стала прослеживаться более чётко. Однажды, когда поздним вечером он вернулся с тренировки и вошёл в дом, навстречу вышла Маринка сестра.
- Сём, тебе нужна эта железяка? Захламил всю комнату, весь день прибираюсь. Если не нужна, выброшу, - недовольно буркнула она, запнулась на ровном месте, падая.
Бросив сумку, Семён пулей подлетел к сестре, хватая её за руку, и они вместе полетели на пол.
Марина испуганными глазами смотрела на остриё клина, замершее в сантиметре от её глаза.
- Никогда больше не трогай мои вещи! – рассерженно заорал он на неё, выхватил нож и поспешил в комнату, часто дыша от волнения. Он не злился ни капельки, скорее наоборот, очень испугался. Свою сестру, Семён всячески оберегал, как в школе, так и на различных гулянках в сельском клубе. Постоянно встревал в драки, если кто-то пытался её обидеть. Она была младше на два года, а он чувствовал за собой некую ответственность перед ней, неосознанно пытаясь заменить отца, погибшего семь лет назад в Афганистане.
Семён понял, что до добра это не доведёт и как-то вечером, взяв удочку и прихватив с собой лопату, отправился на рыбалку. Выкопав довольно глубокую яму неподалёку в бору у приметного валуна, лежавшего здесь сколько он себя помнил, он завернул нож в толстый слой тряпок и закопал, попытавшись забыть о его существовании.


С грохотом распахнулась неприметная дверь, словно её с той стороны выбили ногой, в помещение вошёл Грегоре, с подносом в руках.
- Ваша баланда, - угрюмо проворчал он. - Приятнова подавиться! – забрал ведро с отходами, вместо него поставив чистое.
Еда была вполне сносная: варёные макароны, маринованный огурец, небольшой кусок жареного мяса. Семен без аппетита через силу поужинал, взял салфетку с подноса. Под салфеткой лежала визитная карточка. На черной глянцевой поверхности было нарисовано зарешеченное окно в толстой стене. На обратной стороне была короткая надпись: "Три хлопка - любой каприз за наш счет".


Сообщение отредактировано Mohnat: Jan 27 2015, 01:25

[Mohnat]

Глава 2.
Уснуть никак не получалось. Буквально сразу после ужина, Семёна несколько раз стошнило, опустошив желудок от только что съеденного. Голова постоянно кружилась, тошнотворное состояние продолжалось долго, заставляя тело содрогаться от болезненных спазм.
Взбесившийся желудок, постепенно всё-таки успокоился. Семён отрешённым взглядом смотрел в потолок, размышляя над дальнейшей своей участью. Он не верил ни единому слову Вениамина Натановича и был уверен, что от него избавятся, как только получат копьё. То, что это было именно копьё, Семён не сомневался. Это тогда, в юности, он не до конца понимал, какой именно вещью владел, теперь же всё было предельно ясно.
Взяв в руки визитку, торчавшую в щели между камнями стены, он повертел её в руках, ещё раз внимательно изучив, и хлопнул три раза в ладоши.
- Что шумим? В карцере давно не был?! – спустя несколько секунд раздался крик в помещении.
Семён приподнялся на локтях, кое-как сел, - Мне бы воды, - попросил он.
Охранник шагнул обратно за порог, хлопнув за собой дверью. Как и в прошлый раз, дверь вновь с сильным грохотом распахнулась, стукнувшись о стену. Грегоре принёс поднос, на котором стоял графин и стакан.
- Ваше пойло! Приятнова захлебнуться! - буркнул он, ставя поднос на нары.
- Постой! – прохрипел Семён вслед уходящему охраннику, - Стой, говорю! – он три раза хлопнул в ладоши
Грегоре остановился, замер на мгновение, повернулся. - В карцер захотел?!
- Да что ты всё заладил со своим карцером. Вижу, ты хороший человек, а карцера я не боюсь, мне умирать скоро, так что неважно, - спокойным голосом произнёс Семён.
Пустой взгляд охранника вдруг стал меняться, приобретая черты осмысленности. Казалось, что он пытался понять сказанное или же силился сказать что-то сам.
- Возьми меня с собой?! – вдруг попросил он, - Мне очень надо, возьми… - Скулы его слегка подрагивали, взгляд забегал по сторонам.
- Куда же я тебя возьму? – усмехнулся Семён.
- С собой возьми, очень надо, - повторил Грегоре.
- Ты не понял. Я ведь не на прогулку собрался, а умирать, - ответил Семён, закашлялся и прилёг.
- Мне надо, - почти шёпотом обречённо произнёс охранник и удалился, как всегда звучно хлопнув за собой дверью.
Промучившись ещё какое-то время, ворочаясь с боку на бок, Семён всё-таки уснул.
Сон был неприятный, напряжённый: Тёмные тучи быстро заволакивали до того ясное небо, погружая всё в сумрак. Семён сидел на камне посреди поля и что-то жевал. Привкус у пищи был противный, хотелось выплюнуть, но челюсти против воли продолжали усердно работать, измалывая пищу. Наконец проглотив и сильно поморщившись, Семён поднёс руку ко рту и с остервенением откусил кусок от неё. Он не понимал, зачем это сделал, но не мог остановиться. Прожевав, он откусил ещё. Кровь хлестала из разорванных вен, обильно орошая зелёную траву, окрашивая её в бурый цвет. Что-то больно ударило в голову, мгновенно отключив сознание.
- Хватит, а то сожрёшь себя ещё! - послышался крик над ухом.
Семён открыл глаза. Он лежал на холодном полу, первое мгновение ничего не понимая. Рука была вся в крови, во рту присутствовал солоноватый привкус.
- Что, оголодал? – рядом стоял Вениамин Натанович, и ещё какой-то тип, невысокого роста, худощавый, в строгом сером костюме. Он опирался на трость и был как две капли воды похож на Мишу из Иркутска, подготавливавшего его к походу в монастырь.
Тяжело дыша, Семён кое-как забрался обратно на нары, сел, прислонился спиной к стене.
- Приветствую вас, Михаил, - зажимая рану на руке, поздоровался Семён. – Вот прямо обстановка не та для дружеской встречи.
- Вы меня путаете с братом. Я – Николай, а Михаил дальше своей норы в Иркутске никуда и никогда не выбирался, - ответил он тихим голосом.
- Тогда прошу прощения, обознался, - усмехнулся Семён.
Вениамин Натанович до того молча стоявший, отошёл к противоположной стене, присел в кресло.
- Николай, прошу… - произнёс хозяин дома.
Тот сделал шаг к Семёну и с размаху ударил тростью по лицу.
Перед глазами рассыпались множество ярких искр. Семён завалился на бок. Сплюнув на пол кровью, снова поднялся, прислонив голову к стене.
- Это, Сёма небольшая презентация, - почти шёпотом произнёс Вениамин Натанович.
- Презентация чего? – оскалился окровавленными губами Семён, изобразив подобие улыбки. – Ваших намерений? Так я изначально в них был уверен, - усмехнулся парень.
- Вы, молодой человек, по-моему не до конца осознаёте с чем и с кем играть вздумали! – повысил он голос.
- Это вы, не до конца наверное осознаёте, что пугать меня бессмысленно. В моём-то положении, Вениамин Натанович…! Теряете хватку, – покачал головой Семён, ехидно ухмыляясь, - Или думаете, боли боюсь? Плевать! Я каждую секунду её испытываю, моля бога, чтобы скорее сдохнуть и не мучиться.
- Возможно…. Но не думаю, что это понравится Марине Викторовне Алтуховой, в девичестве Ожиговой, - ухмыльнулся Вениамин Натанович.
- Сестру не тронь, cукa! – прохрипел Семён, тут же переменившись в лице.
Вениамин Натанович сунул руку в боковой карман, достал прозрачный пакет, вытащил бляху из него и швырнул на пол.
- Не удивляет, что без опаски ношу её при себе? – посмотрел он исподлобья.
- Нет, - коротко ответил Семён. – Полагаю, изобрели антидот против радиации и вы теперь ничего не боитесь?
- Перестаньте ломать комедию, Сёма. Неужели я похож на идиота?
- Ни в коем разе!
- Тогда зачем вы подсунули мне эту поделку? Мало того, что радиационный фон в норме, так это ещё и позолоченная латунь…
- Я никому ничего не подсовывал. Вы сами забрали этот безобидный сувенир у меня, и сами стали утверждать, что он радиоактивен и тому подобное бла-бла-бла. Я же ни слова не сказал, где меня можно было уличить во лжи. Так что, не вижу обоснованных претензий.
- Браво, Сёма, один-ноль в вашу пользу! Но мне все-таки интересно, где оригинал и для чего вы сделали копию?
- Это вы меня за идиота держите. Я знал, что рано или поздно меня вычислят, поэтому копию и сделал, как гарантию.
Вениамин Натанович поднялся с кресла, подошёл к Семёну. – Оригинал где, сучёныш?! – сквозь зубы процедил он, ухватив парня за волосы.
- Хм… прямо как в кино, - усмехнулся тот в ответ. – Продай Родину, или умрёшь!? По закону жанра я должен сейчас плюнуть в лицо и гордо произнести, - « Стреляй же фашистская сволочь, а Родину я не продам!»
- А знаете, молодой человек, я вам завидую, - уже спокойно произнёс Вениамин Натанович, вернулся обратно и уселся в кресло. – Держитесь за руку со смертью и хоть бы что…. Блестящая выдержка! Действительно, как в кино. Только полагаю, это всего лишь истерика, прикрытая маской безрассудной смелости.
- Всё гораздо проще, - тяжело вздохнул Семён. - Мне ведь со дня на день в путь дорожку дальнюю, к праотцам. А эта суетная серая атмосфера вокруг, достала уже. Ни тебе развлечений напоследок, ни простора свободы…. Холодные мрачные стены, да полумрак тоскливый. Обидно…
- Всё в ваших руках, Сёма. Вы мне оригинал, я вам любые развлечения и воздуха столько, что хоть захлебнитесь.
- Ответьте честно на вопрос, и я подумаю…
- Внимаю, Сёма.
- Для чего вам бляха, копьё? Зачем вообще всё это? Вы не последний человек в этой жизни. Имеете всё, что только можно пожелать простому смертному: деньги, власть, любые капризы.
- Вы вряд ли поймёте, - Вениамин Натанович задумался на некоторое время, уставившись в пол. - Почему-то многие думают, что если есть деньги, то жизнь удалась и ничего более не надобно. Это большое заблуждение, которое осознаётся, когда достигаешь определенных величин, мечтаний в плане денег. Приходит понимание, что на самом-то деле большие деньги – это скучно. Купить можно многое, но уже не хочется, не интересно. Хочется чего-то иного…. Я долгие годы бьюсь над разгадкой одной древнейшей загадки: Есть старая легенда, которая гласит, будто люди когда-то имели великий дар, силу, способную управлять природой, жизнью. По каким-то причинам, мне, к сожалению, неизвестным, они решили избавиться от своего дара. Просто так это сделать было невозможно и всю свою мощь они стали прятать в камень, метал, землю. Прятали там, где как они полагали до неё никто не сможет добраться. В легендах говорится, что сила та чистая была, добрая, но для незнающего человека она превращалась в силу разрушения, смерти, боли. А знающий, мог повелевать людьми, природой…. Наше общество верным твёрдым шагом движется к чему-то страшному и самоубийственному. Люди продажны, гнилы по своей натуре. Миром правит машина разрушения. Существуют две вещи, в которых, как мне доподлинно известно, спрятана определённая часть этой энергии. В «Закате Таримана» и «Восходе Амура» сконцентрированы две противоположные друг другу стихии, являвшиеся когда-то неотъемлемой частью человека. Что-то вроде плюса и минуса. Соединившись вместе, их можно вытащить оттуда при определённых обстоятельствах и попытаться вновь ими управлять. Это даст определённую власть, посредством которой возможно будет изменение движения общества в нужное русло. Это всё, что могу вам ответить. Надеюсь, любопытство удовлетворено?
- Понятно… Хайль Гитлер! - Семён резко выбросил руку вперёд, демонстративно нахмурив брови.
- Эх, Сёма, вам всё смешно…
- Скорее, печально. Вы, Вениамин Натанович, не первый, но надеюсь последний. А о предшественниках своих можете легко прочитать в книжках по истории, и про то, как они в итоге закончили, пытаясь прыгнуть выше головы.
- Ничего вы не поняли, - искренне разочарованно ответил Вениамин Натанович.
- Это вы не поняли! Мощь, про которую говорите, рождалась вместе с человеком, достойная его сути, а мы нынешние, имеем то, что заслуживаем, и не более.
- О! Да я смотрю, не лыком шит наш авантюрист! - усмехнулся хозяин дома. – Откуда такие выводы?!
- Оттуда… - вверх указал рукой Семён.
- Ну да, я забыл уже, что вы одной ногой ТАМ! – усмехнувшись, повторил он его жест, - Мой вам совет, выспитесь, как следует. Рано утром предстоит путешествие, а вы беспомощны, словно старик. Позже я пришлю врача. Он более-менее поставит вас на ноги.
- Куда идём? – поинтересовался Семён.
- Туда, где вы спрятали нужное мне.
- Пообещайте, что Маринку не тронете.
- Обещаю…
- Выбора у меня нет?
- Есть. И от него зависит, познакомится ли в итоге Марина Викторовна с моими людьми, или же ей все-таки повезёт и она никогда в жизни их не увидит… - Вениамин Натанович подошёл к входной двери, обернулся. – Чуть не забыл! – стукнул он себя ладонью по лбу. – Николай, прошу! – обратился он к стоявшему в сторонке своему спутнику.
Николай подошёл к Семёну и со всей силы вновь ударил тростью по лицу.
- Это, Сёма, вам за суку! Нехорошо обзываться, - изобразил обиду на своём лице Вениамин Натанович и вышел на лестницу, ведущую из подвала наверх.

Дверь захлопнулась, оставив узника в полном одиночестве. Семён начал лихорадочно соображать, как выпутаться из сложившейся ситуации, но ничего путного в голову не шло. В своём, по сути эгоистичном существовании, он совершенно позабыл, что двигаясь по острому лезвию судьбы, невольно тянул за собой близких людей. Это была единственная, но непростительная ошибка с его стороны. На свою жизнь уже было наплевать, а вот за жизнь сестры, матери он очень боялся. Отдать безумному старику то, что просит? Наверное, так и следовало поступить. Пусть тешится на старости лет. Семён прекрасно осознавал, что Вениамин Натанович был из числа людей жестоких, циничных, с напускной вежливостью. Для таких, обычно ничего не стоило растоптать чью-то жизнь, не поморщившись, лишь наслаждаясь своей вседозволенностью с каждым последующим шагом.
А что, если на самом деле эти странные предметы сдерживали в себе ненужную людям энергию? Ведь не с проста его организм сейчас держался из последних сил, отчаянно цепляясь за жизнь. Наверняка не от дуновений ветра здоровое всю жизнь тело, вдруг стало слабым и больным. Уже по прошествии нескольких дней, с тех пор как выбрался из монастыря, он временами стал замечать поначалу лёгкую слабость, а позднее и более сильные приступы недомогания, становившиеся со временем частыми.
Казалось, что ответы на все эти вопросы он прекрасно знал, но они словно прятались за какой-то невидимой преградой созданной разумом, пытавшимся защититься от правды, не дать пошатнуться устоявшемуся видению жизни. Семён где-то в глубине души осознавал, что «Закат Таримана» и «Восход Амура», как их называл Вениамин Натанович, не должны попасть в руки людей. По крайней мере, людей нынешних, не готовых и неспособных правильно воспользоваться и понять замысел «скульптора» спрятавшего в металл первородную мощь.

[Mohnat]

Почти бесшумно отворилась дверь. В помещение вошёл Николай, опираясь на свою трость.
- Антон Львович, проходите!
Следом вошёл пожилой мужчина, довольно грузный, в очках и с очень уставшим взглядом. Он вкатил штангу, на которой висела прозрачная бутыль с какой-то жидкостью.
- Лягте на спину, заверните рукав, - сухо попросил он, подойдя к нарам, на которых лежал Семён.
Чётким движением, он проткнул вену на руке, что-то подкрутил на капельнице. – Минут через тридцать, сменить придётся. Я наверху буду. И следите, чтобы воздух не попал в вену. Зовите, если что, - дал он указания Николаю, тот утвердительно кивнул.
Врач осмотрел ещё раз капельницу, заглянул в зрачки Семёну, посветив в них маленьким фонариком, и спешно удалился.
Семён лежал какое-то время, глядя в сумрачный потолок. Постепенно его стало клонить в сон, в какой-то момент сознание отключилось.
***
Было очень душно. Семён открыл глаза. Всё тот же полумрак от двух тусклых фонарей на стене, слабо освещавших комнату. Хотелось сильно пить.
Семён слез с нар, взмахнул руками, разминаясь, попробовал присесть, встать, голова на мгновение закружилась, но всё быстро прошло. Самочувствие было намного лучше, чем накануне.
Забравшись обратно на своё ложе, Семён громко хлопнул три раза в ладоши.
- В карцер захотел?! – мгновенно отворилась дверь, словно за ней стояли и ожидали этого момента.
- Грегоре, который час? – поинтересовался Семён.
- Восход через три часа восемнадцать минут, - отрапортовал бодро тот.
- Принеси водички, пожалуйста!
Дверь захлопнулась и буквально секунд через десять вновь распахнулась с уже привычным грохотом.
- Приятнова захлебнуться! – буркнул свою дежурную фразу охранник, ставя на нары поднос с пластиковой бутылкой воды.
- Постой! – окликнул его Семён, когда тот дошёл уже до двери. – Ты просил, чтобы я тебя с собой взял…
- Возьми! – повернулся Грегоре. Его взгляд горел каким–то безумством и надеждой.
- Я подумаю. И когда попаду туда, попрошу, чтобы тебя тоже взяли.
- Ты обманешь… - переменился в лице охранник.
- Я обещаю, что вспомню о тебе, выполни лишь одну просьбу мою.
Грегоре вопросительно посмотрел на Семёна.
- Принеси мне телефон.
- Так нельзя, - буркнул охранник и вновь опустил глаза, внимательно разглядывая пол.
- Можно. Иначе я не смогу попросить за тебя, - демонстративно разочарованно вздохнул Семён.
- Ты обманешь, - вновь пробурчал Грегоре тоном обиженного ребёнка.
- Не обману. Ты ведь должен знать, что тех, кто обманывает, отправляют обратно. Я не хочу назад, поэтому обманывать тебя не могу.
Охранник молча развернулся и удалился, очень тихо прикрыв за собой дверь в этот раз.
Время тянулось очень медленно. Семён поначалу с нетерпением ждал, в надежде, что охранник выполнит просьбу, но тот не появлялся. Парень пытался придумать план действий, чтобы обезопасить хоть как-то сестру, если вдруг что-то пойдёт не так, но кроме одного единственного варианта, в голову больше ничего не приходило.
- Вот!
Семён подорвался резко от неожиданности. Рядом стоял Грегоре и держал в руке мобильник.
- Уф… - вздохнул Семён. - Ты что так пугаешь?! То двери ногами выбиваешь, а тут как мышь подкрался.
Выхватив из его рук старенький телефон, парень лихорадочно стал нажимать кнопки, иногда запинаясь, стирал цифры, пытаясь вспомнить нужный номер. Связь почти отсутствовала, лишь одно деление антенны то исчезало, то появлялось, но этого было вполне достаточно.
-Грегоре, я хлопну три раза, побудь пожалуйста за дверью, - попросил он.
Охранник молча развернулся и скрылся за дверью, прикрыв её за собой.
Наконец, нажав кнопку вызова, он поднёс телефон к уху, напряжённо вслушиваясь в длинные гудки:
- Слушаю… - послышался заспанный женский голос.
- Марин, это я, Семён, - сильно волнуясь, ответил он.
- Сёма, ты с ума сошёл, третий час ночи…
- Мариночка, сестричка моя, пожалуйста, выслушай меня и сделай так, как я прошу! Здесь связь плохая и может в любой момент прерваться, так что повторить вряд ли смогу! Прямо сейчас хватай Юльку, документы, деньги, вызови такси, езжайте на вокзал. На первой электричке отправляйся к матери…
- Сёма, ты напился что ли?! – раздражённо перебила его Марина.
- Не перебивай, дура! – заорал вдруг Семён, крепко стиснув зубы от внезапно ударившей в голову резкой боли. - Прости сестричка, прошу, только дослушай! – уже более спокойно продолжил он. - На чердаке, под одной из балок найдёшь свёрток, там деньги и дубликат ключей от моей квартиры. Я матери деньги откладывал, но теперь неважно. Забирай её, и втроём езжайте куда-нибудь в Питер, или в любой другой город. Снимите гостиницу, красотами там полюбуйтесь, не знаю в общем, придумаете чем себя занять. Через пару недель можете возвращаться. У меня в квартире в прикроватной тумбочке лежит папка синяя со всякими документами. На первом листе в углу номер телефона. Позвонишь по нему и скажешь, что от меня. Это юрист, он оформит все необходимые документы на квартиру и на машину. Я всё на Юльку переписал. Пожалуйста, сделай, что прошу. Ты знаешь, что я никогда в жизни тебя не обманывал…. Всё, сестричка, прости меня! Я вас очень всех люблю… Племяннице и матери привет!
Не дожидаясь ответа на том конце провода, Семён сбросил вызов, вытащил сим-карту, чтобы не перезванивали, и сделал глубокий глоток воздуха. Скулы резко свело, по щекам потекли слёзы. Ему уже было плевать на всё, только бы этот старый чёрт, помешанный на власти, забыл о его семье, получив свои заветные «игрушки». Семён готов был их отдать без сожаления, а если ещё и жив останется, тогда сможет как следует попрощаться с родными и объяснить всё.
- Не обманешь? – на пороге стоял охранник и с надеждой смотрел на Семёна. За его пугающим и злобным видом, усматривался доверчивый ребёнок. Жизнь нещадно сломала этого человека, а разум спрятался за толстым слоем брони, не пуская к себе правду этой самой жизни. Но, казалось, будто в этом по-детски наивном взгляде таилось намного большее. Он всё понимал… всё, что сотворил сам, и сотворили с ним. Боялся этого, желая уйти из этого мира, как можно скорее.
- Не обману Грегоре, - прошептал Семён и протянул ему телефон, - Извини, он больше не работает. Сим-карту поставить новую нужно.
- Да, – коротко ответил Грегоре и, взяв телефон, скрылся за дверью.

[Mohnat]

Глава 3.

- Подъём! – послышался крик над ухом.
Семён подскочил, как ошпаренный. В помещении стояли трое. Двоих он уже знал: это были те два громилы, которым его предали полицейские. Один открыл замок браслета на ноге.
- Теперь ты свободен, узник замка Иф! - замогильным голосом произнёс он и все трое дружно захохотали.
- Давай, на выход! – отсмеявшись, скомандовал он.
Семён прошёл к выходу, поднялся по длинной лестнице, подталкиваемый в спину. Оказавшись на верху и пройдя по длинному коридору, его вывели на просторный двор, больше похожий на хозяйственный. Здесь были разные сарайчики, клетки с собаками. Чуть в стороне, за высоким кирпичным забором виднелся роскошный особняк. Возле забора стоял Николай и держал на коротких поводках двух бультерьеров, рвущихся на какую-то кучу тряпья. Семён присмотрелся, куча вдруг зашевелилась. Это был человек. Он лежал, уткнувшись лицом в землю, потом приподнялся на коленях, повернулся, сел. В окровавленном лице несчастного, Семён узнал своего охранника. Сердце дрогнуло, на миг перехватило дыхание. Взгляд Грегоре был напуганный, непонимающий. Он медленно вертел головой по сторонам, будто не соображая, где находится и что происходит.
- Вот так приютишь человека, а он тебе потом в душу плюёт. Эх… неблагодарные человеки! Да, Сёма? – Вениамин Натанович стоял рядом, неизвестно откуда вдруг взявшийся.
- Зачем, вы так? – растерянно спросил Семён.
- Не люблю предателей. Не переношу категорически! Кстати, как там родные? Попрощаться успели? – с издевкой поинтересовался Вениамин Натанович, давая понять, что всё знает о его телефонном разговоре.
- Николай, хватит, пора уже! - крикнул он.
Николай кивнул и выпустил из рук поводки. Собаки бросились на человека. Одна тут же вцепилась в горло, с остервенением мотая головой. Из разорванной шеи фонтаном хлынула кровь, брызжа во все стороны. Человек завалился на бок, судорожно дёргая ногами. Обезумевшие псы продолжали рвать его плоть.
Семён зажмурился, не желая больше наблюдать за происходившим.
- Что, Сёма, страшно!? А вы смотрите, смотрите внимательней!
Семён ничего не ответил, желая как можно скорее покинуть этот двор, за несколько минут ставший соль ненавистным. – Прощай, Грегоре, я всё-таки не обманул тебя. Прости, что так жестоко… - пробормотал он себе под нос и открыл глаза.
Николай безуспешно пытался оттащить собак от безжизненного тела и еле слышно ругался, испачкав обувь в крови.
- Прошу! – Вениамин Натанович указал на калитку в воротах.
Семён быстрым шагом направился в указанную сторону. Оказавшись за воротами, его подвели к большому чёрному внедорожнику, усадили на заднее сиденье вместе с одним из охранников.
- Я, с вашего позволения, поеду следом, - заглянул внутрь салона Вениамин Натанович, изобразив безмятежную улыбку. – Рад бы поболтать в пути, но очень утомился что-то. Ночь бессонная выдалась нынче, хоть в дороге подремлю. Сейчас заедем в одно место, встретимся кое с кем, а потом мои ребята довезут вас до нужного места, куда укажете. Я, к сожалению должен буду вернуться.
Семён ничего не ответил, демонстративно отвернувшись.
- Вот и хорошо. Поехали! – скомандовал Вениамин Натанович, захлопнув дверь.

Ехали по прикидкам уже минут тридцать по тихой двухполосной трассе, пролегавшей среди хвойного густого леса по обеим сторонам обочины. Семён пытался определить местонахождение, скорее ради любопытства. По большему счёту, было все равно. Встретившиеся два раза ответвления с указателями названий населённых пунктов, не добавили ясности. Однозначно это было где-то в Подмосковье, но вот где, непонятно.
Вскоре свернув на неприметном перекрёстке вправо. Проехав по плохому асфальту около километра, водитель остановил машину у обочины, позади одиноко стоявшего синего микроавтобуса. Дальше нормальная дорога заканчивалась и начиналась ухабистая грунтовка.
Боковая дверь минивена отворилась, оттуда вышел молодой паренёк, довольно крепкого телосложения и, сунув руки в карманы, замер, словно ожидая команды.
Дверь со стороны Семёна отворилась.
- Это, Сёма, разминка памяти, - тихо произнёс Вениамин Натанович, заглядывая внутрь. Он повернул голову, махнул рукой.
Паренёк, нырнул внутрь салона и вытащил оттуда девушку со связанными руками и заклеенным скотчем ртом.
Семён вздрогнул, резко закололо в груди.
- Суka! – заорал Семён, рванувшись из машины, но тут же получил сильный удар в затылок.
- Тише, Сёма, тише… - отпрянул в сторону Вениамин Натанович.
- Ты обещал! – сквозь хрип заорал Семён.
- Ну, пока я своё обещание держу, и она в целости и сохранности, - с ухмылкой ответил тот.
Сестра стояла с заплаканным лицом, умоляюще глядя в их сторону. Она вдруг резко метнулась вперёд, паренёк схватил её за плечо и со всего размаха ударил в лицо ладонью.
- Андрюша, поаккуратнее, не стоит применять грубую силу к этой прекрасной даме. Дамы они ласку любят! – пожурил его Вениамин Натанович. – А вы, Сёма, надеюсь, вспомнили нужную дорогу. Водителю объясните, куда ехать. Поехал бы с вами, но, к сожалению не могу, дела…
- Саша, как доберётесь до места, отзвонитесь! – обратился он к водителю, захлопнул дверь и пошёл к себе в автомобиль, стоявший позади.
Девушку затолкали обратно в микроавтобус.
- Ну! – посмотрел в зеркало заднего вида, водитель.
- На Дмитровку, - буркнул Семён.
Развернувшись, внедорожник покатил в обратном направлении, откуда они только что приехали.
Семён окончательно утвердился в своих мыслях, что отпускать ни его, ни тем более сестру, никто не собирается, даже после того, как он передаст требуемые вещи. Марина увидела уже слишком много, чтобы кто-то в здравом уме её просто так отпустил. Вениамин Натанович без опаски позировал перед ней своей физиономией, а идиотом он не был. Посему выходило, что их участь уже предрешена. Сам Семён знал, видел и того больше. Ему даже не пытались завязать глаза, когда увозили из поместья. Но сохранность своей собственной шкуры была уже и так ясна, а перед Мариной он чувствовал огромную вину, что невольно втянул её в это. В голову пришла мысль, что её могут ещё какое-то время продержать, как стимул, давая изредка созвониться, а потом в этом же лесу и закопают.
Впереди показался перекрёсток с главной дорогой. Семён вдруг сильно закашлялся, согнулся в колени, сплюнул на пол.
- Эй! - закричал на него охранник, сидевший рядом. – Ты что удумал!? - он брезгливо покосился на парня, отодвигаясь подальше на сиденье.
Семён содрогнулся в тошнотворном спазме.
- Саш, тормозни, сейчас заблюёт тут всё, - попросил он водителя.
Автомобиль прижался к обочине.
- Выходи, живее! – прикрикнул охранник, потянулся, дернул за ручку двери и вытолкнул парня на дорогу.
Семён дошёл до придорожных кустов, согнулся, уперев руки в колени. Охранник стоял в паре шагах, внимательно поглядывая по сторонам.
- Вроде нормально, - тяжело дыша, произнёс Семён, направляясь обратно к автомобилю. Поравнявшись с охранником, он вновь согнулся, сильно начав кашлять, часто сплёвывая.
- Испачкаешь, убью! – гаркнул тот, делая шаг назад.
Молниеносным рывком Семён метнулся к охраннику, нанося удар снизу вверх кулаком в челюсть. Руки ещё хорошо помнили многочисленные боксёрские поединки в юности. Звонкий стук смыкаемых зубов, тело как подкошенное рухнуло на землю.
Водитель резко распахнул дверь, пытаясь выбраться из-за руля, одновременно хватаясь за пистолет в нагрудной кобуре.
Рывок в сторону: Семен изо всех сил ударил его в голову. Потом ещё и ещё раз, пока тот не начал терять ориентацию. Ухватив за руку, он резко выдернул его из салона, прыгнул за руль, трясущимися руками переключил рычаг коробки-автомата и в пол нажал педаль газа, с визгом колёс срываясь с места.
Синий минивен стоял на прежнем месте. Двое, лениво прогуливались рядом взад-вперёд, о чём-то болтая.
Семён был прав в своих мыслях. Они никуда не собирались ехать, и скорее всего, ожидали команды, чтобы избавиться от ненужного «груза». Заметив автомобиль, они отошли к обочине. Семён притормозил, замедлив ход и вытащив руку в окно, призывно махнул. Они быстрым шагом направились навстречу, и когда оставалось с десяток шагов, Семён резко надавил на педаль газа. Один из них успел среагировать, резко отпрыгнув в сторону, второй отлетев от капота, упал в придорожный овраг. Семён врубил заднюю передачу, пытаясь настигнуть другого. Послышались хлопки выстрелов. Паренёк запнулся, пятясь назад, пытаясь передёрнуть заклинивший затвор пистолета, и полетел на землю. Автомобиль дернулся резко назад, подпрыгнул, словно на ухабе, послышался сдавленный крик.
Подъехав к микроавтобусу, Семён выскочил из-за руля, бросился к нему, распахнул боковую дверь. Тяжело дыша, на полу лежала Марина. Лицо её было в крови. Рядом на сиденье, свернувшись калачиком, тихо лежала племянница Юлька. Её редкое дыхание было очень слабым, губы побледнели, веки иногда судорожно подёргивались. На соседнем сиденье, Семён увидел несколько шприцов. Три из них были пусты, еще два наполнены какой-то прозрачной жидкостью.
Поначалу Семён хотел сесть за руль минивена, но быстро прикинув скоростные качества, передумал. Подхватив на руки ребёнка, он бегом перенёс девочку во внедорожник, уложил на заднее сиденье, вернулся, развязал сестре руки, отклеил пластырь с губ, взвалил на плечо и перетащил её, аккуратно усадив рядом с дочкой.
У обочины послышался слабый стон. Семён осторожно подошёл, перевернул на спину корчившегося парня, вытащил из его кобуры пистолет, повертел в руках, проверил предохранитель. Он имел общее представление об оружии, но никогда толком им не пользовался.
- Ладно, потом разберусь, - буркнул он себе под нос, возвращаясь к машине.
Подъехав к тому месту, где он распрощался со своими конвоирами и приготовился проскочить, но там уже никого не было. Включив встроенный навигатор на панели, быстро сориентировался, где находится и, выехав на трассу, вдавил педаль газа в пол.
- Чёрт…чёрт…чёрт…! – спустя какое-то время сквозь зубы выругался Семён, вдруг сообразив, что за автомобилем может быть установлено спутниковое слежение. Мало того, что его уже наверняка ищут, так современная электроника, пичкавшаяся практически в каждый мало-мальски дорогой транспорт, выдавала его с потрохами, что и гоняться не нужно было. Достаточно дождаться в нужном месте, наблюдая за передвижением с экрана монитора. Будь он один, отправился бы дальше пешком, но ситуация была крайне сложной.
Вся надежда была на то, что при его поиске побоятся привлекать правоохранительные органы, ограничившись собственными силами. Но вот насколько масштабны были эти силы, оставалось загадкой. Да и наверняка не сразу вычислят, понадобится время.
Свернув несколько раз в нужном направлении, Семён вскоре выехал к федеральной трассе, притормозил у обочины и стал на карте навигатора выискивать ближайшую больницу. Такая, располагалась через двадцать километров в небольшом районном городке. Недолго думая, Семён вырулил на трассу и помчался в нужную сторону.
Дорога была не особо загружена, так что ехать получалось с довольно приличной скоростью.
Отыскав быстро больницу, благодаря всё тому же навигатору, Семён въехал на её территорию под знак «кирпич», объехал старое здание, выкрашенное в зелёный цвет и припарковался у двери с надписью «Приёмное отделение»
- Помогите кто-нибудь! – Крикнул Семён занося ребёнка в помещение.
- Что случилось?! – Подошла женщина в белом халате.
- Девушка, милая, не знаю, похоже, какие-то наркотики, - сбивчиво ответил он, уложил девочку на каталку стоявшую рядом и метнулся к выходу, через минуту вернувшись с сестрой на руках.
- Сюда ложите её! – указала женщина на ещё одну каталку, стоявшую у стены.
Ребёнка уже осматривал пожилой мужчина в синих штанах и такого же цвета рубашке с короткими рукавами.
- Рассказывайте! – не поворачиваясь, попросил он.
- Что? – не понял Семён, опускаясь на стоявший рядом стул и тяжело дыша.
- Что произошло, рассказывайте?! – раздражённо ответил он.
- Им что-то вкололи, может наркотики какие?
- Кто вколол? – равнодушно спросил врач.
- Да не знаю я, делайте что-нибудь! – заорал на него Семён.
Доктор ничего не ответил, осмотрел руки у обеих, заглянул в зрачки. – Нина зовите санитаров, и позвоните в реанимацию, пусть готовятся! – Дал он указание стоявшей рядом медсестре.
Появившиеся двое молодых парней, по очереди укатили каталки, скрывшись за дверью в конце коридора.
- Где их документы, полиса? – поинтересовался врач.
- Не знаю. Я их подобрал на дороге, - выдумал Семён первое, что пришло в голову.
- Ясно, будем разбираться. Нина вызовите полицию!
- Зачем полицию!? – поднялся со стула Семён.
- Затем! Мы обязаны в подобных случаях сообщать в органы, да к тому же девушка избита, - сухо ответил врач. – Вам тоже необходимо дождаться полицейских.
- Хорошо, я подожду. В машине буду, - Семён быстро вышел на улицу и сев за руль, ни секунды не медля, выехал с территории больницы.
Покружив недолго по узким улочкам небольшого городка, он вернулся обратно. Нашёл тихий неприметный двор и припарковался в нём. Постепенно в голову начал возвращаться привычный гул, изредка подташнивало. Действие лекарства, которое ему влили накануне, заканчивалось. Семён прикрыл глаза, откинувшись на сиденье. Усталость мгновенно навалилась на всё тело. Безумный день, отнял последние силы. В какой-то момент стало безразлично, найдут его или нет. Предательская слабость пришла и в разум, подавив инстинкт самосохранения.

[Mohnat]

***
Сумерки уже плотно окутали город. Семён резко открыл глаза, завертел головой по сторонам, не сразу сообразив, где находится.
Придя в себя, он вышел из машины, ещё раз осмотрелся. В маленьком дворике стояла тишина. Заперев автомобиль, он пешком отправился к больнице.
Внимательно глядя по сторонам, Семён зашёл на территорию и уселся на лавочку, в больничном сквере. Какой-то старичок, одиноко сидевший на соседней лавке, отрешённым взглядом смотрел перед собой в одну точку, о чём-то размышляя.
- Сегодня положили? – повернул он голову.
- Нет, родных навещаю, - ответил Семён.
- Сегодня неприёмный день, - буркнул старик.
- Я не знал.
- Могу сходить, позвать кого нужно, - предложил он вдруг.
- Да нет, не нужно, отец. Они знают.
- Жена? – продолжал сыпать дед вопросами.
Из-за угла здания вынырнули двое полицейских. Один что-то помечал в папке, остановился на мгновение, поднеся её к свету фонаря. Семён быстро пересел к старику на лавку, повернувшись к нему лицом.
- А скажи, отец, с чем лежишь? – спросил он первое, что пришло в голову.
- Простата проклятущая дожить последние годы нормально не даёт, - вздохнул он.
- А где у вас тут реанимация?
- Да вон, сзади больницы, одноэтажное здание. Там на двери написано. А тебе зачем?
- Да так…любопытно… - ответил Семён.
- Точно не лежишь тут?! – недоверчиво переспросил старик, прищурившись. – Вид у тебя похлеще моего будет, того и гляди сунешься тут прямо. Цвет, что у покойника, - усмехнулся он.
Полицейские вышли за ворота больницы, сели в припаркованный за забором «уазик» и быстро уехали.
- Ладно, отец, выздоравливай! – махнул ему рукой Семён, направившись за угол больницы, откуда только что вышли стражи порядка.
- И ты лечись, не запускай… - крикнул вдогонку старик.
Здание реанимации нашлось сразу. Оно было расположено ближе к забору. Маленькое одноэтажное обшарпанное строение. В занавешенных белыми плотными ширмами окнах горел свет. Семён попытался заглянуть внутрь, но ничего рассмотреть не удавалось.
- Молодой человек!
Семён обернулся. Возле двери приёмного отделения, в свете фонаря, висевшего над дверью, стояла уже знакомая медсестра Нина
- Вы кто такой и что тут делаете?!
- Простите, я хотел узнать, как там девушка молодая и ребёнок, - направился Семён к ней. – Я днём привёз их.
- А, это вы… а вы кем им приходитесь? – поинтересовалась она, прикуривая сигарету.
- Никем. Подобрал на дороге, вот хочу поинтересоваться самочувствием, волнуюсь.
- Такую информацию могут получить только родственники.
- Девушка, милая, просто скажите, как они?!
- Я уже всё сказала, - она бросила окурок в урну, стоявшую рядом, взялась за ручку двери.
Семён подскочил к ней, хватая за руку.
- Я сейчас санитаров позову, ну-ка отпусти! – вскрикнула медсестра.
- Ну, пожалуйста, просто пару слов и всё! – еле сдерживал себя Семён, чтобы не сорваться. Нервы были натянуты уже до предела.
- Да успокойся ты…! – раздражённо вздохнула она. – Ребёнок чувствует себя хорошо. Утром в детскую звонить будем, пусть забирают.
- А девушка?
Медсестра снова вздохнула, но уже устало, отпустила ручку двери. – Не знаю я, спросите у них, если скажут, - махнула она в сторону реанимации, откуда двое выкатывали каталку.
Семён развернулся и быстро направился в их сторону.
- Господа! – обратился к ним парень, подходя. – Тут девушку и ребёнка сегодня привезли, что с ними?
- А вы кто им приходитесь?
- Это я их привёз, подобрал на дороге.
Один достал сигарету из кармана, закурил. – Да ребёнок лёгкий был, спит уже, а девушка вот, - кивнул он на каталку, где кто-то лежал, накрытый простынёй.
Ноги у Семёна подкосились, в глазах резко помутнело. Он трясущейся рукой отодвинул край простыни в районе лица.
- Зачем… - прошептал Семён еле слышно.
- Вам плохо!? – поинтересовалась медсестра, подошедшая следом. Она ухватила его под руку. – Тише, тише, пошли, - Она подвела Семёна назад к приемному отделению, открыла дверь, заводя внутрь. – Юр, нашатырь неси быстрей.
Санитар, листавший журнал, сидя на стуле у окна, сорвался тут же с места, порылся в шкафах за приёмной стойкой, и подбежал с ваткой, поднося её к лицу Семёна.
- Ты как? – участливо спросила медсестра, когда тот встрепенулся от едкого запаха.
Семён молча кивнул, давая понять, что всё нормально.
- Посиди. Держи вот, плохо будет, понюхаешь, - сунула она ему в руку ватку.
Семен поднялся с кушетки, на которую его усадили до этого, и вышел за дверь. Ноги слабо держали, к горлу подкатил ком. Он раз за разом вспоминал осунувшееся мёртвое лицо Маринки, но отказывался верить, в надежде, что вот-вот проснётся, позвонит ей, услышит её голос. Опустившись на корточки, Семён с остервенением стал тереть лицо ладонями, словно пытаясь сбросить дурное наваждение, очнуться от кошмарного сна, но ничего не происходило, лишь повторяющаяся без конца фраза в голове «Умерла она».
- Юлька! – вдруг громко произнёс Семён.
Он прошёл к одноэтажному зданию реанимации, дёрнул за ручку двери, та оказалась заперта.
Из-за угла здания больницы вдруг вынырнул автомобиль, ослепив на секунду светом фарам. Серый внедорожник остановился у приёмного отделения. Из салона бодро выскочили двое парней и направились внутрь. Семён постучал в дверь.
- Вы кто? Что хотели? – на пороге стоял средних лет низенький бородатый мужичок в халате.
Семён толкнул его внутрь, достал пистолет из-за пазухи.
- Где ребёнок, которого сегодня привезли!? – прикрикнул он. – Быстро!
Врач с ужасом смотрел на оружие и медленно пятился назад.
- В-вы… что х-хотите?! – заикаясь, спросил он.
- Быстро! – сквозь зубы процедил Семён.
Тот поднялся с пола и направился по коридору, вдоль боксов, со стеклянными дверьми.
- Вот тут, девочка спит… - трясущимися губами произнёс врач, указывая на одну из дверей.
- Дёрнешься, убью! Заходи! – скомандовал парень.
Он открыл дверь, на подгибающихся ногах вошёл внутрь. Семён прошёл следом, сунул руку с оружием за пазуху, прикрыл за собой дверь.
Ребёнок открыл глаза.
- Юлька, привет! – улыбнулся Семён, присаживаясь на кровать.
- Сёма… - устало улыбнулась она в ответ. – А где мама?
- Как ты себя чувствуешь? Собирайся быстрей!
- А где мы, Сёма? – ничего не понимая, поинтересовалась Юля.
- Потом расскажу, собирайся.
Врач, до того стоявший молча у стены, сделал шаг в сторону.
Семён резко перевёл на него взгляд, вытаскивая руку из-за пазухи.
- Тут одежда её, - ответил он, открыл шкаф и достал пакет с вещами.
Девочка оделась кое-как. Её слегка пошатывало от слабости.
- Ты извини, - обратился Семён к перепуганному врачу. – Это племянница моя, и если не заберу её отсюда, то труд ваш зря пропадёт. Спасибо, что помогли ей!

Осторожно приоткрыв дверь, Семён выглянул на улицу и тут же захлопнул её, закрыв на засов. Двое парней шли в их сторону. Подхватив ребёнка на руки, он бросился в конец коридора, забежал в самую крайнюю палату. Сорвал ширму с окна, распахнул его и ещё раз осмотрелся. Усадив девочку на подоконник, сам перемахнул быстро через него, оказавшись на улице.
- Давай, скорее! - ухватил он Юльку за руки, и опустил на землю.
Стараясь не попадать в свет фонарей, короткими перебежками направился вдоль забора к выходу.
- Сёма, куда мы идём!? – захныкала девочка.
- Тсс! – приложил он палец к губам. – Помнишь, ты всё просилась со мной в путешествие? Теперь не хнычь. По-другому в путешествие нельзя отправиться.
- Сема, где мама?! – не унималась она.
- Юль, тебе ведь уже скоро девять лет, а хнычешь как маленькая. Потерпи…
Оказавшись за территорией больницы, они перебежали через дорогу, прошли по узкой улочке метров двести и свернули в арочный проезд, оказавшись в тихом дворике двухэтажных старых домов. Машина стояла на прежнем месте, под высоким старым тополем. Семен бегло осмотрел двор, достал брелок с ключами, нажал на кнопку, моргнула аварийка.
- Залезай! – скомандовал он, помогая взобраться на заднее сиденье.

[Mohnat]

***
Глаза слипались. Сильная слабость вновь навалилась на организм, часто подташнивало, что было кстати, так как не давало уснуть. В очередной раз Семён притормозил у обочины, вышел из машины, согнулся, уперев руки в колени. Желудок был давно уже пуст. Содрогнувшись несколько раз в болезненных спазмах, Семён несколько раз глубоко вздохнул, протёр лицо руками и вернулся за руль.
Юльку быстро укачало в дороге и она давно спала на заднем сиденье, часто ворочаясь. Иногда она сползала на пол, просыпалась на короткое время, забиралась обратно и снова засыпала. Семёну это было на руку. Он не хотел отвечать на неудобные вопросы ребёнка, не понимая, какой дать ответ, а врать постоянно он всё равно не сможет. Рано или поздно правду сказать придётся. Но может быть удастся потом придумать что-то? Но это будет потом…
Впереди замаячили множество придорожных построек с разноцветными вывесками: кафе, автосервис, шиномонтаж, автозаправка. Въехав на территорию комплекса, он остановился возле кафе, нервно поглядывая на вход. Рядом стояли несколько автомобилей
Дверь кафе скрипнула, оттуда вышла женщина, подошла к старенькой ауди.
- Женщина, прошу прощения! – подбежал к ней Семён. – Разрешите воспользоваться вашим телефоном. Мой сел, а зарядку забыл как назло. Двигатель барахлит что-то, боюсь не доеду до дома, брату срочно позвонить нужно, чтобы встретил, - попросил он, молящими глазами глядя на женщину.
Та с опаской посмотрела по сторонам, потом перевела взгляд на парня. Нехотя достала мобильник из сумочки.
Семён трясущимися руками взял телефон, с сомнением набрал по памяти номер и замер, вслушиваясь в длинные гудки.
- Дядь Толь?! – с надеждой поинтересовался он.
- Дядь Толь, это Семён, - услышав утвердительный ответ, начал быстро говорить Семён. – Сможете через час подъехать туда, где последний раз виделись? Очень нужно, дядь Толь.
- Да не буду я вам ничего предлагать! - раздражённо буркнул парень. - … Хорошо, жду! – закончил он разговор, быстро удалил номер, по которому звонил, поблагодарил испуганную женщину, вернул телефон и, вернувшись в машину, ударил по газам.

Покрутившись по узеньким улицам посёлка, Семён выехал к небольшой железнодорожной станции, остановился позади красных жигулей, припаркованных у обочины, заглушил двигатель.
- Ещё раз здравствуйте! – подошёл парень к старенькому автомобилю, заглядывая в салон, через опущенное боковое стекло.
- А вы неплохо устроились, Сёма! – кивнул дядя Толя на огромный дорогой внедорожник.
- Некогда объяснять, помогите, пожалуйста! Мне больше не к кому обратиться, - с мольбой во взгляде попросил Семён.
- Что опять у вас стряслось? – усмехнулся тот.
- Обещаю, что расскажу всё в подробностях, но потом. В общем мне деньги нужны и машина…
- Ого! – вскинул брови дядя Толя. – А я ведь говорил, что рано или поздно добегаетесь, - усмехнулся он.
- Ну, так что?!
- Машину не дам. Денег сколько?
- Сколько есть?
-Тысячи три с собой...
- Давайте!
Дядя Толя достал кошелёк, вытащил оттуда три купюры. – Только из уважения к покойному отцу, Сёма, я вам помогаю, - вздохнул он, протягивая деньги.
- Может и машину?
- Всё, молодой человек! – недовольно отрезал тот, давая понять, что разговор окончен.

[Mohnat]

Бензин был на исходе. Семён напряжённо размышлял, как поступить дальше: заправиться на единственные деньги, или же бросить автомобиль, отправившись дальше пешком. А куда пешком с ребенком, да еще и сам еле живой. Необходимо было попасть в деревню, передать племянницу матери и отправить их куда подальше пережидать, но Семён наверняка был уверен, что там его уже ждут. Разумный выход из сложившейся ситуации никак не спешил приходить в мысли. Единственное, в чём Семён был уверен наверняка, это в том, что ловить его будут без привлечения полиции. По его мнению, это было глупо и привлекало лишний раз ненужное внимание, которого Вениамин Натанович очень опасался, в чём сам и признался однажды в разговоре.
Пронзительный звук сигнала заставил отвлечься от раздумий. Поравнявшись, на соседней полосе ехал чёрный мерседес. Переднее стекло опустилось. Из салона высунулась рука, взмахом призывая остановиться. Семён нажал педаль газа до упора. Спустя несколько секунд мерседес вновь появился сбоку, оттуда снова махнули рукой. Семён отрицательно покачал головой, и тут же увидел дуло автомата направленное на него.
Он резко крутанул руль влево. Последовал удар, скрежет металла. Мерседес вылетел на встречку, в последнее мгновение увернувшись от какой-то легковушки.
Ребёнок вскрикнул.
- Не бойся, не бойся, всё хорошо! Глаза закрой и ляг на пол! – крикнул Семён на неё. Юля заплакала, закрыла ладошками лицо и сползла с сиденья вниз.
Семён посмотрел в боковое зеркало. Преследователи быстро приближались и когда вновь поравнялись, сильный удар сзади выбросил их автомобиль прямо под встречный Камаз.
Поначалу парень не сразу сообразил, что произошло. Свет двух фар, высоко посаженных, слепил позади дальним светом, держась на одной дистанции.
- Да что ж вам всем надо!? - злобно, сквозь зубы процедил он.
Свет метнулся резко в сторону и, с огромной скоростью мимо пролетел внедорожник непонятной марки, раскрашенный в камуфляж. Семён мельком успел рассмотреть погнутые силовые дуги, установленные спереди бампера. Джип быстро ускорялся и вскоре скрылся за попутными автомобилями.
***
- Юль! – позвал Семён.
Она сидела на полу, прикрыв лицо ладонями. Её тело вздрагивало в беззвучных всхлипах.
- Юлька, ну всё, это игра такая…. Ну прости, что крикнул! – попытался он успокоить девочку.
Ребёнок ничего не ответил, продолжая сидеть на полу, прижавшись к двери, часто вздрагивая.
Семён понял, что пытаться успокоить её, было бессмысленно. Он вообще имел довольно смутное представление о том, как нужно правильно обращаться с детьми в таких ситуациях. Всегда, когда он приезжал в гости к сестре, с Юлькой они легко находили общий язык и ребёнок сильно привязывался к нему. Но это были другие обстоятельства и иная обстановка. Сейчас всё было совершенно непонятно, и непонятно, как нужно себя вести по отношению к ранимой детской психике.
Постепенно начинало светать. Семён еле держался, чтобы не уснуть и не понимал, как он вообще ещё жив, учитывая, что сутки уже не спал, ничего не ел и постоянно находился в напряжении.
Заехав на заправку и залив бак до полного, он купил пару шоколадок, воды и печенья на оставшиеся деньги.
- Держи! – протянул еду ребёнку. – Пока только так, - сам открыл бутылку с водой и жадно напился.
- Я не хочу… - еле слышно ответила Юля, прислонившись головой к стеклу, глядя отрешённым взглядом в окно.
- Юль, ну ты чего!? Надо поесть!
- Я к маме хочу, - вновь прошептала она, губы её дрогнули, глаза наполнились влагой.
- Лезь сюда, - указал Семён на переднее сиденье, и помог ей перебраться.
Взяв её за плечо, прижал к себе и стал гладить по волосам. – Бедная моя девочка, - зашептал он. – Всё будет хорошо, верь мне…
- Сём, когда мы к маме поедем? – еле слышно, с надеждой спросила она.
Семён тяжело вздохнул, не зная, что ответить. – Поехали к бабушке, - коротко сказал он и, пересадив её обратно назад, завёл двигатель.

[Mohnat]

Глава 4.
Трасса прошла спокойно. Двести километров от Москвы были позади. Семён ехал по разбитому асфальту, постоянно про себя матерясь. Племянница тихо спала позади, чему он несказанно был рад. В родное село, въезжать смысла не было, из-за опасений засады.
Семён хотел забрать из тайника бляху и копьё. Что потом, он пока не знал. Если удастся прожить подольше, то обязательно вернуться обратно и спросить за смерть Маринки. Ему не было страшно ни капли. Семён давно похоронил себя мысленно, но перед тем как умереть физически, он обязательно хотел посмотреть в глаза тому, кто сломал жизнь близких ему людей…
- Сема, где мы? – послышался голос сзади.
Заспанная Юлька смотрела в окно и протирала сонные глаза.
- Ну, ты ведь хотела в путешествие, вот мы и путешествуем, - ответил Семён, попытавшись придать голосу живости, но вышло как-то холодно.
- Сём, давай маме позвоним.
- Телефона нет. Дома забыл.
- А мы к бабушке едем?
- Да. Только сначала заедем в одно место.
- А это далеко? – не унимался ребёнок.
До села оставалось километров десять. Очередной день подходил к концу. Солнце низко нависало над деревьями. Семён свернул с асфальта на грунтовую дорогу, которая вела в сторону леса, видневшегося густой полоской вдалеке. Он знал эти края хорошо. Пока не уехал из родного села поступать в институт, исходил все вдоль и поперёк. Когда на охоту, когда просто катались на лошадях, загоняя их в мыло. С тех пор многое конечно изменилось: лес в некоторых местах был вырублен, накатаны новые дороги, но общая карта местности хорошо сидела в памяти, придавая уверенности. К тому же имелся навигатор, так что заблудиться было невозможно.
В какой-то момент, в зеркало заднего вида, Семён заметил остановившийся уазик у поворота, где он только что съехал с трассы. Возле него стояли трое, глядя в его сторону.
- Может, показалось? Может по нужде припёрло? – прошептал он себе под нос.
- Что? – поинтересовалась тут же Юлька.
- Ничего, Юла, ничего…
- Почему так зовёшь меня? – недовольно буркнул ребёнок.
- А как ты хочешь?
- Не знаю! Не зови меня так! – сморщила она лоб.
- Хорошо, хорошо, не буду, - через силу улыбнулся Семён, поглядывая на неё в зеркало.
Сумерки начинали постепенно окутывать округу. В лесу было ещё темнее. Плотный хвойник топил в себе остатки света, окутывая всё мраком.
- Мне страшно, Сем, когда приедем уже к бабушке? – вновь выказала недовольство Юлька.
- Скоро, мышь, скоро…
- Ты опять! А ты кошка… нет, собака.
- Ну всё, прости, - усмехнулся Семён. Имя у тебя неудобное какое-то. Я ведь говорил тогда родителям твоим, чтобы проще называли.
- Нормальное имя у меня! Это у тебя дурное. Семечка из подсолнуха, - передразнила она и засмеялась.
- Во! Так и зови, засмеялся в ответ Семён, мысленно обрадовавшись, что хоть как-то она отвлеклась.
- Семечка! – вновь произнесла она.
- Да, я такой. И кто-нибудь меня щёлкнет и съест.
- Да-да-да! – продолжал смеяться ребёнок.
Дорога с каждым метром становилась всё сложнее. В одной луже чудом не застряли, проскочив её на скорости. Семён включил навигатор. До берега реки в нужном месте оставалось меньше километра. Впереди показался просвет. Лес вскоре закончился, сменившись молодым березняком и частыми насаждениями лозы. Солнце уже скрылось за горизонтом, оставив после себя багряное зарево. На горизонте замаячил небольшой сосновый бор на берегу речки, знакомый Семёну с детства. От него, через поле шла прямая дорога в родное село, находившееся у склона большого оврага в километре от реки.
Чем ближе он подъезжал к перелеску, тем сильнее начинало стучать сердце. Странное неприятное волнение нарастало с каждым мгновением всё сильнее, перебивая дыхание. Подъехав вплотную к деревьям, Семён заглушил двигатель, открыл дверь и буквально вывалился из салона на землю. До того привычный гул в голове, стал вдруг невыносим, что казалось голова вот-вот взорвётся изнутри. Юлька вылезла из машины, подбежала к нему и замерла. Семён ползал на коленях по траве, выдирая её из земли вместе с дёрном.
- Сёма, ты чего?! - спросила она перепуганным голосом. В её глазах начинали скапливаться слёзы. - Сёма, ну пожалуйста, хватит?! – разревелась Юлька.
Невыносимый гул прекратился внезапно. Руки Семёна резко согнулись в локтях, и он без сил упал на землю.
- Сёмочка, пожалуйста…хватит, мне страшно… - слезы градом текли по её щекам. Юля стояла на одном месте, не зная, что делать.
- Всё, всё, успокойся, мышь, у меня просто голова заболела, - тяжело дыша произнёс Семён, и попытался подняться.
- Поехали к маме, Сёма! – не унималась она, продолжая плакать.
- Мы не можем пока…
- Поехали, Сёма! - её рёв становился надрывным, переходя в истерику.
Поднявшись кое-как, Семён подошёл к ребёнку, опустился на колени перед ней и обнял, гладя по волосам, пытаясь успокоить. – Сейчас заберу кое-что и поедем, обещаю, мышь… - он встал, взял её за руку и направился вдоль строевых сосен к реке, которая шумела слабым плеском воды чуть ниже по склону. Не дойдя до самого берега, Семён свернул в лес, подошёл к большому муравейнику, огороженному тонкими жёрдочками, остановился, осмотрелся по сторонам. Рядом лежал огромный валун гранита, весом не менее тонны. Говорили, что он здесь лежит со времён, когда отступал ледник на планете.
Семён сунул руку в небольшую выемку под камнем, выгреб оттуда немного песка, достал бляху, бросил рядом на землю.
- Что это, Сём? – уже перестав плакать, спросила Юлька.
- Солнце, - коротко ответил он и стал дальше выгрeбать песок руками.
Тошнота подкатила к горлу. На мгновение он остановился, схватившись рукой за горло, часто глотая, пытаясь подавить рвотный позыв.
- Не бойся, мышь, всё хорошо…
Дождавшись, когда спазм прошёл, Семён продолжил рытьё. Нервы были на взводе, неприятный гул вновь начинал бушевать в голове. С каким-то звериным рыком, с остервенением он стал выбрасывать большие горсти сырого песка. По руке больно резануло. На поверхности оказались ошмётки сгнившей тряпки и чёрный клин метала.
- Сема, кровь! – закричала Юлька, пятясь назад.
Семён посмотрел на руку, через всю ладонь был глубокий порез. В глазах быстро мутнело, но не от слабости. Зрение вдруг стало терять привычную ясность. Окружающее пространство куда-то плыло, растекаясь непонятным пятном перед взором. Семён нащупал рукой копьё, бляху, взял их в руки, поднялся на ноги. Сильным жаром вдруг обдало всё тело. Ничего толком разглядеть не удавалось. Послышался вдруг шум мотора. Кое-как Семён сумел разглядеть два расползающихся пятна света фар.
- Вон он! – Услышал Семён чей-то грубый крик где-то в пространстве. Юлька вдруг пронзительно завизжала совсем рядом, что заложило уши. Он бросился вперёд, но уже ничего перед собой не видел. Тело вновь что-то обожгло, но чувство в этот раз было, словно на него вылили кипятка и кожа начала слазить живьём. Сильнейшая боль прокатилась, стараясь задеть каждую клетку организма. Семён чувствовал, как буквально его кто-то выворачивает наизнанку, стараясь вытряхнуть наружу все органы. Резкая яркая вспышка вдруг озарила всё вокруг, мгновенно растворилась, погрузив сознание в пустоту.
.
Звенящая тишина давила на барабанные перепонки. Семён открыл глаза. Он шёл в толпе каких-то странных людей по обширному полю выгоревшей травы, вдоль небольшого ручья, в котором текла непонятная жижа коричневого цвета. От неё поднимался пар, заворачиваясь густыми клубами, расстилаясь по берегам. В воздухе витал смрад чего-то затхлого. Запах гнили проникал глубоко в ноздри, заставляя морщиться, иногда задерживать дыхание, чтобы не чувствовать его.
Лица людей выглядели очень уставшими, измождёнными. Еле волоча ноги, они нехотя брели словно на убой, спотыкаясь, вновь поднимаясь, продолжая путь. На том берегу ручья бодро шагали какие-то воины. В руке каждого был обнажённый меч, ещё один висел на поясе. Кто-то шёл, выставив перед собой копьё, другие размахивали над головой огромными топорами. Все они были очень бодры и полны решимости.
Несмотря на гнетущую атмосферу и тошнотворный запах, Семён чувствовал невыносимый голод. Вдруг, впереди на земле он увидел полусгнившее яблоко, метнулся к нему из последних сил, схватил трясущейся рукой и только хотел впиться зубами, как яблоко тут же кто-то выхватил, но не успел он поднести плод ко рту, как сильный удар по голове свалил того на землю. Началась суматоха, драка за гнилое яблоко, в итоге не доставшееся никому. Оно было раздавлено и размазано по земле телами дерущихся, так и не накормив никого.
Воины, наблюдавшие за происходящим с того берега, стали хохотать и показывать пальцами, глядя на оборванных и голодных. Некоторые из них доставали из своих заплечных мешков большие куски мяса и демонстративно с аппетитом впивались зубами в лакомство. С этого берега смотрели на них с завистью и мольбой в глазах, кто-то требовал поделиться, но в ответ лишь слышался ещё более громкий хохот.
Одна женщина вдруг не выдержала и бросилась в ручей. По колено завязнув в тягучей жиже, она с трудом преодолевала его шаг за шагом. По мере того, как ближе она оказывалась к тому берегу, её одежда сменялась на точно такое же обмундирование, как и у бойцов по ту сторону: появилось оружие, битком набитый заплечный мешок, крепкие сапоги, хорошая куртка из хорошо выделанной кожи. Выбравшись наконец на берег, она встала в общий строй и достав из своего мешка большой кусок мяса, стала жадно его рвать зубами. Ещё пятеро с этого берега бросились вслед за ней, вскоре оказавшись в рядах воинов и набивая голодный желудок вкусной пищей. Насытившись, они обнажили своё оружие и направились вперёд со всем строем.
Семён подошёл к ручью, осторожно наступил в зловонную жижу. В разум вдруг ворвалось чувство страха и брезгливости к самому себе от совершаемого поступка. Он тут же выдернул ногу из ручья, отошёл на несколько шагов. Стало очень противно на душе. Непонятный страх пульсировал в мозгу. Отчаяние со всей силы давило на сознание. Разум пытался найти какой-то выход из ситуации.
- Стойте! – закричал Семён, обращаясь к людям, понуро плетущимся вперёд.
Никто даже не обратил на него внимания. Он подходил к каждому и тормошил, словно пытаясь разбудить, убедить повернуть назад, но удостаивался лишь злобного взгляда. Иногда его грубо отталкивали, грозились расправой. Семён вдруг понял, что впереди их ждёт тупик. Тупик существования и смерть без права на возрождение. Он также осознавал, что это его жизнь, его общество, состоящее из голодных и сытых, но следующее единому пути и он должен идти с ними в ногу несмотря ни на что. Нужно было что-то срочно сделать, как-то повлиять на всё.- Так быть не должно, – лихорадочно бормотал Семён, пытаясь сообразить, что делать, но правильный ответ так и не приходил в голову.
- Что мы делаем? Куда идём? – спрашивал он у людей, но никто не отвечал.
- Куда мы идём?! – закричал Семён, подбежав к ручью и обратившись к воинам.
- Мы жизнь свою защищаем! – гордо ответил один из них.

Внезапно толпа встала как по команде. Остановились и воины на том берегу. Они что-то дружно прокричали и, замерли в ожидании. Семён протиснулся вперёд. Выжженная земля заканчивалась. Кое-где было видно, как молодая зелёная трава пробивается сквозь толстый слой золы, стремясь к солнцу, изо всех сил протягивая свои стебли вверх. Поначалу редкая, мелкими островками, она вскоре сливалась в один зелёный ковёр, пышно колышущийся под порывами ветра.
Вдалеке, на невысоком холме стоял человек. Семён пытался его разглядеть, напрягал зрение, но ничего кроме неясного силуэта рассмотреть не удавалось. Очень хотелось шагнуть за границу этого пепелища и почувствовать под ногами настоящую землю, вдохнуть аромат цветов, выглядывавших разноцветными красками из пышной зелени, но было до жути страшно. Семён был почему-то уверен, что шагнув туда, он будет медленно, но верно умирать, и умрёт обязательно, не пройдя и сотни шагов. Но и оставаться здесь, среди разлагающейся плоти, гнили, смрада, было невозможно. – Быть может успею сделать хотя бы глоток свежего воздуха? – подумал он и сделал неуверенный шаг вперёд, потом ещё один и ещё. За спиной послышались усмешки и удивленные возгласы. Семён не обращал на них внимания и уже уверенно ступал по земле. Первый маленький островок зелени, оказавшийся на пути, мгновенно обжёг ступни, превратившись в пепелище. Было невыносимо больно, но Семён продолжал идти дальше, где-то в глубине души понимая, что это последний шанс выжить и начать всё заново. Не с нуля, с единицы.
Человек сделал шаг навстречу и поспешил вниз по склону холма. Зрение Семёна вдруг приобрело странную ясность, и он уже видел очень чётко одинокого путника.
Древний неумелый пехотинец с устаревшим негодным оружием спешил на поле битвы против целого мира. Его светлые волосы слегка трепал встречный ветер, на губах играла едва заметная улыбка. Он с тоской смотрел вперёд, в надежде, что может быть, в этот раз всё изменится…
Семён ступал по густому зелёному ковру, крепко стиснув зубы, превозмогая боль. За ним тянулся чёрный шлейф золы и пепла от выгорающей травы. Уже не в силах идти дальше, он рухнул на колени. Голые кости ног уперлись в землю. Плоть свисала рваными ошмётками, где-то сгнивая, а где-то превращаясь в угли.
Человек подошёл совсем близко, с сочувствием посмотрел на Семёна.
- Куда идёшь, путник? – тихо, мягким, приятным слуху голосом спросил он.
- Не знаю… - еле выдавил из себя Семён, - Домой иду…
Он склонился, и пристально посмотрел в глаза. Его взгляд источал какое-то умиротворение и теплоту. Казалось, будто на него сейчас смотрит вся вселенная с лёгким укором и надеждой.
- В добрый путь, брат! – коротко ответил человек, улыбнулся и зашагал дальше.
Семён завалился на спину, а из глаз хлынули слёзы. Безжалостное солнце дожигало дряхлую плоть без капли сожаления. В какой-то момент Семён перестал ощущать боль, стало спокойно и легко на душе. Красивые образы, создаваемые облачным туманом, проплывали перед взором. Было уже все равно, что теперь станет с никчёмным телом. Семён знал, что разум его теперь выживет, а это было главным.
Воин приближался к огромной армии хорошо вооруженного противника, в ожидании приготовившегося к схватке.
- Эй, друзья! Где вы, боевые товарищи? Где командиры и вестовые? Вас больше нет. Я остался один… - прокричал одинокий боец, перехватил поудобнее ржавый меч и стремительно бросился на врага.
Его мощные удары истребляли смердящую армию, сея панику и обреченность. Надежды не было, все поняли это. Уже и не имело значения, кто отдает команды и кто их исполняет. Распределение обязанностей, иерархия, субординация - все к черту! Каждый сам за себя, кто первый, тот и выживет.
Вскоре гниль и смрад от разлагающихся мёртвых тел разносились далеко по округе. Кто-то стонал, корчился от боли, моля о помощи. Граница выжженной земли продвинулась намного дальше, вглубь нетронутой первозданной природы.
Одинокий неумелый воин стоял среди всего этого хаоса, со скорбью в глазах глядя на мёртвые тела. Ему вновь не удалось, он очень сожалел о случившемся, но иначе поступить не мог.
- Эй, друзья! Где вы, боевые товарищи? Где командиры и вестовые?! Где обозы, горнист и барабанщик? Вас больше нет…. Я снова остался один… - устало, с нотками отчаяния в голосе произнёс он и понуро побрёл назад, оставляя за спиной куражащуюся смерть.
Семён поднялся на ноги, осмотрел себя. Состояние непонятной радости окутывало разум. Было необычайно легко и приятно на душе. Он посмотрел в сторону одиноко бредущего воина. Стало тоскливо. Обида за него вдруг пронеслась молниеносным вихрем по сознанию.
- Ты вновь не успел, брат… - подошёл к нему боец, с тоской посмотрел в глаза. – Я подожду тебя снова, обязательно! Я буду помнить, брат! Иди…
Он протянул руку, дотронулся до плеча. Внезапная боль обожгла всё тело, голова закружилась, стало темно и пусто…
***
Визг ребёнка разрывал округу. Семён открыл глаза, он стоял посреди леса. Первое мгновение ничего не понимал. Он не мог взять в толк, что тут делал и кто все эти люди, кто он сам. Какой-то бородатый мужик с автоматом наперевес направлялся к нему, второй шел немного позади, держа в руке пистолет. Ещё один тащил брыкающуюся Юльку куда-то, зажимая ей рот.
- Долго бегал, да? – усмехнулся бородач. – А могло бы быть всё иначе. Ээх, - тяжело вздохнул он, передёрнул затвор, остановился. Вдруг всё словно замерло. Вновь сильный крик девочки резанул больно по сознанию, наконец заставив осмыслить происходящее.
Не совсем понимая, что делает, Семён бросился вперёд, в какой-то миг увидел отходящий затвор и вылетающую оттуда гильзу. Метнулся резко в сторону, В один прыжок настиг бородача и ухватив того руками за голову, резко крутанул её в сторону. Не теряя ни мгновения, со всей силы ударил опешившего товарища, шедшего позади. У того что-то хрустнуло, словно череп дал трещину. В несколько мощных прыжков настиг третьего, усаживающего ребёнка на заднее сиденье уазика, ухватил его за куртку, дёрнул на себя, свободной рукой вцепился в горло и одним рывком вырвал кадык. Человек рухнул на колени, растерянно глядя на парня, хватаясь руками за горло, завалился на бок, начав сильно хрипеть вперемежку с бульканьем крови.
Семён взял девочку на руки, закрыл ей ладошкой глаза и пошёл вверх по склону.
В мыслях творился какой-то бред. Он не до конца понимал, что сейчас произошло, но то, что так должно было быть, он осознавал чётко.
Юлька уткнувшись в плечо Семёна, беззвучно дергалась, заходясь хаотичным дыханием.
- Тсс…мышь, мы обязательно вернёмся, мы найдём дорогу домой, - прошептал ей на ухо Семён.
Глава 5.

Сообщение отредактировано Mohnat: Jan 27 2015, 10:31

[Buturlinovka]

Честно... Не ожидал продолжения... Первая часть очень сильно зацепила.... Сильная вещь... Хотя и "Не для всех"... Спасибо автору... Очень жду продолжения...

[Mohnat]

Buturlinovka, благодарю!
А Вы какую именно часть имеете ввиду?
То, что сейчас начал, это как бы продолжение вот этого - http://www.reviewdetector.ru/index.php?showtopic=904492&hl=
А есть ещё другое.

[Buturlinovka]

Buturlinovka, благодарю!
А Вы какую именно часть имеете ввиду?
То, что сейчас начал, это как бы продолжение вот этого - http://www.reviewdetector.ru/index.php?showtopic=904492&hl=
А есть ещё другое.

Да.. именно это имелось ввиду... Сюжет как-бы был закруглён... но честно.. осталась какая-то недосказанность... и тут продолжение... Спасибо!

[Mohnat]

если честно, сейчас сижу размышляю. Думаю, что поторопился, начав писать продолжение. Пытаюсь пробовать писать , чтобы легко получилось, как в большинстве книг, чтобы многим понравилось, а выходит х.з. что.

[Buturlinovka]

если честно, сейчас сижу размышляю. Думаю, что поторопился, начав писать продолжение. Пытаюсь пробовать писать , чтобы легко получилось, как в большинстве книг, чтобы многим понравилось, а выходит х.з. что.

Не мне конечно судить за всех... но начав читать продолжение - сразу уловил тот самый стиль изложения сюжета который в первой части не дал оторваться в чтении до самого конца... Погружение в происходящее в повести при чтении настолько глубокое - что порой даже не привычно было по началу... Давно такого не испытывал... А мелкие неточности в изложении... так их ведь можно и потом подкорректировать... Хотя... не мне Вам советовать... Я просто буду ждать новые главы..
С уважением Александр.

[Mohnat]

Ну если стиль не изменился, значит это болезнь
Не буду тогда пытаться менять, пусть льётся всё по старому.

[ГвоздодеР]

Как всегда, написаное не отпускает от монитора,.. Ждем..

[Матюха]

Ну где?где же оно?долглжданное продолжение,уважаемый Мохнат не затягивайте,так не хочется выпадать из сюжета!
С уважением.

[Mohnat]

Ну где?где же оно?долглжданное продолжение,уважаемый Мохнат не затягивайте,так не хочется выпадать из сюжета!
С уважением.

Да мне самому неудобно, что оборвал повествование на полуслове. Просто произошли некие форсмажорные обстоятельства в жизни, сильно выбившие из колеи. Пришлось временно забросить, не до этого было. Но думаю, на днях уже продолжу.

[старый еврей]

Ждем-с !

[KIPO]

Интересно, жду продолжения.